Рациональное и идеологическое мышление

Если правитель государства обладает рациональным мышлением, то исключительно рациональный подход способен дать ему духовную свободу. Наиболее ярко рациональный подход проявляется в здравом смысле, в науке и инженерии. Они оперируют идеями конечных предметов – причин, законов, пространства, времени, сущностей, качеств, ценностей, целей, потребностей, интересов и т. д. – и основаны только на рациональных в конечном счете практических доказательствах, использующих идеи о таких же конечных предметах – причинах, законах, целях, потребностях и т. д.

Рациональные идеи вообще не способны обладать категорическими истинностью и императивностью, и потому они не повелевают непреложно мыслить мир таким, каким он описан в них, и столь же непреложно поступать в соответствии с ними. Рациональные знания содержат в себе сомнение или возможность сомнения, а безгранично идеализированные предметы используются в науке и в социальной инженерии лишь как средства познания и проектирования, изначально мыслимые неосуществимыми и имеющими или могущими иметь в реальности лишь конечные неидеализированные прообразы.

При рациональном подходе правитель государства личностно дистанцирован от знаний, которые предлагают ему здравый смысл, наука и инженерия. Они не принуждают его категорически к рассмотрению мира и к действию в мире сообразно им. Он сам свободно решает, используя свои и чужие знания, опыт, рациональную интуицию, насколько убедительны представленные рационально мыслящими людьми, особенно учеными и социальными инженерами, рациональные доказательства. При этом он свободно принимает решение о том, следовать им или не следовать, руководствуясь не категорическими предписаниями, как в идеологической вере, а рациональными знаниями и свободно избранными в качестве своего руководства рационально обоснованными конечными, а значит, реалистичными ценностными ориентирами, идеалами, целями, потребностями, интересами, нормами. При применении рационального подхода правитель будет духовно свободен принять даже заведомо неверное решение. А для искреннего приверженца конкретной идеологии намеренные действия вопреки ее положениям недопустимы.

Только деидеологизированное государство нуждается в исключительно рациональном, свободном от всякой идеологии государственном управлении и в рациональных правителях государства. Это демократическое государство, которое поддается организации сообразно эффективному достижению доказуемых, проверяемых, измеряемых и осуществимых рациональных целей и обладает функционально подчиненной интересам обеспечения жизнеспособности нации и человечества ограниченной и общественно контролируемой властью. В таком государстве идеология является исключительно личным делом.

В рационально организованном демократическом государстве очень много идеологических претендентов на роль мессий. Ведь в нем законодательно гарантирована идеологическая свобода. Но в нем намного меньше рвущихся именно к государственной власти идеологов-мессий, чем в диктаторском государстве.

Нет «хороших» государственных идеологий. Наука, а также основанная на ней социальная инженерия и идеология – это антагонисты в качестве идейной основы разработки и принятия управленческих решений относительно государства, общества, человечества и их будущего. И если в прошлом все государства были в той или иной степени идеологизированными, а значит, не демократическими, то отчасти потому, что социальная наука и социальная инженерия были тогда неразвиты, а общество еще не созрело для их широкого использования. Только современная постиндустриальная эпоха с ее массовым интеллектуализированным трудом объективно нуждается в полноценном рациональном государстве. В нем нет места идеологической функции, и идейными помощниками государственной власти способны быть рационально мыслящие ученые и опирающиеся на науку социальные инженеры. Социальная инженерия – это создание устройства социальных отношений с заданными свойствами, а также их преобразование в заданном направлении и обеспечение их эффективного функционирования на основе применения специальных социально-инженерных научных знаний.

    2008

17. Рационализм и религия

Человек, обладающий сформировавшимся самосознанием, испытывает потребность в мировоззрении, т. е. в образе наиболее существенных черт мироздания (природы, человечества, сознания) и возможностей его познания и практического освоения человеком, с помощью которого он мог бы выявлять и объяснять менее существенные стороны реальности, определять ориентиры, пути, способы, средства практического воплощения своих идей, своей оценки мира, своих потребностей, интересов. Люди с рациональным мышлением нуждаются в рациональном мировоззрении, а люди с идеологическим мышлением – в идеологическом, внерациональном мировоззрении.

Если личность, не обладающая идеологическим мышлением, решила стать адептом основанной на идеологическом мышлении религии, то ей целесообразно задуматься, зачем ей это нужно? Ведь она все равно не сможет обрести идеологическую веру, в том числе религиозную.

* * *

Различие между основанной на идеологическом мышлении идеологией и основанным на рациональном мышлении рационализмом является существенным и определяется различием устройства идеологической и рациональной логик мышления. Без выявления логических особенностей идеологического и рационального мышления невозможно правильно понять сущность идеологии и рационализма.

С позиции рационально-научного подхода идеология – это ценностный безгранично, в том числе бесконечно, идеализирующий взгляд на мир (абсолютно совершенное общество, мессия, всемудрый правитель, всемогущий бог, бесконечная материя и др.), присущий людям с идеологическим мышлением, однако не рассматриваемый его обладателями как идеализирующий. Идеологический взгляд на мир является категорически императивным для обладателя этого взгляда и опирается на исключающую сомнение идеологическую веру в его якобы абсолютную истинность. С позиции рационального мышления, которое признает возможность осуществимости только конечных неидеализированных предметов и считает конечную практику решающим критерием истины, в идеологических взглядах конечные предметы реальности изображены в неосуществимом безгранично идеализированном виде (напр., абсолютно совершенное общество), а идею бесконечно идеализированных предметов (напр., бесконечные материю, бога) рациональное мышление не способно мыслить содержательно. Однако идеологические идеи, содержания которых являются мысленно сконструированными безгранично идеализированными предметами, в идеологических взглядах рассматриваются не как сконструированные умом их творцов, а как якобы абсолютно истинные образы реальности и абсолютно осуществимые проекты. Поскольку невозможно практически доказать осуществимость безгранично идеализированных предметов, то идеологическая вера является средством категорически императивного признания адептами конкретных идеологий их якобы абсолютной истинности.

