Повешенный

– О чем вы?

– Не важно. Мне пора идти. И, – Алан выглянул через плечу Уилла, – кажется, это за тобой. Крепись.

– Что?..

– Мистер Белл! Задержитесь на секундочку.

На последок Алан похлопал Уильяма по плечу, посмотрел искренне сочувствующим – как и всегда, когда Алан хотел сделать вид, что он переживает за Уильяма, – взглядом и быстрыми широкими шагами здорового человека направился прочь, пока непосредственное официальное начальство Уильяма не оказалось слишком близко к нему. Как будто Алан мог заразиться от них бюрократией и снобизмом, – Уильям хмыкнул собственным мыслям. Даже если недостатки его начальства и передавались воздушно-капельным путём, Алану не стоило переживать за своё здоровье. Алана Маккензи не возьмёт ни одна зараза в этом мире.

Потому что он сам главная зараза, проникающая под кожу и расползающаяся в каждую мысль.

– Мистер Белл, – невысокий толстый мужчина остановился перед Уильямом, разглядывая своими маленькими выкатывающимися из костяных ям глазками сквозь круглые стекла очков, – мне казалось, что я чётко дал вам понять, что ваша работа хирургом не должна выходить за пределы операционного театра. Ко всему прочему ваше частое отсутствие просто неприемлемо для вашей должности! И это даже несмотря на ваш богатый для столь юных лет медицинский опыт.

– Да, я это хорошо помню, мистер Ридли.

– Мистер Белл, наша больница – образец правильности и профессионализма, – мужчина начал расхаживать из стороны в сторону, сцепив руки за спиной и кивая в такт каждому своему слову, – Мне бы не хотелось в завтрашнем выпуске читать об очередном инциденте с участием наших сотрудников. Надеюсь, вы понимаете мои опасения.

– Да, – Уилл согласно кивнул, выхватив короткую паузу в монологе начальника, чтобы наконец вставить и своё слово, – очень хорошо понимаю и…

– Я надеюсь, – прервал его Ридли, – что впредь подобной ситуации, как сегодня – больше не повторится. Приводите своих благодетелей к себе домой и там оперируйте. Уверен, вас обеспечили местом для… – он взмахнул в воздухе руками, словно пытался обрисовать то, что имеет в виду, – подобного рода деятельности. Мне не нужно, чтобы по моей больнице расхаживали вооружённые бандиты. Это вам ясно?

– Предельно.

Кивать и соглашаться. Порой работа ничем не отличалась от тюрьмы. Все те же правила и тот же подход. Чем меньше говоришь и споришь – тем больше шансов дожить до следующего утра. Иногда Уильяму это казалось парадоксальным, но он довольно быстро усвоил, что все приходит с опытом. Даже умение вовремя замолчать.

Низенький врач несколько раз огладил свой живот, затем похлопал себя по груди и причмокнул губами, как старушка, вспоминающая свои лучшие годы. Мистер Ридли смотрел на Уильяма, явно решая его судьбу, и еще два года назад Уилл бы занервничал и начал придумывать способы сохранить свою работу любым образом. Сейчас же Уильям не чувствовал ничего, думая о перспективах своего будущего. Все, чего Уильяму хотелось – лечь в кровать и спать несколько дней подряд, потом сытно поесть, послушать радио, сходить в кино и снова спать, пока ему и это не надоест, как всякое другое увлечение.

Он устал.

В худшем значении этой фразы.

Мистер Ридли громко хмыкнул, и звук этот больше был похож на низкий тяжелый кашель. Старший врач сунул руки в карманы, скрипнул каблуками по полу и развевающимся халатом начал удаляться, напоминая Уильяму помесь летучей мыши и гуся. У него даже были такие же маленькие красные лапки – новенькие лакированные ботинки и разваливающаяся походка идеально дополняли друг друга.

– Ах да.

Ридли остановился в другом конце коридора и, обернувшись, протрубил на последок:

– Мистер Белл, вы уволены!

