Журнал «Парус» №91, 2025 г.

– Товарищи люди!.. Товарищи люди, они делят мои деньги… У меня взяли деньги!

Но никто не обернулся, и она побрела дальше, к выходу.

Видно, кто-то украл у неё, может, сын или внук, пьяница или жадный спекулянт, эти 920 рублей: «вычистил кошелек». Так вот и вся Россия, как сумасшедшая, с желтым изнуренным лицом старуха, у которой всё разворовал и прогулял тот, кому было давным-давно сказано: «Ты думаешь, что ты богат, а Я говорю тебе, что ты нищ и убог и мертв».

г. Мышкин

Человек на земле и на море

Андрей СТРОКОВ. «Танцплощадка» на ракетном крейсере

Рассказ

1.

Старшина второй статьи Саня Малютин служил на ракетном крейсере в боцкоманде, а по совместительству был киномехаником. В тот день он, как обычно, убыл с корабля в политотдел, имея при себе коробки с просмотренными фильмами для замены их на другие. Именно другие, ибо новыми фильмами баловали не часто. Но в этот раз удалось урвать новинку, и Саня торопился вернуться на корабль.

Погода на Камчатке, девица строгая и изменчивая, показала свой норов и в этот раз: мгновенно выключила солнышко, обрушив на город снежный заряд, неотвратимо и быстро покрывающий вселенную толстым девственно-белым одеялом.

Автобус, следующий из центра города в поселок, пробившись до окраины и встретив непреодолимую преграду, высадил пассажиров и заторопился назад, опасаясь завязнуть навеки. Пассажиров было немного: кроме Сани с коробками два старлея с дипломатами и несколько молодых женщин с кошёлками. Морские офицеры, взяв пеленг на поселок (можно уже напрямую, дороги всё равно не видно), сформировали походную колонну, и она двинулась в путь. До поселка не так далеко, мороза и ветра почти нет, народ молодой и привычный, а снег с каждой минутой добавляет новые сантиметры, так что раздумывать было некогда.

Впереди пошел самый длинноногий офицер, проваливаясь то по колено, то по пах, за ним – Саня, потом – женщины, второй старлей замыкал колонну и подгонял отстающих. Каждые 15–20 минут ведущий отправлялся в арьергард передохнуть, а его место занимал кто-то из мужчин. Причем, когда это обязанность выпадала Сане, его коробки тащили офицеры. Это – флот, не пехота какая-нибудь.

Флотская шинель и брюки, ботиночки на тонкой подошве – не самая лучшая экипировка для подобных прогулок. Моряк в снегу так же нелеп, как гусар без коня. Но небольшой и дружный отряд, затратив массу физических сил, но, не потеряв силы духа и чувства юмора, добрался до поселка и постепенно рассосался по нему, а Саня полным ходом рванул в сторону пирса, скатившись с сопки по длинному деревянному трапу. Время поджимало капитально.

Дежурный по кораблю, увидев Саню в образе снеговика, принял его доклад, всё понял, но многозначительно постучал пальцем по циферблату часов.

– Команде собраться в столовой команды для просмотра кинофильма! – рявкнула трансляция точно в положенное по корабельному распорядку время.

Народ начал стекаться заранее. Первые ряды (VIP-ложа!) пока пустовали, там располагались наиболее авторитетные годки. Годки с авторитетом поменьше присылали своих карасей занять места в партере. Подгодки занимали там места самостоятельно. На бельэтаже размещались полторашки, караси теснились на балконе, так что мест всем хватало.

Добровольные помощники споро вооружают (готовят к использованию) экран и проектор, тащат коробки с фильмом.

– Саня, чего коробки такие тяжелые, опять, небось, «Броненосец «Потемкин» внутри?

– Братцы, сегодня новинка, кино на молодежную тематику, с девчонками, – интриговал киномеханик, насквозь мокрый после своего героического похода, заряжая кинопленку все еще не оттаявшими руками.

– Команде начать просмотр кинофильма! – гаснет свет, возня, стрекот аппарата, яркий волшебный луч, «башку убери, чучело!» и…

Бодрый ритм и звонкий голос певицы из динамика, на сцене ВИА терзает электрогитары; лето, фонари, толпа танцующей молодежи, опоздавшие торопятся по лестнице, счастливые лица красивых девушек, улыбки и титры: «ТАНЦПЛОЩАДКА»! Душа каждого, находящегося в этом тесном зале, стремительной птицей полетела туда, на гражданку, в лето, к друзьям и подругам! Криков «вау» тогда не знали (да и сейчас есть им нормальная замена), но общий одобрительный вздох пронесся по залу: кино – зачетное, Саня – молодец!

– Саня, стой! Тормози! Крути обратно! – это чей-то взволнованный голос внезапно перекрывает песню.

Голос принадлежал старшине первой статьи Сергею Стрижу. Он был третьего года службы, занимал мичманскую должность старшины команды радиометристов и был весьма уважаем в коллективе. К тому же Серёга дружил с боцманом-киномехаником Саней. Поэтому аппарат встал, волшебный луч погас.

– Эй, кому там поплохело? Птица, ты что, с катушек слетел?

– Братцы, там – в кино, в массовке – девушка моя!!!

– Да ладно, Птица, гонишь!

– Саня, крути обратно!

– Саня, крути вперед! – противоречиво загалдело благородное собрание.

