Битва за ясли господни

– Павел Степанович, спускайтесь в каюту, – предложил капитан 2-го ранга Барановский. – А я подежурю на мостике…

Он не договорил дальше. На некоторое время ветер разорвал тучи над горизонтом, и там отчетливо показались белые паруса

– Новосильский! – воскликнул Нахимов. – Точно он!..

Интуиция Нахимова не подвела. Эскадра контр-адмирала Новосильского подошла, когда уже стемнело, и стал накрапывать холодный дождь.

Нахимов так и не ушел с капитанского мостика, пока последний фрегат из подошедшей эскадры не занял место в строю.

– Командирам прикажите просигналить, – обратился Нахимов к капитану 2-го ранга Барановскому. – Через полчаса всем прибыть на «Императрицу Марию», – и спустился в свою каюту, чтобы переодеться.

…Через полчаса Нахимов вошел в кают-компанию. Все командиры кораблей были в сборе. Нахимов тепло пожал руку контр-адмиралу Новосильскому.

– Если бы вы знали, как я рад вашему приходу!.. – сказал он. Затем поздоровался за руку с каждым из командиров. Почти всех он знал. И, тем не менее, каждый из командиров представился ему:

– Командир корабля «Чесма» капитан 2-го ранга Микрюков…

– Командир корабля «Ростислав» капитан 1-го ранга Кузнецов…

– Командир корабля «Париж» капитан 1-го ранга Истомин…

– Командир корабля «Великий князь Константин» капитан 2-го ранга Ергомышев…

– Командир корабля «Три Святителя» капитан 1-го ранга Кутров…

Нахимов подошел к двум новым командирам фрегатов «Кагул» и «Кулевчи». Внимательно всмотрелся в молодые лица, открытые, мужественные, решил про себя: «Эти тоже не подведут».

Оба командира фрегатов представились:

– Командир корабля «Кагул» капитан – лейтенант Спицын…

– Командир корабля «Кулевчи» капитан – лейтенант Будищев…

– Рад знакомству, – произнес Нахимов и прошел на свое место.

– Прошу садиться, господа офицеры – сказал он. – Настал час выполнить волю его императорского величества государя России Николая I. Послужить Отечеству и приумножить Славу нашего флота. Завтра, 18 числа, с рассветом мы идем с Синопской бухте, где укрылся турецкий флот с задачей уничтожить его на месте стоянки, – Нахимов на мгновение умолк, словно хотел убедиться, что его слушают, затем продолжил: – Нам будут противостоять: Фрегаты «Низамин» – 64 орудия, «Навек-Вахри» и «Несими-Зефер» – по 60 орудий, «Дамиад» – 56 орудий, «Каиди-Зефир» – 54 орудия. Флагман турецкого флота «Ауни-Аллах» – 64 орудия. «Фазли-Аллах» – 64 орудия. Это наш бывший корабль «Рафаил». Если вы не забыли, в 1829 году он спустил флаг перед турками и был пленен. Напоминаю вам высочайшее повеление нашего государя предать огню этот корабль, как недостойный носить морской флаг.

Повеление это остается в силе и по сей день, – напомнил Нахимов и продолжил: – Корветы: «Неджи- Фешаж» и «Фейзи-Меабур» – по 24 орудия, «Гюли-Сефид» – 22 орудия. Пароходы: «Таиф» – 20 орудий, «Эрекли» – 4 орудия. И шесть крепостных батарей на берегу… Государь император, Россия ожидают славных подвигов от черноморцев. От нас теперь будет зависеть, оправдаются эти ожидания или нет. Теперь, с вашего позволения, я перейду к постановке задач.

Было уже далеко за полночь, когда командиры кораблей покинули флагман «Императрица Мария». Вице-адмирал Нахимов попросил остаться только контр-адмирала Новосильского.

– Вот что еще я хотел сказать, – продолжил Нахимов, когда они остались вдвоем.– Вести бой придется в необычных условиях, и хорошо бы иметь по одному офицеру на грот-марсе для наблюдения за точностью ведения огня. И еще: фрегаты «Кагул» и «Клевчи» должны оставаться под парусом и следить за турецкими пароходами.

– Павел Степанович, может все же следует подождать Корнилова? – задал вопрос Новосильский.

– Нет, нет! – горячо возразил Нахимов. – Пока подойдет Корнилов со своими пароходами, мы упустим момент. Погода может восстановиться, и турки выйдут в море, тогда их ищи-свищи, как ветра в поле.

Утро 18 ноября началось с мелкого моросящего дождя и ветра. Море все больше набиралось свинцовой тяжестью. Волны крепчали и с глухим стоном бились о борта кораблей.

