Хранитель подземелий

– И снова ты призвал меня в час битвы, Йоши, – подлетая, подытожил дракон, – нет бы, чтобы просто поболтать.

– В другой раз, друг мой, – осклабился маг, – сейчас сделаем дело, и вдоволь наговоримся.

Ортаун уже выделывал очередной вираж ввысоке и, завидев мистического дракона из древности, воскликнул:

– Я не подписывался на сражение с такими могущественными существами, – прорычала красночешуйчатая рептилия, – этому духу больше двух тысяч лет. Он бороздил просторы Ранкора еще до того, как первый саженец пророс в землях Лайнур-Арая. Он гораздо могущественнее меня.

– Не трусь! – отозвался Алагар, – я слишком хорошо знаю своего мастера. Он не задействует силы этой бестии. Сражаться будем только я и он.

И вот, драконы летели вровень, кружа и выписывая восьмерки. Алагар так же уверенно держал равновесие, стоя почти во весь рост, чуть раскинув руки в стороны. Йоши же, напротив, чуть пригнулся, а руки выставил перед собой, сжимая посох.

– Друг мой, все могло быть иначе! – крикнул Йоши-Року.

– Довольно слов! – проревел Алагар.

Из яйцевидного навершие Алагарового посоха вырвалась паутина молний, расходящихся в разные стороны, сталкивающихся друг с другом и описывающих причудливые сети. Искрящийся свет слепил глаза, а когда удар пришелся на хаглорианца, грохот молний заглушало даже рык драконов. Многовекторный разряд врезался в непроницаемый и неразличимый человеческим взором защитный экран Архимага. Молнии бились о преграду, высекали искры, но тщетно. Вдруг они, казалось, прошили защиту, слившись в один искрящийся клин, и влились в самый кертахол посоха лесного старца. Йоши крутанул посохом, и молнии взорвались, превратившись в электрическую и телекинетическую волну, не повредившую Марандиулу и его наезднику, но безжалостно шарахнувшую Алагара и его дракона. Красноволосый маг взмахнул посохом, и разряд словно развеялся в воздухе.

– Снова ты жалеешь меня, мастер, – ответил Алагар, – я ведь знаю, это отнюдь не все, на что ты способен!

– Зачем тебе это? – спросил Йоши-Року, ветер загрушал его голос, – вы могли бы жить под покровительством Союза, ты бы продолжал учить этих людей верному пути.

– Ты прекрасно знаешь – это исключено! – крикнул Алагар, – подчинение – признак слабости. А слабость – не путь Братства Уравнителей.

– Друг мой, – печально увел в сторону глаза Йоши, – ты подвел своих братьев и сестер.

Алагар атаковал снова – он описал своим длинным жезлом крестообразный узор, и воздух, казалось, приобрел форму множества лезвий, посланных в сторону хаглорианца и дракона из чащоб, чтобы нашинковать их. Йоши-Року сделал глубокий вдох и взрезал посохом пространство перед собой по горизонтали. Кертахол его сиял зеленым светом ярче полярной звезды. Атмосфера перед лицом мастера магии, казалось, пришла в движение, а спустя секунду вокруг Йоши и Марандиула завертелся лютый смерч, поглотивший ветряные лезвия Алагара. Он простирался все дальше, грозя захватить Ортауна и его хозяина в свой смертоносный танец. Благо, Алагар послал в центр вихря луч всепрожигающей энергии синеватого цвета, которая разделила всесжирающую воздушную воронку на две части и пресекла ее движение. Бывший наставник Уравнителей, стиснув зубы, выбросил посох перед собой, и из кертахола вырвался рой горящих алым и неугасимым огнем черепов, готовых разорвать хорошо выдержанную со временем плоть старика, предварительно поджарив ее своим огнем. Йоши-Року решил, что клин полагается вышибать клином, он выставил посох наперевес, по горизонтали, и изверг мощнейшую струю зеленого огня, того самого, который сверкал в глазницах Марандиула. Этот огонь черпал силу в дремучем лесу Хаглоры. Только лесному народу была под силу такая магия. Этот огонь вскоре принял некое подобие гуманоидной формы, затем же руки превратились в лапища монстра, в голове же прорисовались рога, клыки – рожа походила на демона Азрога. На юге, в Клирии люди часто лепили из глины или гипса маски с такими страшилищами, раскрашивали и вешали их на стены своих изб, дабы те отпугивали злых духов. Йоши-Року же был мастером по части создания элементалей. Огненный элементаль издал утробный рык и своими загребущими руками, которые казались мускулистыми, если можно так сказать о существе, целиком состоящем из пламени, ловил огненные черепа и пожирал их, становясь еще и еще больше. Поглотив последний, он до безумия вырос в размерах и метнулся навстречу Алагару. Огненный монстр уже разверзнул пасть, дабы поглотить Алагара и дракона, превратив их в пепел, но противник хаглорианца вызвал ледяную струю такой мощности, что холодный ветер погасил элементаля в два счета. Затем же из этого ветра вылетели снопы льдяных игл, осыпавших защитный экран Йоши.

