Русская философия. Анализ истории. Том 2

, из-за чего есть необходимость отделить доброе Царствия Небесного от злого бездны или иначе жизнь прекратится. Это ад, ибо теперь, чтобы видеть белое, нужно иметь представление о черном. Чтобы влияние от мощей усопших распознать, необходима кондиция подобия им усопшим – нужна духовная жизнь, активированная через тяжести жизни, что возможно только в борьбе, ведь чтобы видеть белое счастья, нужно зреть через черное тяжести. Повторюсь, что сами по себе мощи, каким-то иным образом, вне борьбы отделяющей доброе от злого, спасительно свидетельствовать о Боге не могут. Поэтому выражение Божественного присутствия и промысла возможен только в трудностях борьбы за выживание в поте лица. Влияние сие бросается в глаза не прямо, но в более и более глобальных масштабах – в этом трудность свидетельства о Нем. Ведь Божественное всегда для человека слишком велико для явственного освидетельствования, поэтому прошло столько тысячелетий, чтобы реальность влияния мощей усопших оказалась в поле опытного уразумения и чувственного восприятия живущими в границах влияния Божественного

, с помощью которого он распознал также важное – в каждый момент бытия есть вещи первой значимости и второстепенной, и третьестепенной. Жизнью обладает только Бог, а потому чтобы жить в земных условиях с поражённой грехом природой надо обладать единством с Ним, а значит и полнотой исповеди о Нём в порядке жизненно выверенной последовательности приоритетов и субординаций. С другой стороны, какое-то иное вторжение Божественного в этот мир становится губительным. А потому мощи усопших праведников ведут себя именно так, как они ведут. Это понимают духоносные отцы Церкви при жизни. Ведь достаточно просто молитвы от них и нужная спасительная гениальная идея сама придет к мирянам на ум и главное, оная будет адаптирована к данной ситуации, к данной возможности и способности противостоять силам бездны. Это тоже прообраз Творца. Достаточно положить пищу младенцу в рот и его организм сам все остальное сделает. То есть, если пища адаптирована к возможности усвоить еду, то малыш сам разберется как ему это потребить. А если пища не адаптирована к усвоению, то это грех уже самого родителя. Мощи усопших несут именно эту роль в нашем бытии земном.

Быть подобным Ему единовременно во всех гранях поражённой грехом природой невозможно, но постепенно-последовательно – да. А поэтому поочерёдно приобщаемся к каждой из них и с постепенной нежностью выражая всю полноту каждой из них (из этих граней), и в строгом соответствии с очерёдностью приоритетов Божественной вертикали субординации (к примеру, дневного и годового цикла, и цикла всей жизни), благодаря которой соблюдено важное условие бытия живого в земных условиях (а именно соблюдено подобие Богу в таком свойстве, как единство, явленное как неразрывность последовательности)

. Мы через это единство в образе неразрывности последовательности в строгой Божественной безразрывной очерёдности не сразу, а удобопостепенно на протяжении всего бытия человечества, приобщаемся ко всей полноте Творца

. Именно поэтому человек является уже абсолютным совершенством и имеет право и возможность беседовать с Личностью Творца, как личность. Но чтобы быть Ему подобным, эту эстафету мы получаем от своих предков, что наделяет нас основным качеством живучести – какой-то степенью подобия Богу еще и продолжительности бытия, то есть в другом Его свойстве – свойстве земной вечности

, когда достижение цели становится выражением духовного пребывания в Ней и с Ним в прообразе Девы Марии. Так мир готовился ко Христу.

Для чего тогда нам продолжительность жизни? Ведь оной достаточно было бы нескольких мгновений, чтобы вновь обрести спасение? Продолжительность жизни и вообще бытие цивилизации нам даны для того, чтобы в пределах этого промежутка времени наступила вся полнота времен, в границах коих представляется возможным лицезреть Творца

, а именно полноту Его (хотя для этого в нашем естестве предназначено все абсолютно, как инструмент богообщения во многих гранях). Бог многогранен и спасение, по верному слову учителей Церкви, обязано быть не только полным, но и, важно подчеркнуть, всеобъемлющим, затрагивать все сферы-области бытия Вселенной и природы человека. Поэтому продолжительность жизни диктуется не только потребностью всеобъемлющего выражения Его Сути, которая всегда бесконечно велика, но и необходимостью беречь опыт спасения, необходимость передачи эстафеты поколений, в коей человечество движется к Богу, чтобы полнота исповеди о Нем, если не выразилась на данном поколении людей, но хотя бы где-то в бесконечно далеких потомках. Постоянно появляется новый опыт результативного богообщения и его надо передать новым поколениям. Этих вновь родившихся надо научить и поставить на путь истинный, не упустив множественность знаний, но соделав их удобоприемлемым для восприятия. Это есть новое имя

влияния мощей усопших, явленное в данной специфической кондиции – нам родителям для своих детей предстоит выполнять свой долг – пережёвывать продукт питания и вкладывать в рот младенцу всю жизнь и после смерти. Просто сие выражено в различных проявлениях исполнения этого долга. Так как опыт богообщения накапливается, то и продолжительность нашего земного жития-путешествия должно увеличиваться соразмерно полноте свидетельства, как востребованное в том же числе и этим критерием.