Вера адептов идеологий в якобы абсолютную истинность идеи своей идеологии о будто бы существовании бесконечной основы мироздания (бесконечных материи, бога, абсолютной идеи и др.) и в то, что будто бы эта бесконечная основа является первопричиной конечных предметов реальности, превращает этих адептов в средство реализации идеологических идей, а значит, в средство реализации идеологических замыслов творцов этих идей.

Наиболее распространенные, но не единственные разновидности идеологии – это религиозные и философские взгляды. Философия как теоретическая (теоретикоподобная) система идей является самой зрелой и сложной разновидностью идеологии, впервые созданной в 7—6 вв. до н. э., т. е. намного позже зарождения религии. Религия является одной из самых древних, наряду с нерелигиозными мифами о мироздании, или даже самой древней и более примитивной, чем философия, идеологией. После зарождения философии некоторые философские учения (напр., Будды, Конфуция, Лао-цзы, Пифагора) послужили основой отдельных религиозных учений (напр., буддизма, конфуцианства, даосизма, пифагореизма), а также некоторые из философских учений стали использовать и даже стали создавать для обоснования созданных религиозных учений (напр., неотомизм в католицизме).

Поскольку наука рациональна и признает возможность осуществимости только неидеализированных конечных предметов и причин, то идеология, которая признает якобы существование бесконечной основы мира, ненаучна. В науке для исследовательских нужд создаются безгранично идеализированные конечные предметы. Научные безгранично идеализированные конечные предметы (точка, абсолютно черное тело, идеальный газ и др.) рассматриваются в науке как неосуществимые. Однако наука не осмысливает в качестве даже относительно сущностно завершенного познание основы мироздания в силу абсолютной когнитивной неопределенности рационального мышления относительно ее основных черт, хотя и признаваемой рациональным мышлением конечной. Поскольку рациональное мышление не имеет интеллектуальных средств для оперирования идеей якобы существования бесконечного и не способно мыслить ее содержательно, то оно не использует эту идею ввиду ее бесполезности для него. Идеологическое мышление, категорически императивно признающее посредством идеологической веры идею якобы существования бесконечного безусловно истинной, использует ее для объяснения и переустройства конечного мира, а также для управления им.

Каждое идеологическое учение объявляет себя якобы абсолютно истинным, причем единственно истинным относительно других идеологических взглядов и рациональных идей. Целесообразно различать живые и мертвые идеологии. Идеологии, у которых есть или возможны адепты, можно назвать живыми, а идеологии, у которых нет адептов и адепты невозможны, являются мертвыми (напр., многие древние языческие религии, многие древнегреческие философские учения). К идеологиям я отношу (учитывая наличие элемента нестрогости в любой классификации) общемировоззренческие взгляды на мироздание, опирающиеся на идеологическую веру в якобы существование бесконечной основы мира, которыми являются нерелигиозные древние мифы о мироздании, философии с их идеями о якобы существовании бесконечной основы мира, религии с их идеями о будто бы существовании бесконечной божественной и иной целевой основы мироздания, теософские концепции, основанные на эклектичном комбинировании религии, философии и наукообразных идей, основанный на вере в бесконечную основу мироздания оккультизм. В их рамках могут обладать относительной автономией локальные, частные мировоззренческие взгляды на различные локальные стороны мироздания, напр. социальные (коммунистические, анархистские, националистические, религиозно-социальные и др.) с их идеями абсолютных спасителей человечества (мессий, гениев всех времен и народов и т. п.), совершенных человека и общества, якобы существовавших в прошлом, существующих в настоящем или неизбежно осуществимых в будущем, но обязательно опирающиеся на категорическое признание будто бы существования бесконечной основы мира. Поскольку идеи конкретных идеологий имеют для их обладающих идеологическим мышлением приверженцев силу категорического повеления, то идеологии (философские, религиозные и др.) содержат возможность прямого управления сознанием и поведением их приверженцев в желаемом для идеологий и их создателей направлении с помощью идеологической веры приверженцев в якобы существование конкретной бесконечной основы мира и в ее будто бы проявление в конкретных конечных предметах. Основанные на рациональном мышлении наука, социальная инженерия, здравый смысл не обладают для рациональных личностей категорической императивностью, и потому их идеи невозможно использовать для прямого управления сознанием и поведением рационалистов.

Религии посредством веры не только признают якобы существующей будто бы направленную на человека бесконечную целевую основу мира, но и рассматривают ее как первопричину конечных явлений природы, людей, всего человечества. Религии обосновывают идеей якобы существования бесконечной целевой основы мира в качестве будто бы абсолютно правильных принятые ими цели, ценностные ориентиры, нормы поведения, жизнедеятельности и отношений людей. Поскольку каждая религия категорически считает себя и только себя единственно и абсолютно истинной, то в любой из них содержится, хотя не всегда открыто демонстрируется, нетерпимость к иным религиям и к нерелигиозным взглядам (рационализму, панлогизму, панпсихизму, скептицизму, атеизму и др.). Подтвердить практикой религиозную идею о якобы существовании бесконечной основы мира и о ее будто бы проявлении в конечных предметах невозможно с помощью идеологического мышления, а рациональное мышление не способно содержательно мыслить идею бесконечного, и адепты религий признают ее будто бы абсолютно истинной посредством идеологически-религиозной веры, т. е. абсолютной категорически императивной убежденности, исключающей возможность сомнения.

