Вкус жизни

– Антон – птица высокого полета, и теперь его старенький отец лишь тень своего знаменитого сына, – сказала Мила.

– Как я уже поняла, принц потерял принцессу. Дина сыграла в его жизни драматическую роль. Не сложилось у них, не состоялось. Нашумевший роман не имел продолжения. Два равновеликих человека не нашли дорогу друг к другу. Жаль, они были великолепной парой – оба неотразимые. Кто кого из них оттенял?.. Как сложилась карьера Антона? Я наслышана об его успехах, но как-то общо и расплывчато. Какие интересы превалируют сейчас в нем? Настигла ли его новая, не менее прекрасная любовь?

Лена, предвидя самые развернутые рассказы и пояснения о безусловном любимчике курса, настроилась слушать долго и внимательно.

– Антон – фигура легендарная в наших кругах. Что выделяет его среди нас? Он Божьей милостью ученый, прирожденный физик с выдающимися интеллектуальными способностями. С самых первых шагов в науке был удивительно пытлив, творчески глубок. Достойный ученик своих учителей. Неординарный человек, с переизбытком наделенный и талантами, и прекрасными качествами души. Неугасимый огонь познания всегда толкал его только вперед – он с ним родился – и не позволял жить обыденно, тривиально, – начала рассказ Кира.

– Ему не давало покоя ощущение, что он должен быть победителем, – скороговоркой вставила Инна.

– Кто бы сомневался. Не вижу в этом ничего дурного. Он понимал меру своего таланта и старался не изменять ему, стремясь с каждым новым научным шагом выйти на более высокий виток творчества в достижении собственного совершенства. Ведь понимание глубины и тонкостей приходит с опытом. Это главное, чем он побеждал.

Его научные работы говорят сами за себя. Шел к своей цели, ни на минуту не сомневаясь в успехе. И успех сопутствовал ему. Слова его никогда не расходились с делом. А потом уже и положение обязывало держать себя на уровне «высших мировых стандартов». Помнишь, Лена, его присказки: «Право считаться одним из лучших надо постоянно доказывать. Чувство удовлетворения от сделанного оправдывает все усилия». Он работал не для власти, не для ливреи, он любил все, что делал. Шлифовал свой талант в Москве, может, поэтому быстро пошел в гору. В историю нашего города вошел уже тем, что создал научно-исследовательский институт нового типа, занимающийся разработкой самых современных технологий.

– Сам подсуетился, а некоторые все выискивали, кто стоит за его успехом, напористо доказывали, что просто так в нашей жизни ничего не случается. Много кривотолков вызывал, – с нервным смешком подала реплику Инна.

– Потом Антон пришел к необходимости вступления в партию, и это при том, что он не из тех, кто поет с хором или с чужого голоса.

– Где безликая масса, там заканчивается Человек, – процитировала кого-то Инна в непонятно какой связи.

– В противном случае – ты же знаешь – ему не видать бы директорства как своих ушей, – не меняя тона, продолжила характеризовать Антона Кира.

– И это все, что ты смогла о нем сказать, и больше из тебя не вытянуть? Меня это наводит на грустные размышления. Антон не способен терпеть рядом с собой ни советчика, ни руководителя. Не любит соперничества. Он как одинокий волк!

– Скорее как одинокий благородный лев, – улыбнулась Рита.

– Я, конечно, не настаиваю на этом, но он не мог выносить даже заместителя. А как же тезис: чтобы уметь руководить, надо уметь подчиняться?»

– Смотря кому. Заместителю, которого ему навязали? Не передергивай, Инна. Антон не готов был подчиняться ничтожеству, пусть даже если его «спустили сверху», – пояснила Рита. – Сначала спасался от зама самоиронией, а потом поставил его в такие рамки, что тот сам пожелал сменить место работы. Слишком бледно он выглядел на фоне остальных сотрудников.

– И все же выбирать руководителя коллективом – сущая нелепица. Но ведь тогда было модно, – вставила свое замечание Инна.

– Не приходится сомневаться, что Антон очень четко проводил демаркационную линию «специалист – неспециалист» и в этом плане обладал феноменальной проницательностью. Это было для него делом чести, потому что лучшим своим достижением он по праву считал свой институт и его прекрасных сотрудников.

Лена слушала рассказ Киры и сравнивала Антона с директором своего института.