1.0.2.-78. Этот момент мог обозначиться в земной реалии ещё и по другой причине. Кем мы более всего в этом мире дорожим? Так как все вокруг нас есть личности и общение между ними, то становится понятным, что кроме окружающих живых для каждого из нас это ещё и те, кто был рядом и умер. Если мы приглядимся к природе человека внимательнее, то выявим очевидное. А именно созерцаем мы лишь то, что было некоторое время раньше опосредовано уникальным образом проявившихся следов. А раньше всего мог быть только Творец-Созидатель, потому созерцая мощи усопших, мы смотрим на Него через толщу времён. Также как, смотря на Солнце, созерцаем лишь то, что произошло ранее чуть больше восьми минут. Само же явление имеет место быть и в данный момент, но чувствуем мы только то, что было в прошлом сообразно нашей падшей природе. Теперь представьте себе, что Солнце начало от нас удалятся – время прохождения света увеличивается и тепла все меньше и меньше. Но это не означает, что Звезды более нет, просто оная ушла из под привычного нашего восприятия. Также как, общаясь человеком, еще пока живущим, посредством привычного набора инструментов, здороваясь с ним за руку, мы также видим и чувствуем межличностное единство в одном. И вот он от нас удаляется, на смену самому очевидному рукопожатию приходят иные формы чувственного освидетельствования – мы включаем в себе иные инструменты распознания себе подобных и довольствуемся чувством единства в иных сферах чувственного восприятия: слышим голос и видим контуры его тела. И если он вообще ушёл даже из этого обозрения, то сие также не означает, что его нет, то есть он как бы стал пустотой в одних сферах мировосприятия, но это не значит, что его нет в сферах других – просто мы общаемся уже посредством иных природных реалий – мы все сильнее и сильнее приближаемся к тому родовому общему

, что объединяет нас как виды, то есть находим радость посредством таких инструментов, которые оказались востребованными в самые первые времена бытия мира и оные ещё более общие, единящие нас в себе даже с материей во время общения с Богом опосредовано их

. Мы также остаемся в той же позиции взаимодействия и общаемся посредством того же единого и общего для всего мира, которое является Началом всех абсолютно начал

.

Если говорить о сообразности пустоте, то перед нами возникает следующая картина. Если мы посмотрим на Царствие Небесное, то так как ищем в Нем величину ничтожества греха, то тогда увидим пустоту, то есть в Этой Реалии нет неподобия, печать чего мы несем на себе – нет величины греха. Дадим определение жизни посредством удобного для разума инструментария. Вспомним вновь слова Толстого о любви, что это как палец, на который мы обращаем внимание только тогда, когда он начинает болеть, то есть когда в нем происходит разрушение, имеет место быть величина отклонения от нормы, величина ошибки или иными словами греха. То есть сам факт того, что мы это не видим свидетельствует о том, что именно это есть норма бытия и абсолютного здоровья. А потому все то, что является созерцаемым оказывается прообразом больного пальца. Но нормой является то, что палец здоров и мы его не замечаем. Этот момент выражен во всех сферах и формах познания. Даже духовник, который, если в молитве увидел пред собой или почувствовал, то старается уйти от этого, ибо это первый признак прелести, то есть это не Бог, а Его образ. Это самое сложное есть – не спутать Самого Бога с Его образом. Икона – не Бог, а только окно в мир Божий, в который надо подниматься. Бывает мы видим Солнце в отражении на воде, но это никак не означает, что надо идти в воду

. Тогда нарисуем образ того, что не является чувственно распознаваемым.

(07.01.00) Жизнь это равновесие, самая верхняя точка вертикального положения палки, которую мы пытаемся поддерживать в устойчивом состоянии вертикали. Так как оная мертвая есть, то постоянно стремится упасть. Но живое, не смотря на постоянные покушения на его равновесие, стремится к иному – оное удерживает и восстанавливает равновесие своего здоровья. Так вот верхняя точка равновесия – это на самом деле наиболее устойчивое состояние только лишь потому, что оное не инородно образу пустоты по количеству затрат, то есть сообразно пустоте и не требует энергии на восстановление, если находится в абсолютном равновесии. Иными словами, живое несет в себе прообраз пустоты, а потому не инородно ей, то есть обладает устойчивостью. Хотя и обладает определенным зарядом-порцией энергии, в то же время для нас равновесие, как отсутствие величины отклонения от нормы, как образ больного пальца, как чувственно распознаваемое отклонение от нормы, не существует. Палец живой, а потому хотя и несет в себе энергию, но мы его не чувствуем, пока он не болит. Именно этому сообразен окружающий нас космос, полный до бесконечности именно этой космической пустотой

.

