Полное собрание сочинений. Том 20. Варианты к «Анне Карениной»

– Ахъ! Ахъ, Ахъ! – приговаривалъ онъ съ[321 - Зач.: гадливымъ выраженiемъ лица, какъ будто онъ испачкался <въ вонючую грязь> во что нибудь.] отчаянiемъ, вспоминая самыя тяжелыя для себя впечатл?нiя изъ всей этой ссоры.

«Ахъ, еслибъ заснуть опять! Какъ тамъ все въ Америк? безтолково, но хорошо было».

Но заснуть уже нельзя было; надо было вставать[322 - и жить, т. е. вспомнить все, что было, и исполнять вс? т? условiя, въ которыя онъ былъ поставленъ. Надо было] бриться, од?ваться, д?лать домашнiя распоряженiя, т. е. отказывать въ деньгахъ, которыхъ не было, д?лать попытки примиренiя съ женой, изъ которыхъ едва ли что выйдетъ, потомъ ?хать въ Присутствiе,[323 - Зачеркнуто: гд? онъ былъ начальникомъ,] главное, надо было вспоминать все, что было. Изъ всего, что онъ вспоминалъ, непрiятн?е всего была та первая минута, когда онъ, вернувшись изъ театра веселымъ и довольнымъ, съ огромной грушей для жены въ рук?, увидалъ жену съ[324 - Зач.: несчастнымъ письмомъ] несчастной запиской въ рук? и съ[325 - Зач.: столь преобразовавшимъ ея всегда милое лицо] выраженiемъ[326 - Зач.: отчаянiя и] ненависти во взгляд?. И при этомъ воспоминанiи, какъ это часто бываетъ, мучало[327 - Зач.: Князя <Мишуту> Мишиньку больше всего не самая неблаговидность его поступка, хотя онъ и признавалъ ее, не та боль, которую онъ сд?лалъ жен?, хотя онъ жал?лъ ее всей душой, но его мучала бол?е всего та глупая роль, которую онъ самъ съигралъ въ эту первую минуту.] Степана Аркадьича не самое событiе, но побочное обстоятельство, то, какъ онъ принялъ эту первую минуту гн?ва жены.

* № 9 (рук. №. 9).

III.

[328 - Зач: Степанъ Аркадьичъ, благодаря протекцiи своего [зятя] Алекс?я Александровича Каренина, однаго изъ ближайшихъ лицъ въ Министерств?, мужа столь любимой имъ сестры Анны, занималъ почетное и съ хорошимъ жалованьемъ м?сто въ одномъ изъ Московскихъ присутствiй.]Занимая 2-й годъ м?сто начальника въ Москв?, онъ пользовался общимъ уваженiемъ сослуживцевъ, подчиненных?, начальниковъ и вс?хъ, кто им?лъ до него д?ло. Главный даръ[329 - Зач.: Степана Аркадьича] князя Мишуты, заслужившiй ему это общее уваженiе, состоялъ, кром? мягкости и веселаго дружелюбiя, съ которымъ онъ относился ко вс?мъ людямъ, преимущественно въ полной безстрастности и совершенной либеральности, состоящей не въ томъ, чтобы строже судить сильныхъ и богатыхъ, ч?мъ слабыхъ и б?дныхъ, но въ томъ, чтобы совершенно ровно и одинаково относиться къ обоимъ.

[330 - Зач.: Кром? того, Степанъ Аркадьичъ]Князь Мишута, не считавшiй себя совершенствомъ, былъ исполненъ снисходительности ко вс?мъ. И этимъ онъ нравился людямъ, им?вшимъ до него д?ло. Кром? того, онъ ум?лъ ясно, легко и кратко выражать свои мысли письменно и изустно, и этимъ онъ былъ дорогъ для сослуживцевъ.

Войдя въ Присутствiе, Князь Мишута кивнулъ, проходя, головой почтительному швейцару, поздоровался съ Секретаремъ и товарищами[331 - Зач.: сонъ жизни, опьяняя, охватилъ его] и взялся за д?ло. «Если бы они знали только, – думалъ онъ, когда Секретарь, почтительно наклоняясь, поднесъ ему бумаги, – какимъ мальчикомъ виноватымъ былъ нынче утромъ передъ женой ихъ[332 - Зачеркнуто: Юпитеръ] Начальникъ».