– Антон быстро заявил о себе в полную силу как талантливый руководитель, способный объединять людей, безупречно согласовывать их действия. Он удивительно органичен в этой роли. Четко выстраивал свою политику, не делал пустых ходов, потому и не попадал впросак. Все задуманное ему удавалось. Он не суетный, не любит публичности. Никому не приходилось перебарывать его начальственное самолюбие, потому что он простой и воспитанный. Не представал перед сотрудниками «во всем грозном величии своей должности». Говорил, что не может позволять себе, чтобы его настроение влияло на решение не только глобальных вопросов, но и проблем отдельных людей. А все потому, что он чувствовал интерес к каждому человеку и в каждом искал личность. Знал границу, до которой можно спорить или пытаться заставить изменить свое мнение. Власть не растлила его, что теперь нечасто случается. Как-то сказал: «Опережать друг друга надо только в хороших делах». Антон жил жизнью коллектива. Люди чувствовали его дружеское расположение, верили ему. Именно в своем НИИ он высветил все грани своего таланта.

– Так ведь под себя людей подбирал, – выстрелила мелкой картечью неугомонная собеседница.

– Наверное, Антон знал слова Петра Кропоткина: «Главная задача руководителя – не мешать знающим людям работать», – сказала Жанна.

– Порядочный, честный…

– …До определенного предела… за которым честность больше похожа на глупость, – хитренько уточнила Инна.

Лицо ее выражало удовольствие и восхищение собой.

– Прекрасную карьеру сделал исключительно благодаря самому себе. У него богатый послужной список. Ему отведено лидирующее место в науке, и оно соразмерно его данным. Он сделал головокружительную карьеру. На такую высоту никто из наших ребят не поднялся. Иного результата я от него не ожидала. Но продиктовано это было еще и обстоятельствами, тем, что все у него удачно совпало. Антон – баловень судьбы. (Кира, наверное, трудности в работе мужа вспомнила).

– Как правило, удача бывает следствием многих правильных последовательных выборов и поступков, – заметила Лена.

– И что в нем совершенно замечательно, так это то, как он умел оказаться в нужное время в нужном месте, подстроиться и встроиться, принять меры предосторожности. Он не склонен к непродуманным инициативам и никогда не лез на рожон. Держал руку на пульсе. Он – яркое свидетельство эпохи, – по-своему объяснила Инна карьерный рост Антона.

– И ты, Кира, считаешь, он феномен чистой харизмы? Я бы серьезно подумала, прежде чем ответить, – добавила Инна, и легкая улыбка заиграла на ее пухлых губах.

– Велика сила заблуждения! Временами я думаю, что в тебе слишком много скепсиса, и мне хочется оградить тебя от огорчений. Я не стану уточнять, что ты подразумеваешь под «влиянием харизмы», но в одном ты права: у Антона резонансное совпадение со временем. В нем его квинтэссенция, – спокойно отреагировала Кира. – И в девяностые, когда происходили мучительные роды нового государства, когда всех терзала нестабильность, безысходность, он не вышел в тираж, не пропал и, правильно выстраивая отношения с властями, избегая «острых ситуаций», сохранил институт – главный труд своей жизни, потому что чувствовал особенность того времени. Без сучка и задоринки, на пять с плюсом перенес перестройку, не очень она ему повредила, если сравнивать с другими научными заведениями такого же типа. Не позволял ситуации выйти из-под контроля. А мог бы запросто отказаться от борьбы. Сам быстро перестроился и преподал урок другим. Сумел призвать под свои знамена многих.

– Еще бы! Ему-то с его характером и перестать ловить мышей? Да ни в жизнь! Не умеет работать вполсилы. Надо признать, все, что касается его работы – не подлежит сомнению. Масштаб им содеянного не позволит забыть о нем, – высокопарно согласилась Инна, не найдя к чему придраться.

– И сейчас, когда нынешняя наука переживает отнюдь не лучшие времена, он не отошел от дел, в НИИ заправляет, чувствует устойчивый спрос и предложения. Даже умудряется выбивать деньги на квартиры самым ценным сотрудникам. Он в прекрасной форме. И по-прежнему работать в рамках его проектов одно удовольствие, потому что он реально оценивает потенциал каждого сотрудника и во главу угла ставит не только ум, но и похвальное трудолюбие, порядочность. Между прочим, первое, что бросается в глаза, когда входишь в его кабинет, – так это простота и изящная скромность обстановки.

– Скромность в быту украшает не только тиранов, – хихикнула Инна. (О ком это она?)