– Пора заканчивать эту возню! – вскрикнул Алагар и снова атаковал.

Йоши молча ударил в ответ. Их магические атрибуты выстрелили сгустками энергии той самой силы, которая питала их магию. Из посоха Алагара вылетел сгусток алой, как кровь, энергии. Йоши-Року же выпалил зеленой аурой. Эти две сферы столкнулись друг с другом, точно две звезды. Взрыв по ослепительности и оглушительности походил на сверхновую вспышку. Дракон Алагара взмыл ввысь, проделал мертвую петлю, и снова кинулся к Марандиулу. Алагар, яростно взвыв, выбросил из своего посоха струю скверны – эта распыленная в воздухе жидкость должна была разъесть кожу и плоть мастера Йоши как каррозия изничтожает добротный слиток металла. Хаглорианец плотно сжал губы, вздернул посох, и поток ветра развеял скверну, хотя неслась она на немыслимой скорости. Сразу же он ткнул посохом в сторону Алагара, кертахол еще раз взблеснул, и тут же жезл Алагара вылетел из его руки как вольная птица, вращаясь, он куда-то запропастился в свободном падении. Тут же стопы Алагара оторвались от алой чешуи Ортауна, и он застыл в воздухе, как будто его к чему-то привязали незримой веревкой. Ортаун сделал еще один крутой разворот, попытался накинуться на Марандиула, но Йоши ударил его телекинетически, отчего оглушенный дракон низринулся к земле. Лишь последние несколько метров падения его скорость в десятки раз замедлилась, и Ортаун плавно и безболезненно осел на траву – Шая не ошиблась, когда назвала хаглорианцев сострадательными, Архимаг не был исключением. Алагара точно сковало, он не мог пошевелиться – даже повернуть голову был не в силах.

– Боюсь, друг мой, ты проиграл во всех отношениях, – удрученно заключил Йоши-Року, – не вини меня – в твоих бедах виноват лишь ты сам.

Недавно распавшееся Братство Уравнителей с грустью следило за схваткой, исход которой был предрешен еще до начала. Все, особенно Танриль, понимали, что против сильнейшего властителя мистических сил на Ранкоре у Алагара не было шансов невзирая на его высококлассное мастерство. Юкиара с волнением наблюдала, прижав руки к груди, она не молилась, но горячо надеялась на милосердие Йоши-Року. Хельд увидел новую возможность заработать легкие деньги и оббежал всю толпу, предлагая делать ставки, впрочем, никто этим предложением не заинтересовался. Арстель с отрешенным сожалением, но и с уважением к Алагару, бившемуся до конца, вглядывался в вышину, где маги старались поразить друг друга сверхчеловеческой силой. Уравнители окончательно отринули от своего сердца наставника, распрощавшись с ним.

Когда Йоши приземлился за версту от толпы, он спустя минуту телепортировался к войскам короля с Алагаром, руки которого были связаны за спиной.

– Он выполнил свою часть уговора, – констатировал Йоши, – избежать участи не пытался. Теперь, я полагаю, он предстанет перед справедливым судом Аргои?

Клаусвиль слегка кивнул и, растянув губы в усмешке человека, привыкшего видеть в других потенциальных жертв, протянул, получая явное удовольствие от момента:

– Не совсем, – сказал он, – в кутузку отправятся все, кто был с ним согласен.

