Чуждость

Мила опустилась на предложенное кресло и, нервно сжав перед собой руки, тяжело вздохнула.

– Ну так что хотела, говори, – Брюс не сводил с неё напряженного взгляда.

– Хотела попросить не держать зла, – не поднимая глаз, тихо произнесла она, ей впервые в жизни было настолько не по себе, что и не описать. От обычной уверенности в собственных силах и убежденности в собственной правоте вдруг не осталось и следа.

– Не держу. Это все? – хрипло осведомился Брюс, и на душе у неё стало еще более мерзко. Если бы он стал спорить, принуждать её к чему-то, ей наверняка бы хватило сил жестко противостоять ему, а так она ощущала себя маленькой испуганной девочкой, столкнувшейся со строгим и жестким кредитором, кредит которому она отдать не в силах.

– Понимаешь, я не могу, просто не могу с тобой остаться… не предназначена я для семьи, – едва слышно выдохнула она.

– Нет, не понимаю. Но мое понимание или непонимание вряд ли что изменят в сложившейся ситуации, – невесело усмехнулся он. – Да и что тебе до моего понимания?

– Брюс, мне очень не хочется расставаться с тобой врагами…

– Вот скажи мне, скажи: почему ты так хочешь уйти от нас? Чем мы мешаем тебе заниматься этой твоей гребаной наукой? Я хоть раз запрещал тебе ей заниматься? Почему ты вбила себе в голову, что можешь ею заниматься, лишь уйдя из семьи? Или ты не в науку рвешься, а к этому своему директору? Он лучше меня в постели оказался? Из-за этого? Так ты после аварии и не спала со мной ни разу, чтобы сравнивать, – Брюс эмоционально сжал руку в кулак и глаза его недобро сверкнули.

– Причем тут это? – Мила неприязненно поморщилась.

– А что причем? Вот что? Ответь! – он эмоционально рубанул рукой воздух, и в это время у него зазвонил телефон. – Да! Честер. Слушаю! По какому поводу звоните? – поднеся телефон к уху, рявкнул он в трубку так, что будь Мила на месте звонившего, вряд ли справилась бы с искушением тут же нажать кнопку отбоя.

Но уже через пару секунд он совершенно другим тоном продолжил: – Да, через полчаса буду. Ждите!

И Мила поняла, что случилось что-то серьезное, что тут же подтвердил и сам Брюс, который, поднявшись из-за стола, очень озабоченно произнес:

– Извини, но разговор нам придется прервать. Позже договорим. Хорошо? На территории ЧП, мне необходимо быть на месте происшествия.

– Да, конечно, – кивнув, Мила поднялась и вышла из его кабинета.

Брюс не вернулся ни к вечеру, ни ближе к ночи. Поняв, что вряд ли сумеет его дождаться, а если и дождется, то тот будет настолько уставшим, что она не осмелится продолжить с ним разговор, Мила решила пойти лечь спать, отложив выяснение отношений на следующий день. Но в это время в дверь позвонили.

Удивившись, что кто-то может звонить в дверь среди ночи, она вышла в коридор и нажала кнопку домофона. На загоревшемся экране стало видно, что у калитки внешнего забора стоит молодой атлетического телосложения темноволосый парень с небольшим шрамом на виске.

– Что Вам нужно?

– Вы извините за столь позднее обращение, – немного заискивающе улыбнулся он, – но не могли бы Вы разрешить мне позвонить от Вас? У меня сломалась машина прямо напротив Вашего дома, а мобильный полностью разрядился, и мне даже эвакуатор не вызвать…

– Сейчас я вынесу Вам телефонную трубку.

Мила решила не звать парня в дом, что-то не понравилось ей в его облике. То ли улыбка была слишком неестественная, то ли озабоченности в облике в связи с поломкой машины было маловато. Она сняла радиотелефон с базы и, выйдя за дверь и захлопнув её за собой, подошла к калитке, намереваясь через её решетку передать парню телефонную трубку.

Однако парень, как только она приблизилась, каким-то образом видимо заранее вскрыв защелку, распахнул калитку. После чего, цепко схватив её за плечо, скороговоркой выдохнул:

– Я от Шона Вельда, быстро, не привлекая внимания, идите со мной и садитесь в машину.

– Подождите, – она попыталась высвободиться, – мне сейчас не требуется

Договорить она не сумела, потому что парень, не став её дослушивать, неожиданным рывком прижал её к себе так, что она даже телефон выронила, а потом зажал ей рот и практически насильно потащил к стоявшему неподалеку микроавтобусу с полностью затонированными стеклами. Дверь микроавтобуса распахнулась, и выпрыгнувший оттуда еще один парень помог напарнику затолкать её внутрь, после чего, натужно взревев мотором, микроавтобус сорвался с места.