Именно этот элемент постоянства в чистом виде и несут мощи усопших, что делают их не инородными живому. Хотя, как носитель элемента постоянства, сообразен этому даже камень, из-за чего, как свидетельствуют археологические раскопки, древние очень часто поклонялись какому-нибудь бесформенному камню, как несущему прообраз этого постоянства, в образе чего человеку надо постоянно утверждаться. Человеку в опасности необходимо быть до конца сообразным пустоте греха, пустоте ошибок взаимодействий и работе, отсутствию не правильного представления о Царствии Небесном, не оказаться не сообразным Ему. То есть нужен носитель-проводник-ориентир этого элемента постоянства, который заключен не только в продуктах питания, но и в окружающем нас мире. Благодаря этому мы можем поддерживать себя в прообразе Божьем, а именно в контексте Его физически чувственно распознаваемого наглядного – в пустоте чувственного и мира сего. Но в отличие от каменной породы, мощи усопших как раз наиболее адаптированы к нашему мировосприятию. К примеру, мы знаем как жили те, чьи мощи чтим и потому сие дает нам определенный ориентир для поведения. При жизни эти люди были добры и благочестивы. И это только один из примеров. То есть просто камень и мощи усопшего для людей не одно и то же, а потому поклонение камню ушло в прошлое, а более разжёванное для понимания о постоянстве вечности осталось.

Образ пустоты несет в себе всякий экстаз. Достижение экстаза происходит очищением от всяких влечений до пустоты неприятия мира. В этом состоянии можно труд в прообразе Голгофы Христовой, на Вершине вершин которой надо держать себя в равновесии духа. Хотя люди ослабевшие начали убивать себя ради этого состояния.

В жизни людей сознание человека общается с его подобием – с сознанием. Сам факт того, что мы это видим во время общения, то это свидетельствует о том, что для человека сие не есть норма, ибо в любом случае, общением мы соприкасаемся с тем, что постоянно. Просто соприкосновение сие уникально-специфическое есть – общение имя ему

. Это тоже нуждается в упорядочении до состояния устойчивости в ином имени элемента постоянства, чтобы быть сообразным Ему в зримой умопостигаемой нами сфере – в сфере сознания. Именно по этой причине мощи усопших, в коих когда-то пребывало сознание для живого окажутся потом в приоритете. Камни несут в себе элемент постоянства, но в мощах влияние Творца антропоморфно, то есть в них полнота всех граней пути ко спасению человека, каждая из которых несет в себе свой оттенок абсолюта устойчивости, свой уникально сложившийся элемент постоянства. В каждой из этих сфер природа нуждается в устойчивости, стремится к равновесию. Эту полноту распознали древние, что предопределило их переход от кочевого к оседлому образу жизни и к собирательной экономике, как ещё одного прообраза постоянства, а потому не инородного самому бытию, а значит несущему в себе начало устойчивости-равновесия.

Итак, мощи – это пустота, наиболее сильно и антропоморфно свидетельствующая о Причине причин. То есть также как, созерцая Солнце, мы видим то, что было восемь с половиной минут назад, при соприкосновении ладоней мы чувствуем то, что произошло некоторые мгновения ранее или выпавший из положения равновесия столб своим падением свидетельствует о том, что он был в положении равновесия. Мы все живем одновременно, так как едины в Одном, хотя чувствуем только то, что стало уже прошлым. Так вот, умерший человек остаётся жить, оставив после себя то, что стало следствием некоторое время назад – свои дела и собственные мощи, но сам же он жив, только теперь вышел из области привычного общения и имеет своё влияние на происходящее через иные сферы естества человека, опознаваемых иными гранями его природы, и по-прежнему продолжает нести свою ношу – ведь он приобщён к Царствию Небесному (см. выше, где речь идёт о страдании во имя распознания настоящей всеобъемлющей полноты радости). Если его нет во Царствии Небесном, то и не может он получать радость от служения Богу, то нет его живого влияния на земную жизнь

, то есть он не проводник Божественного в наше бытие в естественных для него формах. Понятно, что из всех материальных предметов, амулетов, истуканов, идолов, камней и тому подобного мощи усопших предков оказываются в особом предпочтении, ибо за ними стоит реально живая душа, а потому оные наделены свойством особой проводимости тех самых энергий Божественного, благодаря которым зародилась жизнь на земле, как счастливая случайность, как влияние Царствия Небесного. Мощи наших предков проводят Божественное теперь не так, как нам это привычно для богообщения, ведь богообщением мы называем даже прием пищи (разжёванной младенцу перед употреблением), а проводят так, как это естественно им это делать, посредством наиболее высших сфер нашей природы. Влияние Божественного велико и абсолютно разноплановое, а потому человеку требуется это Влияние адаптировать под свои способности принимать Божественное. Также как младенцу пищу надо сначала приготовить и даже иной раз кормящая мать разжёвывает в собственном рту. Поэтому применительно к затронутой нами теме, через мощи предков в разжеванном антропоморфном виде, в коем мы распознаем Бога, к нам может идти именно эта счастливая случайность

