Причащенные любовью

– Ах ты, негодница! – прижимая к себе женщину, проворковал Антон. – Ты, может быть, уже и план придумала, как от нее избавиться?

– Придет время, придумаю, не переживай, – отозвалась Анна.

*

март 1830 год

Москва

Москва очень понравилась Елене. Она часто гуляла по городским улицам и, иногда казалось, что ее молчаливая тоска отступает. Антон казался идеальным мужем. Он постоянно старался ее порадовать, баловал какими-то небольшими подарками, часто говорил ей комплименты, но что-то Елену во всем этом смущало, только вот что именно, она понять не могла. Девушка смотрела на мужа, и ее мысли и чувства сбивали ее с толку. С одной стороны, ей было совестно, что она не слишком эмоционально реагировала на его знаки внимания, а с другой стороны у нее внутри что-то екало, словно в ожидании подвоха.

Елена познакомилась с его сестрой, но вопреки ожиданиям Антона они не нашли общего языка. Анна относилась к тем женщинам, которые с удовольствием слушали сплетни, передавали их из уст в уста, да еще и прибавляли этим сплетням каких-нибудь невероятных или даже пикантных подробностей. Елене же это все было не интересно.

Баронесса как новая хозяйка занялась домашними хлопотами: заставила прислугу навести в доме порядок, кое-где внесла небольшие изменения в обстановку. Антону это понравилось, и он даже проникся к супруге уважением. Конечно же, он помнил о своей цели, но каждый раз, когда смотрел на молчаливую красавицу или в моменты их недолгих бесед, он понимал, что выбрал себе замечательную жену; даже ее холодность со временем перестала его так сильно раздражать.

Однажды, когда его мысли текли как раз в этом направлении, к нему нагрянула Анна и сразу же разгадала его сомнения.

– Антуан, дорогуша, ты что, с ума сошел? – прошипела она. – Уж не собрался ли ты влюбиться в нее?

– Отстань, Аннет! – огрызнулся он.

– Тебе нужно поскорее вытрясти из своей женушки деньги и избавиться от нее! – настаивала Анна. – Сколько ты еще будешь ее обхаживать? Ей же совершенно наплевать на тебя! Неужели ты не замечаешь? Ты можешь разбиться перед ней в лепешку, а она и глазом не моргнет!

Антон ничего не ответил, но после слов сестры его снова стало злить равнодушие Елены.

В конце марта погода стала совсем по-весеннему теплая и солнечная. Елена сидела у себя в комнате за столом и читала письмо от родителей. Она недавно вернулась домой, и у нее было спокойно на душе, как всегда бывало после прогулок.

Антон приехал от Анны взвинченный и раздраженный. Сестра в последнее время все чаще нервировала его.

Барон поднялся по лестнице и пошел к спальне Елены. Перед тем как войти к ней в комнату, он отдышался, придал своему лицу максимально страдальческое выражение и вошел к супруге.

– Как провела день, моя дорогая? – спросил он, подойдя к жене, и положил руки ей на плечи.

– Неплохо, – она убрала письмо в конверт, – а как ты провел свой день?

– А у меня, к сожалению, дела обстоят довольно скверно! – сказал Антон. – Элен, дорогая, у меня крупные неприятности.

– Неприятности? – переспросила она его.

– Да! – он потер лоб и, пройдясь по комнате, начал рассказ. – Не так давно я был в карточном клубе, и, если честно, сильно перебрал! Вино ударило мне в голову, и я совершенно потерял счет всему… – он вздохнул, – … и так получилось, что проиграл очень крупную сумму, которую теперь мне нужно отдать.

– И как велика эта сумма? – спросила Елена.

– Двести пятьдесят тысяч… – его слова повисли в воздухе.

Ну вот, теперь назад дороги нет.

– Двести пятьдесят? – переспросила Елена. – Это действительно очень много, как же так получилось?

Антон почувствовал, что начинает терять терпение, но сдержал свои эмоции.

– Я же сказал, был пьян, и теперь очень сожалею об этом, – он взял ее руку и прижал к своей груди. – Элен, дорогая, спаси меня!

