Вместе обрести сейчас

– Отстань грязь от подошвы.

Он невесть что говорил об Ольге, смешивая ее с грязью, подбивая остальных делать тоже самое. Дескать, если молодая девушка носит короткую стрижку, то она непременно является представительницей «планеты лесбиян». Еще один экспонат в копилку зашкварных стереотипов. А она не только не обращала на их слова ни малейшего внимания, у меня даже складывалось впечатление, что она жалела их.

***

По городу бродила осень. Под ногами шуршали первые опавшие листья. Наконец-то солнце отвоевало у туч свои права. На большой перемене как водится, студенты отправлялись искать себе пропитание. Выбравшись из катакомб прилегающих построек, едва не дойдя до ларька с выпечкой, меня окрикнула Ольга:

– Фу-х, за тобой не угонишься, – говорила она запыхавшись. Слушай, Сань, не хочешь на концерт Сургановой[9 - Сурганова и Оркестр – музыкальный коллектив] пойти?

– На чей концерт? – переспросила я?

– Вот только не говори, что ничего о ней не знаешь, – я рассмешила ее своим вопросом.

– А с чего я должна была ее знать? – с удивлением отвечала я. И тут я прослушала лекцию по истории основания и распада рок группы «Ночные Снайперы».[10 - Музыкальная рок группа]

– И когда их концерт?

– Да не их, а ее, – воодушевленно отвечала Ольга, – двадцать девятого в семь.

– Ну, в принципе можно было бы, только как билеты достать, концерт ведь уже через две с половиной недели? – изображая заинтересованность, говорила я, дожевывая булочку.

– Тс-с, само собой, где ты сейчас билеты найдешь? Я их еще летом купила. Должны были с подругой идти, да ее мать не пустила, – сказала Оля, кроша руками булочку, кормя голубей.

Я поддалась ее уговорам, да и расстраивать ее мне тоже не хотелось.

***

Мы условились встретиться у самого старого храма города, расположенного точно напротив входа в концертный зал, Никольского Казачьего собора, в половине седьмого вечера.

В тот день нежданно-негаданно выпал первый снег, принеся с собой резкое похолодание. Ехав в полупустом автобусе, я изучала хмурые лица пассажиров явно негодующих на погоду. Сойдя на нужной мне остановке, зябко приподняв воротник пальто, я не успела опомниться, как слилась с колонной молодых девушек шедших по направлению к концертному залу. Я была заинтригована. Зрители толпились в ожидании у главного входа. Не найдя среди них Ольгу, я пошла обратно к собору ждать ее, как договорились. Крупные гроздья рябины повисли под тяжестью обнявшего их снега.

– Саня! – донеслось до меня звонкое эхо. Это была она. Стоя на крыльце концертного зала, она зазывающим жестом махала мне рукой. Я помахала в ответ и подошла к ней.

– Какое пальто у тебя красивое, – гладя меня по плечам, говорила она. А мне наотрез не идет пальто.

Мы расположились в третьем ряду партера. Удачные места. Зрители, добиравшиеся на свои места подозрительно зыркали на меня. После череды таких взглядов я не выдержала:

– Оль, что происходит, а?

Забей, это они на косу твою пялятся, – копаясь в своем рюкзаке, сказала она. Конечно, не являясь фанатом, сложно постичь все тонкости. Заиграла громкая музыка, что означало начало концерта. На сцену вышел оркестр и сама Сурганова. Мать моя, – дошло до меня, да они же все короткостриженые. Я начала от смущения врастать в кресло.

Во время концерта, я порой поглядывала на Олю. Ее лицо озаряла улыбка счастья и удовольствия. А с каким трепетом читала она, вторя самой Сургановой стихи любимых поэтов: Ахматовой, Бродского, Цветаевой. Это надо было видеть. Эмоции переполняли ее. Тогда на концерте я впервые познакомилась с поэзией Иосифа Бродского: «Значит нету разлук, существует громадная встреча». Пытаясь не забыть понравившиеся строчки, я проговаривала их несколько раз.

