Лорри Грасс

Он повернулся и спокойно пошёл к своей лошади. Лорри ещё успела увидеть, как двое всадников отъезжают прочь, ведя в поводу четырёх вьючных лошадей, а потом снова потеряла сознание.

Глава 9

Солнце прошло зенит и повернуло на запад, когда с юга в долину въехали несколько всадников. Судя по худощавым крепконогим лошадям и пёстрой, украшенной вышивкой, перьями и мехом одежде – варвары. Впереди ехал молодой разведчик. Заметив следы лошадей, он остановился и подозвал товарищей. Они несколько минут изучали следы чужаков, а затем дружно повернули головы в сторону скалы, под которой был разбит лагерь. По следам варвары поняли, что чужаки, вторгшиеся на их земли, покинули эту местность ещё утром, но всё же держались настороже. Приготовив оружие, послали вперёд разведчика, а сами остались на месте.

Варвар-разведчик осторожно приблизился к покинутому лагерю и тут заметил распростёртую на земле девушку. Внимательно осмотрелся вокруг, а затем жестом подозвал остальных. Варвары столпились вокруг Лорри, с любопытством рассматривая незнакомку и о чём-то оживлённо переговариваясь. Разведчик первым опустился возле неё на колени и потрогал откинутую в сторону руку. Она была сухой и горячей, и он сообщил товарищам, что женщина жива.

То ли от громких голосов, то ли от прикосновения, Лорри очнулась и открыла тёмные, полные муки и страдания глаза. Ей показалось, что она бредит, когда с трудом разглядела столпившихся рядом варваров. Собрав все силы, прошептала пересохшими от жара губами на межплеменном языке, который преподавали в Школе Меченосцев наравне с виольским и ассветским:

– Прошу защиты и помощи…

Варвары очень удивились, услышав ритуальную фразу из уст светлолицей, и снова громко заговорили на родном языке, которого Лорри не понимала. Затем один из варваров решительно поднял девушку на руки и пошёл к своей лошади. Другой подобрал её плащ, на котором она лежала, и меч, который Лорри спрятала под себя, когда почувствовала, что тело начинает отказывать.

Когда варвар взял её на руки, до этого онемевшее и парализованное тело, словно очнулось от спячки. Лорри пронзила острая боль, а мышцы скрутило судорогой. Она выгнулось дугой и напряглось, едва не выпав из крепких объятий варвара. Не выдержав адских мук, Лорри закричала, словно йон – ночная птица, обладающей громким пугающим голосом. Он походил на последний вопль умирающего в страшных муках человека, и у людей нервных, от его страшного голоса, стыла в жилах кровь и волосы поднимались дыбом. Варвары тоже невольно вздрогнули от мучительного вопля светлолицей, и суеверно осенили себя охраняющими жестами. К счастью, сознание девушки снова померкло, и она лишилась чувств.

Варвары расселись по лошадям и продолжили прерванный путь.

В следующий раз Лорри очнулась уже в варварской хижине. Первые несколько минут, придя в себя и открыв глаза, девушка не могла понять, где находится. Она лежала на приземистом деревянном ложе, застеленном сухой ароматной травой и шкурами животных. Над ней нависал низкий потолок с грубыми балками и окружали стены, сложенные из дикого камня, обмазанного глиной. Земляной пол покрывал толстый слой сухой травы. На стене у ложа висел тканый ковёр со сложным пёстрым узором, а под потолком виднелось небольшое окошко, заставленное куском слюды. Одежда исчезла, и голое тело прикрывало лишь тонкое тканое покрывало. Но девушка не ощущала холода, как не ощущала ничего вообще. Казалось, у неё осталась только голова, которую наполняла тупая боль, а тело растворилось, исчезло, испарилось.

Но так было не всегда. Иногда тело напоминало о себе судорогой, которую сопровождала невыносимо мучительная боль. Тогда из горла вырывался невольный крик, а глаза застилали слёзы. Когда приступ проходил, измученная и ослабевшая девушка впадала в забытьё, или обессилено лежала, с трудом переводя дыхание.

