Лилианна. Судьбе вопреки

Закончить фразу девушка не смогла так как мужчина резко схватил ее за руку и больно вывернул притягивая баронессу к себе.

– Что шлюшка еще одного полюбовника нашла? Тромбиан, барон какой-то, теперь Тилеман. Снова на военного потянуло? Так не робей. Мы с ребятами тебя быстро пообломаем.

Лилианна лишь пискнула когда мужчина с силой отшвырнул ее от себя. Девушка от его слов похолодела и стала внимательно разглядывать незваного гостя. Неказистая фигура, маленькие поросячьи глаза, которые всегда смотрели куда то в сторону.

– Жуль Брет?

– Узнала? То-то! Я то видел как ты перед Тробрианом ноги раздвигала, так что нечего пере до мной важную кралю разыгрывать! – бросил со злостью француз и отпихнув баронессу в сторону по-хозяйски направился в дом.

Ошарашенная Лилианна еще несколько минут стояла у двери. В отряде Тробриана Жуль Брет был обычным матросом, человеком неказистым незаметным и в общем то безвредным. Девушка не раз видела как его шпыняют более рослые солдаты, однако Жуль предпочитал подчиняться дабы не вступать с ними в спор. Лилианна и лица то его не запомнила, настолько он был неприметным и неказистым. Теперь же этот маленький человек получив власть и имея за спиной полсотни солдат заметно осмелел. Но поводов ее ненавидеть у Жуля в общем-то не было. Лилианна решила не нагнетать обстановку, а попробовать с ним договориться. Девушка приказала оставшимся слугам приготовить сытный ужин для солдат и офицеров и позаботиться об их лошадях. Встретив на лестнице одного из младших офицеров Лилианна вежливо предложила отужинать старшему офицерскому составу в столовой на что пожилой, неопрятного вида мужчина сказал, что они предпочтут ужинать в конюшне, чем есть за одним столом с грязной шлюхой. Остолбеневшая Лилианна даже ответить ему не смогла. Вот мерзавец!

– В таком случае в конюшне вам самое место! – наконец прошипела она, вслед удаляющейся фигуре.

Придя в свою комнату Лилианна горько разрыдалась. Ну почему когда все только-только начинало налаживаться судьба снова преподносит сюрпризы? Ну как могло случиться что обычный ничем не приметный и ничем не отличившийся французский матрос через два года стал командовать прусским отрядом. И ведь это надо же было так случиться что из двадцати пятитысячного корпуса фон Тилемана в ее поместье расквартировали именно отряд Жуля! Вечером к баронессе прибежал дворецкий и сообщил что солдаты силой заставили нескольких слуг открыть погреба и сейчас без всякого стеснения выносят из подвалов редкие вина, коньяк и виски. Сначала девушка решила спуститься вниз и поговорить с капитаном, но страх взял верх. Приказав слугам не вмешиваться Лилианна осталась в комнате. На всякий случай она не только заперла дверь, но и подтащила к ней тяжелый комод. Всю ночь округу оглашали песни и крики пьяных солдат. С утра увидев во что превратился парк и ухоженная лужайка перед домом девушка чуть не заплакала. Кусты поломаны, ровный газон вытоптан лошадьми и замусорен, несколько бесценных греческих статуй разбиты, гордость барона – белоснежная ротонда привезенная из Афин была черна от копоти, видимо в ней разжигали огонь. Постучавшись в комнату вошла Марта.

– Госпожа баронесса, солдаты загадили весь сад! Старший садовник пытался их вразумить, но они его чуть не удавили. Бедолага едва унес ноги, – затараторила девушка наливая в тазик теплой воды.

– Утром было тихо. Они ушли?

– Нет, госпожа, спят. Упились вчера в стельку, теперь спят.

– Иди, передай слугам пусть уберут в парке, хотя бы то, что смогут.

– Боюсь, госпожа баронесса найти кого-то будет не легко. Еще вечером почти все местные разбежались по домам. На кухне лишь две кухарки да старый дворецкий. Может еще кто остался.

– Как они посмели!?

