АGONY

Аддерли пожал плечами и снова печально ухмыльнулся.

– Самое ироничное в этой ситуации то, что я потерял почти всех и все, кого или что любил. Я такой жалкий.

– Армин, не говори так…

– А разве ты так не считаешь? – парень выжидающе пристально посмотрел на меня.

– Нет, – ответила я. – Я совсем так не считаю.

Армин промолчал, продолжая выискивать что-то, понятное и нужное только ему в моем взгляде, после чего вдруг резко вдохнул воздух носом и отшатнулся, отводя глаза за мою спину: смотря буквально сквозь меня.

– Я не знаю, зачем делаю это… – он покачал головой.

– Делаешь что? – я удивилась.

– Рассказываю это тебе.

– Армин! – я осекла его. – Прекрати. Ты всегда будешь важной частью моей жизни, и меня всегда будет волновать то, что происходит с тобой.

Парень ничего не ответил, с поддельным интересом разглядывая свои, сцепленные в замок, руки.

– Послушай, я знаю, что безумно виновата перед тобой. Но, если мы расстались – это не значит, что меня перестали волновать ты и твои проблемы.

Я медленно подошла к нему и в успокаивающем жесте положила руку на его плечо, заставляя Армина обратить внимание на меня.

– Я рада, что ты пришел и поделился со мной своими переживаниями. Это несправедливо, что твой отец поступил с тобой таким образом. Но Армин Аддерли, которого я знаю, никогда не опускает руки. Армин Аддерли, которого я знаю, смотрит в глаза неприятностям и идет им навстречу, не боясь принять на себя удар. И я точно знаю, что он найдет выход из этой ситуации.

Армин внимательно выслушал меня и постарался благодарно улыбнуться. Я смущенно опустила голову, прежде чем ощутила прикосновение его теплых пальцев к своему подбородку. Мои ресницы тут же затрепетали, и я на несколько секунд прикрыла глаза, но резко отскочила после, будто получила удар током, когда ощутила потряхивание, разошедшееся по телу.

– Раньше ты дрожала от моих прикосновений потому что тебе это нравилось, – горько приподнял уголки губ он. – Почему сейчас ты дрожишь так, будто боишься меня?

Я молчала. Не знала, что должна была сказать ему, потому что вообще не знала, что сказать в такой ситуации, ведь кроме душераздирающей вины не ощущала ничего.

– Господи, – выдохнул Армин. – Я не понимаю, что я сделал не так в своей жизни. Где оступился, свернул не туда?

– Армин…

– Нет, Бэб. Не нужно. Было ошибкой с моей стороны прийти сюда. Я не должен был. Спасибо за совет и… прости. Я пойду.

Аддерли не дал остановить себя, когда размашистыми шагами достиг двери и вышел за нее, ни разу не оглянувшись назад.

Я не до конца осознавала, что только что произошло. Это было так смущающее и странно, что первый разговор после нашего разрыва произошел именно так и именно при таких обстоятельствах. И я снова стала винить себя в неудачах Армина. Он очень переживал. Мне показалось, что он почти не спал эти несколько недель, изводя себя мыслями о том, что он лишился всего самого дорогого в его жизни. Но он не был виноват ни в чем, потому что все это произошло из-за меня. Если бы я не порвала с ним, он не лишился бы работы, на которую буквально молился. Он был очень умным и умелым бизнесменом, и получал истинное удовольствие от того, что делал, так что уже и не представлял себя в чем-то другом. И то, что он лишился любимого дела, было ужасным. Но, с другой стороны, если бы я не порвала с ним, я была бы несчастна, и, в конце концов, сделала бы несчастным его своей нелюбовью.

Настроение мое резко упало после прихода парня, и я уже мечтала никуда не идти, чтобы не портить настроение семье Эванзов. Но отменять то, чего они ждали всю неделю, было бы кощунством, поэтому, вздохнув, я еще раз взглянула на себя в зеркало, после чего, взяв небольшую сумочку в тон к обуви, покинула свою комнату.

