Кавиан. Альфа

И все началось заново: Экосы, крылья, лужа. Время отдыха между подходами увеличивалось, тогда учительница объясняла мне тонкости правильных тренировок. Вот так поупражнявшись и изрядно попотев я окрылела, когда поняла, что уже полдень. Утро пролетело незаметно.

– Ещё один раз и возвращаемся, – наконец обрадовала меня келле.

Я отдыхала на большом пне. Надо вернуть дыхалку и разминать спину вялым махом крыльев. Нечестно, что келле всё это время просто ходит туда-сюда и ни о чём отвлечённом не говорит. Даже обидно. Вон другие девочки занимаются недалеко, но келле с ними общаются как с дочками, с уважением. Некоторые даже шутили и смеялись. А мы…

Повезло мне стать ученицей «суровой» воительницы. Тьфу.

– Госпожа Иртисс.

– М? – она посмотрела на меня, готовая ответить на вопросы.

– А у вас были другие ученицы?

Зря спросила. Сейчас опять гаркнет: «эти вопросы спину не натренируют». Но она подошла ко мне, села на ствол, торчащий из дерева:

– Нет, Нэ’Тус, ты моя первая ученица, и очень надеюсь, что не последняя. Когда-то я была такой, как ты: тренировалась, работала в Агха, а потом была граница… и там я достигла первого цикла в двадцать один дождь. После линьки я захотела попробовать стать келле. Ну и вот, пробую. Я должна сделать из тебя достойную сестру Агма, которая либо станет частью роя, либо келле, как я. Когда я тебя немного обучу, будет проверка. Высшие Сёстры решат, справляюсь ли я со своими обязанностями. Если да – мне разрешат взять ещё учениц, и тогда ты уже будешь не одна под моей опекой.

– Я не подведу вас, келле Иртисс.

Она просто кивнула, и впервые за день я заметила какой-то проблеск эмоций в её красивых глазах. Не знаю, поверила мне келле или нет, но я уже рада, что не услышала в ответ ничего дурного.

– Давай, последний подход и летим домой.

От этих слов я вскипела энергией и уверенно продержалась последний полёт. Руки и ноги страшно болели, но, немного отдохнув, мы вернулись на иплис. Полдень – время пить нектар.

– Важно не просто заниматься, но и восполнять всю потраченную энергию. Нектар агма – это то, что нужно для силы и здоровья, – сказала моя келле и отошла к растущим лепесткам с усиками в центре цветка. Иртисс подняла один из лепестков и достала из-под него большой кувшин из листьев.

Учительница бросила мне:

– Чего уселась, сверни две пиалы.

Да без проблем. Всего-то спикировать к подножью цветка и сорвать два больших гладких листа. Уже на иплисе я легко свернула две ёмкости. Пока келле возилась с крышкой кувшина, я уже сидела довольная своей быстрой работой.

– Это что такое? – спросила она, когда подошла.

– Пиалы же.

– Это?! – она смотрит на мою работу как на какахи таракана. Потом берёт и просто выкидывает пиалы, – сделай новые, но больше. То, что ты свернула нам на один глоток.

Уф-ф.

– Ладно.

– И не разговаривай со мной таким тоном!

Молча приняла её слова, молча слетала за новыми листьями. В этот раз взяла самые большие, чтобы пиалы были размером с весь иплис. Пусть попробует только мне что-нибудь сказать! Но ей повезло, что в этот раз у меня пиалы получились какие она хотела. Большие, которые держать надо сразу двумя ладонями. В обе пиалы келле налила нектар до самых краёв. Посадила меня на ложе, вручила мне пиалу и приказа выпить всё.

Она, наверное, шутила.

– Да как это всё выпить? Я же лопну.

– Ты же не будешь выпивать всё одним махом. У нас полдник, располагайся и медленно смакуй. Время есть.

Не очень комфортно кушать, когда на мне пристальный взгляд госпожи. Ей так интересно сколько в меня влезет? Немного, я сразу это поняла. Я ещё утром, когда завтракала, удивилась какой же нектар сытный, совсем не еда из Амми.

Келле пила медленно, смаковала и наслаждалась. Между порциями, сказала мне:

– Да, у меня было такое же лицо, когда я впервые его попробовала. Не быстро к нему привыкаешь после Амми. Но в нашей семье ты не сделаешь тело сильным и выносливым, если будешь пить ту «водичку», которой вас кормили. Наш нектар питательный, как раз для того, чтобы дать телу хороший запас энергии для тренировок. Как тебе вкус?

