Хранитель подземелий

– Видать, ты при этом сильно ушибся башкой, – хмыкнул плотник Харал Глыба, – хотя у тебя и до этого там было пусто. Уверен, тебя бы выгнали из Крестала уже давно, если бы не твоя кормежка – только ты умеешь воротить такую стряпню!

– А что это за чертяка мчится через поле сломя голову? – спросил Хельд, – так могу бежать только я, когда в какой-нибудь плевательнице остается хоть немного пива на донышке.

Царевич Слагер ухитрился найти в ограде лазейку и, трусцой двигаясь в направлении солдат, кричал:

– Генерал Клаусвиль! Эти изверги держали меня в плену! Меня, единственного сына Его Величества, в заложниках!

– Уверен, после смерти он отправится в Азрогово пекло, – сказал Хельд, – хотя нет, даже демоны тамошние от него взвоют. Думаю, он будет подкоряжным червем. Надеюсь, он не встретит за свою жизнь ни одной птицы, что прервет его заслуженное наказание, пусть подольше поживет как низшая форма жизни.

Все, как ни странно, рассмеялись этой не слишком мудреной шутке. Перед ликом врага, потрясающего оружием у родных стен, даже в надоевших без малого всем выступлениях Хельда люди видели часть полюбившейся жизни в родном доме, то, за что стоит сражаться.

Арстель наклонился к уху Юкиары:

– Юки, как ты думаешь, будет ли бой?

– Не знаю. Зависит от того, собираются ли они нападать первыми.

С другого конца ограды шла бурная дискуссия между алагаритами и Эрлингаем.

– Вы вправду готовы стоять насмерть? – уточнил фехтовальщик.

Гримбла, разминая затекшие мышцы, повел плечами:

– А что нам еще остается, Львиный Рёв? Они хотят выбить нас из насиженного гнезда. Места, которое мы успели полюбить. Они пришли рушить то, что мы строили. Как еще нам поступать?

– Он прав, брат, – сказал Марвол Чёрный Лев, – выбора нет. Ты же с нами?

– Безусловно, я не против вас! – поднял руки Эрлингай, – но могут пострадать невинные жители селения. Как знать, может, они дадут вам уйти. А из-за упорства вашего наставника может пролиться кровь.

– Эти люди знали, на что шли, – отрезал Кога, – когда приняли наши постулаты.

– Да и к тому же, – подхватил Хьерген, – кто тебе сказал, что мы проиграем? Мы в надежном положении, идти на приступ им, а не нам. А за все это время я столько противоосадных орудий подготовил. Это сейчас они там стоят и орут, точно оголтелые кошки под окном. Когда им на головы польется кипящее масло и горящие валуны – запоют по-другому.

– Вы умалишенные! – воскликнул Эрлингай, – а как же ваша идея, что все мы братья? Эти солдаты вам зла не желают, их насильно вытащили из домов, разлучили с семьями и привели сюда. Они сами надеются, что до схватки дело не дойдет.

– Как говорит наставник, – почесывая подбородок, сказал Реадхалл, – некоторым братьям и сестрам суждено лечь в землю, чтобы потомки могли жить, не зная гнета и несправедливости.

– Наставник, – обреченным тоном протянул Эрлингай, теребя рукоять фамильного меча, – наставник… Будем надеяться, я смогу убедить Керриса Галарта удержать Клаусвиля от атаки. Он, как я вижу, направляется к воротам.

Вдруг из ниоткуда прямо посреди стены материализовался Алагар. Прогулочным шагом он измерил линию обороны и воззвал к своим людям:

– Они привели с собой весьма внушительные силы. Даже катапульты вижу. Но, помните, наша сила в единстве! Эти люди сражаются лишь оттого, что им так приказано сверху. Мы же будем биться храбрее берсерков! Потому что, когда защищаешь то, во что веришь, ты можешь прыгнуть выше головы.

Арстель вспомнил самые первые дни знакомства с Братством Уравнителей. Тогда к стенам веси, еще совсем не укрепленной и привыкшей к мирной жизни, точно так же подошли вооруженные люди. С ними Алагар разобрался в одиночку. Но то были враги, в том числе и враги Союза. А сдюжит ли так называемый наставник противостояние с властями?

