Тот, кто придёт за тобой

Проснулся я поутру в малой горенке, залитой солнцем. Продрал глаза, зевнул, непонимающе огляделся. И осознал, что лежу не на любимом бабкином диване, а на широком низком ложе, на грубой простыне, укрытый одеялом из рысьего меха. На рундуке у изголовья ворох какого-то тряпья, а в дальнем углу сидит на лавке Радим и, умостив подбородок на сцепленных пальцах, внимательно за мной наблюдает.

Лучше б я не просыпался!

– Доброе утро, – сказал Окраинный Странник. – Пора подниматься, вас давно ждут.

– Никуда я не пойду.

– Ещё как пойдёте! Забыли, о чём вчера на совете говорилось?

– Вот именно, что помню…

Радим был явно не в духе. Он без церемоний сдёрнул с меня одеяло и сунул в руки одежду.

– Одевайтесь, кому сказал!

Я шёпотом бранился, путаясь в штанах. Высокие сапоги из мягкой кожи стягивались у колена ремешками и ладно сидели на ноге. К рубахам навыпуск я не привык, но куда деваться. Сверху пришлось натянуть бурую суконную безрукавку. А вот ременной пояс мне пришёлся по душе – удобный, с красивой пряжкой и серебряными бляхами по всей длине. К такому поясу пристегнуть бы нож, но после своего малодушного ворчания заговорить об этом с Радимом я поостерёгся.

– Почему вы раньше не сказали мне о Тёмном Витязе?

– А разве это что-либо изменило бы?

– Наверное, нет… Но могли бы и предупредить.

– Предупредить вас я мог ещё о многом. Например, о том, что здешнее вино – коварная штука. Или о том, что кровь тут льётся настоящая, не малиновый сок. Затягивайте пряжку… Вот так. Вам нельзя поддаваться страху, это самое главное. Ни сейчас, ни потом. Иначе вы не справитесь.

– Я по любому не справлюсь.

– Послушайте, Ярослав! Устрашённый воин – побеждённый воин. Вы всего лишь занесли ногу для первого шага, а уже боитесь, что это не дорога, а болото.

Я поморщился.

– Ой, прошу, давайте без нотаций. Кстати, каким вином меня вчера поили? Выпил изрядно, а голова не трещит.

– Ну, ещё бы, это не водка вашего Круга. Ладно, оделись? Пойдём.

– Нет, погодите! Вы так и не сказали – я могу погибнуть?

– Погибнуть может каждый, – голос Радима прозвучал на редкость глухо и сумрачно. – Другое дело – погибнуть со славой или с позором.

– Спасибо, утешили… А почему они так трепали мой возраст? Чем я им не угодил? Уж Владен-то постыдился бы – года два разницы, не больше.

Ох, не к добру была эта усмешка на губах Окраинного Странника. Такого ехидства я в нём раньше не замечал.

– Вы думаете? Гляньте-ка сюда.

Он протянул мне небольшое круглое зеркальце. Я взглянул и поперхнулся следующим вопросом. Металлическая поверхность зеркала отражала мою ещё помятую со сна физиономию. И ни следа в нём не было моих потрёпанных двадцати восьми, и повторяло оно почти то же видение, что зеркало в бабкином доме. Я смотрел на себя – лет на десять моложе, такого, каким был когда-то в полузабытой юности.

Пришёл в чувство, очумело взглянул на Радима. Теперь понятно, почему они мне не доверяют…

– Это что? Куда дели мои года – моё богатство?

– А что вам не нравится? Молоды, как прежде.

– Ну да. И юный Октябрь впереди… А надолго это? Или пока с Мглой не разделаюсь? А потом? Вернусь таким домой – родителей кондрашка хватит. Из редакции сразу уволят.

Радим погрозил мне пальцем.

– Не заглядывайте в будущее. Многие вам позавидовали бы. При ваших юных годах у вас уже есть опыт пожившего человека. Но если мы сейчас же не спустимся вниз, вы здорово подпортите свою репутацию. Ну, пойдём, пойдём уже, хватит в зеркало пялиться…

После завтрака Владен пригласил князей и нас с Радимом в свой «тронный зал». Годин был тут же – ещё более мрачный, чем вчера. На сей раз по лавкам рассиживаться не стали, сгрудились у стола. На нём была разложена потёртая пергаментная карта – верно, и накануне они её разглядывали допрежь нашего появления. Палец Владена с коротко остриженным ногтем упёрся в линии прочерченных холмов, двинулся в поход по паутине дорог.

