Непростые истории 4: Печальные звёзды, счастливые звёзды

Гладкость снега, занесённые двери, которые давно никто не открывал, вызвали тревожные предчувствия. Влад машинально прикинул, успеет ли он до темноты вернуться в деревню, если Лазаря нет в избушке.

Обогнул дом, от сердца отлегло – Колчедан радостно залаял, вылетел из будки и чуть не опрокинул гостя в нетронутый человеческими следами снег.

– Где хозяин-то? Ладно-ладно, погоди, потом повозимся.

В сенях Влада встретил ещё один знакомец, медленно скользнул полосатой шубкой по заиндевевшей штанине и прошествовал в избу.

– Здравствуй, Васильич, – вслед ему сказал Влад, разделся и шагнул в тепло.

Из дальнего угла послышался хриплый кашель и голос Лазаря:

– Думал, не приедешь, телеграмму-то я тебе не отбил.

– Как же! Размечтался! Не приеду, видишь ли! – весело откликнулся Влад. – Чего разлёгся?

– Да так, знаешь, ногу подвернул в трёх километрах отсюда. Пока тащился, застыл. Теперь хвораю, уж скоро месяц, – с досадой на свою неловкость сообщил старик, но через секунду сердитое выражение лица сменилось беспомощным, начался новый приступ кашля.

В груди у Влада заскреблось: знать бы! Мог и раньше вырваться, помочь одинокому леснику.

– А животины твои где? Вижу, из дому не выходишь.

– Кума в деревню забрала. Дай бог ей здоровья. Сам сычом сижу тут, только Колчедану миску с кашей выношу на крыльцо.

– Давай-ка поправляйся, надо подарок испробовать.

– Поправлюсь, куда деваться.

Лазарь с трудом поднялся, шатаясь добрёл до лавки, сел и закашлялся. Влад искоса наблюдал за зеленоватым, обросшим седой щетиной лицом деда и механично доставал из рюкзака гостинцы.

– О! Дело, – одобрил Лазарь продуктовый набор, – а то мне заварная лапша и каша из пакетика уже поперёк горла стоят, а путное что приготовить ни сил, ни желания.

– Нога как, не беспокоит?

Дед кивнул, снова закашлялся. Когда приступ отпустил, оба они – старик и гость – встрепенулись, услышав звук мотора. Урчание приближалось. Заливисто и весело лаял Колчедан.

– Варенька, – тепло взглянул на Влада хозяин. – Вот ведь упрямица! Говорил, не приезжай, нет – примчала.

Со двора, где умолк снегоход, раздался девичий голосок:

– Хороший, хороший, Колчедаша! Ладно-ладно, вот смотри, что для тебя захватила, погрызи. Холодец тётушка варила, я косточек тебе сберегла.

Через минуту скрипнула входная дверь, в избу вместе с морозным воздухом заглянула запорошённая снегом розовощёкая девушка.

– Здрасте! – сказала она Владу, смутившись, и подбежала к Лазарю: – Целовать не буду, я холодная. Ну как ты, дедуль? За пенсией не приехал, я доставила.

– Зачем? Разве просили тебя?

– Сам знаешь. – Варя скинула пуховичок, села на лавку, поставила рядом с собой почтальонскую сумку, – неполученную я должна вернуть, потом раньше чем через месяц, не привезут.

Влад раскладывал вещи и продукты по местам, поглядывая на девушку: как она отсчитывает деньги, подсовывает Лазарю ведомость, где тот, откинувшись дальше от листа, ставит простенькую закорючку со словами «вот тебе мой крест». Потом на столе всё из той же сумки появилась упаковка шприцов, коробочка с лекарствами и пакет спиртовых салфеток.

– Уколы умеете делать? – обернулась почтальонша к Владу.

Он замер, глядя прямо в её смеющиеся, зеленоватые с синими искорками, глаза, и промолчал. Влад чувствовал себя беспомощным ребёнком, который не выучил стихотворение и вдруг оказался на ярко освещённой сцене под взглядами сверстников, их родителей и воспитателей.

– Ладно, сама приеду, – сказала Варя, – дедуль, ложись-ка.

Она выверенными движениями достала салфетку – пахнуло алкоголем. Протёрла руки, принялась подпиливать шершавой пластиной горлышко ампулы.

– Чего придумала? – возмутился Лазарь и зашёлся гулким кашлем.

– Потапыч сказал, если кашляешь – колоть, а то как бы пневмонии не дождаться.

– Нашла кого слушать! Потапыча! Не согласен я на уколы! – спорил старик.

– Никто тебя не спрашивает, – в голосе Вари звенели строгие нотки, – скрутим и вколем. Не сомневайся. Или в больницу захотел?

Лазарь на удивление быстро смирился. Сдерживая очередной приступ кашля, он поплёлся к лежанке, на ходу расстёгивая брюки. Варя кивком головы велела Владу идти за ней.

– Посмотрите. Вдруг я не смогу проехать завтра, а надо обязательно три укола сделать. Потапыч сказал: хорошее лекарство, из гроба поднимет.

– Уж и в гроб уложили, – бурчал старик, отвернувшись к стене.

Влад наблюдал за действиями девушки. Кто она? Почтальон? Медсестра? Внучка Лазаря? Дед, помнится, одинок… Симпатичная. Что она делает в этой глуши, почему в город не подалась?

– Уяснили? – голос Вари заставил очнуться.

Влад машинально кивнул.

Девушка быстро собралась, в дверях обернулась:

– До завтра!

– Не мотайся сюда больше, – сердито сказал старик, – он сделает, не хитра наука.

Влад набросил на плечи куртку, вышел вслед за девушкой. Во дворе ждал красный снегоход.

– Откуда такое чудо? – спросил Влад.

– Жених подарил, – ответила Варя, усаживаясь, – чтобы я в сугробах не тонула зимой.

Она не торопилась заводить мотор, смотрела, щурясь от белизны, на ветви елей, хлопала длиннющими ресницами.

– Скоро свадьба? – зачем-то спросил Влад.

Варя обернулась:

– А вы совсем меня не помните?