Управление рейтингом

– Да, у Земли большой опыт в создании подобных экосистем.

Лошадь Павла, которую тот всё еще боялся, зашевелила ушами, вытянула морду к воде и издала странный звук.

– Чего ей надо? – спросил он.

– Пить хочет, – отозвался Крис. – Водичку чистую почуяла. Сейчас спустимся – напоим их.

Он еще раз осмотрелся, держа руку на лежавшем поперек седла дробовике. Толкнул свою лошадь каблуками и та охотно пошла вперед, вниз с холма. Остальные двинулись за ним следом, а за ними поехала большая телега, запряженная четверкой, в которой лежали их ящики. Капитальное сооружение на четырех здоровенных колесах, каждое в рост человека.

Павел сначала удивился при виде этого сооружения: зачем такие большие? Они же тяжелые! Но потом увидел, как легко они идут по высокой траве, подминая ее. Выходило, что древние кочевники не были идиотами, когда ставили на свои повозки точно такие же, только сделанные из дерева. Старые технологии – самые лучшие.

"Всё возвращается!" – подумал он. – "Наверное точно так же какой-нибудь казак ехал по сибирской степи, а за ним, скрипя колесами, тащилась кибитка с… Что там он мог с собой везти? Ну, пусть с данью от покоренных народов. Год пути – и ты на месте!"

– Примерно кубический километр в год здесь протекает, – заметила Элли, покачиваясь в седле. – А термоядерный реактор на леднике растапливает в пятьдесят раз больше. Остальное испаряется и идет потом на прирост биомассы на планете. Но дело даже не в этом. Биомасса – не главное.

Что она хотела этим сказать, Павел не понял, но уточнять не стал. Его лошадь переступила низкий борт канала, который оказался совсем мелким, опустила голову и начала пить. Двое бородачей, составлявших экипаж повозки, начали распрягать упряжку.

– Да тут же глубина всего по колено!

Акведук действительно оказался совсем неглубоким. Павел заметил шарахнувшуюся прочь от его тени рыбу. На солнце ярко блеснула чешуя. Еще один завезенный сюда вид, конечно же. Естественных врагов пока нет и размножение сдерживается только наличием корма. Питаются они наверняка водорослями, заодно очищая от них русло. А может быть, здесь уже и хищная рыба есть? Он перевел взгляд выше по течению, надеясь увидеть всплеск охотящейся щуки и…

– Смотрите! Вон там!

В воде медленно плыло человеческое тело. Труп какого-то несчастного, сумевшего утонуть там, где и воды-то почти не было. Павел сначала не понял, почему встревожились ковбои, но Крис махнул рукой и остальные двое бросились к трупу. Они перевернули его и стали видны две коротких стрелы, торчащих в груди мертвеца. Оказывается, здесь и такое оружие было в ходу.

Стоя в воде, бородачи почему-то орали друг на друга. Сканер прилежно усиливал звуки, которые улавливали его сенсоры, но толку от этого было мало – слишком много местных неологизмов попадалось в их речи. Павел посмотрел на Элли – та молча сидела на лошади и смотрела на воду, поджав губы. Что делать, было непонятно и он решил пока не делать ничего. Ну, труп плывет – что такого? Может быть, здесь это в порядке вещей?

Между тем, покойника подтащили к парапету и перевалили на траву. Над ним наклонился Крис, потрогал черное оперение и что-то сказал. Остальные закивали головами. Один из них убежал к телеге, откуда вернулся с двумя лопатами.

"Могилу рыть будут," – подумал Павел, глядя на капитана, которая так и не произнесла за это время ни слова. Зато к нему подошел Крис.

– Его принесло из поселения, которое выше по течению, в дне пути отсюда. Слышь… Ты только не обижайся, но нужно нам отлучиться. Проверить, что там. Вас к горам Васька проводит, а мы с Адиком съездим и узнаем, что случилось.

– Чьи это стрелы? – спросил Павел. – Не знал, что тут есть индейцы.

– Стрелы, слышь, бродяг местных. В городах, да деревнях у нас не все живут. Есть и те, кто кочует вдоль акведука.

– Дикари!?

– Вроде того. Среди тех, кого с Доминиона присылают, есть такие, кто вовсе с людьми жить не умеет. Община их выгоняет и они идут бродяжничать. Трава здесь съедобная, вода есть – с голодухи им помереть не грозит. Иногда они в большие банды собираются. На поселения обычно не нападают, но всё равно проверить надо.

– Стажер! – позвала вдруг Элли.

Павел повернулся к ней.

– Отправляйтесь с ними. Окажете любую необходимую помощь, включая огневую поддержку. Ваше снаряжение на порядок лучше, чем у них. Патронов можете не жалеть. Местные бродяги лишены гражданства, они вне закона.

Крис расплылся в улыбке, глядя на автомат Павла, а последний всё еще переваривал полученный приказ. Огневая поддержка? Ну да, у него полтысячи патронов с собой. Местным не поздоровится. Однако… И тут он понял, в чем дело! Бродяги обычно не нападают на деревни, но что, если причиной нападения были как раз он и Элли? Их вполне могли отвезти и в то поселение, которое подверглось нападению, просто кто-то ошибся, определяя "адрес" их проводников.

– Не волнуйтесь насчет законности приказа, – добавила капитан. – Ответственность за его отдание и выполнение несу лично я.

"Ну да… И если я откажусь, то останусь на Весте, а корабль улетит!"

– Есть, мэм! – вслух сказал Павел, стараясь, чтобы голос не дрожал. – Какие планы у вас?

