Флот и Фолкленды. Схватка за острова. История Англо-аргентинского военного конфликта 1982 года

Больше всего вылетов было осуществлено 4 мая: в дополнение к трем противолодочным еще два на розыски авизо «Альферес Собраль». Также для участия в развернувшейся поисково-спасательной операции убыл эсминец «Комодоро Пи».

Подводная лодка «Сплендид» в 00:30 (03:30Z) 4 мая установила гидроакустический контакт на дальности 15 морских миль с одной крупной и тремя малыми целями, следующими северным курсом, которыми, несомненно, являлись авианосец «25 мая» и его эскорт, недалеко от Пуэрто-Десеадо, тем самым увенчав долгие поиски. Однако выйти в атаку мешали два обстоятельства: во-первых, запрет атаковать в аргентинских территориальных водах, во-вторых, сильный ночной туман. «Видимость не превышала десяти ярдов». Цель было невозможно рассмотреть в перископ, тогда как правила применения оружия требовали четкого визуального опознавания.

Лодка продолжала преследование, двигаясь в северном направлении. После произведенного сеанса спутниковой связи с Нортвудом субмарина в 06:47 восстановила контакт с целью, готовая в любой момент произвести торпедную атаку, но вскоре ее командир пришел к неутешительному выводу, что аргентинцы не собираются покидать спасительной 12-мильной зоны. В 07:35, миновав Кабо Бланко, корабельная группа Альяры изменила курс на WNW, углубившись в акваторию зал. Сан-Хорхе. Следовать за ней Лейн-Нотт не стал. Если аргентинцы умышленно, как считали в Нортвуде, прикрывались своими терводами, продолжать слежение не имело смысла и только бы подвергло лодку ненужному риску. Субмарина осталась патрулировать на юго-восточных подходах к заливу. Тем же утром ею была обнаружена еще одна крупная цель, первоначально классифицированная акустиками как военный корабль, но при ближайшем рассмотрении оказавшаяся торговым судном – теплоход «Формоса» возвращался в Буэнос-Айрес по завершении транспортного рейса на Мальвины. Но за пределами зоны конфликта британским подводникам не дозволялось атаковать никакие аргентинские надводные суда, кроме авианосца, тем более торговые. Впрочем, даже имея разрешение, коммандер Лейн-Нотт скорее всего воздержался бы от нападения, дабы не выдавать своего присутствия. Одновременно с этим подводная лодка «Спартан» получила приказ адмирала Херберта идти в северном направлении, но на значительно большем, чем «Сплендид», расстоянии от материкового побережья, чтобы иметь возможность перехватить аргентинский авианосец в районе полуострова Вальдес.

На заседании военного кабинета 5 мая адмирал флота Т. Т. Льюин предлагал пересмотреть действующие ROE, но оказался в полном меньшинстве. Более того, по настоянию министра иностранных дел Ф. Л. Пима это обернулось дополнительным ограничением – атаковать не дальше чем на расстоянии 12-часового перехода от Фолклендских островов. Правда, скоро задули другие ветры, и британцы в ответ на случившееся с эсминцем «Шеффилд» объявили о распространении режима TEZ на все водное пространство Южной Атлантики, но никаких подвижек относительно возможности атаковать в аргентинских терводах не произошло. Находясь в них, GT 79.1 оставалась неуязвимой. Пока британские должностные лица совещались в кабинетах Уайтхолла, она продолжала свой отход и вечером 5-го числа миновала широту Трелью. Эсминец «Сантисима Тринидад», на котором начал громыхать один из валов, днем 5 мая был отправлен в Пуэрто-Бельграно[35 - Также в литературе встречаются сведения, что 4 мая (или 2 мая) ЭМ «Сантисима Тринидад» потерял в результате летного происшествия свой вертолет «Линкс» №3-H-142. По аргентинским данным, этот вертолет базировался на борту ЭМ «Эркулес» и был потерян (поврежден без возможности ремонта) 15 мая 1982 г., совершив вынужденную посадку на воду в районе маяка Ринкон в 30 морских милях от Пуэрто-Бельграно в связи с возгоранием на борту. Все три члена экипажа спаслись. Поврежденный вертолет семь дней спустя был поднят буксиром «Команданте хенераль Иригожен» и впоследствии помещен в музей морской авиации в Баия-Бланке.], где поставлен в док на ремонт, а «Комодоро Пи» по завершении эпопеи с «Альфересом Собралем» вернулся только в конце суток. Так что во второй половине дня 5 мая авианосец эскортировал один «Эркулес». «Единственный военный корабль и несколько самолетов, – повествует аргентинский историк Мариано Сиарони в книге „Авианосец в опасности“, – горстка смельчаков защищает гиганта».

