Сказка Сердца / Часть 2: Сквозь огонь

– Постой! – прозвенел ему вслед оживлённый.

Снорри оглянулся и одарил его взглядом, полным злобы и презрения.

– Удачи, – тихо сказал Гудди, смутившись.

– Болван, удачи не желают, желают успеха, – тихо прорычал в ответ здоровяк и исчез под лестницей.

Гудди продолжал наблюдать за фигурой человека, мелькавшего среди мостов и лестниц, медленно пробиравшегося к стене, прячась от рыщущих взглядов патрулей. Оживлённый боролся с клокочущим в груди чувством тревоги и не мог усидеть на месте. И хотя все чувства были ему в той или иной степени новы, это он охарактеризовал для себя как наиболее неприятное. Он боялся потерять Снорри. Осознав это, Гудди вновь взглянул в ту сторону, где пробирался с этажа на этаж здоровяк. И, не найдя его, привстал. Краем глаза он заметил движущуюся среди печей фигуру дракона и вновь спрятался за бочки. Трясущейся рукой он повертел в руках пистолет с сигнальной ракетой. Его страх о человеке смешался с новым страхом. Оживлённый боялся даже посмотреть на чёрное чудовище, приближавшееся к нему. Он не испытывал ничего подобного к живому дракону. А в присутствии этого механического монстра у него разболелась голова и грудь.

Справа на стене раздался металлический хруст и, оглянувшись, оживлённый разглядел, как тёмная тень, по форме напоминающая Снорри, упала с одного пролёта на другой. Приглядевшись, он понял, что, похоже, под ним провалился сетчатый пол. Оживлённый тут же выглянул из-за бочки и увидел, как рыцари и псы обернулись в сторону звука. Дракон замер и вдохнул чёрными ноздрями воздух. Руки Гудди так затряслись, что он не мог заставить себя твёрдо схватиться за пистолет. Он выглядывал из-за бочки и вновь прятался за неё. Дракон нагнул голову и двинулся вдоль печей к стене, где был человек, огибая цепи с ковшами. Невообразимое чувство страха вновь охватило оживлённого, картинки в его голове рисовали сжигающее пламя, агонию и отчаянье. Гудди остановил себя, сипло взвизгнул своим дребезжащим язычком и стал через силу поднимать пистолет. Его глаза бегали, пытаясь сфокусироваться на драконе, на лбу выступил нарисованный пот, отчего контур его глаз немного уменьшился. Но навстречу волнению, охватившему его тело, из центра его груди поднялась тёплая успокаивающая волна, погасившая вибрации. Руки его стали спокойными, глаза остановились, и он мягко нажал на спусковой крючок. Из пистолета поднялись клубы фиолетового дыма и, сверкая ярким жёлтым огнём, из него вырвалась зелёная ракета.

Для оживлённого время резко замедлилось. Он удивлённо смотрел, как ракета засмеялась и медленно полетела в сторону монстра. Гудди наблюдал, как плавно расходятся от неё клубы дыма, становясь белыми, и как ровно она движется прямо в голову дракона. Рыцари, один за другим, стали оборачиваться в его сторону, а чёрные псы, сверкая глазами, уже разворачивались, переходя на галоп, двигаясь медленно, как в воде вдоль проходов к паттернам лестничных пролётов. Сверкнув последний раз, ракета врезалась в морду дракона, и раздался оглушительный треск. Дракон ударился головой о спускавшийся рядом ковш, задевший насос, в свою очередь разорвавший помпу, и горячий чёрный дым окутал голову чудища.

Время вновь вернулось в привычные рамки, и Гудди стал нелепо оглядываться на несущихся со всех сторон к нему псов. Он взглянул на пистолет в руках и бросил его на пол перед собой. Сделав шаг назад, он увидел, как в тот же момент из клуба чёрного дыма, в котором исчезла голова дракона, вырвалось алое пламя. Оно словно раздвинуло дым, и за ним появилась сияющая красными всполохами морда Бьёрнвейга. Гудди поймал взгляд чудовища и замер. В глубине этих глаз, пусть и горевших ярким огнём, он увидел тьму, непроглядную, сгустившуюся тьму. Оживлённый припустил что было сил по металлическому балкону за угол, прочь от ужасающего существа.

– Семнадцатая труба, семнадцатая, – бормотал он себе. – Да где же она?