Оказавшись в движущемся автомобиле, Мила была уже не в состоянии хоть что-то объяснять или говорить своим похитителям, сжавшись на сидении и прижав руки к вискам, она сосредоточилась лишь на абстрагировании от картинки автокатастрофы.

Сколько прошло времени, Мила плохо осознавала. Для неё оно растянулось в вечность. Когда её похитители, наконец, остановились, чтобы дать шоферу немного передохнуть, Мила, вымотанная поездкой, даже языком с трудом шевелила, и едва смогла односложно попросить пить. Парни протянули ей бутылку с минеральной водой. Расплескивая воду, она жадно приникла к ней губами, а потом, отдав им бутылку, в изнеможении откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.

– Отрубилась что ли? – тут же шепотом поинтересовался один из парней у того, что заталкивал её машину, на что тот невозмутимо ответил:

– Да по фиг. Если и отрубилась, ей же легче ехать будет.

– Да уж корежит её в поездке знатно, даже жалко порой.

– Чего жалко-то? В отличие от предыдущей не в один конец везем.

– И то верно.

В мозгу Милы удивленно зашевелилась мысль в какие два конца её могут везти и почему это должно быть основанием не испытывать к ней жалости, но тронувшийся вновь автомобиль не дал до конца осознать её и проанализировать.

Когда микроавтобус остановился в подземном паркинге института, Мила была почти в полубессознательном состоянии. Постоянное нервное напряжение и концентрация лишили её сил настолько, что встретившему их Шону на руках пришлось вытаскивать её из автомобиля.

– Господи, Мила, какой ужас… до чего же он довел тебя… Ничего, моя хорошая, все уже позади, теперь все будет хорошо… – крепко прижимая её к себе, Шон быстрым шагом отнес её к себе на квартиру и тут же вызвал врача.

Диагностировав крайнее нервное истощение и перенапряжение, врач ввел ей большую дозу снотворного, после чего Мила провалилась в темную бездну сна.

***

Очнувшись, она не сразу поняла, где находится. Однако Шон, дежуривший у её кровати, быстро внес ясность, радостно проговорив:

– Ну слава Богу, ты очнулась. Ты как? Нормально? А то я уже волноваться стал, что мы слишком поздно тебя вытащить от этого психа сумели, и он успел навредить тебе выше твоих сил.

– Да нет, ничего, все нормально со мной… – её губы тронула легкая улыбка, – ты, кстати, слишком поторопился. Я почти договорилась, что он добровольно отпустит меня, а тут заявляются твои архаровцы и, не давая даже слова сказать, запихивают в машину и увозят.

– Извини, но откуда ж мне было знать о чем ты там договорилась или нет, ты ж даже никакой весточки не подавала Я когда наконец вычислил, где ты находишься, вообще боялся, что он убил тебя… Кстати, вот никогда бы не подумал, что ты меня в торопливости обвинишь, честно говоря, предполагал услышать прямо-противоположное. Ну да ладно, это все ерунда. Главное, что ты жива, здорова и, наконец, дома.

– Ну да, это не может не радовать, – усмехнулась она, внутренне немного досадуя, что расставание с Брюсом прошло столь спонтанным и скоропалительным способом. Хотя может это и к лучшему. Кто знает, может напоследок передумал бы он её отпускать или еще что учудил. Все-таки от таких авторитарных личностей лучше держаться подальше. К тому же и так все ясно меж ними было, вот только её алименты дочерям они с ним так до конца и не обсудили. Правда, она в любом случае может ему посылать достаточную на её взгляд сумму, а дальше пусть распоряжается по своему усмотрению, хоть в помойку выкидывает.

Придя к такому выводу, она тряхнула головой, отгоняя как остатки сна, так и последние сомнения и решительно поднялась с кровати и повернулась к Шону:

– Пошли, покажешь, чем вы тут без меня занимались.

– Ну уж нет, дорогая. Для начала ты позавтракаешь, и только после этого я тебе экскурсию по институту устрою и о последних наработках расскажу.

Перебирая отчеты всех отделов в кабинете директора, сидевшая в его кресле Мила не могла скрыть раздражения:

– Шон, ты совсем сдурел что ли? Как ты такое допустил? Это же все фикция! Ты понимаешь, что столько времени зря потеряно! Ни одного стоящего результата! Ни одного! Чем ты вообще занимался?

– Тебя искал… вот и пустил все на самотек, – хмуро поморщился Шон, сидящий в кресле для посетителей, а потом примирительно поднял руку: – Ладно, не генери, сейчас с твоей помощью все наладится. Я все вновь возьму под строгий контроль.

– Где отчет Гарнери?

– У его пока нет никаких новых результатов.

– Пусть составит отчет по текущей динамике.