Хозяйкой хижины, в которой лежала Лорри, и её заботливой сиделкой, была пожилая женщина с тёмным морщинистым лицом, длинными блестящими косами и зелёными глазами истинной варварки. Её шершавые мозолистые руки часами растирали бесчувственное тело девушки, ласково вытирали слёзы и пот после очередного приступа, заботливо подносили отвары и козье молоко к сухим губам. Старуха заботилась о ней так, словно она была её дочерью, а не светлолицей чужеземкой.

Почти каждый день больную проведывал местный знахарь, мазал тело какой-то вонючей мазью или обкладывал мокрыми листьями. После его процедур боль на некоторое время отступала, и девушка могла спокойно поспать.

Проходили дни, а Лорри оставалась такой же беспомощной и недвижимой, как и в первый день появления в селении варваров. Судорожные приступы участились и слились почти в непрерывную, изматывающую душу и тело боль. Казалось, кто-то невидимый и жестокий ломает ей кости, выкручивает суставы и рвёт сухожилия. Девушка, как могла, сдерживала крики, рвущиеся наружу. Мысленно она постоянно твердила заученное ещё в первые годы обучения правило: «Учись терпеливо переносить боль и страдания, помни – как бы долго они ни длились, всё равно закончатся». Но её учителя, наверное, не представляли, какими невыносимыми могут быть телесные страдания, когда они длятся не минуты, не часы, а бесконечные дни и ночи. Лорри чувствовала, что её силы иссякают, воля ослабевает, и скоро, не вынеся продолжительных мук, она завоет, как раненый гиззард, закричит, как йон, и сойдёт с ума от собственных криков и невыносимой боли. Старая варварка, не в силах помочь подопечной, лишь ласково гладила её по голове и негромко что-то приговаривала тихим успокаивающим голосом.

Но однажды знахарь пришёл не с очередной порцией мази и листьев, а с небольшим горшочком, в котором, в мутной воде, копошилось что-то слизистое и отвратительное. Увидев горшок, старая варварка испуганно и брезгливо отшатнулась. Знахарь сбросил с девушки покрывало и начал доставать из горшка длинных, коричнево-бурых, покрытых мерзкой слизью червей, кладя их на обнажённое тело девушки. Они тут же с жадностью присасывались к бледной сухой коже, на глазах разбухая от выпитой крови и становясь багрово-красными. Насытившись, лениво отпадали, и знахарь собирал их обратно в горшок.

После этой необычной процедуры, Лорри почувствовала такую слабость и головокружение, что едва не потеряла сознание. Взглянув на белую, как полотно, девушку, старуха начала что-то сердито выговаривать знахарю, но тот резко и строго её оборвал.

Как ни странно, несмотря на слабость, Лорри стало значительно лучше. Непрерывные боли прекратились, а судороги стали реже и намного слабее. Как только девушка набралась сил и её жилы вновь наполнились кровью, знахарь снова принёс отвратительный горшочек и повторил процедуру. После повторного сеанса Лорри смогла шевельнуть правой рукой, а затем онемение начало медленно, но неуклонно отступать.

Знахарь приносил мерзких, но чудодейственных созданий, несколько раз, и наконец, наступил тот долгожданный день, когда Лорри смогла самостоятельно поднять руку, а затем согнула и ноги. Но прошло ещё много дней, пока она смогла подняться с постели. Это была нелёгкая задача. За время болезни и полной неподвижности, девушка разучилась ходить, и ей пришлось учиться заново. Вначале она пыталась сидеть, затем стоять, потом правильно переставлять ноги, держась за стену. Но долгие годы жёсткой самодисциплины и природное упорство помогли «меченой» преодолеть все трудности. Сначала она с трудом передвигалась по хижине, держась за стену и волоча правую ногу, которая оставалась наполовину парализованной от пятки до колена ещё долгое время. Затем начала выходить во двор и заниматься лёгкими разминочными упражнениями: приседанием, отжиманием, подтягиванием, наклонами и изгибами, разминая и укрепляя ослабевшее за время болезни тело. Вначале она не могла сделать ни одного подтягивания, и срывалась, больно ударяясь о землю. Но упорно поднималась и вновь цеплялась за ветку, и висела, словно плод, дёргаясь и натужно кряхтя.

