Вознесение

БОДИ-БОГ (махнув рукой). Короче, дорогая, Иакову необходим защитник. Придётся тебе сесть в процесс.

(Исида задумчиво кивает.)

БОДИ-БОГ (помолчав). А как тебе такой сарказм:

Бессмысленны и память, и забвение…

ИСИДА. Ты что-то духом пал, мой друг. Я припасла Тебе подарочек. Трать с убережью. (Показывает Боди-Богу чёрную блестящую тубу.)

БОДИ-БОГ. Что это, женщина?

ИСИДА. Масло «Зевс Олимпийский». Для тех мужчин, что начали седеть. И лысину нажили на чужих подушках (Исида подмигивает Боди-Богу). Крапива, розмарин, кайенский перец, хна… Наносят перед сном. Из Греции мои фанаты новопреставленные доставили чекушку. (Понизив тон, видя, что Боди-Бог насторожился.) Не беспокойся, это на халяву. Ты денег-то, Отец, не признаешь, и мне не выдаёшь на мелочи. (Исида отворачивает крышку тубы, наливает масла на ладонь и быстро проводит ладонью по голове Боди-Бога, который не успевает уклониться. Исида рифмует высоким штилем, подражая супругу):

Я снадобье вотру, любя,
И не оставит молодость Тебя!

(Отступив, Исида окидывает супруга придирчивым взглядом.) Ты сохранился в лучшем виде, Ты благородно выглядишь, Ты у меня не деспот, не изувер. Ну, я пошла. Если понадоблюсь, я в гинекее…

Явление 3

(Портик Лестничного храма. Под портиком прохаживается в задумчивости Боди-Бог. Он в простом белом хитоне с чёрной каймой по низу. В Его руках обвинительное заключение по делу банкира Иакова, в которое он временами рассеянно заглядывает. На площадку перед портиком, поднявшись по Небесной лестнице, озираясь, вступает Иаков Фридман.)

БОДИ-БОГ (смотрит на гостя удивлённо). Ты кто таков?

ИАКОВ (он в белом молитвенном кителе и чёрной кипе, широко улыбается). Вот я! Иаков Фридман, с вашего позволения!

БОДИ-БОГ (с невольной улыбкой). Тот самый? (Боди-Бог хлопает себя по колену обвинительным заключением.) Смотрю и хочется спросить: что нового? Как там папаша Исаак, Ревекка-мать? И что Лаван-хитрец, твой тесть? Ты волос в волос в дедушку Иакова!

ИАКОВ. Нас вечно путают. Иакова, который в Книге, и меня, который перед Вами. Искусствоведы дошлые, и те лажаются. Гравюр Доре насмотрятся, вот крыша-то и едет. Благочестивый дед Иаков, я знаю, где-то здесь у вас. Он – аlter ego мой, двойник небесный. Теория такая есть о двойниках. Респект и уважуха старичку!

БОДИ-БОГ. Ну, хорошо. Допустим, что двойник. Но как ты проник сюда? Режим у нас.

ИАКОВ. Таки по лестнице. Как сказано в повестке. (Иаков достаёт из кармашка кителя и разворачивает небесно-синюю бумагу.) Стоял в Собрании на службе, грехи замаливал, всё как положено. И как бы сонное видение упало на меня… (Иаков понижает голос и задумывается, разглядывая Боди-Бога.) А как петухом над головами закрутил ребе, и заорал петух, мне будто кто-то в рог завесил: иди, мол, Судия зовёт! Я глядь – повестка в кулаке. Ну, я народу бяшку на всесожжение подкинул и дёрнул из Московии в Харран. Чудо, я вам доложу! И понесло меня, и понесло по целине, да по лесам, да по болотам! А голос хриповатый в ухо: «Едак! Едак!», да по пустыням, по пескам, а он всё: «Едак! Едак!», да по горам, он снова: «Едак!». Вдруг вижу – Месопотамия, дома-саманные, табличка на столбе: Харран-Султантепе и… Лестница с земли, с камней до самых облаков висит. Честно признаться, оробел. А голос знай своё: «Шагай, козёл, повестку наверху отметят!». И вот я – перед вами, Авва. (Иаков изумлённо оглядывается.) Я в самом деле в эмпиреях? Прикольно… А вы в самом деле Бог? Позвольте, я тактильно вас обследую… (Иаков щупает край хитона Боди-Бога.) У нас внизу столько народа развелось сомнительного: директора, банкиры, депутаты, сенаторы… Вы уж меня простите.

БОДИ-БОГ (неодобрительно покачав головой). Щупай не щупай, я – всамделишный. Тобою, братец, недоволен, и зело. Великим ты неслушанием страдаешь, вот что тебе скажу!

ИАКОВ (извлекает из кармана кителя очки, протирает окуляры носовым платком, водружает на нос). Серьёзный ход! (В тон Боди-Богу торжественно.) Живой и Сущий! Также Благий! Год прожит мной, не скрою, не лучшим образом. Да что уж там – содомский был годок. Но разве я с утра не каялся?!

БОДИ-БОГ (ещё строже). Молчал бы, неслух! Когда-то предка твоего благословил я в Бозе, дал хлеб, чтоб есть, ему и женщинам его, а также и Лавану-тестю и его семейке. Хламиды подарил, чтоб члены греть. И утвердил завет… О, если б знать, что клон его (Боди-Бог тычет пальцем в грудь Иакову) моих последышей-поскрёбышей рутинов на тощие посадит МРОТы! Да лучше бы шаману в юрту закинул я дары, а то – в шатёр зороастрийцу-курду! Теперь вот благословенье надо брать назад…

ИАКОВ (недоуменно моргая). Да что рутинам-то я сделал? Сыты, пьяны и морды целые. Ты не заснул, Отец? (Иаков внимательно смотрит на задумавшегося Боди-Бога.)