– Но что же я могу сделать, Антон?

– Ну, ты же унаследовала огромное состояние от своего князя, неужели даже такая внушительная сумма может быть проблемой для тебя? Помоги мне, спаси меня, и я клянусь, что в жизни больше не подойду к карточному столу. Мне очень неловко просить тебя об этом, но иначе мне придется продать все свое имущество, и мы просто окажемся на улице.

Елена встала и отошла к окну, она немного постояла, глядя в синие сумерки за стеклом, а потом развернулась и взглянула на мужа. Он стоял посередине комнаты такой растерянный и жалкий и с такой мольбой смотрел на нее, что у девушки дрогнуло сердце.

– Прости, Антон, я не могу этого сделать…

У Антона кровь отхлынула от лица, и он даже пошатнулся, как от пощечины.

– Что? Почему? Ты не хочешь мне помочь, но ведь я твой муж…

– Антон, послушай, – она подошла к нему и коснулась его руки, – я хочу! Я очень хочу тебе помочь! Но я не смогу этого сделать. По условию завещания я не могу оплачивать расходы и долги своего мужа из унаследованных денег или тех средств, которые приносит имение. Я могла бы дать тебе тысяч тридцать – пятьдесят и списать это как расходы, скажем, на украшения, но двести пятьдесят тысяч… таких денег я не смогу для тебя достать. Может, тебе лучше обратиться к моему отцу? Он…

Она хотела сказать, что он очень хорошо относится к Антону и непременно помог бы ему погасить этот огромный долг, как вдруг барон замахнулся и наотмашь ударил ее по щеке.

– Дрянь! – взвизгнул он.

Елена отлетела к столу и едва удержалась на ногах. Она тряхнула головой, пытаясь прийти в себя и осознать, что именно сейчас произошло. Никто никогда за всю жизнь и пальцем ее не тронул.

– Ах ты, маленькая подлая дрянь! – заорал Антон, и его лицо перекосила гримаса злобы. – Я столько времени обхаживал тебя, столько на тебя потратил сил и денег, а ты!

Елена подняла на него недоуменный взгляд.

– А я, выходит, тебе и вовсе была не нужна? Скажи, Антон, а как давно ты задолжал? Еще до нашего знакомства?

Леманн смотрел на нее, сверкая глазами, но ничего не ответил.

– То есть ты где-то услышал о богатой наследнице и решил, во что бы то ни стало, жениться на ней и поправить свое материальное положение? – Елена пристально посмотрела в его перекошенное лицо.

Антон тяжело дышал, его руки сжимались в кулаки.

– Я, правда, не могла бы ничем тебе помочь, даже если бы и хотела. – Елена разозлилась на мужа. – А теперь…

И вдруг он подскочил к ней и снова залепил ей такую пощечину, что она отлетела к кровати, не удержалась на ногах и упала на ковер. Антон схватил ее за волосы, поднял и с силой толкнул от себя. Елена снова упала на колени, но даже не успела подняться, как на нее посыпался град ударов. Барон бил жену по щекам, по рукам, по спине; она пыталась закрыться от пощечин и оплеух, но силы покидали ее. Совсем обессилев, девушка повалилась на пол, и обезумевший Антон начал бить ее ногами.

– Ваше благородие! Господи, да что с вами! – вошедшая горничная попыталась оттащить озверевшего мужчину от жены. – Вы же ее убьете!

Антон опомнился. С глаз спала красная пелена, он потряс головой и посмотрел на Елену, которая, не двигаясь, лежала на полу. Он ошеломленно осмотрелся. Его безумный взгляд сконцентрировался на перепуганной горничной. Сжав кулаки, барон двинулся на нее.

– Ваше благородие, – залепетала она и попятилась, – ваше…

В этот момент он схватил женщину за шею и, приблизившись к ее лицу, проговорил:

– Если хоть кто-то узнает, что здесь произошло, я убью тебя, поняла? – он еще раз огляделся. – А теперь вели послать за доктором и скажи, что баронесса оступилась и упала с лестницы. Беги, – он оттолкнул служанку, – живо!