Наблюдая, как девушка изгибается и подпрыгивает посреди двора, старая варварка лишь сокрушённо качала головой. Посмотреть на тренировки Лорри сбегались все детишки селения, и, облепив каменный забор, громко смеялись, глядя на странные движения и неудачные потуги светлолицей. Они называли её «крисса» и тыкали пальцами. Как Лорри узнала впоследствии, слово означало «безумная», и позже стало её первым прозвищем среди варваров.

Но закалённое годами тренировок тело и юный организм быстро восстанавливали силы, и вскоре Лорри легко выполняла начальный тренировочный комплекс. Постепенно она усложняла упражнения, переходя к специальным тренировкам по боевому мастерству и владению оружием.

Спустя месяц после полного выздоровления, Лорри восстановила силы и вернула телу бывшие прежде ловкость, гибкость и навыки. С лёгкостью, в прыжке, разбивала ударом ноги подвешенный на ветку плод, умело и с одного удара разрубала мечом деревянную чурку, с лёгкостью запрыгивала на невысокую крышу хижины. Теперь дети не смеялись, а восхищённо и завистливо вздыхали, глядя на быстрые, почти невидимые взгляду взмахи меча чужеземки.

До сих пор Лорри не покидала дома и двора Офиллы – так звали приютившую девушку варварку. Она ни разу не ступила за калитку, хотя никто ей не запрещал. Никто, также, и не посещал девушку, кроме старого знахаря, да и тот перестал ходить, как только подопечная окончательно поправилась.

Глава 10

За время болезни Лорри очень привязалась к Офилле, и относилась к ней, как к родной матери, выказывая любовь и уважение, что очень нравилось старухе. Чтобы лучше понимать приёмную мать, девушка старательно учила варварский язык, и вскоре всё понимала, хотя говорила ещё с большим трудом.

Как-то утром Лорри проснулась от непривычного шума. Выглянув за дверь, увидела, что по селению мечутся люди, испуганно и беспорядочно вопя. За ними гонялись конные варвары. Вначале Лорри не могла понять, что происходит, но Офилла объяснила, что на селение напали соседи, пользуясь отсутствием воинов, несколько дней назад уехавших на священную охоту, во время которой юношей посвящали в воины. Женщина попросила Лорри спрятаться, пока её не заметили и не пленили, но девушка впервые не послушалась приёмной матери. Набросив на тело одежду и схватив меч, решительно вышла во двор.

Серды – так называлось соседнее племя, не собирались долго воевать, а только похитить несколько красивых девушек и забрать всё, что попадёт в руки, поэтому отряд был небольшим – человек десять. Уже несколько визжащих брыкающихся жертв лежали поперёк седел, и они заглядывали в хижины, выискивая остальных.

Лорри обнажила меч и с лёгкостью перепрыгнула стену. Увидев девушку, двое всадников тут же направились в её сторону. Как только они приблизились, «меченая» первой бросилась в атаку. Схватив ближнего коня за уздечку, она подпрыгнула и рубящим ударом вышибла седока из седла. Затем, вскочив на его место, повернула коня и направила на второго всадника. Лошади сшиблись, громко заржав и пытаясь встать на дыбы, а Лорри, широко размахнувшись, снесла противнику голову. Покончив с ним, всадница поскакала на поиски других врагов.

Она носилась по селению, как безумная, нападая стремительно, как гиззард, и убивая без пощады, как йол. Через полчаса в селении не осталось ни одного вражеского воина. Только осиротевшие кони бесцельно бродили среди хижин. Нескольким старикам и юношам, вступившим в бой, осталось лишь подобрать трупы и выловить вражеских коней.

Покончив с неприятелем, Лорри вернулась домой, спешилась у порога и вошла в хижину. Офилла, наблюдавшая схватку из двора, с удивлением и почтением проводила девушку взглядом.