, зародившая жизнь и оная так и остается навсегда общим, и самым важным моментом во всех сферах человеческого бытия

. Эта счастливая случайность

в наши дни оказалась в прежней востребованности и, как при самом начальном зарождении живого, остается ключевым моментом бытия даже Вселенной. Она столь необходима во время охоты на мамонта, в трудных условиях жизни Севера и так далее. Без неё нет вообще ничего и оная остается той самой белой непрерывной нитью, соединяющей нас с Богом через самых первых предков на планете Земля и именно под неё все сильнее и сильнее подстраивается эволюционный процесс становления – он преображает, в прообразе Богородицы Девы Марии, как бы все сильнее и сильнее приближает воспаленное грехом естество будущего человека к самой границе кромки берега, где полнота единого ещё пока в прежнем Божественном Естестве есть, а первопринципы разложения, хотя уже идут, но даже еще не обозначились как реальность – это как бы процессы, происходящие в самой ещё пока точке-первоначале-первообразе. Оная только приближает, но перейти «береговую линию» с данной кондицией падшей природы не сможем никогда (об этом уже сказано ранее в содержании). Но так как именно эта нить обуславливает конфликт с окружающей Вселенной, то именно оная становится движителем-законодателем всех эволюций – под неё подстраивается окружающее бытие. Сама же эта тонкая нить эволюции не поддастся. Так будет бесконечно.

У этой нити есть ещё одно важное свойство, благодаря коему Божественное устрояет Себя опосредовано человека, наступает на смерть в прообразе Шестоднева. Это свойство, как высшая способность видеть только Своё подобие, отделять или вычленять Его из всего второстепенного остального (отделение добра от зла начал сам Творец в Райском Саду после греха Адама) и взаимодействовать, входить в межличностное общение не как с богом философов, а как личность с Личностью

. Повторюсь, что первыми людьми, сделавшими это открытие закона счастливой случайности, были первобытные люди, которые с помощью доступных форм понятийного языка выявленное умозрительно выразили в реальности культа. При этом необходимо повторить, что человек смог распознать благотворное действо не лёжа в кустах, а во время трудов, сопряженных с риском и даже лишениями, ведь именно только здесь счастливая случайность особенно заметна, востребована и потому оказался распознан закон её бытия.

1.0.2.-79. Природа человека многогранная. Одна сфера его бытия временная и мгновенная, другая более устойчива, а третьи сферы имеют самое высокое приобщение к Богу и подобие Ему, а потому более всего протяженные и непреходяще-постоянны. Неизбежно одна какая-то грань непреходяще абсолютная

(берег) в образе Абсолюта. Именно оную как-то надо распознать и вычленить, как абсолютную совершенность и как счастливую случайность, способствующую непрерывности жизненной линии, единству начала и конца в прообразе Творца. Это с одной стороны. А с другой стороны, перед нами еще одно имя экстаза, ради бытия в котором мы очищаем свою пустоту от всего того, что ей инородно в сознании человек

. Это-то и происходит после успения праведного человека – все временное истлевает вместе с чувственной природой, поражённой грехом, не тронутым остается лишь очищенное семя. Поэтому присутствие мощей некоторых из усопших помогает и облегчает живительное единение с Богом. Просто с помощью культовых деяний стимулируется непреходяще абсолютная грань (берег) – чего-то иного в них уже нет, ибо как временное давно истлела – потому появляется возможность умом видеть тот ориентир-точку-постоянство-нетленность, с помощью коей мы становимся способными отделять живое от мертвого, вечное от временного. Это даруется только при присутствии абсолюта жизни – той самой призмы-шаблона, через которую человек видит подобие Божье в окружающей реальности – видит островки стабильности или видит Его в различных свидетельствах о Нем. Благодаря чему, имеет возможность сделать верный выбор, взять этот носитель Его свойств и энергий и утверждать вечность своего бытия в Нем, проживая при этом даже в земных условиях.

Верный и правильный поступок (счастливая случайность) животворен даже для такого организма, у которого вообще нет никаких достоинств, столь нужных в борьбе за выживание. И наоборот, даже дьявол, обладая абсолютно всеми достоинствами для успешной борьбы за выживание, но без этого ориентира вечно ошибается и потому пребывает в аду (иногда человек предоставляет ему счастливую случайность и зверь выходит из бездны, чиня бесчинства). Так в истории нам раскрывается ещё одна грань эволюционного становления.