Просид?въ зас?данiе и отд?лавъ первую часть д?лъ, Степанъ Аркадьичъ, доставая папиросницу, шелъ въ кабинетъ, весело разговаривая съ товарищемъ по служб? объ сд?ланной ихъ другимъ товарищемъ и исправленной ими ошибк?, когда швейцаръ, заслоняя своимъ т?ломъ входъ въ дверь и на носу входившаго затворяя ее, обратился къ Степану Аркадьичу:

– Господинъ спрашиваютъ ваше превосходительство.

Степанъ Аркадьичъ былъ еще Надворный Сов?тникъ, но занималъ м?сто д?йствительнаго Статскаго Сов?тника, и потому его звали Ваше Превосходительство.

– Кто такой?

Швейцаръ подалъ карточку.

Константинъ Николаичъ[333 - Зач.: Ордынцевъ] Ленинъ.[334 - Рядом на полях написано: Просiялъ. Никого бы такъ не желалъ вид?ть, какъ его.]

– А! – радостно вскрикнулъ Степанъ Аркадьичъ. – Проси въ кабинетъ.

– Это[335 - Зачеркнуто: мил?йшiй] Костя[336 - Зач.: Ордынцевъ] Ленинъ. Знаете: сынъ Николая Федорыча.

– Разв? онъ въ Москв? живетъ?

– Онъ? Онъ везд? – въ Москв? и въ деревн?, что-то усовершенствуетъ – народъ что-то изучаетъ. Но прекрасный малый. Мы съ нимъ и по охот? друзья, да и такъ я его люблю, – говорилъ Степанъ Аркадьичъ съ т?мъ обычнымъ заочнымъ пренебреженiемъ, съ которымъ вс? обыкновенно говорятъ о людяхъ, къ которымъ лично мы относимся иногда не только не пренебрежительно, но подобострастно.

<Съ[337 - Зач.: Ордынцевымъ] Ленинымъ, когда онъ вошелъ, Степанъ Аркадьичъ обращался тоже не съ т?мъ пренебреженiемъ, съ которымъ онъ говорилъ; и если не съ подобострастiемъ, котораго и не могло быть, такъ какъ Ордынцевъ былъ л?тъ на 5 моложе Степана Аркадьича, но съ уваженiемъ и видимой осторожностью, которую, очевидно, вызывало съ разу бросающiеся въ глаза чувствительность, заст?нчивость и вообще несоразм?рное самолюбiе[338 - Зач.: Ордынцева] Ленина. Ордынцевъ былъ красивый молодой челов?къ л?тъ 30[339 - Зач.: высокiй, стройный, хорошо од?тъ,] съ небольшой черной головой и необыкновенно хорошо сложенный. Все въ его походк?, постановк? груди и движенiи рукъ говорило о большой физической сил? и энергiи.

– Здраствуй, любезный другъ, ужасно радъ тебя вид?ть, – сказалъ Степанъ Аркадьичъ, обнимая его.> – Ужасно, ужасно радъ всегда, а особенно теперь, – сказалъ онъ съ ударенiемъ, – тебя вид?ть. И спасибо, что отъискалъ меня зд?сь – въ этомъ вертеп?; знаю твое отвращенiе ко всему административно, судебно, государственно и т. д. Ужъ извини меня за это, – и[340 - Зачеркнуто: Степанъ Аркадьичъ] князь Мишута сталъ см?ясь застегивать мундиръ, какъ будто желалъ скрыть крестъ на ше?.

Лицо Ленина,[341 - Зач.: открытое, ясное,] все подвижное, выразительное, сiяло и удовольствiемъ и неудовольствiемъ за то, что швейцаръ грубо остановилъ его, и сдержанностью при вид? чужихъ лицъ, товарищей[342 - Зач.: Алабина] Облонскаго.

– [343 - Зач.: – Я прi?халъ не надолго на выставку скота, и хот?лось тебя увидать, – улыбаясь и выказывая б?лые, какъ сн?гъ, сплошные кр?пкiе зубы изъ-за черныхъ, румяныхъ губъ и черныхъ усовъ и бороды, отв?чалъ Ордынцевъ. – Я привелъ на выставку своихъ телятъ – удивительныхъ, – сказалъ Ленинъ.]Мое отвращенiе, съ чего ты взялъ? См?шно мн? иногда, – сказалъ онъ, оглядываясь на чужiя лица.

– Да позвольте васъ познакомить: нашъ товарищъ[344 - Зач.: Борисовъ] Никитинъ, Шпандовскiй – Константинъ Дмитричъ Левинъ – гимнастъ и двигатель <– Степанъ Аркадьичъ подчеркнувъ произнесъ это слово —>, а главное, мой другъ Константинъ Николаичъ[345 - Зач.: Ордынцевъ] Ленинъ – и мировой судья и земскiй д?ятель.