Керрис Галарт округлил глаза:

– Как?! Но ты обещал…

– Обещать я мог все, что угодно. В ордере прописано право арестовать всех, противящихся и противившихся воле короны. Вы все всерьез допускали, что те, кто игнорировал налоги, поборы и не отчитывался перед блюстителями закона, уклонится от ответственности? Как будто можно вот так просто послать короля – и тебе за это ничего не будет!

Йоши поглядел на него, точно на бешеную скотину, которую следует лишь умертвить. Этот человек, дорвавшийся до власти, вовсю злоупотреблял служебным положением, чтобы удовлетворять свою потребность к доминированию. Ему нравилось внушать страх и отчаяние в душу людей, которым не было до него дела и которые жили счастливой жизнью.

– Кто дал тебе право трогать население? – разъяренный Глоддрик дошагал до поста командования, хромым шагом забравшись на всхолмье, – повязать повстанцев – одно.

– Опять ты лезешь не в свое дело? – раздраженно бросил Клаусвиль, – лучше бы границы стерег. Судя по тому, как захватчики оккупировали Ганрай, ты с этим плохо справляешься.

Глоддрик плюнул в сторону всадника:

– А ты где был в тот день? Жалкий трус.

Клаусвиль побагровел от негодования:

– Ты назвал меня трусом?

– Оглох или отупел?! – рявкнул Глоддрик, – благодаря этим людям наступление остановлено. Ты в долгу перед ними, кусок дерьма. Хоть раз в жизни поступи порядочно.

– Я поступаю по закону, – отчеканил Клаусвиль, – ордер есть, подписанный всеми министрами и вельможами, да и самим королем. Там стоит королевская печать! И любой из тех, кто воспротивится исполнению написанного на сием документе, будет считаться таким же предателем, как и этот сброд. Кстати, а чего вы стоите? – гаркнул он своим солдатам, – связать их и растасовать по обезьянникам!

Никто не сопротивлялся. Алагаритов связали первыми. Эрлингая не хотели трогать из боязни запятнать этим репутацию королевской семьи, да и он никогда не выказывал своей симпатии к взглядам Алагара.

Арстеля же заковали в кандалы, как и Юкиару.

– Как-нибудь вывернемся, – сказал он ей.

Ганраянка кивнула, благодарная за поддержку, но отвечать ничего не решила.

– Не переживайте, – окликнул их Шаабан, которого уже затолкали в одну из решетчатых телег, – это всего лишь одно из испытаний, дарованных нам Илгериасом.

Ревиан Гувер подошел к решетчатым камерам и возбужденно обратился к жителям Крестала:

– Даю вам слово – я сделаю все возможное, чтобы вытащить вас.

– Как и я, – с тяжелым лицом кивнул Глоддрик, – слово Карателя.

Эрлингай по привычке держался за рукоять клинка, повернувшись вполоборота, он произнес:

– Я буду с вами мысленно. И, будьте уверены, мой сводный брат еще потрудится объясниться за этот беспредел.

Йоши-Року медленно подошел к стальным прутьям и крепко сжал их жилистой рукой:

– Удачи, – с улыбкой кивнул он бывшим союзникам Алагара, заглянул в глаза Юкиаре и Арстелю, снова кивнул, на этот раз – им, и отошел от клеток.

В сторону Алагара, скованного по рукам и ногам и заточенного в отдельной повозке, он силился не заглядывать. Вид же его ученика выражал полную отрешенность. Можно сказать, отключенность. Будто все эмоции сошли с его лица. Человек, обладавший некогда зажигательной харизмой, бросавшийся пылкими словами и совершавший решительные дела, носивший в своем уме радикальнейшие планы глобального масштаба, теперь, казалось, был ко всему безразличен. Ничего не выражающим взглядом он всматривался в разводы ржавчины на потолке стальной клетки, привалившись к прутьям. Алагар будто бы погиб в недавней схватке, а осталась от него одна лишь оболочка. Иногда он все же бросал взгляд в сторону своих недавних братьев по оружию, но не видел в них ничего, кроме отчуждения и неприязни. В произошедшем винили они в первую очередь его.

Клажира и Кэлрен тоже хотели увезти, но этому не дал свершиться Глоддрик, грубо оттолкнув от них гвардейцев. Когда те, глядя с опаской на великого воина, спросили, в чем дело, получили краткий ответ:

– Это мои подчиненные.

Вскоре повозки с плененными покатились по ухабистому тракту.