Так называемые истины идеологической веры существенно отличаются от рациональных истин, в том числе от истин науки. Философская, религиозная и иная идеологическая вера несовместима не только с сомнением, но и с возможностью появления в ней сомнения. Обладатель идеологического мышления не способен быть неуверенным в якобы истинности мыслей о существовании бесконечной основы мира, и он не в состоянии частично верить, а частично не верить в ее будто бы существование и проявление в конечном. Приверженец конкретной идеологии в состоянии только верить в истинность идеи о якобы существовании бесконечной основы мира, признанной ею. Идеологическое мышление не в состоянии получить отвечающие требованиям объективного знания отражающие объективную реальность достоверные факты, на основании которых можно было бы создать проверяемые предположения (гипотезы) о том, существует или не существует бесконечная основа мира, сомневаться в том, существует она или не существует, а также не способно обрести достоверное объективное знание о том, существует она или не существует. В отличие от идеологической веры, рационально-научные знания относятся только к конечным предметам и имманентно содержат возможность сомнения.

Кроме подлинной идеологической веры, возможна намеренная игра в идеологическую веру людей с монистичным рациональным мышлением, не способных к идеологической вере, но по разным мотивам действующих подобно подлинно верующему человеку. Таких людей много. Также есть немало людей с монистичным рациональным мышлением, которым кажется, будто они обладают идеологической верой, но в действительности они не обладают ею. Данная их кажимость является квазиверой (псевдоверой). Обладающий монистичным идеологическим мышлением подлинный приверженец идеологической веры полностью подчиняет свои мышление, чувства, волю, поступки, действия, жизнь, судьбу имеющим для него силу категорических императивов идеям своей идеологии. Категорический императив – это закон действия идеологической веры, идеологического мышления и идеологии.

Идеологическая вера – это интимное состояние сознания верующего человека, его чувств и мышления, не нуждающееся в обоснованиях. Она внеопытная, экстрарациональная, и ее невозможно передавать от одного верующего к другому, поскольку она не опирается ни на доказательство посредством практики, ни на внушение. Говоря образно, идеологическая вера не заразная. Если личность не обладает идеологическим мышлением, а значит, не обладает предрасположенностью к идеологической вере, то даже если она долго будет общаться с искренне верующей личностью, она не станет верующей. Но даже обладающую конкретной искренней идеологической верой личность невозможно намеренно сделать приверженцем иной идеологической веры, если она не соответствует идеологическим особенностям сознания этой личности. Источник веры каждого приверженца идеологии в якобы существование бесконечной основы мира находится только в его личном сознании. Поэтому верующая личность признает безусловно истинными и полезными те идеологические идеи о якобы существовании бесконечной основы мира, адептом которых она является. А поскольку идеологическая вера не поддается передаче, то каждая верующая личность реально в состоянии признать идеологические идеи, адептом которых она является, истинными только для себя, но не в состоянии навязать эту якобы истинность другому человеку, хотя идеологические верующие считают идеи своей идеологии якобы объективно истинными и общезначимыми. Признание каждой идеологической личностью своей идеологии якобы единственно истинной и полезной – это исключительно личное действие, вообще не обладающее общезначимостью и объективностью. Это субъективный, а не объективный, как в рациональном научном доказательстве, акт. Потому не только принуждение к идеологической вере, но и попытки приверженцев одной идеологии убедить приверженцев другой идеологии в якобы безусловной истинности и полезности своей идеологии для этих приверженцев противоречат интимной природе идеологической веры.

Люди, врожденно предрасположенные к идеологической вере, не могут не верить в идеи конкретной идеологии. Для них вера в якобы существование бесконечной основы мира имеет силу абсолютной необходимости, сходной по неодолимости побуждения с инстинктом и проявляющейся в ее имеющей силу категорической императивности страстности. Бесстрастной идеологической веры не бывает. В то же время вера в существование бесконечного не способна существовать в свободном от содержания виде. Это всегда вера в будто бы существование конкретной бесконечной основы мира. Однако идея о якобы существовании конкретной бесконечной основы мира не врожденная.

Обретение конкретной идеологической веры людьми с идеологическим мышлением происходит по-разному. Во-первых, для части из них – это свободный выбор ими из существующих взглядов на первоосновы мира одного взгляда как якобы единственно истинного для них. Но этот выбор мыслится ими не как выбор, а как будто бы узнавание единственно истинного взгляда на мир. Во-вторых, для немногих из них – это свободное творческое создание ими идеи конкретной бесконечной основы мира как будто бы единственно истинной с точки зрения их мышления, а значит, это создание ими новой идеологии. Но данное создание мыслится ими не как мысленное конструирование бесконечно идеализированного ими мира, а как якобы обретение ими абсолютной истины об основе мироздания (будто бы путем откровения, сверхрациональной интуиции, выявления «врожденных идей» и др.).