– Ужасно сладкий. И тягучий. Липнет к зубам. Простите, но я вряд ли всё это выпью.

Она смеётся, но тут же возвращает суровый взгляд и с лёгкой угрозой говорит мне:

– Сможешь, куда ты денешься. Ты будущая воительница, тебе надо для начала хотя бы мясцо нарастить, чтобы капоа сидело как с рождения. А тебе ещё летать с ним, а потом ещё и с кеноа заниматься. Без хорошего питания ты не сможешь даже кувшин этот поднять. И вообще я не допущу, чтобы моя ученица позорила себя и меня своей слабой фигурой и непривлекательной худобой.

Да пью я. Пью, деваться некуда. Как тяжело он идёт, как медленно уменьшается порция. С каждым глотком сладость начинает вызывать отвращение. Келле быстро опустошила свою пиалу, развернула её, бросила лист с цветка. Всё остальное время женщина оценивающе на меня смотрела, двигала сяжками, как будто забавлялась моим мучениям.

Но я это сделала. Набила желудок, завалилась на ложе и ждала, когда уйдёт тяжесть.

– Ничего, привыкнешь. Ты только прилетела с Амми и не умеешь ценить свободное время и еду. После тренировок ты будешь так выматываться, что таких порций нектара тебе будет не хватать. Вставай, чего расселась? – резко одёрнула келле.

Келле могла сразу сказать, что вторую половину дня мы посвятим только полётам. Два дня назад я бы светилась как солнышко от счастья: полдня летать, без ограничений! Но сейчас радости что-то не чувствуется, а всё из-за спины, которая сейчас сама отвалится и побежит прочь. Но я зря нагнетала, это были простые полёты, без нагрузок, с передышками. Иртисс не была слишком требовательной в этот раз, и больше рассказывала мне про сад Агма и важные места. К ним мы и слетали: Посетили иплис матери семейства, Гелеис; слетали на склад на прогалине, с выстроенными пирамидами из кувшинов, посмотрели, как происходит доставка и обмен; пролетели над озером Оос, куда вечером прилетим купаться; Наконец, взлетели высоко в небо, почти достигнув облаков.

И всё же мне нравилось, не смотря на усталость. Как не быть счастливой, когда я сама познаю высоты, которые два дня назад были для нас под запретом. Наслаждалась небом я до самого вечера, до полнейшей усталости. Измученные крылья уже не могли держать на лету, прерывистый мах это сигнал, что вот-вот и я упаду, но ко мне подлетает Иртисс, и внезапно, полностью обнимает, прижимает к себе, обхватив мою талию. Мы смотрим друг на друга, и ничего не говорим. Учительница уверенно держится на лету и помогает держаться мне.

– Смотри, не влюбись, – пошутила она, – скажешь, когда вернёшь мах.

– Будете меня вот так держать?

– Неприятно что ли?

– Я про другое. Не тяжело?

– Нет. В Эйга-Тэх… ну, на границе, я помогала выбираться раненым кавианкам, а там тётки поздоровее тебя.

Она говорит правду, не просто же так на её лбу знак «спасительницы сестёр», который вчера приметила даже моя мама. Но не стала спрашивать у келле, почему кавианки были ранены и откуда Иртисс их выводила. Меня волновало другое – когда домой?

– Скоро, – ответила келле и отпустила меня. Я смогла лететь дальше.

Мы отправились к каким-то «рисовальщицам». Иртисс объяснила по дороге:

– С утра тебе должны были нанести на лоб символ Агма и моё имя, чтобы все знали, чья ты ученица. Но после инициации к рисовальщицам слетается целая толпа, только зря потратили бы время в очереди. Сейчас они должны быть свободны.

Не обманула. Прилетев на иплис, мы застали нескольких кавианок в иинэ, сидевших вокруг пустой лежанки из палов и листьев. Женщины, с сяжек до ног усыпанные рисунками и узорами, как будто ждали именно нас – сразу попросили подойти. Иртисс зашла мне за спину и легонько подтолкнула в сторону лежака.

– Фиа э лоа, – поздоровалась наставница с мастерицами рисования, и я повторила за ней.

Добрые кавианки жестом просили меня лечь.