Мост Серафина. Хроники отвергнутых территорий

– Вот – вот будет вспышка, – тихо сказал я.– Какого цвета, интересно…

– Давай угадаю.– не отрываясь от журнала, обронила Агнесса.

– Это нельзя угадать.

– Ну а если угадаю, тогда что?

– Перестань трепаться! 400 миллионов цветов спектра ты угадаешь?

– Неее! – засмеялась она, треща карамельной бумажкой.– Один! Один-единственный!

Я наконец отвлекся от созерцания Серафинового Рассвета, и неприязенно посмотрел на нее. Она рассматривала журнал, карамельный шарик грохотал у нее между зубов, она бесшумно улыбалась, бросая молниеносные взгляды на мои руки.

– Если угадаешь, я отдам тебе сейчас все деньги за кочу! И добавлю пять сотен чиво.

– Шесть, – ответила карамельная улыбка. – И не торгуйся, compadres! Это ведь не рыба!

– Какая рыба!?

– Azul! – внятно произнесла она. – Короче, красный! А по цветовому кругу Биттнера это будет ровно на 8 сегменте.

– Угу, perfecto! Засек!

И едва бармен выставил картонки с нашим кофе на стойку, обрушилось ровной багровой волной, прокатилось по степи и исчезло за холмами. Я стоял, пытаясь проморгаться, кофе трепетало в стаканах и выплескивалось мне на пальцы.

– Ну что, насколько красный? – насмешливо спросила Агнесса. Но я не видел ее, все заслонило багровое бельмо.

– Вот черт! – испуганно сказал бармен у меня за спиной. – Эй, чего твой haver очки не носит? Дурак он, что ли?

– Jamla! – испуганно выругалась Агнесса, вырвала стаканы из моих пальцев, что- то сказала бармену и меня потащили в туалетную комнату.

– Мой свои глаза холодной водой! – быстро сказала она и что-то крикнула бармену, тот умчался, суетливо стуча шлепанцами, я разобрал только одно слово rosso…

– Ну – ка пей! – меня вытащили из- под крана, о зубы застучал маленький стальной стаканчик. – Да глотай ты быстрей!

Спустя пару минут мы опять сидели за столиком, я зажимал глаза охапкой мокрых салфеток, отхлебывал сразу из двух стаканов кофе и говорил без остановки, чтобы заглушить резь под веками.

– Это вообще невозможно, если хочешь знать! Мы четыре года только зависимости искали… зависимости от зависимостей… чтобы такое предсказывать хотя бы с вероятностью несколько процентов! У нас около сорока подстанций одновременно перед вспышкой работало, чтобы примерный спектр выяснить, и все равно получалось только примерно предсказать цвета короны, а цвета короны, если хочешь знать, их вообще невооруженным взглядом не видно… Не было толку от этих цветов короны, потому что центральный маркер все равно непредсказуемо меняется… вот черт, жжется-то как! Ты меня дуришь, сознавайся?

– Я угадала?

– Невозможно!

– Угадала! Да отдай мой кофе, все уже выпил!

– Откуда узнала? Еl llo?

– Del kamello! (От верблюда!) – сьязвила она и встала. – Убери тряпку, посмотрим на твои глаза.

Багровый туман стал понемногу рассеиваться, но по-прежнему мне казалось, будто я смотрю на мир через красное изогнутое стекло. Агнесса заботливо растягивала мне веки, я шипел и крутился

– Ну и какая тебе сейчас тачка? Ты не можешь за руль! До первого столба, понял?

– Это пройдет?

– Конечно! Не бойся. Надевай reflecto и не снимай. Все, вставай, пошли!

И она заботливо повела меня к выходу, придерживая за локоть.

В машине я выгреб наощупь несколько пачек с деньгами из баула и положил на приборную доску.

– Здесь тысяч восемь, кажется. Забери.

– Может, поедем к нотариусу? – осторожно спросила она, глядя на деньги.

– Нет времени. Это твой задаток, ну и то, что я проспорил. Остальное отдам, как вернемся. Согласна?

– Да, – тихо сказала она, распихивая деньги по карманам.

– Я вот что еще хотел спросить. Кто на этой фотографии, что ты мне показывала.

– Ну… Я, и Луис.

– Нет, там сзади стоит какой то рыжий пацан в красной рубахе, рыжий как огонь. Держит у тебя руку на плече. У него такое родимое пятно на щеке. На левой, в виде звездочки.

Она затормозила так резко, что на пол полетели сумки, бутылки с водой и «додж» заглох, Включились дворники, Охра сидела неподвижно, слепо глядя в мельтешение дворников, вцепившись побелевшими пальцами в баранку. Ясно было слышно, как она тяжело дышит.

– Да что случилось!

Она вышла, слепо ощупывая дверь, сделала несколько шагов от машины и вдруг села, закрывая лицо руками.

– Ты там плачешь, что ли?

– Я сейчас… меня накрыло… из-за уха. Так со мной бывает, посиди там, пожалуста… – она говорила не оборачиваясь, я видел только залитую слезами щеку. – Сиди там, я сейчас. Ине смотри на меня, пожалуста!

Я сто лет не видел таких слез. Она сгибалась, трогая лбом землю, ее плечи тряслись, она вытирала слезы своей окровавленной рубашкой, которую вытащила из сумки. Да, ей сегодня досталось, подумал я.

43 часа до начала мятежа

– В покер играешь?

Она осторожно вырулила на трассу и усмехнулась.

– Откуда взял?

– Покерное кольцо на пальце, с метками для ставок.

– А..это? В покер я играла давно. Неинтересно. Единственный, с кем интересно это Монк. Но у него ставка одна. Ты куда смотришь?