Сад изувеченных душ

Мара нахмурилась еще больше, но села за стол, чтобы налить себе каши.

– Глупости, – проговорила она, не глядя на дочь. – Просто старик придумывает себе проблемы. Холодно – так и есть, осень на дворе.

– Но, мама… – начала было Элира, но Мара ее перебила.

– Хватит, – отрезала она. – Ешьте кашу, а то она остынет, и пойдешь помогать по хозяйству. У нас дел полно, а ты тут про холод.

Оуэн вздохнул. Он понимал, что большинство людей в деревне пока не ощущают той опасности, которую чувствовал он. Они привыкли жить по устоявшимся правилам, а этот холод не вписывался ни в какие рамки. Он не был естественным, он был чуждым, зловещим.

Пока они ели, в дверь постучали. Это был Тарис, молодой парень лет двадцати, крепкий и ловкий, любимец всей деревни. Он был другом Элиры и часто заходил к ним в гости. Он зашел в дом и остановился у порога, с удивлением глядя на всех.

– Что у вас тут за похороны? – спросил он, его голос был бодрым, но тон стал настороженным. – Лица у всех такие… печальные.

– Холод, Тарис, – ответил Оуэн, качнув головой. – Холод… нехороший.

Тарис нахмурился и потер руки друг о друга.

– Ну, холодно, да, – признал он. – Но разве это повод для таких кислых лиц?

– Не просто холодно, – возразила Элира. – Как будто что-то нас… высасывает.

Тарис посмотрел на Элиру с любопытством, затем перевел взгляд на Оуэна.

– Дед что-то знает? – спросил он, обращаясь к Элире.

Элира кивнула, и Тарис подошел ближе к Оуэну.

– Что-то случилось, старик? – спросил он, его голос стал уважительным. – Расскажи.

Оуэн, с трудом поднявшись со стула, жестом попросил Тариса выйти на улицу. Тарис недоуменно переглянулся с Элирой, а затем пошел за стариком.

– Слушай меня внимательно, – сказал Оуэн, когда они вышли на улицу, и его голос стал еще тише, почти шепотом. – Я чувствую это… недоброе предчувствие. Холод этот, он не просто так, он… словно не из нашего мира.

Тарис нахмурил брови, словно пытаясь переварить слова старика.

– Ты говоришь, что это не просто холод? – спросил он. – Что-то другое?

– Да, что-то другое, – подтвердил Оуэн. – Я не знаю, что это, но чувствую, что оно… несет беду.

– Беду? – переспросил Тарис, его голос стал настороженным. – Какую беду?

Оуэн пожал плечами и посмотрел вдаль, где горы скрывались за туманом.

– Не знаю, – ответил он. – Но чувствую, что нам нужно быть осторожными.

Тарис кивнул, понимая, что слова старика – не пустой звук. Он знал Оуэна и его мудрость.

– Хорошо, – сказал Тарис. – Я скажу другим, чтобы были настороже.

Они вернулись в дом, и Тарис, увидев, как Мара ворчит на Элиру за то, что она снова разговаривает с дедом о “глупостях”, нахмурился еще больше.

– Мара, – позвал Тарис, – я думаю, дед прав. Что-то не так с этим холодом.

Мара оторвалась от работы и посмотрела на Тариса с недоверием.

– Опять ты заладил? – проворчала она. – Что ты все с этим дедом возишься?

– Он не просто так говорит, – возразил Тарис. – Он ведь не впервые видит перемену погоды.

– Вот именно, – саркастично ответила Мара, – он уже старик и видит то, чего нет.

– Мама, это не так, – вступилась Элира за деда. – Я сама чувствую, что холод не такой, как обычно.

– Ну вот, еще и ты туда же, – Мара всплеснула руками. – Идите уже, раз вам так скучно. Хоть чем-то займитесь.

Тарис и Элира переглянулись. Было понятно, что Мару не переубедить.

– Ладно, – сказал Тарис. – Мы пойдем, но я все равно скажу остальным.

Они вышли из дома и направились к центру деревни. Воздух был пронизан тем же леденящим холодом, а солнечный свет был словно разбавлен чем-то мутным. Жители Соснового Бора занимались своими повседневными делами, словно ничего не произошло. Дети бегали и играли, женщины убирались, мужчины занимались починкой инструментов. Но даже в этой суете чувствовалась какая-то тревога.

– Ты чувствуешь? – спросила Элира, посмотрев на Тариса.

– Да, – ответил он. – Это как будто… наваливается что-то.

– Я говорила с дедом, – продолжила Элира, – он говорит, что это не просто холод.

– Я верю ему, – подтвердил Тарис. – Он всегда чувствует, когда что-то не так.

Они прошли мимо кузнеца. Его молот стучал по наковальне, но звук был каким-то приглушенным, словно отдаленным. Тарис подошел к нему.

– Доброе утро, Марк, – поздоровался Тарис.

Кузнец Марк, мужчина средних лет с мускулистыми руками, оторвался от работы и взглянул на Тариса.

– Здравствуй, Тарис, – ответил он. – Что-то хотел?

– Ты не заметил ничего странного? – спросил Тарис. – Какой-то странный холод?

Марк нахмурился и посмотрел на небо.

– Холодно, да, – ответил он. – Но ведь осень, чего ты хочешь?

– Дело не просто в холоде, – сказал Тарис. – Он другой. Как будто пробирает до костей.

Марк пожал плечами.

– Ну, может быть, – ответил он. – Но мне некогда об этом думать. Работы много.