И тотчасъ же Степану Аркадьичу зам?тно было, что этотъ тонъ шуточной рекомендацiи не понравился[346 - Зач.: Ордынцеву] Ленину, и онъ посп?шилъ поправить, взялъ его за пуговицу. Ордынцевъ нахмурился и, какъ бы освобождаясь отъ чего-то, выпрямилъ грудь.

– Очень радъ, – сказалъ онъ сухо, подавая руку Борисову и не глядя на него.

– Ну, когда же увидимся?

– А вотъ что. Въ 4 часа я свободенъ. Давай об?дать. Гд? я найду тебя?

– Въ Зоологическомъ саду, я тамъ выставилъ скотину.

– Ну, и отлично. Я за?ду за тобой. Ну что же, хорошо идутъ д?ла?

– Посл? разскажу. Ты какъ?

– Я скверно, какъ всегда. А живу.

– Ну, такъ прощай.

– Да посиди же, покури. Да ты не куришь, ну такъ посиди немножко. Какъ щука на мели; теб?, я вижу, тяжело.

– Да и что отрывать васъ отъ вашихъ важныхъ государственныхъ д?лъ.

[347 -

]– Ты видишь, какъ у насъ хорошо и удобно. A теб? противно.

– Не противно,[348 - Зач.: а см?шно] напротивъ, – внушительно сказалъ онъ улыбаясь.

– Что же вамъ см?шно? – спросилъ Борисовъ.

– Да такъ, я ув?ренъ, что если бы ничего этаго не было, никакой разницы бы не было. Я ув?ренъ, что настоящая жизнь и движенiе не зд?сь, а у насъ въ глуши.

Р?чь его перебилъ вошедшiй Секретарь съ бумагами. Секретарь съ развязной почтительностью и съ н?которымъ общимъ секретарскимъ сознанiемъ своего превосходства подошелъ къ Алабину и сталъ подъ видомъ вопроса объяснять какое-то затрудненiе.[349 - Зач.: Степанъ Аркадьичъ] Князь Мишута, не дослушавъ, перебилъ Секретаря и, кратко объяснивъ ему, въ чемъ д?ло, отодвинулъ бумаги, сказавъ:

– Такъ и сд?лайте, пожалуйста.

[350 - Зач.: Ордынцевъ]Левинъ во время сов?щанiя съ Секретаремъ стоялъ облокотившись об?ими руками на стулъ, и на[351 - Зач.: красивомъ] лиц? его остановилась насм?шливая[352 - Зач.: н?сколько притворная] улыбка.

[353 - Зач.: – Ну какъ же я могу не быть пораженъ посл? того, что я вижу и слышу, – сказалъ онъ. – Я только чувствую себя, съ одной стороны, подавленнымъ твоимъ величiемъ, отъ вида швейцара до креста на ше?, съ другой стороны, я горжусь т?мъ, что на ты съ такимъ великимъ челов?комъ.И хотя онъ говорилъ насм?шливо, онъ говорилъ <правду> то, что немножко чувствовалъ.]Секретарь вышелъ.

– Не понимаю, не понимаю, – сказалъ Левинъ, – какъ ты, честный, хорошiй челов?къ, можешь служить.

– Вотъ видишь, надо только не горячиться.

– Ну да, ты ум?ешь, у тебя даръ къ этому.

– Т. е. ты думаешь, что у меня есть недостатокъ чего-то.

– Можетъ быть, и да, – весело засм?явшись, сказалъ Левинъ.

– Ну, хорошо, хорошо, погоди еще, и ты придешь къ этому. Хорошо, какъ у тебя 3000 десятинъ въ Ефремовскомъ у?зд? да такiе мускулы и св?жесть, какъ у 12-л?тней д?вочки, а придешь и къ намъ.

[354 - Зач.: – О да, – отв?чалъ <Ордынцевъ> Ленинъ съ той же насм?шкой. – Я только хот?лъ спросить, здорова ли твоя жена и ваши.И странно: сд?лавъ этотъ вопросъ, <красивое, самоув?ренное и св?жее> лицо <Ордынцева> Ленина вдругъ <покрылось краской> покрасн?ло, какъ лицо д?вушки, и глубокiе голубоватые глаза опустились.– О, да, да, вс? здоровы.]– Н?тъ, ужъ я эту штуку кончилъ совс?мъ, любуюсь на твое величiе и горжусь т?мъ, что у меня другъ такой великiй челов?къ, и больше ничего. А моя общественная д?ятельность кончена.