***

Ужин у Томми проходил в уютной домашней обстановке, и, я даже почувствовала себя неуютно в своих не к месту дурацких дизайнерских шмотках, которые я все равно надела бы пару раз и наверняка выкинула бы после. В конце концов, не вытерпев, под удивленные взгляды Тома и Кэтти, я сняла с себя туфли и, отдав их Венди, попросила обменять их и свое платье на что-то простое из ее гардероба. Ошарашенная девушка не сразу поняла, что я хотела от нее, но я заверила, что так нужно, и, в итоге, на мне оказались обычные светлые джинсы и белая футболка сверху, благо, наши фигуры были похожими. Теперь я не чувствовала себя претенциозной избалованной богачкой и смогла спокойно выдохнуть, когда Томми притянул меня к себе за талию и оставил нежный поцелуй на моей щеке.

После ужина мы расположились на полу в их маленькой гостиной с бокалами ирландского эля и настольными играми. Мы очень много смеялись, наперебой выкрикивая чудные нелепые ругательства, когда старались скупить как можно больше ненужного имущества, пытаясь обыграть друг друга в Монополию. Уже тогда я осознала, что это стало еще один моментом, который я обязательно оставлю в своей памяти. Это снова стало тем, что я в дальнейшем буду вспоминать, как один из самых лучших дней в моей жизни, потому что только Эванзы смогли подарить мне настоящие мгновения счастья.

В этот день я поняла, что люблю не только Тома. В этот день я поняла, насколько сильно я люблю его семью. В этот день они стали огромной частью меня: девушки, не побоявшийся открыть для них вход в свои сердце и душу.

И, к сожалению, этот день стал одним из последних хороших дней в моей жизни.

***

Подходил к концу очередной август в моей жизни. Я почти не виделась с Армином, и от этого одновременно было спокойно и тревожно. Лишний раз с ним пересекаться не хотелось потому, что это было бы довольно странно. И я по-прежнему чувствовала себя виноватой перед ним. Виноватой в череде его неудач. Я знала, что он потихоньку налаживал отношения с отцом, стараясь снова получить его расположение и вернуться в семейный бизнес. Но от этого все равно не становилось легче. Вот уже несколько недель я чувствовала себя нехорошо, как тогда, весной. Возможно, снова подхватила кукую-то инфекцию. Это ощущалось резкими приливами головокружений: их никогда нельзя было контролировать. Тошнота и слабость сопровождали меня буквально повсюду. Поэтому, в угрызениях совести и довольно плохом самочувствии я провела относительно немалое время, и, если бы не поддержка Томми, я не знала бы, к чему бы пришла в итоге.

Близился семнадцатый День Рождения Дейрлл, и по этому случаю планировалась грандиозная вечеринка. Я впала в ступор, когда узнала, что отец не собирался приехать на ее праздник, и не знала: радоваться мне или истерически смеяться. В какой-то степени, было хорошо, что не будет его клиентов и превращения вечеринки по случаю рождения его дочери в очередное показушное и надменное бизнес мероприятия с заключением всевозможных сделок и договоров. Но, тогда для чего нужно было устраивать все это именно в день моего восемнадцатилетия? И я даже не знаю, можно ли считать за плюс, что на мой праздник он хотя бы явился, в то время, как до Дейрлл ему не было вообще никакого дела.

С мамой же мы долго и упорно спорили о присутствии Тома на этом мероприятии. Я, конечно, настаивала на том, что он должен прийти в качестве моего парня, но мама, которая была совсем не в восторге от моих отношений с «простолюдином», была категорически против и несносно пихала мне в спутники Армина. Ситуацию в который раз спасла сестра, вовремя пришедшая на помощь, и заявившая, что хочет видеть Эванза на своем Дне Рождения, как желанного гостя. Дейрлл, можно сказать, снова избавила нас от нараставшего и совершенно никому не нужного скандала. Я ведь говорила, что люблю ее, да?

– Сегодня в восемь ждем тебя у нас, – я пропела в телефонную трубку, когда позвонила Томми, чтобы окончательно уточнить время, к которому ему нужно было прибыть.

– Эээм, скажи мне, насколько торжественными считаются мероприятия в ваших кругах? – он чуть замялся.

