Иллюзия вторая. Перелом

– Да, именно так.

– Меня с тобой?

– Да, да, ты не ослышался.

– Но каким образом?

– Самым что ни на есть простым и результативным, – Артак усмехнулся, – мысленным.

– Как это?

– Мысли очень свободны и летучи. Они возникают то здесь, то там, – он махнул лапой в неопределенном направлении, – мысли не привязаны ни к какому определенному месту, то есть они свободны от пространственного рабства, но они так же не подвержены и временным изменениям, то есть свободны и во времени. Мысли существуют в другой реальности – в реальности, недоступной человеку. Но они способны проникать и сюда, – Артак обвел глазами пространство, – в человеческий мир. И именно поэтому ими так трудно управлять, ибо мысли – дети совершенно другого мира.

– И что из этого следует?

– Я могу принять форму любой мысли, – продолжил дракон, – абсолютно любой человеческой мысли… – он неторопливо растягивал слова, словно подсказывая мне ответ.

Я внимательно смотрел на Артака, пытаясь угадать ход его рассуждений. Артак улыбался.

– Ведь я и есть любая твоя мысль, – добавил дракон, – впрочем когда речь идет о мыслях, то определить их принадлежность к какому-то конкретному человеку достаточно сложно, – он засмеялся.

– Подожди, подожди! – его смех сдвинул меня с точки раздумий, – значит ли это что мы уже есть одно целое?

– Конечно! – выдохнул Артак, – конечно, да! И разделяло нас лишь…

– Лишь моё непонимание этого простого факта, – быстро закончил я.

– Ну я бы так не сказал, – он улыбнулся и возразил, – разве может разделять отсутствие чего-то? Чтобы разделять, необходимо иметь прежде всего то, чем разделять. Разделять же пустотой, разделять отсутствием чего бы то ни было – не получится ни при каких обстоятельствах. Разделять может что-то реально существующее, не так ли?

– Действительно, – теперь уже улыбнулся я, – я не подумал об этом.

– И разделяло нас лишь… – Артак повторил свою заключительную фразу и замолчал в ожидании.

Я задумался. Что нас могло разделять в таком случае? Что же?

Прошло некоторое время, прежде чем я был готов к ответу.

– Нас разделяла лишь моя мысленная связь с человеческим телом, моя уверенность в том что это тело – и есть я, – неуверенно проговорил я, обращаясь к дракону.

– Браво! – казалось, Артак был полностью доволен моим ответом, – браво, браво! – повторил он несколько раз, – следовательно, нас разделяет всего лишь несуществующая иллюзия, ведь прочной и неразрывной связи тебя и человеческого тела на самом деле нет.

– Это надо обдумать.

– Это надо принять.

– А смерть?

– Смерть человеческого тела?

– Да.

– Смерть человеческого тела насильно разрушает эту иллюзию – иллюзию единства человека со своим телом, но разрушает насильно, понимаешь? Насильно! Если человек на протяжении всей жизни своего тела не смог осознать его иллюзорность, не смог вырваться из его тюрьмы – смерть даёт человеку новое тело, она предоставляет ему ещё один шанс – смерть даёт возможность пройти путь с начала. Конечно, для этого будет необходима энергия, и время тут как тут – в распоряжении нового соискателя истины.

– Смерть распоряжается временем?

– И смерть и время – плоды одного дерева – плоды иллюзорного восприятия действительности.

– Выходит что смерть – благо?

– Если она желанна и ожидаема – то да.

– Разве смерть может быть желанной?

– Конечно. Для человека, полностью прошедшего игру, как и для человека думающего; для человека, который всю свою жизнь искал своё же истинное зрение и воспринимал саму игру лишь как инструмент познания реальности; для человека, постигшего в этой игре запредельное и непознаваемое ранее – а именно – то, что на самом деле он вне её, то, что к игре относится лишь его тело, но не он сам; наконец, для человека, постигшего истинное, нерушимое, действительное и реальное. Для такого человека смерть его тела становится желанным, и что немаловажно – необходимым этапом его дальнейшего существования.

– Мы говорим о просветлении?

– Можно сказать и так, – Артак склонил голову, словно раздумывая, – смысл сказанного от этого не меняется.

– Значит достигнуть конца игры можно и при жизни?

– Можно, и более того – совершенно необходимо!

– И тогда останется только ждать смерти?

– Да, но ждать её не как врага, способного отобрать у тебя жизнь, а ждать как лучшего друга, который зовёт тебя в путешествие. Просто путешествие это будет налегке и весь багаж, в том числе и жизнь человеческого тела, тебе придется оставить дома.

– А остальные люди?

– Будут пробовать снова и снова, ведь смерть всегда принимает всех, сошедших с дистанции. Она даёт им новые тела и энергию для новой игры, после чего отпускает в очередное путешествие, надеясь на то что их следующая встреча будет желанна с обеих сторон.

– Энергию?

– Да, энергию. Время, другим словом.

– Ты сказал что пока вырастут мои крылья пройдёт ещё немало событий.

– Да, – подтвердил дракон, – именно событий, ибо «пройдет немало времени» я уже сказать не могу. Мы в Существовании!

23

– Его Величество Существование! – повторил я вслед за Артаком и Агафьей Тихоновной и опустился рядом со своей мудрой и, наверное, оттого и молчаливой подругой прямо на зеркальный пол.

Хоть мои глаза и выплескивали жёлтый драконий свет наружу, вне меня, но намного яснее, намного освещённее и прозрачнее от него становилось именно в моём внутри, то есть, в моей собственной голове.

Спина продолжала немного чесаться между лопатками, именно там, откуда у настоящих драконов растут самые настоящие крылья, однако, физические ощущения меня уже мало тревожили. Пожалуй, это чесание и было единственным оставшимся телесным ощущением.

Все остальные чувства были уже ЗА пределами физической материи, находились ЗА границей привычных ощущений, были ЗА порогом чувствования.