Спустя несколько дней, когда Лорри, помогая приёмной матери, перебирала шерсть, сидя на коврике под стеной хижины, в калитку вошёл высокий важный старик с длинными седыми волосами, распущенными по плечам. С плеч его свисала алая накидка, расшитая замысловатыми узорами, открывавшая руки и грудь, покрытые цветной татуировкой. Во лбу старика поблёскивала «шани» – вживляемая под кожу овальная священная раковина – знак «неприкасаемых» – высшего варварского сословия: жрецов, вождей, заслуженных воинов, прославившихся своими подвигами.

Увидев старика, Офилла засуетилась, вынесла из дома специальный пёстрый коврик, на который усаживали почётных гостей, предложила мяса и хлеба. Старик отщипнул того и другого, поблагодарил женщину и спросил разрешения поговорить с дочерью. Офилла ответила, что девушка в полном его распоряжении, и тогда старик повернулся к Лорри, с любопытством наблюдавшей эту сцену, и произнёс:

– Я лодар племени и пришёл поговорить с тобой, девушка.

Лорри уже знала, что лодар – это главный или верховный вождь племени, а племена варваров состоят из нескольких родственных друг другу семей-кланов, возглавляемых своими вождями.

Лорри отложила занятие, отряхнулась, встала и приблизилась к лодару. Вежливо и почтительно поклонившись, опустилась на коврик напротив и ответила:

– Слушаю великого вождя.

– По возвращении в селение, мне рассказали удивительные вещи, что одна девушка, ещё недавно прикованная к постели тяжёлым недугом, легко и умело расправилась с десятком вражеских воинов, вероломно напавших на селение, и спасла честь и свободу многих славных дочерей. Рассказ очевидцев этого события звучал так неправдоподобно, что я пришёл лично поговорить с героиней хвалебных повествований. Правда ли то, что я слышал, или рассказчики преувеличивают?

– Я не знаю, что вам рассказывали очевидцы, но то, что я выступила на защиту людей, спасших мою жизнь – это правда.

– Мне говорили, что ты сражалась искуснее многих славных воинов, а твой волшебный меч разил врага наповал.

– Мой меч – самый обычный, просто выкован из хорошей стали. Моё искусство воина ещё несовершенно, так как я молода годами и неопытна, но мне приятны хвалебные слова ваших рассказчиков.

– Скажи, девушка, кто обучил тебя ремеслу воина? Насколько мне известно, женщины светлолицых мало чем отличаются от наших женщин – они готовят еду, ткут, рожают детей и угождают своим мужьям, и я не знаю ни одной, которая бы умела воевать.

– Я – женщина-воин, выпускница специальной военной школы, которая находится в Ландии и называется Школой Меченосцев. В моём мире таких, как я, называют «мечеными» за особые знаки, которые мы получаем, покидая Школу.

– До меня доходили слухи о какой-то школе, где готовят великих воинов светлолицых. Но я всегда думал, что воинское искусство – удел мужчин, а призвание женщин – растить детей и охранять очаг.

Лорри улыбнулась.

– В Школе Меченосцев обучение ведут исключительно женщины-воины. Они из племени виолок, родина которых расположена на далёком острове, затерянном на бескрайних просторах океана. В племени виолок воюют женщины, а мужчины пасут овец и растят детей.

Лодар удивлённо поцокал языком.

– Неисповедимы пути богов, – произнёс он. – Сколько племён, столько и обычаев… Но каждый волен жить так, как указали ему предки. Скажи, девушка, а ты можешь научить своему воинскому искусству наших воинов? Или это запрещено вашими правилами?

– Мои правила не запрещают делиться знаниями, как не запрещают учиться у других… Я согласна научить ваших воинов всему, что знаю и умею сама, но согласятся ли воины учиться у женщины?

– Им прикажут, и они будут учиться.

– Нет, великий вождь… Насильно никого не научишь. Только желание достичь высшего мастерства может сделать из человека хорошего воина.

– Ты права, девушка… Тогда мы объясним нашим воинам, что сулит им умение воевать лучше других, и выберем добровольцев.