Что ж, по крайней мере, теперь у Уильяма появилось лишнее время, чтобы дочитать наконец ту стопку книг, что уже второй месяц возвышалась на его прикроватном столике.

Глава XV. Приём

Октябрь, 1933

Больше утренних смен Уильям Белл ненавидел, когда кто-то приходил к нему в гости без предупреждения. Долгие и упёртые стуки в дверь отдавались в каждой клеточке сонного тела Уильяма, пока тот натягивал халат поверх помятой полосатой пижамы и шаркающими тапочками скользил по коридорам квартиры к входной двери. Сладкое желание не открывать дверь преследовало Уильяма от самого порога спальни. Сделать вид, что никого нет дома, и пойти дальше спать – идеальный план для… Уильям сбился со счета дней, но чутье подсказывало, что сегодня воскресенье.

Уилл остановился перед толстым календарём и щедро оторвал несколько листочков. Стук в дверь усилился, а металлический лязг и громкий нетерпеливый крик: «Я знаю, что ты дома, Уильям Белл!», – выдавали незваного гостя так же, как рыжая шерсть и развороченные гнезда лису в курятнике.

– Что происходит?

Уилл едва разлепил глаза, как в них тут же ударил яркий солнечный свет. Гудки проносящихся мимо машин разрывали барабанные перепонки, и единственным желанием Уильяма сейчас было захлопнуть дверь и вернуться в постель. Его не смущало, что солнце уже несколько часов, как взошло, а желудок протяжно сжимался и булькал вчерашним супом. Его даже не смущало маячившее перед ним довольное лицо Алана Маккензи.

Захлопнуть дверь и уйти.

Это был идеальный план, который начал трещать по швам в ту самую секунду, как Уильям помедлил, широко зевнул и позволил Алану перехватить инициативу в этой невидимой борьбе за личное пространство.

– Уилл! – Алан тростью придержал дверь и встряхнул поддерживаемого под локоть низкого мужчину. – Смотри, кто пришёл к тебе в гости! Это мистер Ридли. Ты ведь помнишь его? Он тебя уволил несколько дней назад. Поздравляю, Уилл, теперь ты свободный человек!

– Да, добрый вечер… Что?!

Уилл распахнул глаза. Открыл он их несколько минут назад, но только сейчас распахнул и осмотрел стоящих на его пороге людей. Алана Маккензи и начальника – уже бывшего начальника, как Уилл тут же себя поправил, – мистера Ридли. Последний трясся рядом с Аланом, как выстиранное белье на ветру, не поддерживаемое ни единой прищепкой, и держался на ногах только потому, что Маккензи с силой прижимал его к себе, держа за локоть, как новобрачную.

– Понимаешь ли, – невинно моргая, протянул Алан, – мистер Ридли очень сожалеет, что все так сложилось. Произошло ма-алюсенькое недоразумение. Он не собирался тебя увольнять. У вас произошло… недопонимание. И он хотел бы все исправить. Так что можешь снова возвращаться к работе с понедельника. Да, мистер Ридли?

– Д-да, – активно закивал головой низенький лысый мужчина.

Нет. Уильям определённо не понимал. Он не понимал, почему должен сейчас выслушивать весь этот бред. Он не понимал, зачем Алан притащил к нему домой мистера Ридли. Но он хорошо понимал, что мистер Ридли не был в восторге от предложенной ему прогулки: заплывший буро-фиолетовым оттенком глаз эффектно оттенял блестящую на солнце лысину мужчины. Дипломатичный разговор по душам, как это называл Алан, всегда приносил свои плоды. Даже в случае с принципиальным мистером Ридли.

– Очень лестно с его стороны, – Уилл сжал переносицу двумя пальцами и навалился плечом на дверной косяк. – Но я не так сильно хочу работать в его больнице. Я как раз уже нашёл несколько подходящих позиций. Так что в ваших услугах я больше не нуждаюсь, мистер Ридли. И мне казалось, свободный и безработный – это немного разные понятия.