Вообще-то в нашей природе, осквернённой грехом, много всякого такого, что сильно мешает видеть живое вокруг

. То есть каждый судит о мире в силу своей испорченности, а это становится настоящим бедствием. Но только после того, как человек умирает для греха и все временное и тленное, мешающее видеть живое уходит, отпадает, тогда остаётся лишь то непреходящее, наделённое свойством Божественного Естества. Это мы называем даром видеть, то есть продолжать быть в Боге. Профессор МДА Алексей Ильич Осипов на встрече со студентами и преподавателями Российского Православного Университета им. св. апостола Иоанна Богослова в 1998 году сказал, что келейно можно молиться даже своим усопшим родственникам, которые, бывает, не имеют той силы Благодати, как у святых прославленных. Мы все едины в Боге и это самая главная Истина, которая обнажает ответы на все вопросы. Мы понимаем о том, что такое энергия, что такое дар видеть, чувствовать и мыслить. Поэтому и связь человека с Богом в присутствии мощей, находится не в столь сильном напряжении, как без них, что делает богообщение несколько более комфортным. В присутствии мощей молящийся человек не испытывает дискомфорт

. Это важный стимул для бытия многих некоторых странностей в поведении древнего человека в столь сложных тяжелейших условиях жизни, не имеющих, казалось бы, значимости для человека. Изучая их образ жизни ясным станет одно очень важное для нас – человек выжил благодаря тому, что устраивал комфортное для души служение Богу, а не комфорт для тела. К примеру, не строил себе огромные бассейны и ложи, а устраивал безопасность труда, уютные условия работы, ибо движение в определенном ритме цикличности есть часть физиологии человека, гармонично вписывающейся в естество единения с Творцом. Нам нужно создавать благоприятное условия богообщению, имеющее такие имена как охота, рыбная ловля, хлеборобство. Точно также как организм человека создает благоприятные условия не сну, а работе мозга. (Эти мысли ко мне пришли после того, как приложился к раке со святыми мощами Василия блаженного)

1.0.2.-80. Теперь становится ясным, почему древние так щепетильно относились к этому – они всю жизнь строили гигантские сооружения для устроения загробного мира – целенаправленно устраивая себе телесному тяжёлую жизнь, причём осмысленно совмещая оную с культовым деянием, со устроительством пирамид и каменных огромных культовых сооружений. Им нужна была не еда, а единство в естественной для каждого грани быть одним целым – в Боге. Так мыслило человечество миллионы лет, благодаря чему нарождалось даже в таких тяжелейших природных условиях и в плену смертельных опасностей. Быть единым целым организмом – прежде всего, что обуславливает все остальное более сильно – простое постоянное везение. Просто Бог устраивает счастье человека в счастливой случайности, как частице сферы бытия Рая и свойственное Себе подобие, а мы просим или стремимся к достижению каких-то целей, коим редко бываем рады. Смирившись с волей Творца, мы вдруг становимся уверенными в промысле Божьем, что именно это надо было делать, а не то, чего так желали в тот момент выбора.

В древнем мире межличностное единство было сильно мотивировано сложной окружающей обстановкой, а потому было более сильным, чем ныне. В этом аспекте противоречия единое-разобщённое также распознается влияние исходящее от Бога через мощи усопших. Мощи усопших тоже разные. Ближе и ценнее, и значимее, чем живое, рядом – нет, ибо только живому свойственно любить и творить единство в Его образе, для Него. И не просто живое, а живое, да ещё и единосущно-соприродное, да еще и по максимуму адаптированное к нам, и вообще даже близкое в родстве, и даже не просто родственное, а родство родительское, а ведь родитель всегда наиболее всего счастлив успехами своих детей, а потому не может быть роднее среди всех окружающих реалий, а потому и память о том или тех, кто жил рядом, кто дал жизнь или спасал от погибели по любви своей, всегда подкрепляется очевидным животрепещущим опытом сотрудничества живых и усопших. Вот это и есть Родина. Кормить, жертвовать, спасать и так далее – это все имена Божьи, кои предполагают один величайший закон – доброе переходит из одного состояния в другое, всегда живет вечно, то есть по Закону Сохранения непреходяще. Это, как Божественное, кое, согласно определению о Нем не может прерваться с переходом человека в мир иной, но только лишь меняет свой образ – это наиболее сильное связывающее звено с Общим, а не множественное проявление в посредниках-аватарах