– Малютин, продолжить показ кинофильма! – это навел порядок обеспечивающий мероприятие лейтенант. Выпускник Киевского ВВМПУ, он был не намного старше остальных зрителей, а фильм унес и его на ту южную ночную танцплощадку.

Снова завертелись катушки, полилась музыка, замелькали лица, но порядка в зале уже не было. Буря эмоций была сравнима с ажиотажем на соревнованиях по перетягиванию каната, проводимых обычно в День ВМФ.

– Серёга, которая?

– Беленькая? Черненькая?

– Голову убери, балбес!

– Сам балбес, мне не видно!

– Да тише вы! Вон та, по центру? Да не толкайся!

Тщетно Серёга вглядывался в экран, плохо следил за сюжетом, не обращал внимания на симпатичных героинь, но та девушка в фильме больше не появилась. Ночью он не спал. Память восстанавливала то, что давно заставил себя забыть, душа вновь наполнялась той светлой и радостной осенней грустью.

Старшина первой статьи Сергей Стриж обманул товарищей. Валя не была его девушкой. Но ему этого очень хотелось, ибо был влюблен в нее с девятого класса безответно…

2.

В небольшом промышленном городе, где Сергей Стриж учился в школе, был очень серьезный и современный Дворец Культуры с оригинальным названием «Октябрь». Располагался он на границе двух микрорайонов, в которых было по школе —12-я и 13-я. Микрорайоны по-пацански не враждовали, а школы соперничали друг с другом только на спортивных состязаниях.

И кто-то придумал устраивать в ДК «Октябрь», сразу после начала учебного года Осенний бал для старших – с восьмого по десятый – классов этих двух школ. Делали это с размахом, максимально доступным для подобного ДК, а значит – на высшем уровне. Это было главное событие для старшеклассников между Первым сентября и Новым годом.

При ДК был ВИА «Хоровод» (было тогда поветрие маскировать рок-группы под этно) с наилучшим аппаратом и солидными, привыкшими к дорогому коньяку и модным девушкам, музыкантами. При них обретался и молодежный состав, разучивший на этом шикарном аппарате хиты «Костер» от «Машины Времени», «Я московский озорной гуляка» от группы «Альфа» и тому подобное.

Для Серёги это был уже второй Осенний бал. Все-таки 9-й класс – самый развеселый из всех школьных лет: над тобой не висят экзамены, как в восьмом, гонка поступления в институт еще через год, а сил и прыти все больше и больше.

Веселье подходило к разгару, когда он внезапно увидел среди примелькавшихся танцующих удивительно чудесную девушку. Девушку эту он никогда не видел раньше, её точно не было на открытии бала, она возникла из ниоткуда. Танцевала самозабвенно и изящно, полностью погрузившись в себя, не обращая внимания на окружающую ее толпу. И все её эмоции отражались в огромных карих глазах, в загадочной улыбке, в задорно прыгающем «конском хвосте» густых волос, в каждом движении гибкого тела. Именно это и отличало ее от всех танцующих и вообще – от всех других девушек. И была она неземной красоты (ну, по крайней мере, так подумалось Серёге).

Зазвучал медляк – перепевка из Демиса Руссоса «Идут года, и грусть-печаль в твоих глазах, а я не знаю, что тебе сказать». И Серёга уверенно направился к неизвестной красавице. С девушками он был робок, но навык приглашения на танец нужной партнёрши освоил давно, ибо другой возможности побыть наедине и близко с таким чудом природы получить не умел.

Тут все просто: нужно уловить тот момент, когда череда быстрых танцев дойдет до некой критической массы, и держаться поближе к искомому объекту. Потом, обязательно с первых нот, безошибочно угадать, что это именно медляк. Ошибка здесь стоила дорого, так как многие быстрые танцы начинались плавно. Но Серёга участвовал в организации школьных дискотек и в репертуаре ориентировался легко.

Мягкая ладошка уверенно легла на его плечо, огромные карие глаза смотрели не в сторону, а смело и прямо в Серёгины голубые, девушка двигалась непринужденно, а общалась, словно они дружили всю жизнь. Звали её Валя, была она из 1-й школы, а значит, непонятно как проникла на бал, а на вопрос как – отшутилась.

«Хоровод» отработал свою программу, и завели дискотеку. Они протанцевали вместе пару танцев, и Сергей уже делал стойку на неотвратимый медляк, но на секунду отвлекся, и в этот момент Валя исчезла. Просто испарилась, как будто её и не было.

В панике он заметался по залу, пробираясь среди танцующих, вышел в фойе, покрутился около туалетов, выглянул на улицу… Бесполезно… Бал еще не закончился, но смысла находиться тут он не видел и побрел домой. Светлая грусть переполняла его, было одновременно и больно, и сладостно.

Дня три не находил себе места. Потом стал сбегать с последнего урока и двигать к 1-й школе. Район был враждебный – появляясь там в одиночку, он здорово рисковал нарваться на разборки. Но летел, как камикадзе на вражеский авианосец, занимал наблюдательную позицию неподалеку от школьного крыльца и жадно фильтровал взглядом выходящих учеников. Тщетно.

Потом зарядили дожди, за ними выпал первый снег, Серёга подуспокоился. Только иногда включал на магнитофоне «Красные маки» с той самой перепевкой Демиса Руссоса и предавался сладостной тоске, осознавая, что потерял ее навеки. Фатализм был ему не чужд.