Если бы расположенная к идеологической вере личность была способна пребывать в состоянии своей полной внутренней духовной свободы и имела перед собой все множество созданных и возможных идеологических взглядов на основу мира как якобы бесконечную, то при обретении ею конкретной идеологической веры она сама полностью свободно выбирала бы для себя содержание своей веры в виде конкретного идеологического взгляда на основу мира как будто бы бесконечную (напр., в виде конкретной религии или философии), категорически императивно признавая якобы существующей конкретную бесконечную основу мира, изображенную в выбранном ею для своей веры идеологическом взгляде, и подчиняя своей вере в ее якобы существование свои мысли, чувства, оценки и действия. Если бы склонная к идеологической вере личность обрела конкретную идеологическую веру путем чисто свободного идеологического выбора, то при следовании ей она ради подтверждения для себя своей конкретной веры была бы обречена непрерывно воспроизводить результат своего свободного выбора. Идеологическая вера не способна пребывать в «спящем», неактивном состоянии, в состоянии чистого покоя, только памяти. Идеологическая вера – это состояние непрерывного напряжения, беспокойства, страдания, побуждения сознания верующего, т. е. его чувств и мышления. Вера не позволяет ему забыть о ней даже на мгновение. Верующий обречен непрерывно идентифицировать свое «Я» с содержанием своей веры, решая, подлинная ли его вера, а значит, вера ли она. Для обладающей идеологической верой личности решающий критерий ее подлинности – это чисто свободный выбор ею конкретного содержания веры. Если верующая личность полностью свободно выбирает конкретное содержание своей веры, то это подлинная вера.

В действительности склонные к идеологической вере люди не в состоянии быть полностью свободными ни в своем выборе конкретного содержания веры, ни в творческом создании содержания своей веры. На выбор и создание идеологических, в том числе религиозных, идей обладающими идеологическим мышлением людьми влияют являющиеся в определенной мере объективными по отношению к их личной воле особенности их характера, сознания, способность к творчеству, образованность, их социальное положение, социальные роли, потребности, интересы, их устойчивые ценностные установки, ориентиры, нормы, представления о мире, особенности культур и исторических эпох, к которым принадлежат эти люди, и др. Так, исторически обусловленная неразвитость человеческого сознания в первобытную эпоху могла обусловить порождение у людей с идеологическим мышлением религиозной веры только в таких богов, которые мыслились ими как всемогущие материальные существа. Тогда не только не было идеи идеального предмета как противоположного идее материального, чувственно воспринимаемого предмета, но и отсутствовали цивилизационные условия (социальные, экономические, политические, идеологические, научные, лингвистические, художественные и др.) для формирования такой идеи. Идея идеального закономерно создана лишь в процессе объективной и в своей основе стихийной поступательной эволюции сознания и взглядов людей на мир свыше двух тысяч лет тому назад Сократом и Платоном, открывшими идеальное как реальность.

Существенные черты характера идеологических личностей влияют на содержание их идеологической веры. Идеологические личности с нуждающимся во внешнем управлении характером выбирают или создают идеологические идеи о якобы существовании такой бесконечной основы мира, которая не предоставляет людям личную свободу, якобы до деталей регламентирует бытие людей. А идеологические личности с относительно самостоятельным характером выбирают или создают такие идеологические идеи о такой якобы существующей бесконечной основе мира, которая предоставляет широкий, хотя и ограниченный диапазон свободы для людей – для их выбора, для их творчества, для их влияния на окружающий их мир и на свою судьбу.

Однако все люди с идеологическим мышлением после принятия ими конкретной идеологической веры становятся существенно зависимыми от нее и не обладают духовной свободой воли. Поскольку живая, т. е. способная иметь и имеющая приверженцев идеология имеет для ее адептов категорически императивный характер, т. е. силу абсолютного повеления видеть мир, объяснять его и относиться к нему сообразно ее положениям, то тем самым идеология является для ее приверженцев готовым безусловным решением о том, каков мир, об отношении к миру и к себе, которое они в силу его категорически императивной природы не могут подвергать сомнению, не могут подвергать проверке, якобы истинность и нужность которого они категорически должны признавать посредством идеологической веры и которому им надлежит неукоснительно следовать. Идеологическая вера выполняет для ее адептов, в том числе для создателей идеологического учения, мировоззренческую роль абсолютного поводыря в мире.

Идеологическая вера личности, если она действительно искренняя, категорически побуждает верующую личность неукоснительно следовать основным положениям своей идеологии даже вопреки научным и инженерным доказательствам и здравому смыслу, в противном случае это не вера, а искусственная псевдоидеологическая конструкция, в лучшем случае сказка. Поскольку каждая идеология категорически повелительная для ее адептов, то их идеологическая вера в ее якобы абсолютную истинность неумолимо делает их всепоглощающе зависимыми от принятых ими в качестве своего мировоззрения идеологических идей. Обладающая искренней идеологической верой, в том числе религиозной, личность является рабом своей идеологии, своей идеологической веры, а идеология является абсолютным диктатором над своим подлинным приверженцем. Так, в христианской религии добровольным самопожертвованием Христа во имя утверждения основанной им религии заложен нравственный категорический императив поведения для ее искренних адептов, безусловно повелевающий им жертвовать даже своей жизнью ради обеспечения ее выживания и утверждения. В истории европейской цивилизации было много случаев самопожертвования христиан ради своей веры, а также много случаев уничтожения христианами людей, которых они считали врагами своей веры.

Рационализм – это взгляд на мир с позиции рационального мышления. Только исключительно рациональное сознание и рациональный подход в отношении к миру способны дать духовную свободу воли личности. Рациональность наиболее ярко проявляется в здравом смысле, в науке, в инженерии, в рациональном искусстве. Рациональный взгляд на мир оперирует идеями конечных предметов, в том числе ценностей, целей, потребностей, интересов и т. д., и опирается только на рациональные доказательства, использующие идеи о конечных предметах.

