Ядовитый привкус любви

Настороженно следя за мной, он медленно поднялся и встал ровно напротив. То, что надо. Удар по челюсти с разворота получился бы очень эффектным, если бы Эрик не перехватил мою руку. Очень легко буквально смеясь, и даже не прилагая усилий, но кто сказал, что мне это не было нужно? Растянув губы в ехидной усмешке, я со всей дури пнула его по яйцам, а потом под дых. Шумно выдохнув, Эрик согнулся пополам и покраснел. Но молча. Ни единого звука не выдал.

Силён.

– Вон. – Я указала рукой на дверь. – Я знаю, что ты гей, и если вы с Дениз ещё раз попробуете провернуть подобную шутку, я так просто этого не оставлю.

Быстро разогнувшись, Эрик облизнулся и выдал:

– Хорошая девочка, как я и думал. Мы ещё встретимся, Лиз. Очень скоро, и обещаю – тебе понравится.

Сглотнув, я молча открыла дверь и выпустила его наружу. В дверях, подлец обернулся и оставил лёгкий поцелуй на моей щеке.

– Самородок, я бы сказал. Мне начинает нравится эта игра. Определённо, ради тебя я бы стал бисексуалом. Чао, кроха.

Мудак, выругалась я мысленно и хлопнула дверью. Избави бог от таких поклонников.

Кабы знала, для чего нужен этот спектакль – ни за что бы не выпустила придурка из дома.

На следующее утро все газеты пестрели заголовками:

Измена после скорой свадьбы

Элизабет МакАлистер, недавно вышедшая замуж за наследника корпорации Кейна МакАлистера, была замечена с лучшим другом собственного мужа. Эрик Морган, больше известный в тусовке как Арлекин, был замечен выходящим из особняка миссис МакАлистер в десять часов утра. В это время её супруг давал пресс-конференцию по вопросам безопасности нефтяных платформ. Что это? Любовная интрижка за спиной друга и мужа, или сговор двух близких Кейну людей с целью разрушить репутацию известной семьи?

Апофеозом этого бреда стала фотография, с запечатлённым на ней поцелуем. Благодаря умению фотографа, лёгкое касание щеки стало сексуальным и романтичным поцелуем.

Но в то утро я ещё этого не знала и, вернувшись к семье, продолжила прерванный завтрак.

Первый звонок раздался в шесть сорок три утра, на сотовый. Высокий голос с нервными нотками быстро протараторил:

– Газета ***, Влада Мару. Вы правда спали с Эриком Морганом, или это просто пиар-ход для привлечения внимания к себе?..

Сглотнув комок в горле и плохо понимая, что происходит, я отшатнулась от телефона нервно дёргая прядь волос. Из динамика снова раздалась дробь вопросов, но я быстро нажала отбой и откинулась на подушки.

Вчерашний день прошёл как в тумане, сплошные заботы и тяготы жизни с детьми. Вместо того чтобы отправиться на пляж попивать коктейли и мерно покачиваться на волнах, я повезла детей и няню в парк развлечений. Пока мы с Вовкой орали на аттракционах, Мила гуляла вдоль воды с Алексой. Потом мы, всей компанией, проехались вдоль побережья, посетили зоопарк и на полусогнутых ногах, едва ворочая языками, вползли в дом. Дети вырубились сразу, Мила была отпущена отдыхать, а я забралась в прохладную воду бассейна и плавала, пока не выдохлась.

После контрастного душа, выпила зелёного чая с мармеладкой и поползла спать. Глаза закрывались, мозг требовал отдыха, так что я забыла отключить на ночь телефон. Как итог – утренний звонок проныры, которой не известно чувство такта.

Повернувшись на другой бок и натянув одеяло по самый нос, я попробовала вновь уснуть, но где там… телефон разорвался новой трелью. Находясь одной ногой во сне, а другой почёсывая пятку, вяло промычала:

– Да.