, коих много вокруг. Иными словами, из всего множества посредников Божественного и человека, мощи имеют приоритетность во всем. Поэтому люди носили на себе мощи своих усопших предков и старались с ними не расставаться даже во время опасной охоты, ибо вечность нужна везде и каждое мгновение, то есть во всех формах её проявления – в живучести в самый сложный момент опасности – в том же числе. Проводя Божественное, автоматически человек получает эти программы действий, носящие имена Божьи. Ведь это проводник иного имени вечности – счастливой случайности, столь востребованной в такой ситуации поиска и преследования добычи. (982 п. Р.Х.) Вот что такое Родина. Эпоха Неолита, как свидетельствуют археологические раскопки, стала революцией, ибо древний оставил сытное жительство, а именно кочевой образ жизни (тогда он следовал за стадами травоядных животных и кормился охотой на них) и начал вести более голодный оседлый образ жизни. И всё по той же причине – желание быть рядом с останками усопших. Если есть везение, то есть абсолютно все остальное, а потому они теперь не носили их на себе, а просто закапывали своих усопших родственников прямо в жилищах и жили на могилах их, ведь усиление «греховной пустоты» рождает подобие – пустоту невезения, то есть дарует возможность иметь «пустоту ошибок» в жизни. Иными словами, дарует возможность отчетливее видеть контрасты внутреннему миру и «пустоте греховной или пустоте трагедий», если так можно выразиться. Сущностное общение происходит посредством внутреннего и во внутреннем мире личностей, в том же числе Лиц Святой Троицы. Вне этого единения язык общения, как формальность, перестает иметь значение, ибо не понятен. Опять же это следовало бы трактовать ещё в ином ракурсе: человек жаждет быть в естественной для него реальности доброты Царствия Небесного, ибо что-то иное ввергает личность в сильный дискомфорт. А так как душевные боли гораздо более сильнее физических (из-за душевных болезней человек начинает себя даже убивать), то человек идёт туда, где хорошо душе, а не телу. Ибо тело – это лишь вспомоществующий инструмент утверждения живого в специфической сфере по имени всеобщее движение Вселенной (просто в данной кондиции природы душе надо иметь именно такой вот образ – образ телесности), способствующий усилению радости от единения с Ним, а потому трудное бытие – как раз то, что нужно душе, естественная стихия для работы инструмента. В процессе эволюции этот инструмент поддержания духовного мира на должной высоте неизбежно постоянно меняется, но никогда его бытие не уходит, как не нужное. Хотя в Индии пошли как раз иным путём. Так как из-за мягкого климата этот инструмент не востребован для выживания, то чувственная физическая природа, призванная вспомоществовать душе в её священном призвании и утверждать богообщение более всеобъемлющим, оказывает диаметральное действо – в бездействии оный воспаляется, то есть начинает мешать человеку в единении с Творцом, что приводит к самому страшному – человек отвлекается от естественного общения с Богом на это воспаление. Человек сам стал отказываться от всего того, что он чувствует. Так возникла нирвана, освобождение от всех веяний чувственной природы. Радость Царствия Небесного там, где имеет место изначальное единство всех личностей, а не там, где телу хорошо и вольготно. Радость пришедшая в экстазе от причащении к Богу становится смыслом для всеобщего единения и объединения. Там, где хорошо душе, там крепче любовь и сплоченнее сообщество, там ближе Царство Небесное и Господь посреди людей. Просто заповедь Божья «в поте лица добывать хлеб», а именно отделять доброе Царствия Небесного от злого преисподней и отвергать влияние исходящее от неё, оказывается значимой для жизни и явленно в этих формах

. Эта особенность бытия жизни, как мы видим в более поздние времена, станет, как сказано ранее, определяющей белой линией естественного отбора всех эволюционных процессов, станет конечной целью, которую преследует эволюция. И, как мы видим, на самой физиологии человека – в процессе эволюции организм создает не твердый панцирь защиты, а устраивает уму или для высокой работоспособности мозга самые благоприятные условия для богообщения. Хорошая работоспособность мозга становится во главу угла всей Вселенной и это становится силой-защитой, способствующей живучести в самых экстремальных условиях. Важно не столько то, что делает организм, а сам этот процесс происходящего в организме, ибо благодаря этой физической нагрузке в мозг поступает самая чистая кровь, самая насыщенная всеми полезными веществами. Это можно провести аналогию с тем, что происходит в обществе. Научный прогресс – это как нож, который вспомоществует в нужном деле, но может быть и орудием убийства, хотя создавался он для того, чтобы более эффективно вести богообщение, ибо трапеза – это одна из форм общения человека с Богом. Организм – это и есть тот самый инструмент, который совершенствуется эволюционно и вспомоществует разуму в самом важном для человека – в единении с Богом, в служении Ему. Научный прогресс должен создавать не вольготные условия для отдыха и сна, а комфортные условия для радости богообщения

, в коей стимулирована вся полнота человеческого естества, что происходит во время именно физических нагрузок в процессе работы, как важное условие богообщения