Рациональные идеи не обладают категорической императивностью. И потому они не повелевают непреложно мыслить мир таким, каким он описан в них, и столь же непреложно поступать в соответствии с ними. Рациональные идеи содержат сомнение или возможность сомнения. А безгранично идеализированные конечные предметы используются в науке и в инженерии лишь как средства познания и проектирования, изначально мыслимые неосуществимыми и имеющими в реальности лишь конечные неидеализированные прообразы. Поэтому при рациональном взгляде на мир рациональный человек личностно отчужден от содержания идей о мире, которые он формулирует сам или которые созданы другими людьми средствами здравого смысла, науки и инженерии. Рационально мыслящий человек сам свободно решает, признавать ли истинными созданные им и другими рационально мыслящими людьми рациональные идеи. Он также свободно принимает решение о том, следовать им или не следовать, руководствуясь при этом не категорическими предписаниями, как в идеологической вере, а свободно избранными в качестве своего руководства неидеализированными конечными, а значит, реалистичными образами реальности, методологиями, ценностными ориентирами, идеалами, целями, потребностями, интересами, нормами. Даже если научные и инженерные знания обладают очень высокой рациональной доказательностью, то они в силу своей сущности не являются категорически повелительными, а присущую некоторым рациональным идеям (напр., рациональным нормам) условную нормативность рациональное мышление способно преодолевать. Рациональная личность духовно свободна принять даже заведомо неверное решение. А для адепта идеологии намеренные действия вопреки ее догматам являются недопустимыми и категорически запрещены ею.

Рациональное мышление с помощью доказательств способно обретать в процессе познания конкретных конечных предметов состояние убежденности, уверенности в истинности отражения им реальности. Однако эта уверенность рационального мышления существенно отличается от идеологической веры. Осознающие себя конечными существами и мыслящие мир только конечным рационалисты обладают не имеющей категоричности естественной безусловной уверенностью в своем существовании, в котором они не сомневаются и мысль о котором является одной из первичных предметных логических форм рационального мышления. Однако уверенность рационалистов в истинности своих взглядов на другие конкретные конечные предметы вообще не является естественной и содержит возможность большего или меньшего сомнения. Однако полная духовная свобода воли рациональной личности – это неосуществимая научная идеализация (научный безгранично идеализированный предмет), но имеющая в реальности исключительно конечный неидеализированный прообраз. В действительности свободу принимаемых рациональным мышлением решений ограничивают многие факторы, напр., сбои в логике, непреднамеренные ошибки, недостаток и несовершенство инструментов познания и знаний, рациональные чувства, потребности и интересы, иррациональные побуждения. Помощь кого бы то ни было склонному к идеологической вере человеку в обретении им конкретной религиозной веры и в следовании ей является ограничением свободы выбора этим человеком конкретного содержания веры, а значит, навязыванием такому человеку конкретной веры. Хотя носители конкретной религиозной веры категорически убеждены в том, что их религия будто бы является нужной для всех абсолютной истиной, все равно религиозная вера в силу своей интимной природы – это только личный, а не совместный, не общий кормчий адептов религий. Поэтому применение религиозных взглядов в качестве проекта и регулятора отношений между людьми противоречит интимной природе религиозной веры. Конкретные религиозные взгляды содержат проекты желаемых и описание не желаемых с позиции принятых ими ценностей отношений между людьми, а также они категорически одобряют желаемые отношения, содействуя их сохранению или осуществлению, и категорически осуждают не желаемые отношения, противодействуя их сохранению или осуществлению. Потому религиозные взгляды в этой своей части несовместимы с интимной природой религиозной веры и противоречат ей.

Творцы религиозных взглядов стремятся сделать их жизненным руководством для верующих. Поэтому многие из творцов религий вмонтируют в религиозные системы идей полезные для повседневной жизни людей и проверенные практикой рациональные идеи, отражающие реальные конечные вещи, причины, процессы, свойства, ценности, побуждения, действия. Но они обязательно преобразуют эти рациональные идеи с помощью безграничной идеологической идеализации, объясняя отражаемую ими конечную реальность как якобы проявление признаваемых ими посредством веры будто бы существующей направленной на каждого человека целевой бесконечной основы мира (бесконечных бога и др.).

Однако многие религии, особенно древние, в частности, языческие, но не только они формировались стихийно и стали плодом безвестного коллективного творчества многих людей с идеологическим мышлением. Поэтому в стихийно сложившихся религиях много нестыковок, противоречий в силу чисто механического соединения идей разных авторов даже из разных эпох. Конкретные создатели религий тоже способны быть непоследовательными в идейном творчестве. Такие религии могут содержать нарушения законов построения идеологии и даже предметных логических форм, принципов, законов идеологического мышления.

Приверженцы многих религий видят их особую социальную значимость в том, что они якобы являются проводниками единственно правильных норм морали. В религиях есть нормы морали, полезные для жизни индивидов и общества. Но полезность тех общечеловеческих норм морали, которые отчасти содержатся в мировых религиях, является частичной, поскольку все религии и их адепты категорически признают религиозные нормы морали якобы порожденными бесконечной целевой основой мира (богами, богом и др.), идею будто бы существования которых рациональное мышление не способно мыслить содержательно, а потому предполагают категорическое признание якобы истинными проповедующие эти моральные нормы религии. Мотивация к исполнению таких норм морали поставлена в зависимость от веры в существование целевой бесконечной основы мира, которой способны обладать лишь люди с идеологическим мышлением. Категорическое признание конкретными религиями бесконечной целевой основы мира первопричиной норм своей морали придает этим нормам силу нравственного категорического императива только для искренних приверженцев конкретных религий. Такие нормы не могут быть восприняты в качестве категорического императива рационалистами, а если частично их содержание отвечает критериям рационалистов, то их использование ими предполагает их очищение от идеологии. Поскольку нормы морали каждой религии основаны на вере в признанную каждой из них якобы существующую конкретную бесконечную основу мира, то для адептов иных религий и нерелигиозных идеологий они не приемлемые. Нравственность – это важный институт обеспечения жизнеспособности человечества. Поэтому очень опасно и безответственно отдавать ее на откуп религии и иной идеологии.