– Мы вернемся в поселение. Встретимся там.

Глава 11

Палатка, разумеется, осталась у капитана и эту ночь Павел провел в спальном мешке, под открытым небом. Он долго не мог заснуть. Лежал на спине, глядя вверх, на звезды. Млечный Путь выглядел отсюда точно так же, как и с Земли, а вот рисунок созвездий изменился, хотя большинство из них по-прежнему были узнаваемы. Орион, к примеру, изрядно раздался в плечах, а крайняя звезда Кассиопеи уехала влево, превратив характерную "дубль-вэ" в подобие кириллической буквы "Й".

Какое-то время он развлекался, отыскивая знакомые звезды, потом на юге в небо поднялась ослепительно-яркая точка. Очередной грузовик шел на орбиту, к невидимому отсюда контейнеровозу, оставляя за собой отчетливо видимый светящийся след. Повез металл, а может быть и пассажиров. Ведь возвращаются же отсюда люди? Или условия высылки этого не предусматривают?

Рядом пошевелился и чихнул Крис. Павел понял, что тот тоже не спит и спросил:

– Слышь… – тут он поймал себя на том, что уже нахватался здешних словечек. – Отсюда люди возвращаются обратно? Туда, откуда их выслали?

– Редко, – сразу ответил "ковбой", как будто ждал вопроса. – Очень редко. Дома ведь ссыльному ничего хорошего не светит. Там он никто. Гражданство есть, но права ограничены. На работу хорошую не устроиться – и без него желающих много. А транспорт летит долго – это ведь не пассажирский корабль и тем более не разведчик. Знаешь, что такое "минимальные удобства"?

– Нет.

– Это когда на весь полет тебя запирают в кубик размером три на три метра. Тот еще "санаторий"! Выходить нельзя, да и не получится – снаружи атмосферы нет. Гравитация есть, но вектор дергается постоянно. Развлечения – экран с ладошку, да на толчке посидеть. Еще можно на соседей пялиться – там стенки прозрачные. У меня одна соседка была девка молодая. Повезло! Раз в день по трубе прилетает паек. Можешь сразу съесть, можешь растянуть до следующего раза. И так два года. Транспорты летают медленно.

– Это же с ума сойти можно!

– Многие сходят, да… Но вообще-то люди – твари выносливые, так что большинство добирается нормально. Заметь: дорога не бесплатная. Билет оплачивается социальным кредитом и если вернешься, то его выплачивать нужно будет. В общем, не слыхал я, чтобы отсюда кто-то выломился.

– Получается, что билет в один конец?

– Получается так… Слушай дальше! Прилетает сюда ролкер, выходит на орбиту, к обойме капсул цепляют гравитационные парашюты и скидывают на планету. Упал в город – повезло. Упал далеко – тоже найдут. Не отрегулирован вектор тяги у парашюта – это, слышь, судьба. Мне повезло трижды. Во-первых: все как надо сработало, во-вторых: мы с соседями по обойме в дороге скорешились и решили вместе держаться, а в-третьих: грохнулись в степи, прямо рядом с поселком. Здесь с этим проще: грохнулся – живи. Сразу несколько новых семей образовалось, так что клан серьезно усилился. А вот в городе… Там, слышь, по-другому…

Представив, каково это – падать с орбиты на пассивных гравитормозах, Павел поежился внутри спального мешка. Ошибись автоматика хоть немного – и капсулы раскрутит вокруг оси, размазав людей внутри по стенам. А если одна из них потеряет герметичность, то считай: во всем блоке тоже все покойники. А внизу…

– Проблемы с "Дружиной"? – спросил он.

– Как ты только догадался!? Верно, паря! Космодром – их территория и большинство ссыльных к ним попадает. Этих сразу за рога и в стойло. На титановом ведь тоже кому-то работать надо, а мы же все должны за билет? Должны! Вот и скажут новичку: "Давай, отрабатывай!" – да еще за жратву насчитают. Пару недовольных расстреляют публично, чтобы страху нагнать. Первые два года это та же самая тюрьма, потом начинают в город выпускать. Девок и парней молодых дружинники себе забирают. Кому-то с титанового убежать удается – вот это как раз и есть самые опасные твари на планете. У них друзей нет. Если они оружием обзаводятся, то наглеют и приходится на них охоту устраивать, как на шакалов. Но любой шакал, слышь, лучше их, потому что он убивает, только когда голодный, а эти – всех, кого увидят. Другие люди для таких бандитов – это просто мясо, которое можно зажарить. Причем не факт, что перед тем, как начать жарить, тебя прикончат.

Еще и каннибализм! Павел покачал головой и положил руку на автомат, лежавший рядом c ним, в спальнике. Крис надолго замолчал, потом добавил:

– Того парня, которого мы у воды закопали, скорее всего тоже беглые с титанового грохнули. Стрелы видел?

– Угу.

– Сделаны из заточенных титановых трубок. Я такие видел уже. На руднике можно раздобыть упругий пластик и сделать арбалет. Лупит шагов на двести. Прицельность конечно никакая, но если попадает, то человека – насквозь. Хотя твой костюмчик такая стрела скорее всего не прошибет, но всё равно будь осторожен. Лобешник не подставляй.

Как ни странно, этот разговор успокоил Павла. "Предупрежден – значит вооружен". Дикари-людоеды? Ну так на то ты и пират, чтобы не дать себя схарчить.

"Только не меня. Зубы обломаете!" – подумал он и с этой мыслью заснул.