– Уилл, не горячись, – Алан похлопал Уилла по плечу, словно успокаивал; но успокаивал он скорее себя. – Подумай хорошенько. Мистер Ридли очень переживает из-за произошедшего. Спать не может от беспокойства. Не своди на нет все старания мистера Ридли. Он через столько прошёл, чтобы доказать свои искренние сожаления по поводу твоего увольнения. Вы ведь сожалеете, мистер Ридли?

– Д-да.

Если мистер Ридли о чем-то и сожалел, так о том дне, когда взял Уильяма к себе на работу. Впрочем, Уильям не видел ни одной веской причины, по которой мистер Ридли мог возмущаться его профессионализмом и ответственностью. До встречи с Аланом Маккензи Уильям ни разу не пропустил смену, всегда вовремя появлялся на работе, а сверхурочные часы стали уже чем-то обыденным и привычным для доктора Белла. Порой его даже никто не спрашивал, хочет ли он остаться и поработать еще – его ставили перед фактом, рисовали в графике на регистрации новые часы и советовали выпить пару чашек кофе. Сам же мистер Ридли исправно, кирпичик за кирпичиком выстраивал себе репутацию честного и неподкупного врача, в кабинете которого часто замечали видных владельцев ресторанов и баров из итальянского квартала. О чем они разговаривали – оставалось загадкой. Но после каждого подобного визита у Уильяма прибавлялось работы и трупов.

И все же больница мистера Ридли была единственной, где согласились взять врача без опыта, едва выпустившегося из университета, на полную ставку. Стоило сказать спасибо хотя бы за это. Да и никакой новой работы Уильям так и не смог найти за эти несколько дней. Он даже не начинал ее искать.

– Ладно. – Вздох вырвался из груди Уильяма, губы поджались, а все черты лица заострились, когда звуки сложились в неприятные для Уильяма слова. – Я согласен.

Всего за несколько секунд на лице мистера Ридли, до этого боязливо сморщенного в ожидании уверенного и бесповоротного отказа Уильяма, удивление сменилось подозрительностью, а затем искренней радостью. Мужчина едва ли не прыгал на месте и, высвободившись из объятий Алана, кинулся жать руку Уильяму с такой силой, что последнему послышался хруст костяшек пальцев. Мистер Ридли тряс руку Уильяма, а вместе с ней и все остальное тело, пока Уильям не прохрипел: «Помогите». Ридли отскочил назад и спешно раскланялся, прижимая к груди шляпу.

– Спасибо вам, мистер Белл! Спасибо вам большое! Господь вас благословит! Господи, спасибо вам, мистер Белл!

Мистер Ридли расшаркивался в благодарностях до самого края тротуара. Его ноги скользили на пожухлых слипшихся в кашицу листьях, и он смешно махал руками, удерживая равновесие. Еще несколько громких «Спасибо!», и мистер Ридли едва не побежал – мешали лишний вес, низкий рост и неуклюжесть. Мистер Ридли пересчитал каждый фонарь на дороге, цепляясь за них то плечом, то рукой.

– Еще чуть-чуть – и он будет считать тебя богом, – Алан оглянулся на спешно семенящего подальше от дома Уильяма мистера Ридли и махнул в его сторону тростью. – Как мало нужно людям для открытия портала веры в высшие силы.

– Это было так необходимо? Я удивлён, что у него всего лишь лёгкая гематома, а не переломы всего тела.

– Брось, Уильям. Я же не чудовище, чтобы почти зря калечить людей направо и налево. Ладно. Иногда я бываю резким. Но у меня всегда есть веская причина. Мистер Ридли оказался достаточно сговорчивым юношей, – Алан проигнорировал прыснувший из Уильяма смешок, – и предпочёл наступить на горло собственной гордости. Да и о его делах с итальянцами я знаю слишком много. Ему просто не выгодно иметь меня своим врагом.

– Смотрю, у тебя хорошее настроение?

– Разумеется, Уилл. Или ты забыл какой сейчас день? Боже, ты выглядишь так, словно спал три дня.

– Я спал три дня.