Не все включенные в конкретные религии нормы морали являются оригинальными творениями создателей данных религий. Некоторые из этих норм заимствованы и преобразованы создателями конкретных религий в соответствии с этими религиями из стихийно сложившихся рациональных систем морали, обычаев, преобразованного в мораль права (напр., законы против воровства), из нерелигиозных философских и этических учений, из конкурирующих религий.

В религиях, провозглашающих и распространяющих в качестве единственно верных нормы морали, которые частично, за вычетом религиозной веры, имеют положительное общечеловеческое значение, неизбежно существует противоречие между такими нормами и корпоративной (групповой) моралью (корпорация от лат. corporatio – сообщество), присущей всем религиям и ориентированной на обеспечение жизнеспособности религий как систем идей и как существующих на основе систем религиозных идей сообществ адептов религий со своими религиозными идеями, потребностями, интересами, целями. Так, Иисус Христос объявил всеобщее милосердие в качестве безусловно правильной моральной нормы: «Итак, будьте милосердны, как и Отец ваш милосерд» (Лук. 6:36), которую не только христиане, но и многие рационалисты признают, за вычетом христианской религиозной веры, соответствующей статусу положительной общечеловеческой нормы. Однако для защиты и распространения своего вероучения Христос использовал также конфронтационный корпоративно-центристский моральный принцип, ориентированный на обеспечение интересов его религии («Кто не со мною, тот против меня…» (Матф. 12:30); «…Всякого, кто исповедает Меня пред людьми, того исповедаю и Я пред Отцем Моим Небесным; а кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцем Моим Небесным. Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч, ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку – домашние его. Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, недостоин Меня…» – (Матф. 10:32—10:37), несовместимый с провозглашенной им нравственной нормой общечеловеческого милосердия.

Корпоративная мораль предназначена для членов конкретных социальных сообществ (общностей) и в каждом из сообществ имеет свою специфику. Она ориентирована (в отличие от общечеловеческой морали, направленной на общечеловеческие ценности, на сохранение и повышение жизнеспособности человечества как особой разновидности жизни) на обеспечение интересов сообществ людей, и ее суть состоит в следующем. В корпоративной морали нравственным добром является то, что способствует жизнеспособности прежде всего конкретной человеческой общности: идеологической организации, в том числе церкви, партии, социального класса, культурной общности, этноса, нации, государства, союза государств и др.

Корпоративная мораль содержит элемент относительности. В границах отдельного человеческого сообщества индивиды и группы индивидов могут быть по отношению к нему носителями корпоративной морали, а само это сообщество в свою очередь может быть носителем корпоративной морали по отношению к более широкому человеческому сообществу, но корпоративная мораль меньших человеческих сообществ противоречит корпоративной моралью более широкого человеческого сообщества и общечеловеческой морали всего человечества как вида жизни. Все основанные на конкретной идеологии человеческие сообщества обладают корпоративной моралью. Если в религиях противоречие между общечеловеческими и корпоративными нормами морали разрастается до острого конфликта, то оно разрешается адептами религий предпочтением корпоративной морали общечеловеческой. Не знаю религию, которая в своем вероучении, в том числе в своих ценностных ориентирах, целях, моральных и иных нормах, предусмотрела бы необходимость пожертвовать своим существованием ради обеспечения жизнеспособности человечества, а многие из них оценивают себя как якобы единственно правильных представителей человечества.

Возникновение и функционирование нравственных норм поддается рациональному объяснению потребностями обеспечения жизнеспособности сообществ людей и всего человечества как вида жизни. В процессе исторического развития человечества выявили свою жизнеспособность те ценностные ориентиры, моральные и иные нормы, в том числе проповедуемые религиями, которые в худшем случае не вступали в конфликт с потребностями обеспечения жизнеспособности человечества как вида жизни, а в лучшем – содействовали им. Данные потребности являются основной причиной рождения общечеловеческих нравственных норм. В отличие от религии, наука способна объективно оценить потребности обеспечения жизнеспособности человечества как основную причину нравственных норм. Наука в состоянии помочь и помогает создавать новые моральные нормы (в экологической этике, в этике науки, бизнеса, управления, межличностных отношений и др.), совершенствовать прежние нравственные нормы, а также определять эффективные пути и средства нравственного совершенствования личностей, наций и человечества сообразно потребностям обеспечения жизнеспособности человечества.

Применение религии в управлении государством, которое происходит вследствие сращивания религии с государством, по разным причинам губительно для его жизнеспособности. Одна из таких причин видится в использовании религиозных идей для устройства государства и власти, для обоснования управленческих решений. Поскольку религии содержат признанные ими посредством идеологически-религиозной веры якобы абсолютно истинными категорически императивные идеи о будто бы существовании направленной на каждого человека бесконечной целевой основы мира и о якобы ее проявлении в конечных предметах природы и в человечестве, которые не мыслятся содержательно рациональным мышлением, то вредно использовать эти идеи (напр., ссылку на якобы божественную волю) для обоснования и принятия государственных управленческих решений, для разработки и оценки ориентиров, норм, целей управления обществом и государством. А судьба государства, действия государственной власти, воля правителей при использовании ими религиозных идей в качестве инструмента управления государством ставятся в зависимость от их адептов, особенно от религиозных идеологов, в том числе служителей религий, а также от религиозных организаций.