Гудди добежал до развилки на подвесных мостах и стал оглядываться, но не успел и дух перевести, как на него набросились два чёрных пса. Один свалил его, а другой вцепился в его новую металлическую ногу и стал дёргать так, что у оживлённого захрустел таз. Гудди схватился за поручень моста и двинул свободной ногой псу в морду, попав прямо в горящий сердечным осколком глаз. Осколок треснул и раскололся, а пёс отпрыгнул назад, отпустив ногу. Гудди привстал, но в этот момент второй пёс с другой стороны бросился к его лицу. Оживлённый прыгнул и прокатился под ним, оказавшись посередине моста. Извергая из сочленений листов брони дым, бежавший по их чёрным венам, псы двинулись на Гудди.

Когда они вступили на шатающуюся подвешенную на цепях балку, весь балкон сотрясло, и он закачался, оторвавшись от креплений. Гудди еле успел схватиться за борт, а ничего не ожидавшие чёрные звери один за другим полетели вниз, в бурлящий чан с расплавленным металлом. Раскачиваясь будто на качелях, оживлённый увидел, что, сметая на своём пути переходы, лестницы и подвесные конструкции, к нему несётся дракон. Гудди прыгнул как раз в тот момент, когда языки алого пламени из чрева монстра сорвали качающуюся часть моста, и она не упала, а стекла вниз, мгновенно раскалившись добела.

Оживлённый приземлился на пролёт ниже, среди толстых чёрных труб, закрывших его от дракона. Сверху раздался человеческий крик:

– О, красная луна! Какого проклятого голема здесь происходит? Бегите к Его Величеству. Нужно остановить этот ужас.

Над головой оживлённого загрохотала тяжелая поступь солдатских сапог. Он, не в силах пошевелиться, сжался, притаившись за трубой. В груди что-то бешено вибрировало. Гудди поднял глаза и увидел, как из-за трубы медленно выползает огромная металлическая ноздря. Она остановилась в метре от него и, как ему показалось, вдохнула воздух, а затем мгновенно исчезла за углом лишь для того, чтобы тут же появиться вновь, но уже всей извивающейся мордой целиком. Оскалившись, дракон раскрыл пасть, и Гудди увидел, как в глубине его чрева бурлит дым и разгорается огонь. Перед глазами оживлённого пронёсся весь тот короткий жизненный путь, что он так остро осознавал сейчас лишь одним мгновением. Внутри шеи монстра выехали трубочки с алым пламенем, а дым начал подниматься из чрева наверх, приобретая тот самый алый оттенок. Но огня не последовало. Вместо этого дракон кашлянул и дым вырвался наружу облаком, окутавшим его голову как несколько минут назад.

Гудди очухался, вскочил и побежал прочь, виляя между трубами, сбиваясь и цепляясь за выступы, не в силах поверить в своё чудесное избавление. Навстречу ему спускалась пара солдат в гвардейской форме.

– А ты кто такой? – крикнул один из них, наставляя ружьё на оживлённого.

Гудди затормозил, упёршись тем местом, где обычно должен быть рот, прямо в дуло выставленного ружья.

– Глупая кукла! – воскликнул оживлённый и бросился вбок.

Солдат выстрелил, и пуля, задев краем забрало Гудди, рикошетом забилась о металлические опоры и лестничный пролет, где спускались гвардейцы.

– Дурак! – крикнул стрелявшему напарник. – Он же металлический!

Тем временем Гудди, с трясущейся, как колокол, головой, оббежал очередную трубу и наткнулся на приставную лестницу, спускавшуюся ниже, к плавильному цеху. Фигуры гвардейцев появились над ним, когда он уже съехал по ступеням вниз и бросился дальше по подвесному мосту между печей к очистительному комплексу.

– Эй, стой! – крикнул гвардеец. – Да говорю же, глаза на дереве нарисованы!

– Вот мерзавец, – добавил другой, поправляя кивер. – Слышал, как вчера второй полк расстрелял демонстрацию оживлённых перед Дворцом. Говорят, очередная акция «Свободного Города». Похоже, не зря. Это выглядит как приличный саботаж.

Гудди слышал их удаляющийся диалог, пока бежал к снующим туда-сюда подъёмникам. Стоило очередной пуле просвистеть над его головой, звякнув о груду пустых капсул из-под дыма, сразу за ней, словно аккорд после вступительной ноты, сверху на мост всей тяжестью своего металлического тела упал дракон, проломив его и провалившись с хрустом ниже под печи. Гудди подкинуло, и он упал по дуге прямо на шедший вниз подъёмник. Он плюхнулся лицом вверх на груду капсул и с ужасом вытаращил глаза на исчезающее помещение цеха. Он опускался ниже, и, когда свет совсем исчез, раздался жуткий удар, такой громкий, что, казалось, сейчас вибрация разорвёт куклу и капсулы на куски. Открылся люк, и Гудди вместе с чёрными цилиндрами полетел вниз, плюхнувшись в чёрную гладь воды.