Проводив оркестр бурными овациями, концерт окончился. Стоя у гардероба, я собиралась вызывать такси, как тут Оля прислонилась ко мне и промолвила жалобным голосочком.

– Саня, останься со мной ненадолго, пожалуйста. Пойдем к черному входу, вдруг автограф взять получиться. Замечали, когда говорят, пожалуйста, с протяжной «а»: пожа-а-а-алуйста, как-то невольно соглашаешься. Я посмотрела на часы. Начало десятого:

– Ну, хорошо, только ненадолго.

Стемнело. Тусклый фонарь освещал грязный снег. Оля дурачилась, показывая собачку, наводя ладонь на стену здания, что освещалась тем же фонарем. В тот момент мне показалось, что она сама похожа на тень. Переминаясь с ноги на ногу, я нервно посматривала на часы. Половина десятого:

– Оль, еще пять минут и я.., – я не успела договорить, как толпа визжащих девчонок ринулась бежать к гастрольному автобусу группы. Такое ощущение, что они готовы были всю ночь тут простоять. Центральная дверь автобуса отворилась и из нее показалась Сурганова. Мы с Ольгой стояли позади толпы. Я – потому что испытывала равнодушие к происходящему, а она из-за своей комплекции. Маленькая, щупленькая, она тряслась от холода в надежде заполучить автограф.

– Ой, у меня даже ручки нет, – вдруг вспомнив, проговорила она.

– Успокойся, у меня есть. Оценив обстановку стало ясно, шансов взять автограф у нее не было.

– На чем писать? На чем писать спрашиваю? – не смотря на нее, живо спрашивала я.

– А, вот, на билетах, в замешательстве ответила она.

Выхватив билеты у нее из рук, расталкивая толпу, я пробилась до самой двери автобуса. Все томились в ожидании, у артистки не оказалось ручки.

– Здравствуйте, – спокойным тоном сказала я.

– Здравствуйте, – сказала Светлана Сурганова.

– Подпишите, – уверенно попросила я, протягивая билеты и ручку. В толпе воцарилась тишина. Люди недоуменно смотрели на меня. Светлана взяла билеты и ручку, и после непродолжительной паузы растеряно спросила:

– Так, а кому писать? Из самого хвоста донеслось:

– Саше и Оле.

– Ага, Саше и Оле, – улыбнувшись, повторила Светлана. Следующий!

Получив билеты с автографом, я не торопилась уходить:

– Ручку верните, – с легкой претензией в голосе заявила я, протянув руку.

Толпа вновь умолкла в предвкушении. Светлана посмотрела на меня в упор и произнесла фразу, после которой фанаты взорвались неистовыми аплодисментами.

– Вот Вам рука, – Светлана пожала мою руку, – а вот Вам ручка!

Уважаю людей имеющих чувство юмора.

Пойдем отсюда скорей, – сквозь зубы процедила я, вернувшись к Ольге. Еще долго нам смотрели вслед.

И мы, смеясь, побежали по ночному городу, позабыв про холод и усталость. На улице не было ни души. Лишь изредка мимо пролетали машины, спеша кто куда. Охваченные радостным возбуждением мы совсем забыли про время. Люблю эти моменты, когда на душе становится тепло от того, что кому-то кто рядом с тобой хорошо. Оля остановилась посреди моста, долго смотря на меня, а затем призналась:

– Я обманула тебя. Я хотела только с тобой пойти на концерт и билеты еще в начале сентября купила. А подругу и вовсе выдумала.

– Здорово придумала. Знаешь, а мне понравился концерт.

– Спасибо тебе, – тихо заговорила она.

– Ну что ты, за что, – улыбалась я.

– Ты хорошая. Я бы хотела, чтобы у меня была такая сестра как ты, – она сказала это таким голосом, едва не плача, будто боясь, что меня может оттолкнуть ее признание. Рассмеявшись, я обняла ее. Я тогда впервые увидела ее такой серьезной.