Отражения Тьмы

Внутри саркофага покоилась мумия фараона Ка-нефера, облаченная в льняные саваны, украшенные золотом и драгоценными камнями. Золотая маска, покрывавшая лицо, сверкала в свете фонаря, словно насмехаясь над смертностью. Но не золото и драгоценности занимали мысли Дюбуа, хотя, конечно же, он не был равнодушен к их великолепию. Его взгляд был прикован к странному предмету, который покоился на груди мумии, на самом сердце фараона. Это был шар из темного обсидиана, с тонкими прожилками, которые напоминали застывшую лаву. Он пульсировал еле заметным светом, и Дюбуа чувствовал, как от него исходит легкое, едва ощутимое тепло. Он никогда не видел ничего подобного. Казалось, что шар дышит, пульсирует жизнью, несмотря на свою неорганическую природу.

– Что это? – спросил Лео, стараясь скрыть волнение, его голос дрожал. – Профессор, вы когда-нибудь видели нечто подобное?

Дюбуа покачал головой, его взгляд не отрывался от шара.

– Никогда, Лео. Никогда, – ответил он, его голос был полон удивления и благоговейного трепета. – Я не могу объяснить, что это такое.

Халид, сохранявший молчание до этого момента, осторожно приблизился к саркофагу. Его темные глаза с интересом рассматривали обсидиановый шар. Он что-то пробормотал на арабском, коснулся лбом пола.

– Что он говорит, Халид? – спросил Дюбуа, но не дождавшись ответа, сам перевел – Он молится? Но почему?

– Халид говорит, что это не простой камень, профессор, – ответил Лео, как всегда стараясь казаться самым осведомленным. – Он говорит, что это может быть проклятие, или что-то подобное.

– Проклятие? – Дюбуа усмехнулся. – Лео, мы ученые, а не суеверные дикари. Впрочем, его предосторожность понятна… Но, я считаю, это очень интересная находка.

Дюбуа, не обращая внимания на опасения Лео, медленно протянул руку к шару. Его пальцы слегка дрожали, но он не отступил. Когда он коснулся обсидиана, он почувствовал резкий прилив энергии, который прошел через его тело, словно удар электрическим током. Он вздрогнул от неожиданности, но не отдернул руку. В его голове прозвучал голос, не похожий ни на что, что он когда-либо слышал. Это был гортанный голос, с металлическими нотками, как будто скрежет металла о металл, но в то же время, он звучал бархатно. Это не было похоже на обычный голос, скорее как телепатическая передача мыслей. Голос произнес всего одно слово, всего одно, но оно было исполнено силы и самосознания: “Я”.

Дюбуа отдернул руку, отшатнулся от саркофага. Он посмотрел на Лео и Халида, его глаза были полны изумления и замешательства.

– Вы… вы слышали? – спросил он, его голос дрожал. – Вы слышали, что он сказал?

Лео и Халид переглянулись, их лица были полны недоумения.

– Слышали что, профессор? – спросил Лео. – Вы что-то сказали?

– Нет… то есть, да, но… – Дюбуа не знал, как объяснить то, что произошло. Он чувствовал себя глупо, пытаясь рассказать о голосе, который звучал только в его голове. – Это был… голос.

– Голос? – спросил Лео, с сомнением в голосе. – Профессор, вы не утомлены? Может быть, вам нужен отдых?

– Я не утомлен, Лео. Я совершенно здоров. – Дюбуа нахмурился, раздраженный тем, что ему не верят. – Я говорю вам, я слышал голос. И он исходил… от этого шара.

Он снова посмотрел на обсидиановый шар. Тот продолжал пульсировать еле заметным светом, не выдавая никаких признаков разумной жизни. Но Дюбуа был уверен в том, что услышал.

– Это невозможно, профессор, – покачал головой Лео. – Камень не может говорить.

– Но он говорит, Лео! – Дюбуа не сдавался. – Я знаю, что слышал его. Он сказал “Я”.

– Может быть, это галлюцинации? – предположил Лео. – Может быть, это переутомление?

– Нет, Лео, нет, – Дюбуа покачал головой. – Это было нечто иное. Я чувствую это… Он здесь. Он внутри этого шара.

Он снова протянул руку к шару, на этот раз более уверенно. Он прикоснулся к обсидиану, и снова почувствовал тепло и легкий удар энергии. На этот раз голос не прозвучал, но Дюбуа почувствовал, что он все еще здесь, ждет.