– Вчера я слышала слуги говорили что раз баронесса позволяет прусакам хозяйничать, то им тем более нет смысла за чужое добро живот рвать. Ой, простите, – тут же опомнилась Марта, заметив как побледнела хозяйка.

– Не извиняйся. Они правы. Я должна была выйти вечером и попытаться утихомирить солдат.

– Ой, нет сеньора! Они пьяные и слушать бы не стали. Слугам то что, лишь бы на кого все свалить. Вон двух горничных прусаки схватили, так те только к утру едва живые выбрались. А если бы они на вас налетели? Боже упаси. Схоронились в спальне и ладно.

– А ты-то где была?

– Я в детской прикорнула.

– Правильно сделала. Постарайся поменьше выходить на улицу.

Марта кивнула и забрав пустой кувшин побежала по делам. Лилианна с грустью посмотрела в след девушке. Даже в тяжелые времена Марта не опускалась до грусти и уныния. Она всегда была веселой, приветливой и не ленивой. В десять лет девочка осталась сиротой и почти два года была вынуждена жить в деревне у дальних родственников. Нечего и говорить о том, что жизнь в чужом доме была не сладкой. В тяжелое время, когда и своих-то детей нечем было кормить, лишний рот был обузой. Только после приезда барона, когда в большой дом понадобились слуги в соседних селениях хоть как-то стали сводить концы с концами. Лилианна сразу заметила маленькую трудолюбивую чрезвычайно худую девочку. Даже выполняя самую тяжелую работу она умудрялась улыбаться и напевать. Не смотря на отсутствие опыта баронесса взяла девушку на почетное место горничной госпожи и не прогадала. Марта быстро ловила все на лету, а своей улыбкой и жизнерадостным смехом не раз поднимала всем настроение. Лилианна решила позавтракать в детской, дабы не утруждать оставшихся слуг, однако не успели они закончить завтрак как услышали страшный грохот в коридоре. Когда женщины вышли из комнаты изумленным глазам хозяйки предстало неблагоприятное зрелище трех солдат, которые ножом вырезали из дорогой рамы старинное полотно Руденса.

– Как вы смеете!? – закричала на них Лилианна.

– Да ладно, дамочка, у вас вон на каждой стене по картине, – пожал плечами один из солдат, как будто речь шла об оброненной салфетке.

Завернув бесценное полотно в рулон мародеры не спеша направились к лестнице. Такой наглости Лилианна простить уже не смогла. Подхватив юбки девушка бегом направилась на улицу. Она чудесно понимала что лишь попустительство капитана или его приказ мог так подействовать на подчиненных. Девушка нашла Жуля за конюшней и сразу на него накинулась.

– На каком основании вы позволяете своим солдатам обворовывать мой дом?

– Ишь ты краля какая! Думаешь если нашла богатого мужика так теперь все можно? Ты вон как сыр в масле катаешься! Подайте то, принесите это. Жируешь тут сучка среди барахла. А ребятам моим значит говняную мазню пожалела.

– Не смей мразь, разговаривать со мной в таком тоне! Если Тробриан вынудил меня стать его любовницей, так это для такого отребья как ты ничего не значит! Я с королями за одним столом сидела! Я маркиза де Бранчифорте, принцесса Пьетраперция и по социальному положению стою выше не только Тробриана, но и моего мужа барона фон Штамберга. И не такой мрази как ты, меня осуждать! – на одном духу выпалила Лилианна.

– Ну да, ну да, принцесса! Так мы и поверили. А в камере-то когда вонючий англичанин тебя трахал, тоже ее высочеством называл?

– Что? От куда ты знаешь?

– Че знать-то. Сам видел! Уж никогда не забуду. Я тогда в карауле дежурил, ты меня и не заметила. Тробриан тоже меня не видел. Он когда тебя под англичанином узрел, так чуть не окочурился от злости. Хотел вас двоих там же порешить, да денег твоих жалко стало. А потом гнида как увидел что я стою, как на меня с кулаками наброситься, как будто это я его бабу лапал. Тробриан мне так и не простил что я вас видел в той камере. Ты-то шлюха потом королевой ходила, а меня капитан долго со света сживал.

– Я не знала.