Он ушёл глубоко. Тусклый серый свет померк над ним. Рядом медленно падали капсулы, выпуская из себя пузыри воздуха. Гудди утягивало всё ниже и ниже. Остатки мерцающего вдалеке марева накрыла тень, и стало темно. Так темно, как никогда ещё не было. Он дёрнулся, но тяжесть его тела не позволяла плыть. Вода сковывала движения, и он завертелся от этого неприятного давящего чувства, но только быстрее пошёл ко дну.

– Вот так я и погибну, – подумал он, – случайно забытый посреди этого чистилища.

Он закрыл глаза руками и, как ему показалось, расплакался. Белые зрачки стали уменьшаться с каждой нарисованной слезой, покидавшей их. Он почувствовал себя таким одиноким, уязвимым и испуганным, что захотел сжаться в точку.

– Да, ты исчезнешь, как и все, – произнёс далёкий незнакомый голос в его голове.

Но тут ноги его коснулись дна. Он убрал руки от лица, и оказалось, что он может видеть. Свет исходил от него самого. Из груди пробивалось алое сияние. Вокруг лежали пустые капсулы, откуда вверх поднимались струйки пепла. Незнакомый голос не появлялся, и оживлённый сделал нетвёрдый шаг. Затем другой, и, медленно переставляя ноги, двинулся сквозь липкую темноту. Через несколько шагов перед ним упала капсула, а затем ещё одна и ещё. От следующей ему пришлось увернуться, неуклюже прыгнув вбок. Поднявшись на ноги, он увидел справа от себя гору из капсул, поднимавшуюся выше. Он сделал шаг к горе и стал забираться, поскальзываясь и спотыкаясь, но всё же двигаясь вверх.

Вскоре тьма стала рассеиваться и вновь показался тусклый свет над головой. Преисполненный энтузиазма и подгоняемый воображением, рисовавшим в липкой темноте морды дракона, Гудди поспешил выше. Он поднялся над чёрной поверхностью – как раз под той трубой, где стояла их лодка. Рауд лежал на носу и, вытаращив глаза, смотрел куда-то в противоположную от Гудди сторону.

– Эй, – шёпотом звякнул оживлённый, ступая по капсулам, лежавшим у самой поверхности.

Рауд подскочил в лодке и обернулся.

– О, луны! Это ты, – вымолвил он ошарашено, – как ты здесь очутился? И почему ты стоишь на воде?

– Тут капсулы сразу под самой поверхностью, – оживлённый показал рукой на рваный блик, бегущий по выглядывавшему из воды чёрному цилиндру.

Рауд удивлённо оглядел его.

– Что случилось? – спросил осьминог, немного придя в себя и направляя лодку к Гудди. – Я видел д-д-дракона, он спустился сюда и оглядывал всё, принюхивался, что-то искал. Я спрятался в воде, а он, хвала Сердцу, не заметил лодку.

– А куда дракон делся потом? – спросил оживленный, забираясь на корму.

– Убрался обратно в этот инкубатор, – кивнул Рауд вбок, – там, похоже, переполох, я слышу, как носятся по помещениям люди, – произнёс он, прислушиваясь к шуму, раздававшемуся в здании завода. – Нам пора уходить.

– Да, – кивнул Гудди, – но как же Снорри?

– Как же, как же, – нервно задёргался осьминог, – это ты должен знать, что с ним.

Он зло схватился за весло всеми щупальцами и повис на нём.

– Я…

Но Гудди не успел договорить, потому что из той самой трубы над ними в лодку упал здоровяк, отчего та просела, зачерпнув в себя чёрной воды. Человек быстро очухался, схватил весла и стал грести прочь.

– Получилось? – коротко спросил так и висевший на одном из вёсел Рауд.

Снорри посмотрел на него тяжёлым взглядом, полным негодования, и налёг на весла.

– Я так и знал, что опять провалимся, – с горечью булькнул осьминог.

Рауд отпустил рукоятку, но её тут же перехватила рука человека.

– Да, всё получилось, – прохрипел Снорри.

Осьминог отполз на корму к кукле.

– Не верю, – покачал он головой.