– Вот здесь кончается Озёрный Край. А это поймы Низинного Края… Мечислав, где остановилась Мгла?

– Да кабы она остановилась… – Озёрный князь склонился над пергаментом. – Была вот здесь. Где сейчас, не знаю, гонцов пока нет. Но медлить нельзя – она вот-вот затопит мои земли. Что скажешь, Радим?

– Что тут сказать… Чужака нельзя отправлять по открытой дороге, за ним сразу начнётся охота. Мгла уже знает, что он в Лесотравье. Ему придётся тайком идти через Рыжий Бор, по Болотным Хлябям. Затем он пересечёт… ну-ка, ну-ка… пересечёт Ивовые Холмы и зайдёт во Мглу с запада. Последним рубежом будет Поющий Камень.

– А Тёмный Витязь? – обронил молчавший до этого Годин.

И снова Радим свёл брови сумрачно.

– Тёмный Витязь сам его найдёт. Их встреча неизбежна. И чем позднее это случится, тем лучше.

– Но не удобнее ли Чужаку идти вместе со мной? – озабоченно спросил Озёрный князь. – Мои воины защитят его от беды в дороге и помогут справиться с Витязем.

Я такое предложение приветствовал всей душой и признательно взглянул на Мечислава. Здоровья тебе, добрый человек! А Радим, видать, окончательно спятил – отправлять меня в одиночку через какие-то хляби в тыл ко Мгле без всякой поддержки. Даже пусть мне дадут карту – чёрта с два я в ней разберусь на незнакомой местности!

Но Радим отрицательно качнул головой, разбивая в прах мои надежды.

– Нельзя! Он должен идти навстречу Мгле один. Так говорит предание. Тебе, Мечислав, и без того забот достанет. Придётся отвлекать на себя врага, отводить от Чужака лишние напасти, пока он станет пробираться лесами на северо-запад. Ему нужно торопиться и уходить уже сегодня.

Ну разумеется! Всё решено за меня, и никто даже не удосужился поинтересоваться, нравится ли мне эта затея. Я подавил тяжёлый вздох. А, будь что будет!.. Думал бы раньше, дома, а теперь чего же. Надеюсь, хоть завалящее оружие дадут, с голыми руками не спровадят.

О, об этом я мог не беспокоиться! Закончив совещаться, вся компания окружила меня и принялась придирчиво разглядывать, как редкого зверя. А то они меня раньше не видали!

– Тебе понадобится меч, – сообщил Владен. – И добрый меч, такой, чтоб снести голову Тёмному Витязю с одного удара. Меч я дам, дам доспехи. А ещё держи вот это.

И он снял со стены один из щитов – круглый, обтянутый кожей, с металлическими нашлёпками по ободу. Кое-где на поверхности виднелись вмятины, словно от ударов топором или мечом. Однако плотная кожа в своё время выдержала и, стянувшись, сохранила лишь рубцы давнего боя.

– С этим щитом мой отец защищал западные границы Лесотравья, – промолвил Владен. – Он не раз выручит тебя. Держи.

Щит я удержал, хотя он был не лёгонький. А спустив его к ногам, ощутил, как ткнулся в бедро окованный железом край. Строго. Уже кое-что…

Но, похоже, подарки только начинались. Теперь вперёд выступил Милонег, князь Пустынный.

– За мной конь. Я дам тебе своего Белко – это самый быстрый и сильный жеребец в моих конюшнях. Он ждёт тебя во дворе. Умнее коня ты не сыщешь во всём Лесотравье. За него сам хан Вар предлагал три лучших своих табуна. Но смотри, береги его!

Меня бы кто сберёг… Лишь бы этот Белко к себе подпустил. И никто не осведомился, умею ли я ездить верхом. Да я на лошадь раз в жизни садился! Писал летом про одно подсобное хозяйство, и наш фотограф загорелся запечатлеть меня на каком-то сивом мерине. Мерин, привычный ко всему, стоял смирно и не рыпался. Но я всё равно умудрился съехать с его спины набок. Хоть бы сейчас не опозориться…