Иннокентий едет в деревню

Первым моим желанием было злобно рассмеяться и проигнорировать призыв. Отплатить мужикам их же монетой. Но я схватил удочку.

Поплавок ушел под воду, и я почувствовал, как натянулась леска. Сильный рывок с той стороны, и удочку я уронил.

– Вот олух.

Я кинулся в воду. Схватил удочку за рукоять, резко натянул. Показалась огромная рыба.

– Сом, это сом! – хрипло закричал незнакомец. Подбежав, он отобрал у меня удочку, но не удержал и тоже уронил.

– Помогите! – только и успел закричать он.

2.6.3. А маленькая рыба плотва – хорошо

– Сдалась тебе эта рыба, – говорил Ефрем, предлагая выпить.

Но боль была велика.

– Кто тебя, дубину, просил удочку брать?! – набравшись сил, кашляющий мужик встал со складного стула.

Председатель деревни, старожил и подстрекатель Зиновий Аркадьевич довольно крякнул. Сергей встал у меня за спиной.

– Думаешь, не будет ничего?! – он снял куртку и засучил рукава. Сухого телосложения дедушка со скрюченными пальцами и наколками на костяшках. Я вспомнил, где его видел. Не первый раз он грозил мне тощим кулаком. – Ни за коня, ни за сома?!

«Ни за коня, ни за сома, – я отшатнулся от него. – Так вот оно что!»

– Остынь, – только и сказал бармен. Строго и отчетливо, как воспитанный вышибала в клубе.

«Массивный круп, живые глаза, колтуны в гриве».

Мутные глаза мужик скосил на Сергея:

– Не лезь!

«Конь, запряженный в телегу с красной попоной и двумя подушками. Конь, которого я украл, принадлежал этому мужику с лающим кашлем».

Я застегнул мокрый до локтя ватник.

– Не брал я Вашу лошадь.

– Кто же ее брал? – спросил Данилыч.

– Вам виднее.

Данилыч вскинулся, Сергей предупреждающе выступил вперед. Обдумав ситуацию, мужик в болотной кепке с неудовольствием сел обратно на стул.

– Еще поквитаемся, – пообещал он.

– Пошли, – сказал мне Сергей, приглашая к оставленному на бревне спиннингу. – Бери и забрасывай.

Оглядываясь на Данилыча, я покорно взял дорогую удочку и забросил.

– Теперь тяни. Так. Не клюет. Забрасывай.

Я замахнулся, потерял равновесие и поскользнулся. В процессе падения задел ногой ведро с пойманной Сергеем рыбой. Ведро упало в воду.

– Ишь какой ловкий! – прокомментировал председатель Зиновий Аркадьевич.

Данилыч смеялся громче всех.

– Вот возьми подлого человека на рыбалку! – надрывался он. – Всем угодит.

Павел Никифорович подплыл к берегу.

– Данилыч, Ефрем, – крикнул он, вытаскивая лодку. – Подите сюда.

– О, плотвы-то, – протянул председатель, заглядывая в ведра. – И окуни есть. Ишь ты, щука!

– А у вас что?

– Уклейка, да плотвина, – засмущался Ефрем.

– Давайте, что ли, уху варить из окуней, – кивнул Павел Никифорович. – Лизавета бутерброды в дорогу наделала.

И отправил нас с Сергеем костер разводить, а сам принялся чистить и потрошить рыбу дрожащими почему-то руками.

2.6.4. Рыбья жертва

– В будущий раз приманку купи, – сказал Сергей. От собственной добычи он отвесил мне пару окуней.

– Какую? – спросил я.

– Смотря, на что пойдешь.

Сергей ушел, а я остался наедине с рыбой.

Я бы отдал ее кому-нибудь. Женщине, которая почистит, вытащит кости и приготовит. А еще лучше – не ловил. Мне ее, бедную, было жаль.

Но рыбья жертва не должна была стать напрасной. Я включил ноутбук и погуглил, что делать после рыбалки. Мать покупала замороженное филе и палочки в кляре. Как рыбу чистила бабушка, я не помнил.

В рыбе могли водиться паразиты. Сравнив представленные в сети картинки с живым примером, я понял, что моя рыба грязная, скользкая и в крови. Разглядеть в ней паразитов было невозможно.

Я сел на лавку возле дома и закрыл глаза.

Рыбалка прошла неудачно. Воняло рыбой, подружиться с деревенскими не вышло. Собирался показать, какой я не плохой парень, а в результате сам перестал в это верить.

В деревне меня терпели в память о бабушке. Она трудилась на благо окружающих. В глубине души я понимал, что только так можно завоевать авторитет. Но я ничего не мог предложить. Ни умений, ни талантов, ни знаний, пригодных для жизни в деревне, у меня не было.

Я открыл глаза и увидел надежду. «Наверняка я смогу принести пользу. Просто пока не знаю, какую».