– Открывай.

– Кто это? – хрипло протянула я, с трудом открывая глаза.

– Тот, кто надерёт тебе задницу, если промедлишь ещё минуту.

– Катись к енотам, МакАлистер, у меня ещё целый день в запасе.

– Элизабет, – прорычал Кейн так… по-звериному, что мне пришлось скатиться с кровати, запутавшись в одеяле, и подойти к окну. – У твоего дома дежурит свора журналистов, будь лапочкой – открой дверь мужу!

– Вот чёрт, – простонала я, отодвигая занавеску. – А ведь ты прав.

За забором собралось по меньшей мере десятка два журналистов. Я же не президент, чтобы устраивать такую шумиху… так почему?

Прикусив губу, я нервно набросила халат и едва не пересчитав ступеньки, пронеслась к двери. Странно, почему Мила уже поднялась? Ещё же восьми нет.

Примяв волосы и подышав в кулачок – я же не хочу сразить мужа несвежим дыханием – открыла дверь.

Кейн мягко улыбнулся делая шаг вперёд. Сразу защёлкали вспышки.

– Доброе утро, милая, – протянул МакАлистер и впился в мои губы, одновременно заталкивая внутрь и хлопая дверью.

Опешив от напора, я не сразу сообразила, что не так: солнце стояло высоко.

– Нахалка мелкая, – зло прошипел он, бросая портфель и ключи на диван. – Я оставил Эрика, чтобы он за тобой приглядел, а вместо этого вы развлекались, да?!

Бросив на меня презрительный взгляд, он ушёл в ванную, громко хлопая дверью. Снова.

– И тебе с добрым утром. – Я вытерла губы и пошла на запах еды.

– Добрый день, Элизабет, – тепло поприветствовала помощница. – Вы будете кофе или сразу обедать сядете?

– Обедать?

– Ну да. – Мила поставила большую супницу на стол и повернулась: – Сейчас два часа.

Утопив лицо в ладонях, я едва не застонала: последний день свободы полетел ко всем чертям.

– А где дети? – Я удивлённо осмотрела помещение, вспоминая, что живу не одна.

– Так спят. Дети поели около часа назад, с жары их так разморило, что уснули сразу, едва их головы коснулись подушек. – Хохотнув, Мила вытерла руки о полотенце и сняла фартук. – Вы кушайте, а я пойду пока вещи Алексы разберу, надо всё перегладить, всё же негоже девочке в мятом ходить.

– Оставьте. – Я подпёрла щёку рукой и откусила хрустящего каперса. – Она ещё маленькая, какая разница – мятые у неё штаны или нет, всё равно никто не видит. А вы, итак, уже многое делаете.

– Ну что вы, мне не сложно. – Эта святая женщина поставила передо мной графин с соком. – Мятые вещи грубы, а кожа младенца очень нежная. Кстати, она постучала пальцем по лбу: – Я совсем забыла вам сказать – на автоответчике много сообщений, и дважды звонила госпожа Мелания.

– Мама?! – Неуклюже подскочив, я бросилась за телефоном. – Мила! – крикнула уже из коридора: – А мама что-нибудь передавала?

– Нет. Но… голос у неё был очень грустный. Простите, если сказала лишнего, – поспешно добавила она и ушла в детскую.

По пути в свою комнату столкнулась с Кейном, но проигнорировав вопросы, просто сбросила его руку и побежала дальше. Грустный голос, грустный голос, билась в голове мысль. Боженька, пожалуйста, пусть с отцом всё будет хорошо. Только бы он не умер. Пожалуйста.

Телефон почему-то всё время выскальзывал из рук, так что я психанула и едва не разбила его об шкаф, хорошо, что он упал раньше, чем столкнулся с дверцей. Гудки падали куда-то в бесконечность, отсчитывая удары моего сердца.

– Да.

– Мама, – выдохнула я, сползая на пол. – Что случилось?