Матушка-Метелица. Рождественская сказка

– Как чем? – ногами.

Но только они спихнули снег, только присели, как дверь распахнулась. Девочки едва успели вскочить. На пороге перед ними стояла статная голубоглазая женщина в светло-голубом домашнем платье.

Сёстры поклонились.

– День добрый, пани Метелица!

– И вам добрый! Ну, с чем пожаловали, гости дорогие?

И девочки привычно затараторили:

– Я Баська, а она Стаська…

– Я Стаська, а она Баська…

– Мы в колодец свалились!…

– Мы домой хотим!..

– А я тут причём?

– Все говорят, только Вы можете открыть нам дорогу в Верхний мир.

– Если что делать надо, мы работы не боимся.

– Тише-тише, у меня от вас уже уши болят! И проходите скорей в горницу, нечего двери раскрытыми держать, дом студить.

«Дом студить»?! – Девочки не ослышались? Или они не туда забрели и перед ними не Матушка-Метелица? У той в снежных хоромах полы ледяные, с потолка сосульки свисают… Да иначе и быть не может!.. -

– Да не торчите вы на пороге, раздевайтесь, за стол садитесь, за столом всё и расскажете.

Следом за Хозяйкой сёстры вошли в дом. Где же ледяные полы? Где сосульки? – Посреди тёплой комнаты дубовый стол льняной скатертью застлан, вокруг стола скамьи резные, а в углу голубым изразцом выложена печь голландская, и от той печи по всему дому жар идёт.

Хозяйка махнула рукой, и на столе сами собой появились тонкие стаканы на голубых блюдцах, в стаканах чай горячий. Махнула второй раз – влетели в дверь вазочки с малиновым вареньем, опустились на скатерть. Ну а на третий – возникло посреди стола блюдо с пирогами.

– Вы какие больше любите – с грибами или с яблоками? Тут одна бабуля славные пироги печёт, да меня порой балует. Вы жуйте, чаем отогревайтесь, говорить потом будете.

Но девочки лишь пригубили горячего чая и снова загалдели, перебивая друг-друга:

– Мы и печь умеем и стирать, а коли надо, то и дрова рубить.

– И воды нанесём хоть сорок вёдер…

– И корову сможем подоить…

– И лошадь запрячь…

– Тихо-тихо, я верю, что вы не белоручки, только, вроде я и сама пока справляюсь, зачем мне помощницы?

– Но пани Метелица!..

– Я – пани Метелица, и что дальше?

– Что же нам делать – папа с мамой из города приедут, а нас нет нигде!..

– Мы всё-всё для вас сделаем, только помогите домой вернуться!

– Иш какие настырные! Хорошо, дам я вам работу. Угодите мне, так и быть, отправлю вас домой, да ещё и награжу впридачу. А вот если поручение моё выполнить не сумеете – не взыщите, другую дорожку наверх искать придётся.

– Так все говорят – нет других дорожек.

– Кто ж такие эти "все"?

– Пан Леший и сестры Кикиморы.

– Ах, пан Леший!.. Скажите-ка, вспомнил! Имя моё помянуть изволил!.. И много этот пан про меня наговорил? Небось зубами скрипел да отплёвывался!?

– Да что Вы! Слова худого он о Вас не сказал.

– Сам к Вам и направил.

– И не говорил, что заморожу я вас да выстужу?

– И не заикался.

– А что же он сказал?

– Сказал, что у него к Вам дороги нет, а вот сёстры Кикиморы показать её могут…

– А сам он, значит, дорогу эту и знать не знает?! Ладно, чай стынет. Вот как отчаёвничаете, покажу я вам, что делать надо.

А как встали из-за стола, вывела их Матушка-Метелица снова во двор. Там уже стояла маленькая косматая лошадёнка, впряжённая в сани, в санях на старую рогожку была навалена небольшая копёнка сена.

– Ну, работницы, лезьте в тарантас (повозка) да поезжайте в лес. Дорогу кобылка моя сама знает. Где она остановится, там кинете на снег сенца охапку. Кинете, да вот в этот колокольчик позвоните, – она дала Стасе серебряный колокольчик. – Как придут к угощению звери лесные, можно будет дальше ехать. Не боитесь? Зверьё у меня разное столуется, не всё белочки да зайчишки.

Бася со Стасей решительно помотали головами.

Вот и славно – главное, не бойтесь, и никто вас не тронет.

Сестрицы дружно кивнули, взгромоздились поверх копны и тронулись в путь.

Далеко и заехать не успели, на самой опушке лошадь остановилась. Девочки слезли, кинули на снег душистого сена, сколько руки захватили, и со всей силы затрясли колокольчик. От волшебного звона травяная охапка стала расти как на дрожжах и вширь и ввысь, а сухой тимьян да тимофеевка на глазах оборачивались сочными листьями капусты, порезанной на куски оранжевой морковкой.

Только никто на угощение выходить не спешил, лишь шуршали в заснеженных кустах чьи-то невидимые лапы, лишь косили из-за сугробов чьи-то испуганные глаза.

А потом вдруг как прыснут отовсюду, словно наперегонки, зайцы, зайчихи да малые зайчата и прямиком к капустным кочерыжкам. Вначале они ещё незнакомых девчонок сторожились, стоило тем чуть шевельнутся, зайчишки замирали, готовые мигом нырнуть в кусты, потом пообвыклись, а напоследок до того осмелели, что устроили вокруг саней чехарду с догонялками.

Жаль, насмотреться на это толком не удалось, потому что кобыла прянула ушами да тронулась с места.