–Что произошло?– узнавал Боу.
–На меня напал грабитель, а мистер Филдинг спас меня,– еле слышно рассказала Малевольти.
–Как кстати мимо проходил господин барон! Дома скажи, что не дождалась сторожа и уснула. Я скажу, что не достучался. Мистер Филдинг, можете выходить, я Вас не трону!
–Он уже ушёл. Я выпустила его в окно.
–А я считал Вас идеалом целомудрия…
–Почему замужняя дама не имеет права влюбиться? Твой отец – старик, с которым у меня был интим всего раз, и то я пребывала в бессознательном состоянии!
–Это Вас не извиняет.
–Это мужской шовинизм!
–А если Вы принесёте чужих детей моему отцу?
–Но в последнее время я кормлю вашу семейку, как-нибудь прокормлю ещё парочку ребятишек!
Юноша обиженно отвернулся.
–О, Мадонна, зачем же мы ссоримся?– спохватилась Отта,– Я полностью виновата. Я сама соблазнила Филдинга.
–Не наговаривайте на себя, мама. Я замечал, что этот юнец вертится вокруг Вас.
–Мама? Я думала, ты больше так меня не назовёшь…
–Ты столько лет посвятила мне и Эммиту, что было бы чистым эгоизмом не закрыть глаза на единственный проступок. Ты ведь осознала ошибку?
–Почему я не должна отвечать на любовь? Ведь даже ты влюблён в замужнюю!
–Но у меня есть маленькая надежда, что Рут бросит мужа. А разве Орину нужна жена гораздо старше него? Или, может, Филдинг мечтает воспитывать твоих дочек, которых через два года можно самих выдавать замуж? О, я вижу, как ты поладишь с его сестрой Наядой, которая все эти годы называет тебя не иначе, как «итальянская выскочка». Орин играет с тобой, забавляется.
–Ты прав. Ничего хорошего эта связь принести не может,– понуро согласилась Оттавия.
–Я рад, что ты всё поняла. Это хорошо, если никто не пронюхал о вашем свидании…иначе сплетни повредят карьере и репутации семьи. Вероятно, придётся вызвать Филдинга на дуэль…
Малевольти побрела к выходу.
Артур прибрал в торговом зале и подсобке. Весь день был растерян, почти сконфужен. Покупателям становилось неуютно, и многие не задерживались.
И в довершение к неожиданностям в магазин вошла Рут Оллинхэм. Попросила перчатки, и долго вертела в руках один из образцов.
Юноша не удержался и запальчиво, оскорбительно спросил:
–Как ты можешь жить со стариком?
–А мне он не нужен,– не меняясь в лице, отвечала миссис Оллинхэм, она пристально уставилась в глаза красивого парня,– Я не люблю мужа. Так очень даже спокойно. Не надо переживать. Равнодушие – залог здоровых нервов. К тому же мне нравятся его знаки внимания, подарки…
Боу был зол и спокойно выдержал её взгляд.
–Сколько мне надо накопить, чтобы претендовать на тебя?
–Забавный мальчик. Почему ты хочешь непременно обидеть меня?
–Так ты сбежишь со мной без изрядного капитала?
–С какой стати? Я похожа на дешёвку? И потом, я тебя едва знаю…Но, видно, ты не джентльмен, раз смеешь предлагать даме совершить неблаговидный, аморальный побег. Ради чего?
–Не играйте в наивность! Вы давно поняли, как сильно я Вас люблю.
–Если Вы бегаете, как собачка, возле меня, это говорит только о Вашем желании угодить даме.
–Вы смеётесь над моим чувством?– вспылил парень,– Впрочем, так мне и надо! Глупый мечтатель.
–Я, пожалуй, куплю вот эту пару и эту,– не отвечая на прямой вопрос, произнесла Рут.
Артур молча, не глядя на ослепительную прекрасную даму, упаковал покупки.
–Всегда рады видеть Вас, леди Оллинхэм,– кривлялся он.
Девушка хмыкнула и кинула деньги на прилавок. Юноша закусил губу до крови, ему показался этот жест особенно оскорбительным.
Когда Рут вышла из магазина, он согласился с выводами брата:
–Прав был Эммит – я совсем не знаю эту задаваку, у неё зловредный характер.
18 октября у Оттавии была назначена встреча с Орином Филдингом в гостинице, что располагалась в удалённой части города. «Надо съездить. Скажу барону, чтоб больше меня не ждал, и не преследовал»,– решила она.
Подобострастно настроенная Малевольти твёрдо вошла в номер гостиницы. Кто-то сбоку напал на неё, она вскрикнула и стала отбиваться. Некто в маске лисы повалил девушку на ковёр. Ей удалось сорвать маску. И на неё смотрел хохочущий Орин!
–А если бы я стала звать на помощь?
–Погодите, сеньора, звать на помощь, может, я один справлюсь.
–Пижон! Я сейчас уйду.
–Я хотел развеселить тебя.
–Ты ещё до краёв наполнен ребячеством и дурью!
Орин настиг поцелуем любимые губы, что бранили его. Оттавия зажмурилась и уговаривала себя: ну ещё раз поцелует его и потом уйдёт. Она не заметила, как через пару минут сама призывно потянулась к его губам.
–Отти, любимая,– завораживающе шептал юноша,– Мои руки и глаза стали такими жадными…
Тело Отты превратилось в одно большое, непреодолимое желание. От желания бурлила кровь, а мысли в голове поддел туман.
Барон отнёс её на кровать, и они долго наслаждались единением тел.