Применение государственной властью религии в управлении государством губительно для него также потому, что оно неизбежно обусловливает в ущерб интересам общественного прогресса ориентацию власти на реализацию специфических целей и интересов (в том числе материальных) религии, ее организаций и служителей культа, на использование критериев, целей и интересов религии в оценке деятельности государства и власти, в обустройстве государственной власти, в проведении внутренней и внешней политики государства, в подборе и расстановке управленческих кадров, порождает контроль государственной власти религиозными организациями и служителями культа, воспитание ими управленческих кадров и других граждан в религиозных интересах. Сращивание конкретной религии с государством неизбежно ведет к официальному навязыванию с помощью всех инструментов государственной власти всем гражданам ее основополагающих идей в качестве якобы единственно верных и к соответствующему ограничению или даже к запрещению всеми инструментами власти других религий и их организаций, нерелигиозных мировоззрений, в том числе научного, и вообще всяких идей, рассматриваемых как способных нанести ущерб официальной или поддерживаемой государством религии. Сросшаяся с государством религия неизбежно будет стремиться придать с помощью власти сознанию государственного руководства и всему общественному сознанию родственную тоталитарную форму на основе своих идей, осуществляя этим свою идеологически-религиозную диктатуру.

Изначальное объективное основное функциональное назначение государств состоит в обеспечении жизнеспособности первичных ячеек воспроизводства и повышения жизнеспособности человечества. Сегодня такими ячейками являются преимущественно нации. А в условиях усиливающейся интеграции человечества в единый организм одна из основных объективных функций государств – это не только обеспечение жизнеспособности человечества через обеспечение жизнеспособности наций как основных его ячеек, но и прямое обеспечение жизнеспособности человечества в целом. Обязательным условием эффективного участия государства в обеспечении жизнеспособности наций и человечества в целом является опора государственной власти только на научно обоснованные и проверяемые практикой идеи, выдвижение ею на основе социальной инженерии таких целей управления и социальное проектирование ею только таких черт устройства общества, которые возможно реализовать в конкретные сроки и с помощью поддающихся расчету сил и средств. Лишь рациональное, особенно научное и социально-инженерное, осмысление мира способно быть эффективным идейным инструментом управления государством. Неразумно руководствоваться в управлении государством идеологиями, в том числе религиями, поскольку их невозможно обосновать с помощью рациональных науки, инженерии или хотя бы здравого смысла. Религии не сводятся только к вере в существование бесконечной целевой основы мира. Они объясняют конечные предметы действием якобы существующей бесконечной целевой основы мира и категорически побуждают действовать в соответствии со своими идеями.

Какие бы идеи о бесконечной основе мира люди с идеологическим мышлением ни создавали, законы повышения жизнеспособности человечества как вида жизни в конечном счете обусловливают обустройство его бытия людьми с рациональным мышлением на основе рациональных идей, которые поддаются проверке практикой, которая конечная. Но так бывает не всегда. И сейчас есть государства с официальной религией. В них официальная религия и служители религий сильно направляют жизнь государств, подчиняя их идеологическим целям. Даже ограниченное влияние религии, религиозных организаций и служителей религий на государственную власть – это частичная духовно-идеологическая и практическая государственная диктатура религии, ее служителей и иных адептов, ущемление ими прав человека, социальный тупик для общества. Даже если в светских государствах их правители руководствуются в управлении ими религиозными идеями, то они несут угрозу для наций, а если государства мировые, то такие их правители несут угрозу также и всему человечеству.

В конечном счете выживание наций и всего человечества обеспечивается не с помощью религий, а посредством принятия вопреки им рационально обоснованных решений. Так, идеи правового государства и прав человека ведут свое начало от противоположной «христианским ценностям» рациональной светской, хотя и не научной, теории общественного договора, особенно от идей Ж.-Ж. Руссо (XVIII в.). В данной теории сделан вывод, что государство и власть – это не завет бога человеку, а результат соглашения между первоначально разобщенными людьми, решившими создать государство, и потому права и свободы в государстве – это чисто человеческое дело. Светская теория общественного договора послужила одной из идейных основ антифеодальной Великой французской революции 1789—1799 гг.

В соответствии с научной концепцией прав человека источник прав и свобод человека, а также их ущемлений и гарантий – это организованные в сообщество люди. В полноценном правовом государстве государственные власть и правители – это не источники, не дарители и не распорядители свобод граждан, а лишь технологические инструменты обеспечения реализации гражданами своих свобод, юридически и морально признанных мировым сообществом в качестве неотъемлемо принадлежащих каждому человеку от рождения. А главная объективная причина, породившая необходимость государственного обеспечения свобод человека – это потребности повышения жизнеспособности человечества и наций как его первичных ячеек на основе рожденных научно-технической, а точнее, научно-инженерной революцией интеллектуализированных производительных сил, реализация и развитие которых без гарантированной свободы производителей благ не будут эффективными. Сегодня в развитых демократических странах жизненная необходимость именно государственного обеспечения прав и свобод человека порождена в первую очередь коренными потребностями современного экономического и научно-технического прогресса, основанного на массовом интеллектуализированном труде. Обязательным социально-технологическим условием такого труда является заложенная в устройство государства независимость личности, ее неотчуждаемая свобода, в том числе интеллектуальная, обеспеченная властью в соответствии с проверенными на практике и закрепленными в международно-правовых актах стандартами прав человека. Творческая личность не способна эффективно творить без свободы.

Обеспечивать или не обеспечивать юридически признанные мировым сообществом свободы человека – это сегодня уже вопрос не только экономический, нравственный, политический, правовой, но и социально-инженерный. Механизм эффективного обеспечения свобод человека сегодня является обязательным компонентом грамотного с позиции социальной инженерии социально-технологического устройства жизнеспособного государства и обязательным условием повышения жизнеспособности человечества.