Тем временем воины Карательного Отряда спешили к забору. Клажир и Кэлрен уже стояли на возвышенности и следили за блокадой Крестала. Клажир что-то неразборчиво кричал, его слова было трудно разобрать во всепоглощающем гаме, но до Глоддрика донеслось, что в Крестал направляется Керрис Галарт.

«Удачный парламентер подвернулся, – пришла на ум мысль Глоддрику, – он всегда был конструктивен.»

– Командор, кажется, принц Слагер уже за воротами. И он, похоже, спешит оклеветать жителей Крестала.

– Ясно. Когда Галарт явится, – сказал командор Карательного Отряда, – убедитесь, что и Ее Высочество в целости и в его сопровождении удаляется к войскам.

– Ну уж нет! При всем уважении, я должна остаться со своим народом и не могу спокойно смотреть, как Клаусвиль делает с вами все, что захочет. Меня-то он тронуть не посмеет, а значит – и вас тоже.

– Чушь собачья, – процедил сквозь зубы Глоддрик, забыв о правилах обращения к королевским особам, – если начнется суматоха, ты можешь пострадать, дурёха. Кандал! Ты отведешь ее.

Каратели до этого шли молча, но обстановка все более накалялась. Ворота уже отворили, чтобы впустить Керриса Галарта, несшего в руках наскоро сделанный белый флаг.

– Как нам быть, командор? – спросила Энмола, – не будем же мы вместе с солдатней резать здешних обывателей? Мы, если я ничего не попутала, клялись защищать их ценой своей жизни.

– Верно. Но мы клялись в верности Союзу, – Глоддрик скрипнул зубами, – но выход есть.

– И какой же? Всех повязать? – спросил Драконобой.

– Убедить этого Алагара сдать позиции.

– Не похоже, что он на это будет настроен, – сказал бывший головорез.

– Поверь, – лицо Глоддрика исказил полубезумный оскал, – я умею убеждать.

– Мы знаем. Но это не тот случай.

Керрис Галарт пришел без сопровождение. Следует отдать должное смелости маршала – при желании его вполне могли взять в заложники и шантажировать им или же сразу умертвить, а голову бросить к ногам Клаусвиля. В некоторых случаях для того, чтобы быть миротворцем, требуется куда больше смелости, чем для банального насилия.

Шойрил спустился со стены и поспешно обшарил карманы маршала на предмет оружия.

– К чему этот шмон? – проволчал старик, – вам недостаточно того, что я без охраны?

– Прости, отец, – ответил лучник-энросец, – мне так велели.

Алагар не преминул спуститься ко входу. Он спрыгнул с подмостьев и легкостью одолел высоту в десяток метров, приземлившись на обе ноги так, будто он встал с постели.

– Сам Керрис Галарт, – с некоторой издевкой протянул он, приветственно подняв посох, – на что могут рассчитывать неугодные рабы короля? Дай угадаю, если мы падем ниц, вы нас не убьете, а лишь закуете в кандалы?

Керрис Галарт досадливо наморщил лоб и покачал головой. Диалог не задался с самого начала.

– Не нужно видеть во мне врага. Я с миром к вам пришел.

– Да, конечно! И поэтому за нашими стенами орда парней, потрясающих оружием.

Керрис Галарт снова покачал головой, глядя Алагару в глаза. Ломающий волю взор Алагара с высоты его роста не действовал на старого воителя. Слишком много на своем веку он повидал. Грор Свободолюбец, северянин, ратующий за свободу для своего народа, глядел почти так же. Самоуверенно, самодовольно и бескомпромиссно. И сколько людей из-за него полегло, в том числе и северян, истово веривших в благие устремления своего вождя? Сейчас перед ним такой же хищник в человеческом облике, готовый повести толпы народа на смерть.

– Как человек, служивший в свое время в армии, ты прекрасно знаешь, что я выполняю приказ. Алагар, так ведь тебя зовут? Не держи на меня зла.

– Керрис! – крикнул Эрлингай, сбегая с лестницы, – я не смел надеяться, что удастся переговорить с тобой с глазу на глаз.

Лицо Керриса ожило, и он с радостью по-братски обнял своего старого друга и ученика.