. В этом-то и есть суть всякого эволюционного развития, движение коей направлена к Богу, большему подобию Ему. С другой стороны, эволюции нет, ибо процесс богообщения – это уже совершенство в абсолюте и оный останется неизменным вовеки веков. Что тогда становится эволюцией? Если сказать, что эволюция есть, то получается, что есть такие проявления жизни, кои вырвались вперед в совершенствовании. А если сказать о том, что эволюции нет, то тогда получается, что все равны. Ибо достаточно лишь раскрыть все потенциальные возможности проявления живого. Вся многогранность проявления Божественного на жизни бесконечна, но в реалии же на 99% спит и не задействована в повседневности. Это означает только одно, что оная терпеть эволюционные изменения не может. Засыпание происходит, если вследствие мутации появился какой-то полезный признак, помогающий выживать более лучше. С ним легче жить. Живое бежит от трудности и возрастание до совершенства, вне движения коего к лучшему нет жизни, идет не над тем, чтобы лучше работал мозг, а над тем, что облегчает жизнь – над строением самого организма. В результате появляется характерный звериный признак. В общественной жизни этот момент также выражен, как форма геноцида одних более совершенных по их мнении над менее совершенными. Хотя надо просто дать возможность личности раскрыться, а это возможно только в трудности бытия. Если появилась какая-то мутация, коя облегчает жизнь в данных условиях, то надо вновь идти туда, где трудно, чтобы мутация потеряла бы свою значимость, ибо нужны те мутации, кои улучшают богообщение, из-за чего человек более богоподобен и более миролюбив и любвеобильный. Именно эту тенденцию мы замечаем. Голова отходит от всего организма, ибо близость биологических процессов в теле затрудняет умственную работу, покушаются на ясность ума. И вообще все в нашей физиологии заточено на дар лучше видеть и мыслить, и общаться с Ним. Эволюция – это такой змей, тело которого движется за головой. Куда голова идет, туда и тело-хвост.

Образ Божий – это в первую очередь здоровый организм, в котором мышечная масса должна быть натруженной. Желательно, чтобы организм был стройным подтянутым причем в любом возрасте и этому должен содействовать научно-техническая революция, ибо в этом качестве разум сохраняет способность ясного мышления, хорошей памяти и работоспособности. А отсутствие каких-то болей в теле человека не приводит к акцентирующему внимание на Бога усилию психики, то есть вся плоть находится в сопряжении душе в молении и нет самого страшного – отвлечения ума от Бога, ибо внимание человека сконцентрировано на Боге. Ведь, если что-то мешает уму быть в единстве с Творцом, то ошибки неизбежны и естественный отбор обретает силу. Поэтому смотрим далее.

Для дальнейших суждений необходимо осмыслить важное о случайности. Материалисты лгут, когда говорят, что случайное совпадение или случайность определяет движение эволюции и вообще жизни на Земле, ибо под этим понимают иное. К примеру, далеко не случайное единство атомов некогда живой материи, не наделяет жизнью её. Случайное совпадение не закреплённое мотивацией тут же распадается на те же составляющие

. Случайное – это заявление о себе той самой изначальной реалии, с коей все начало быть, с коей началось всякое усложнение во Вселенной

и присутствие коей обуславливает закрепление мутации в физиологии организма. То есть нужна энергия, которая активировала бы это единство, наделяло бы его устойчивостью перед нагрузками. То есть, если есть стимулятор единства – будет соединение. Нет его – не будет и соединения. К примеру, если есть гравитационное поле земли, то воды соединятся в реки. Есть стимулятор – даже из зародыша возникает живой организм. Нет – даже здоровый слаженный организм распадается без всяких случайностей. Именно по этой причине святые духоносные отцы говорят, что мир сотворен Богом нетварными энергиями

и все вокруг в этом поступательном движении к Нему, в чем и явлена нам мотивация единства. Дух святой несет в Себе разные энергии, которые устраивают человеку эту счастливую случайность. То есть то, как нетварные энергии Духа святого, становились причиной счастливой случайности, то есть устраивали единство живой ткани в органическом соединении, точно также нетварные энергии стимулируют, устраивают счастливую случайность, востребованную в тяжёлых условиях выживания и во время успешной охоты, и государственных образованиях. Они нетварные, просто они есть и все, а их присутствие активирует движение всего к своему подобию. Одна и та же природа живого устраивает Вселенную. Таким образом, Бог продолжает творить мир своими энергиями, а эволюция Вселенной так и будет впредь выражать его природу и подчиняться счастливой случайности, мотивированной нетварными энергиями и исходящей из Царствия Небесного в земную реальность. Только Бог имеет жизнь, а наши родители были просто проводниками этой жизни, в виде этих нетварных энергий, благодаря присутствию коих начались цепные реакции устроения живого организма, его счастливых совпадений и случайностей, которые несут в себе образ Божественного единства в прообразе Его земного выражения – в непрерывности-точки-линии жизни. На эту жизненную линию они как бы насаживали одежды: кормили нас и одевали, когда мы были маленькими. Именно эта жизненная линия после смерти человека продолжает источаться от мощей его и, как нетварная энергия, как активная пустота-постоянство, обуславливает те же самые счастливые совпадения, точнее мотивирует их продолжительное закрепление, а потому идёт жизнь. Древний житель планеты это излияние через мощи усопших узрел не так, как мы здесь, а опытно. Сам факт присутствия нетварных энергий – чудо вечности бытия, в пределах коих происходят все виды взаимодействий. В этой сфере происходят все столкновения частиц и сопадения, что делает возможным творить также и иные совпадения, столь важные для строительства жилища – это мы называем измерениями и математическими расчётами

