Марионетки за ширмой

Прыжок.

– И я должна как-то её предотвратить?

Прыжок.

– И какая мне от этого выгода?

Такого вопроса нога явно не ожидала. Она затопталась, как смущённый щенок, но Козетта перестала на неё смотреть. Она размышляла.

Возвращаться в Злондон сейчас, в праздничные дни, когда повсюду полным-полно полиции – абсурд! С другой стороны, Сора ведь так и продолжит киснуть от переживаний из-за своей треклятой куклы и мотать Козетте нервы. Это всё понятно. Непонятно другое: как попасть в Злондон. Все дороги занесены снегом, отсюда просто не выбраться!

– А ты-то как сюда попала? – раздражённо спросила Козетта.

Снова некорректный вопрос. Но нога честно попыталась ответить: она прыгала, рисуя на снегу какие-то каракули, а Козетта наблюдала за ней, сжимая в карманах кулаки.

Наконец, ситуация прояснилась.

– Значит, поезд, – кивнула девушка. – Что ж, это резонно: раз провизия поступает в Ковентри, значит, железную дорогу чистят от снега. Но я что-то не уверена, что пассажирские поезда ходят зимой. Ты приехала на товарном?

«Да!» – радостно подпрыгнула нога, довольная, что не надо объяснять.

– Угу… – задумчиво протянула Козетта. – Товарный поезд… Кто ж нас туда пустит? А никто…

В задумчивости она поджала губы. Нога замерла, словно боялась спугнуть мыслительный процесс.

– Ладно, – помолчав минуту, проговорила Козетта, – я попробую что-нибудь предпринять. А ты… чёрт, нам надо придумать какой-то способ нормально общаться… как тебя звать хотя бы? У тебя есть имя?

Нога с готовностью снова принялась прыгать по снегу, вытаптывая слова. Козетте снова пришлось ждать, что привело её в ярость. Она ненавидела тратить время на ожидание.

Слово, написанное на снегу, было «Люси».

Ощущение промокших ног в меховых сапогах – самое мерзкое ощущение на свете. Козетта раздражённо ковыляла по снежной каше, пробираясь к железнодорожной станции. Несмотря на почти ежедневные снегопады, пути действительно были расчищены, чего нельзя было сказать ни об одной дороге в Ковентри.

На станции было тихо, как в склепе. Пожилой смотритель дремал за своим бюро, деревянные лавки для пассажиров были пусты и даже успели запылиться. Это и неудивительно: последний пассажирский поезд ушёл из Ковентри ещё в начале ноября, больше месяца назад.

Козетта затопала ногами, отряхиваясь, закашляла, привлекая к себе внимание. Смотритель недовольно поёжился, хрустнул плечами, открыл сперва один, и лишь через минуту другой глаз.

– Что вам, мадам?

– Когда ближайший поезд до Злондона? – не тратя время на церемонии, спросила Козетта.

Смотритель недоумённо вздёрнул кустистые брови.

– Весной, мадам.

– А пораньше? Может, какой-нибудь товарный?

– Через шесть дней, мадам. Но вы не сможете уехать на товарном поезде, он не приспособлен для перевозки пассажиров, там нет никаких удобств, – смотритель снисходительно посмотрел на злое личико Козетты и добавил: – Не переживайте, мадам, ничего страшного не случится.

– Откуда вы знаете? – рявкнула Козетта.

– Я надеюсь, мадам, – совершенно искренне ответил смотритель. – Что бы ни произошло, из Ковентри до весны никому не выбраться. Вы ведь знали это, когда принимали решение снять здесь дом? Наш город славится уединённостью, это главное его достоинство…

– Но мне нужно выбраться! – упорно повторила девушка. – Просто смешно в нашем-то прогрессивном веке не иметь надёжных средств передвижения!

На это заявление смотритель отвечать не стал, только равнодушно пожал плечами. Но Козетту такая реакция ещё сильнее взбесила.

– А вы тогда зачем тут торчите? Чем занимаетесь?

Смотритель ужасно оскорбился.

– Я вас попрошу, мисс! Я охраняю имущество, принадлежащее городу Ковентри!

– Какое ещё имущество? Деревянную лавку? – презрительно расхохоталась Козетта.

– А вот это! – смотритель ткнул пальцем куда-то в направлении рельс.

Козетта повернула голову и увидела какое-то угловатое сооружение с колёсами, разместившееся прямо на путях.

– Это что ещё за обломок паровоза?

– Это не обломок чего бы то ни было, – у смотрителя от возмущения затряслись усы, – это механическая дрезина!

– Дрезина?.. – Козетта округлила глаза. – На ручном управлении?

– Разумеется, на ручном! Это единственное значимое имущество, принадлежащее нашей станции, и администрация повелела мне его охранять от всяких бездельников, желающих покататься по железной дороге! – Смотритель зачем-то снял фуражку, пригладил обрамлённую седыми кудрями лысину, потом снова нахлобучил головной убор и с вызовом посмотрел на Козетту.

Но Козетта, совершенно успокоившись, смотрела мимо него.

– А скажите, далеко отсюда до Злондона? Если в милях? – задумчиво спросила он, сменив тон на дружелюбный.

Смотритель заморгал.

– Более тридцати миль, мадам. Путь недалёкий, но в такую погоду…

– А скажите, – не дослушав, продолжала Козетта, – ваша дрезина достаточно надёжна, чтобы проехать тридцать миль в одну сторону?

– Это очень странная мысль, мадам! Я никогда не испытывал имущество станции на таких расстояниях и никому не позволил бы это сделать!

– Понятно, – кивнула Козетта и улыбнулась, – что ж, спасибо за информацию.

Она уже собиралась уходить, когда смотритель закричал ей вслед:

– Мадам, я предупреждаю вас, что никому не позволю похитить имущество! Пока я здесь, ни одна мышь не проскользнёт мимо меня!

– Это хорошо, – сказала Козетта, – а до скольки часов вы сегодня работаете?

– До семи вечера, как и всегда, мисс!