– Опять посыпались награды. Как раньше сказали бы: пламя, зажженное в его груди, с годами не гаснет. (Красиво изъясняюсь?) С простым достоинством несет свой талант. Недалек тот день, когда в членкоры АН попадет. У него многое чего еще впереди, и это радует. Всегда кажется, что герои и таланты рождаются где-то далеко, а не рядом с нами, – сделала некоторое пояснение к рассказу о карьере Антона Кира.

– А прежде ничем не отличался от прочих отличников, разве что язык был хорошо подвешен. Нрава, как мне казалось, был спокойного, незаметного, – снова высказалась Инна.

– Сдержанный и основательный был с юности, – уточнила Рита.

– Твоя внимательность похвальна, – оставила за собой последнее слово Инна.

– Начну вот с чего: чтобы лучше понять Антона, стоит упомянуть тот факт, что причина его успешности помимо всего прочего заключалась еще и в том, что он не считал других глупее себя, – весомо и, похоже, с удовольствием сказала Рита. – Его прелесть, можно сказать, изюминка, состоит еще и в том, что он никогда не заострял внимание на своих прекрасных способностях, обеими руками отмахивался от почестей. Не кокетничая, говорил, что «и без моего скромного содействия много чего хорошего происходит в нашем институте».

Иногда талант бывает много выше душевных качеств человека, но у Антона они равновелики. Всегда мог успокоить, рассеять страхи, поддержать, подсказать. Помню, мгновенно распорядился восстановить меня на работе, когда в начале перестройки заведующий нашей лабораторией решил то ли сэкономить на мне, то ли пристроить кого-то из своих.

Рита в одном отделе с Антоном начинала работать, и многие годы, как она любила выражаться, «они жарились на одной сковородке».

– Это в нем, несомненно, присутствует, – подтвердила Кира.

«Ритка не бог весть какая шишка, а туда же… примазалась, присоседилась. Было бы с чего задирать нос, – с ревнивым раздражением подумала Инна. – И ей, оказывается, тоже было трудно противостоять его ласковой напористости».

– Он настолько теоретически широк и глубок, что мне казалось, ему были тесны рамки нашего университета. За ним охотились, его наперебой зазывали к себе многие вузы, как говорится, и Москва была бы у его ног.

– Есть поговорка: «Если ты преуспел в Москве, то можешь добиться успеха везде», – сказала Аня.

– Но он не колебался, какому учебному заведению отдать предпочтение, остался верен родному университету. Не думаю, что не нашел ничего достойного внимания. Никогда себя никому не предлагал. Наверное, считал, что здесь ему есть что терять. Может, корни его тут были слишком глубокие или четко понимал, что здесь он нужнее. Не мне судить, – продолжила Кира.

– Жизнь – череда событий, череда выборов, и Антон, как я уже успела заметить, умел выбирать, вот поэтому, наверное, никто не сумел его переманить, – внесла свой скромный вклад в рассуждения Жанна.

– А может, сам не полез выше, осознав, что может потерять и то, что уже имеет. Где Москва, а где мы. Понял, что на гения не тянет. У меня на родине говорят, что лучше быть королем в деревне, чем пешкой в городе. Но он, похоже, не прогадал, – не утерпела съязвить Инна.

Она не могла не позволить себе поддеть Жанну, не ответить ей в пику. Слишком легко и просто та шла по жизни, несмотря на многое плохое, что творилось вокруг нее. Инна усмехнулась над собой, заметив, что и против Жанны у нее кое-что нашлось. Она нехотя признавала и ее сохранившуюся красоту, и какую-то невинную искренность, но ей было приятно сознавать, что в споре Жанне с ней не тягаться.

– Только ты могла пойти туда, не зная куда, – бросила Рита упрек в сторону Инны. – Ну что с тобой опять происходит? Не устаю тебе удивляться.

«Зачем Инка ехидничает? Прежде чем так говорить об Антоне, надо десять раз подумать. Меня не волнует, что она вложила в свои завистливые слова. «Одни всю жизнь видят только лужи, а другие – солнце в лужах», – подумала Жанна и брезгливо передернула изящными плечиками.

– Наша молодость совпала с мощным всплеском науки, то было время физиков. Антон был не просто его частицей, он был знаком, определяющей приметой, факелом. Он любил и ценил время, в которое жил. То же самое я могу сказать и о других профессорах – наших бывших однокурсниках. О таких людях, наверное, говорят – столпы земли Российской. Физики – не артисты, о них в прессе ярких слов не услышишь, шквалом аплодисментов и дождем из букетов цветов их не осыпают, так хоть между собой мы дадим достойную оценку их трудам и талантам, – улыбнулась Кира.