БОДИ-БОГ. Я грузну в старину. Твой прапрапрадед Яшка Безволосый лишил меньшака, братца Косматого Исава первородства, хотя в Косматом благородства было поболе, чем в самом Иакове. Я в Безволосом, дело понятное, провидел вора. Но выбор-то был невелик. Всего-то две кандидатуры. Не мог же Я народу-богоносцу в архонты недоноска дать. Когда твой пращур ссуды под залог планировал, братан Исав с дубиной по степям гонял стада. К тому же щур имел отменное либидо. Жён – Лию и Рахиль, служанок – Зелфу с Валлой катал ночами напролёт на войлоках в шатре под одеялом меховым. Кто с четырьмя бабенциями справляется, я полагал, тот и с процентом на процент не ошибётся. Ты, парень, слышал про местечко Пенуэл, где я Иакова в борьбе испытывал? Стояла ночь, жара давила. А мы на травяном ковре в поту махались с ним, как равный с равным. Я на бедре ему тогда оставил метку…

ИАКОВ (бодро). Все зажило, Отец.! Я ту секуцию прекрасно помню. Носил я долго белый шрамик… справа. Не помню только от кого надо смотреть?.. (Расстёгивает китель, брючный ремень и напряжённо оглядывает себя справа и слева.)

БОДИ-БОГ. Ты хочешь показать мне срам?

ИАКОВ (недоумённо). Ещё вчера на этом месте шовик светился аккуратный… А Вы разве не со мной боролись?

БОДИ-БОГ (раздражённо). Оставь. Я на заре благословил Иакова. Помню, мрак по отрогам полз. Не из того ли мрака и вышел в родословной брак? (Боди-Бог снова тычет пальцем в грудь Иакову.)

ИАКОВ (подтягиваясь). О, Господи! И от ума недолго так отстать!

БОДИ-БОГ. Ты Мне тимуровца-то не включай. Не я рутинам ятра хряпал!

ИАКОВ (обрадованно). Сказал бы сразу, о чём базар! Нужны мне чьи-то бейцы, у самого комплект. Аврория Звездарина охолостил по пьяни Загогулин, а не я!

БОДИ-БОГ. Какие бейцы?

ИАКОВ. Ну, кокануты, если Вам так нравится.

БОДИ-БОГ. Какие ещё кокануты?

ИАКОВ. Птенцы в которых прячутся.

БОДИ-БОГ. Птенцы?!

ИАКОВ (теряя терпение). Ну, яйца, Отче, яйца! Мужские атрибуты. Имеют их и жеребцы.

БОДИ-БОГ. А кто таков Звездарин?

ИАКОВ. Пенс.

БОДИ-БОГ. А Загогулин?

ИАКОВ. Наш презик. Вы что, не слышали о Загогулине? На царство патриарх его благословлял. Его святейшество перед вами не отчитывается?

БОДИ-БОГ. Кто?

ИАКОВ. Да патриарх. По-моему, он в вашей юрисдикции. Конечно, цацек золотых на нём побольше и цацки покрупней. (Иаков придирчиво оглядывает Боди-Бога с головы до ног.)

БОДИ-БОГ (недоуменно пожевав губами). Ну, сиречь так. Мы судим праведно рабов клеймёных и царей на тронах. Для Нас все – граждане, для всех УПК один. (Боди-Бог щёлкает пальцами, появляется ангел-слуга. Иакову). Ступай в покои для гостей, передохни с дороги. Рекомендую лунный душ принять. И, елико возможно, подремать. Может, поменьше будешь мимо тазика нести… (Ворчит, провожая). Учти, встарь лицемерным и лукавым в судах плетьми кровавили ребро. Это уж я, гуманитарий…

ИАКОВ (уходя вслед за ангелом и оборачиваясь). Ты, Отче, толком разберись. У нас презик отматерит, а после выслушает и простит. А там, глядишь, за стол посадит.

БОДИ-БОГ. Поговори Мне! (Иаков уходит в сопровождении ангела. Боди-Бог, глядя вслед Иакову, качает головой.) Ишь, бейцы-кокануты! С чудинкой мужичок. А так и на лицо похож, и рост иаковский… Дед-то не промах был, и внучек боевой, видать…

(Под портиком появляется Люцифер с папкой подмышкой.)

ЛЮЦИФЕР (почтительно протягивает Боди-Богу лист бумаги и подкладывает под бумагу папку). Конус сдаю после испытаний, народ снизу уже пошёл. Крючок ваш нужен, Авва. Черкнитесь: ут-вер-жда-ю.

БОДИ-БОГ (расписываясь). К нам, обойдя режим, парадной лестницей твой обвиняемый вломился. Пневмодетектор почему-то не отсигналил его психе. Что ты на это скажешь? (Прищурившись, смотрит на Люцифера.)

ЛЮЦИФЕР. Должно, повесткой Яшка отмахнулся, повестку я в руках держал. Сканер меня учуял.

БОДИ-БОГ. Беседовали. Он оправдался полностью. Ранний из молодых, ты в этом прав. Хотя рассеян. Эпохи путает и зависает в рассуждениях, но в основном неплох. И вправду рационал. Умён и хладнокровен. Нахален. Этим смахивает, кстати, на тебя. Но держится без антраша, достойно.