– Не думаю, что сравнятся с приемом у Королевы, но, от костюмов здесь до сих пор никто не отказывался.

– Ох, черт. Я надеялся на легкие шорты и сланцы.

– Ты перепутал это с пляжной вечеринкой, милый, – я рассмеялась.

– Легко говорить человеку, привыкшему к роскоши, – Томми простонал.

– Это не роскошь, а банальные нормы приличия. И вообще, хватит выпендриваться. Ты обязан прийти. Кто еще будет подливать мне в стакан очередную успокоительную порцию алкоголя, если тебя не будет? А с кем я буду высмеивать английскую элиту и их вычурные наряды?

– Все-все, убедила. Я приду, но только для того, чтобы отпустить пару-тройку нелепых шуточек про кальсоны твоего кузена, постоянно впивающиеся в его, будем честными, совсем немалый зад, – хихикнул он.

– Я знала, что ты не сможешь устоять, – я улыбнулась, хотя знала, что он не увидит этого.

И да, по поводу моего кузена он не шутил.

– Ладно, малышка. Мне, пожалуй, пора собираться. Ну, там, попрактиковаться в завязывании бабочки, разобраться, в обилии столовых приборов и, наверное, разучить один из Браденбургских концертов Баха. Потому что я сомневаюсь, что твоя мама оценит заядлого рокера в косухе, пожаловавшего на День Рождения ее младшей дочери на полуразваленном пикапе. Она итак косо на меня смотрит с того самого раза, когда я заявился к тебе с букетом цветов с вашей клумбы, а после, за ужином, ел цыпленка руками, а не непонятным трезубцем, оказавшимся, как потом выяснилось, вилкой для курицы.

– Дурак, – я снова рассмеялась, вспоминая тот день. После ухода Томми мама еще полчаса отпаивала себя настойкой пустырника. Что уж тут говорить, Томми действительно произвел на нее сильное впечатление. – По-моему, это только оживит мероприятие.

– Я уверен, что для первого раза это станет перебором. Но ничего, нам и без этого скучно не будет, – Том заверил меня.

– Не сомневаюсь.

Томми рассмеялся, прежде чем мы все же попрощались и положили трубки. Не смотря на приподнятое настроение после разговора со Эванзом, я с утра чувствовала себя очень нехорошо, и потому решила прилечь, чтобы отдохнуть и набраться сил за пару часов.

Когда я проснулась, было 6 часов вечера. Вставать жутко не хотелось: меня тошнило и кружилась голова. Через силу вытянув себя из кровати и подавляя желание опустошить желудок в унитаз, я все же пошла приводить себя в порядок. До сегодняшнего дня я и не думала, что способна собраться куда-либо за 2 часа, но, оказалось, способна. Одевшись и накрасившись, я спустилась вниз и вышла на задний двор, где уже собралась целая куча гостей. Это напомнило мне день моего рождения, когда я, ступив на ступеньки белой мраморной лестницы, почти сразу же оказалась в теплых объятиях Армина. Прошло всего несколько месяцев, и вот, теперь я искала глазами совсем другого человека, мечтая оказаться уже в его теплых сильных руках. Это было первым мероприятием, на которое я шла с Томми, и мне было жутко непривычно. Но ничуть не хуже. Скорее, совсем наоборот.

Я испытала столько нежности, любви и удивления в тот момент, когда наткнулась взглядом на высокого кудрявого парня в лакированных туфлях, черных брюках, пиджаке и белой рубашке под ним. На шее у него была аккуратно завязанная бабочка, а на голове сегодня не было привычной повязки, только лишь копна кудрявых волос, зачесанная назад от лица. Он был так невероятно красив. Я никогда не видела Томми в костюме прежде. Ему безумно шла такая одежда, и я даже расстроилась на секунду от того, что обычно он одевался, как будто был родом из 80-х годов прошлого века, но быстро напомнила себе, что это было одним из тех пунктов, за которые я его полюбила.

– Ты надел костюм, – я расплылась в нежной улыбке, оказавшись рядом с ним.