. Пространство в математическом анализе – это тот самый фундамент, который и есть нетварные энергии. Таким вот образом, окунувшись в мир Живоначальной Троицы и в Ее множественные оттенки в земных реалиях, мы вновь возвращаемся в сферы-области бытия математики, чтобы дать некоторым ее понятиям иной, более глубинный оттенок. С одной стороны пространство – это пустота, а с другой, пространство – это вечное Живое Тело с новым именем нетварные энергии.

1.0.2.-81. Поэтому позднее люди распознали и другое, что не все усопшие несут положительное влияние, но лишь те усопшие, кто обладал определённой степенью святости и близости Богу. Это следует из определения о физиологии человека, который является либо проводником Божественных свойств для своих детей, либо пропускает через себя холодящее влияние ада, то есть наоборот вампиризует жизнь из живущих. Поэтому в жилищах хоронили только усопших детей и лиц особой святости, а остальных выносили для захоронений в определённое место. Так появились первые погосты. После того, как люди приняли оседлость и уже во всю вели собирательную экономику (собирали они семена с колосьев пшеницы, ржи, гречихи и так далее), пройдёт около 2-3 тысяч лет до того самого момента, когда они научились обрабатывать землю, но все это время в оседлости они так и будут вести полуголодное бытие ради близости со своими предками во влиянии их. (982 п.Р.Х.) Это и есть Родина. И даже потом, после того, как начали выращивать урожаи зерновых, что высвободило время и силы, опять человека понесло на тяжести жизни – он начал таскать камни до 20-30 и более тонн и из них строить жилища не себе, а усопшим. Это так называемые дольмены, менгиры, кромлехи, распространенные по всей Европе (их там несколько десятков тысяч). Не для своего блага земного, а для тех, кому они уже не нужны – для усопших! Физиология и плоть человека требует молитвенного общения с Богом через ум, вне этой составляющей бытия живого нет спасения, ибо нет полноты. Кстати, строительство этих сооружений уже тогда несло в себе прообраз с одной стороны Голгофы как пророчество о Пришествии Сына Божьего, а с другой стороны – утверждение присутствия Царствия Небесного через монотонный физический труд (монотонный труд цикличен, то есть несет в себе образ пустоты), в прообразе самоочищения нирваны, как не значащее для жизни напряжение сил. И в то же время соделать осмысленными понуждения плоти также в еще одном прообразе Творца, ибо физическое напряжение – это тоже часть общения человека с Личностью Бога. Нужно было, может быть «укрощать Хуанхе», как это произвел божественный Юй в Древнем Китае. И так, вся история человечества в поисках удобоприемлемых трудностей ради близости Богу и в пределах прежнего бытия во Царствии Небесном, без покушения на природу личности. (07.01.00) Тяжести максимально в радости раскрепощают душевные порывы в богообщении, ибо трудность жизни адаптированная в культе предкам становится составной частью общего моления духа и души – это важнейшая составляющая, в полноте приобщающая к Божественному и всем сопутствующим Ему свойствами и качествами. Просто так человек испытывает больше радости, ибо благодаря труду в поте лица раздвинуты границы его Вселенной. Оная соединяет бездну и Царствие Небесное, а потому сильнее контраст, даже абсолютно сильнее, что и есть высшая экзальтация переживания радости. Потому это уже часть физиологии, что потом неизбежно краеугольно выразилось даже на Голгофе в Распятии Сына Божьего – в то дохристианские времена сие было пророчеством о Нем.

Тяжесть – составная часть физиологии, а потому тяжестью оная становится только при одном случае – если есть что-то противоестественное нашей природе бытия, если что-то не на своем месте. В радости всякая ноша перестает быть ношей. Это и в некоторых дозволенных Богом пределах также плотские радости в виде удовольствий, и умственные в виде решений каких-то головоломок или логических задач, это и ясность сознания, и так далее – это только некоторые грани полноты, бытие коей жизненно важно, «ибо только весь человек участвует в богообщении, а не какая-то его часть»

. Но, при страшных испытаниях подобных Голгофе, не второстепенности, а только чистое проявление полноты Божественного, смогут утешить человека, это единственная реалия утешающая в страданиях, позволяющая перевесить тяжесть на чаше весов и удержать их в равновесии – богообщение в молитве