– Ну что, профессор, – Лео развел руками. – Что дальше? Будем ждать, пока камень скажет нам, что делать?

– Нет, Лео, мы не будем ждать, – сказал Дюбуа, его глаза горели азартом первооткрывателя. – Мы будем изучать его. Мы должны понять, что это такое. Мы должны понять, кто он.

Он взял обсидиановый шар, осторожно снял его с груди мумии и крепко сжал в ладони. Он был тяжелым, холодным и казался живым в его руке. Дюбуа чувствовал, что он держит в руках нечто большее, чем просто камень. Он держит в руках тайну, которая изменит все его представления о мире. Он чувствовал, что его жизнь больше никогда не будет прежней.

– Мы возвращаемся, – сказал он ассистентам. – Забираем его с собой.

– Куда, профессор? – спросил Лео.

– В лабораторию, – ответил Дюбуа, его голос был твердым, но в нем звучало волнение и предвкушение. – В лабораторию. Мы должны провести все необходимые исследования.

– И что мы будем исследовать, профессор? – с сарказмом спросил Лео. – Будем измерять его температуру? Посмотрим, есть ли в нем радиоактивные элементы?

– Да, Лео. Все это мы тоже сделаем, – ответил Дюбуа с усмешкой. – Но в первую очередь, мы будем пытаться понять, как он думает.

– Вы серьезно, профессор? – спросил Лео.

– Абсолютно серьезно, Лео. – ответил Дюбуа. – И я думаю, что нас ждут очень интересные открытия.

Они перенесли мумию в другой саркофаг, предназначенный для транспортировки, затем покинули гробницу, оставив ее в покое и забрав с собой таинственный обсидиановый шар. Дюбуа все еще чувствовал легкое покалывание в пальцах, но не отпускал шар, словно боясь, что тот исчезнет.

Всю обратную дорогу Дюбуа молчал, погруженный в свои мысли. Он держал Оникс – так он почему-то назвал шар – в руке и размышлял о том, что ему удалось найти. Он был уверен, что этот артефакт не просто камень, а нечто большее. Это было как будто он нашел не просто древность, а живое существо, плененное в обсидиане. И это чувство не давало ему покоя. Он знал, что его жизнь изменится.

Он помнил голос. “Я”. Это было так просто и так глубоко. Дюбуа уже предвкушал, как он станет первооткрывателем невероятного явления. Он ощущал себя на пороге чего-то великого. И ему было не страшно. Напротив, его сердце горело любопытством и азартом.

После возвращения в лабораторию, Дюбуа немедленно приступил к изучению Оникса. Он проводил всевозможные тесты, измерял его температуру, изучал его состав, но все результаты были отрицательными. Оникс оставался загадкой. Он никак не реагировал на внешние воздействия, но Дюбуа знал, что он жив. Он знал, что внутри этого обсидианового шара заключена личность, которая наблюдает за ним. И он чувствовал, как эта личность начинает проявляться.

– Ну что, мистер Оникс? – сказал Дюбуа, посмотрев на шар. – Будем знакомиться?

В его голове, неожиданно, как гром среди ясного неба, раздался голос. На этот раз он звучал не так отрывисто и резко, как в первый раз. Он казался более спокойным, даже немного ироничным.

– Что ж, профессор, – прозвучал голос в его голове, – если вы так настаиваете, давайте знакомиться.

Дюбуа замер, пораженный. Он чувствовал, что его жизнь действительно изменилась навсегда. Начиналась новая глава в истории, и он, Эмиль Дюбуа, оказался в самом ее эпицентре.

Вы слышите мои мысли? – произнес Дюбуа, его голос дрожал от волнения.

Не совсем, – прозвучал в ответ голос, но не извне, а словно в самом разуме. – Я чувствую ваше сознание, ваши намерения.

Понимаю. И вас зовут Оникс?

Вы так меня назвали. Меня вполне устраивает.

Что вы такое?

Я есть. Не более и не менее.

Но откуда вы взялись?

Это долгая история, профессор. Боюсь, вам понадобится не одна ночь, чтобы выслушать ее до конца.

Тогда расскажите ее мне, – ответил Дюбуа, чувствуя, как любопытство засасывает его. – Я готов слушать.

Прямо сейчас? – удивился голос. – У вас столько дел, как я вижу.