А, напр., взгляд Библии на человека как на «раба Божьего» является рафинированной идеологией рабства. Согласно христианскому учению, каждый человек якобы производный от высшей бесконечной целевой причины в виде бесконечного Бога, и потому бытие человека будто бы всецело зависит от него. Согласно этой религии, нет ничего в конечном мире, возможность чего не содержалась бы в Боге, поскольку Бог понимается как единая субстанция мироздания. Он будто бы определяет возможности, условия, границы бытия человека и его свободы воли в соответствии с собственными бесконечными помыслами, волей и средствами. Бог в якобы создаваемых им границах наделяет людей возможностью выбора влиять на свою судьбу своими заслугами и прегрешениями перед ним как абсолютным господином. Мнящие себя «богоизбранными» продолжатели и проповедники христианских религиозных идей определяют, в чем состоят якобы божественные помыслы, воля и средства, кто их реализует среди людей. Но христианство возникло на рубеже перехода от рабства к крепостничеству. Оно идеологически отчасти выразило массовые психологию и ценности той жестокой эпохи.

Возведенные мировым сообществом в ранг международных юридических норм права человека, фиксирующие свободы граждан, рожденные современными потребностями прогресса человечества и составляющие суть правового государства, разработаны учеными, а не религиозными идеологами. Они включают в преобразованном виде положительное содержание действующих общечеловеческих моральных норм, в том числе тех, которые закреплены в современных мировых религиях, за вычетом религиозной веры в якобы существование бесконечной целевой основы мира. Но содержание юридически оформленных прав человека не сводится к содержанию только общечеловеческих моральных норм. Оно гораздо богаче. Прогресс в разработке и внедрении в жизнь общечеловеческой морали в мировом масштабе во многом отстает от прогресса в разработке и внедрении в мировом масштабе общечеловеческих юридических норм прав человека. Данные права – это проявление объективных законов, тенденций и потребностей прогрессивного развития человечества в направлении повышения его жизнеспособности. Объективная цель человечества как системно организованного вида жизни Homo sapiens – это обеспечение его жизнеспособности, а это значит, что с точки зрения общечеловеческой морали интересы жизнеспособности человечества выше особых интересов человеческих индивидов и человеческих сообществ. Говоря образно, если ради выживания человечества придется оставить только Адама и Еву, то это будет целесообразно.

Научный взгляд на человека и его свободу несовместим с религиозными взглядами на человека и его свободу. Некоторые религии, желая идти в ногу со временем, пытаются приспособить к своим учениям идеи прав человека и правового государства. Однако на основе религиозных идей невозможно увязать права человека с потребностями свободного развития личности и повышения жизнеспособности человечества как решающими причинами рождения юридических норм прав человека и правового государства. Те религии, которые признают положительную ценность прав человека, рассматривают эти права как якобы проявление бесконечной целевой причины. А потому даже на основе тех религиозных учений, которые признают полезность прав человека, невозможно построить полноценное правовое государство и полноценно обеспечивать реализацию свобод человека. В то же время каждой религии присуще свое отношение к правам человека. Иные религии их игнорируют или отвергают. В отличие от отношения религий к правам человека, наука дает объективные проверенные практикой общезначимые знания о правах человека. Она рационально обосновывает права человека реальными потребностями и объективными законами повышения жизнеспособности человечества, а также обеспечения свободной полноценной жизнедеятельности личности как главного носителя жизни человечества.

В зрелом правовом государстве религия строго отделена от государства, и оно считает приверженность религиозной вере только личным делом его граждан. Но правовое государство принимает на себя обязательство обеспечивать реализацию полноценного религиозного плюрализма в обществе и равные условия для функционирования религий, а также равенство религий перед законом и государством, их равноудаленность от государства. Такое государство отвергает возможные притязания конкретных религий на обеспечение с помощью государства их монопольного положения и привилегий относительно друг друга и относительно антирелигиозных и нерелигиозных мировоззрений, в том числе отвергает притязания конкретных религий на закрепление за ними канонических территорий, на запрет или ограничение на территориях, которые они сочтут своими каноническими, свободной деятельности религиозных конкурентов и нерелигиозных мировоззрений, а также на запрет или ограничение осуществления религиями прозелитизма относительно друг друга. Полноценное правовое государство защищает свободу исповедования религий и не исповедования никакой религии, свободную конкуренцию религиозных идей с помощью идейных средств и в целом свободную конкуренцию религий друг с другом и с антирелигиозными и вообще нерелигиозными мировоззрениями в конституционных рамках. Естественно, что правовое государство гарантирует свободу только тем религиям, которые не ущемляют признанные мировым сообществом, в том числе ООН, права человека, не нарушают законы правового государства. Правовому государству, последовательно отделяющему религию (и всякую идеологию, разновидностью которой является религия) от государства, оправданно сотрудничать с религиозными организациями для решения проблем жизни общества, человечества, но лишь как с частными организациями, и оправданно сотрудничать с ними лишь в тех границах, в которых это сотрудничество с ними не может быть ими использовано для своего влияния на государство и общество, для демонстрации, укрепления и распространения ими своих учений. Есть много общественно значимых вопросов, в решении которых религиозные организации в состоянии положительно участвовать совместно с государством, не апеллируя к своим догматам и не демонстрируя их, а исходя только из общегражданской и общечеловеческой позиций. Это, напр., сплочение людей, объединение и повышение жизнеспособности человечества, гуманизация общества, развитие культуры, создание всеобщего мира, помощь страдающим, преодоление несправедливости, зла, распространение высокой морали, добра, милосердия.