– Где тебе. Но ничего я еще отыграюсь. И не вздумай убегать из дому, трусливая сучка, я буду за тобой следить, – прошипел Жуль брызгая слюной Лилианне в лицо.

В его взгляде было столько ненависти, злости, неприкрытой похоти, что девушка шарахнулась в сторону. Оглянувшись Лилианна увидела прусских солдат с интересом наблюдавших за перепалкой. Поняв, что стоит их капитану сказать слово и они тут же набросятся на нее, Лилианна похолодела. Не обращая внимания на хохот и сальные шутки за спиной, девушка бегом бросилась к дому. Закрывшись в спальне она разревелась от тоски, от бессилия, от обиды, а потом до самого обеда просидела глядя на пустую дыру холодного камина. Как же была права Фрабетта: «Стоит один раз оступиться, как тут же полетишь в пропасть кувырком». Ох и дорого же обходятся несколько мгновений любви, хотя тот подарок который девушка получила от Себастьяна во сто крат всего этого стоит.

Вспомнив о сыне Лилианна пошла в детскую. Проходя по коридору девушка услышала шум, ругань и звуки потасовки. Со второго этажа, перегнувшись через перила, она увидела как осмелевшие солдаты споря друг с другом делят между собой столовое серебро. Канделябры, хрустальные и фарфоровые статуэтки, мельхиоровые подсвечники, вся коллекция малахитовых фигурок, еще что-то грудой лежало на большом столе, а солдаты пытались поделить все это добро между собой. Лилианне очень хотелось вмешаться, но доводы рассудка взяли верх. Как можно тише девушка прошмыгнула по коридору, дабы не привлечь к себе внимания. То, что солдаты посреди белого дня в открытую обворовывали богатый дом, говорило о многом. Почувствовав безнаказанность, они могли пойти еще дальше и от порчи имущества перейти на людей. Слава богу в детской все было тихо и спокойно. Раньше Лилианна обижалась на мужа, когда барон приказал перенести детскую в самое южное крыло здания, но теперь девушка была ему благодарна. В просторной залитой солнышком комнате все дышало любовью и покоем. Леонардо спал на руках у кормилицы, вцепившись ручкой в ее пухлую грудь. Донна Кончита тоже дремала, откинув голову на спинку кресла. В углу у окна примостилась с шитьем Марта. Неожиданный приход баронессы заставил всех подскочить от неожиданности. Даже Лео проснулся, почувствовав беспокойство кормилицы.

– У вас все нормально? – спросила Лилианна донну Канчиту.

– Мы из комнаты не выходили, а солдаты в это крыло еще не сунулись.

– Они пока что заняты подвалом. Выволокли остатки вина, растащили кладовку и кухню, – подала голос Марта.

– А кухарки?

– Ну, фрау Грета все утро кричала, что покалечит первого кто переступит порог ее кухни, но когда вошли солдаты она побросав поварешки, улепетала через открытое окно, благо низко.

– Почему-то я думала фрау Грета грудью будет защищать свои владения, обычно она такая боевая.

– На язык все были боевыми. А коснулось чего так все в кусты нырнули! – пробурчала донна Кончита.

– Пусть лучше так. Надеюсь в доме все живы и здоровы?

– Так кроме нас в доме никого нет.

– Как совсем?

– Да, госпожа. Как солдаты стали хозяйничать в доме все местные убежали в деревню.

– Почему мне никто не сообщил?

– Мы хотели, но вы так плакали… – смутилась Марта.

Лилианна промолчала. Вот так в тишине четыре женщины и ребенок просидели до вечера. Солдаты разгоряченные выпивкой и хорошей едой судя по звукам громили мебель. Выходить в коридор было страшно, но необходимо. Леонард который целый день был вынужден питаться только грудным молоком капризничал, да и самим женщинам давно хотелось и поесть и попить.

– Я быстренько ужом проскользну до кухни. Может чего и принесу, – предложила Марта.

Хоть Лилианна и была против этого, но пришлось согласиться. Маленький Лео все время просил пить. Женщины вместе отодвинули большой шкаф, закрывающий дверь и Марта тихонько проскочила в коридор. Потянулись долгие минуты ожидания. Но ни через час, ни через два, девушка не вернулась.