В половине 11-го на кораблях отслужили молебен. Эскадра, подняла паруса, полным ходом пошла к Синопу. Это был один из старейших городов на побережье Анотолийской области, некогда насчитывающей более 80 тысяч жителей. Постепенно город из-за недостатка торговли стал приходить в упадок, однако бухта оставалась самой защищенной на всей береговой линии Оттоманской империи.

Дождь тем временем усилился. Низкие свинцово-сизые тучи, казалось, цеплялись за лохматые гребни волн, которые пенились и срывались порывами ветра.

Было ровно 12 часов, когда с флагмана «Императрица Мария» Нахимов в подзорную трубу различил силуэты турецких кораблей, укрывшихся в бухте. Они были выстроены в виде дуги, состоящей из семи фрегатов и трех корветов, стоящих на расстоянии не более мили от берега. За ними расположились два военных парохода и два транспорта, а у причала стояло еще три брига. Скорее это были купеческие суда.

Дерзкая мысль войти в бухту и прорваться между линией турецких кораблей и береговыми батареями, таким образом, не дать возможности береговым батареям вести огонь, дабы не попасть в свои же корабли, пришла в голову Нахимова сразу, как только он увидел построение турецкого флота.

Нахимов тут же приказал капитану 2-го ранга Барановскому просигналить второму флагману контр-адмиралу Новосильскому, чтобы он занимал позицию перед фронтом турецких кораблей.

С «Парижа», где находился Новосильский, ответили, что приказ понят.

В половине первого часа «Императрица Мария», «Великий князь Константин» и «Чесма» на всех парусах вошли в бухту и стали обходить первую линию турецких кораблей с левой стороны. За ними последовали остальные корабли.

На «Императрицу Марию» сразу обрушился град ядер. В первую же минуту была перебита большая часть рангоута и стоячего такелажа. На грот-мачте уцелела только нижняя ванта.

Капитан 1-го ранга Барановский приказал одним бортом открыть огонь по турецкому флагману, а другим бортом по береговым батареям, с которых было сделано несколько неверных выстрелов по «Императрице Марии».

После двадцатиминутной дуэли, на турецком флагмане вспыхнул пожар, и команда, обрубив якорь, повернула корабль к берегу, где он, продолжая гореть, спустя несколько минут, с оглушительным треском сел на мель.

Нахимов тут же приказал перенести огонь по фрегату «Фазли-Аллах», что означало данный богом.

В одно мгновение ядра снесли добрую половину всех надстроек корабля, потом рухнула грот-мачта.

«Фазли-Аллах» яростно отстреливался. Одно из ядер с фрегата ударило в нижнюю часть капитанского мостика.

Нахимов почувствовал, как мостик под ним шатнулся. Он ухватился за перила, чтобы не упасть. Машинально оглянулся на капитана 2-го ранга Барановского. Тот сидел на полу и одной рукой держался за бок, а сквозь его пальцы сочилась кровь.

Подбежал боцман с двумя матросами и, несмотря на протест Барановского, снесли его на руках в каюту.

Тем временем турецкий фрегат получил несколько серьезных пробоин ниже ватерлинии и стал крениться на бок.

Нахимов приказал дать залп изо всех сил бортовых орудий. Фрегат дрогнул, словно, от смертельной раны и загорелся. Спустя минуту его сорвало с якоря и стало сносить к берегу напротив городских причалов. Оба фрегата горели на глазах у всего турецкого флота и города.

Нахимов перекрестился.

– Слава тебе господ, – прошептал он. – Повеление государя, отданное 25 лет тому назад, выполнено…

У контр-адмирала Новосильского тоже наметился успех. На воде горел еще один фрегат, а с другого фрегата, грозящего вот-вот опрокинуться, турецкая команда прыгала в воду. Нахимов приказал открыть огонь по турецким береговым батареям, которые возобновили стрельбу по русским кораблям.

Командир «Великого князя Константина» капитан 2-го ранга Ергомышин, расправившись с тонущим турецким фрегатом, открыл батальный огонь ядрами и картечью сразу по двум 60-пушечным фрегатам, стоящим на левом фланге боевой линии, которые пытались, сменив позицию, зайти к флагману «Императрица Мария» со стороны кормы.

Не прошло и пяти минут, как один из фрегатов «Навек-Вахри» взорвался, осыпав обломками и телами убитых матросов стоящие рядом корабли.

Картина была жуткая, и Нахимов даже на какое-то время закрыл глаза.

Второй турецкий фрегат поспешил отойти за линию своих кораблей.

«Великий князь Константин» последовал за ним и почти вплотную оказался перед другим фрегатом «Несими Зэфер» и 24 пушечным корветом «Неджи-Фешан», которые появились из облаков порохового дыма.