Аргентинская противолодочная авиация продолжала прочесывать воды на маршруте движения авианосной группы и направлениях наибольшей угрозы. Самый примечательный эпизод произошел утром 5-го числа. В 07:05 «Треккер» 2-AS-23 (кап.л-т К. Э. Каль) вылетел на розыски авизо «Альферес Собраль». Этот самолет ранее использовался для опытов по установке крупногабаритной станции РТР AN/ALR-3, поэтому с него было демонтировано все поисковое оборудование, кроме БРЛС AN/APS-88A. Тем не менее на задание он вылетел, имея штатный комплект противолодочного вооружения и РГБ.

Вместо терпящего бедствие авизо в 07:43 был обнаружен кильватерный след на воде в точке с координатами 44?20? ю. ш. 64?40? з. д., а затем установлен радиолокационный и визуальный контакт с подводной лодкой, шедшей под перископом курсом N и при появлении самолета быстро нырнувшей на глубину. В 07:46 «Треккер» произвел сброс противолодочной торпеды Mk.44, без видимого результата, и поставил гидроакустический буй на месте обнаружения субмарины, но принимать с него данные возможности не имел по причине некомплектности БРЭО. Продолжение поиска было возложено на поднятый с авианосца в 08:05 вертолет «Си Кинг» 2-H-231, пилотируемый капитан-лейтенантами Освальдо Марио и Гильермо Оскаром Иглесиасами. Сорок минут спустя на помощь ему были отправлены еще один «Си Кинг», 2-H-234, ведомый командиром эскадрильи капитаном 3 ранга Норберто Барро, и «Треккер» 2-AS-24 с экипажем капитан-лейтенанта Энрике Фортини.

Первым прибывший на место «Си Кинг» 2-H-231 установил гидролокационный контакт с подводной целью (классифицирован как POSSUB – «возможно ПЛ») в точке 44?27? ю. ш. 64?19? з. д. посредством опускаемой ГАС, используемой в пассивном режиме, и поддерживал его около часа. В 10:06 по его целеуказанию «Треккер» капитан-лейтенанта Фортини применил по цели торпеду Mk.44. Координаты места атаки – 44?33? ю. ш. 64?16? з. д. Операторы ГАС отметили удвоение интенсивности исходящего от торпеды акустического сигнала, что обычно происходит, когда система самонаведения захватывает цель. Результат атаки определен не был. АПЛ «Сплендид» находилась от места развернувшейся охоты примерно в двухстах, а «Спартан» – в трехстах пятидесяти морских милях. Так что, если исключить предположение о подводной лодке третьей страны, что крайне маловероятно, цель была ложной. По версии аргентинской официальной историографии объектом атаки являлась британская ДЭПЛ «Оникс», которая, по данным разведки, затем «встала на ремонт в доке одной из бразильских судоверфей с повреждением носовой части». Фактически в этот момент названная субмарина завершала переход из Великобритании к о. Вознесения.

Две другие противолодочные атаки 6 и 7 мая были совершены еще на большем удалении от реального места нахождения британских субмарин, в обоих случаях после кратковременного радиолокационного контакта с целью. Поэтому применялись глубинные бомбы, а не дорогостоящие акустические торпеды, не рассчитывая на поражение, а лишь для того, чтобы загнать вражескую подлодку на глубину, сорвав ее маневрирование.

При осуществлении гидроакустического и радиолокационного поиска в боевых условиях множество ложных контактов, некоторые из которых выглядят вполне достоверными, – совершенно обычное явление. Были они и у противника, согласно отчету Роджера Лейн-Нотта акустики «Сплендида» неоднократно докладывали о шумах, которые могли исходить от аргентинской подводной лодки, на основании чего он даже приказал перезарядить три торпедных аппарата акустическими торпедами Mk.24, вместо прямоидущих Mk.8 mod.4, для стрельбы по подводной цели. В чем аргентинцы действительно уронили себя, это в том, что усилия их противолодочной авиации не увенчались ни одним реальным обнаружением. Возможность это сделать они упустили 4 мая, когда район противолодочного поиска перекрывал зону действий АПЛ «Сплендид». Ее средства радиотехнической разведки неоднократно в течение суток фиксировали облучение БРЛС AN/APS-88A аргентинских самолетов. Однако барьер РГБ был поставлен восточнее, чем маневрировала британская субмарина, не захватив ее. Мариано Сиарони считает, что найти лодку не удалось «по причине ее бесшумной конструкции и того, что „Треккер“ не мог контролировать все свои гидроакустические буи одновременно», однако она «была на грани обнаружения». В дальнейшем, по мере движения авианосной группы на север, противолодочный поиск переместился туда, где противника не было.

Подводной лодке «Сплендид» к большому разочарованию ее командира и экипажа было приказано оставаться патрулировать в районе Пуэрто-Десеадо. Авианосец они упустили. Помимо всего прочего на лодке возникла неисправность в одном из турбогенераторов. В итоге коммандер Лейн-Нотт запросил разрешения покинуть назначенную позицию для совершения ремонта, которое было дано утром 6 мая. Следующие восемь дней ушло на устранение поломки. АПЛ «Спартан» тем временем продолжала продвигаться на север, пока 8 мая, немногим не дойдя до 41-й параллели, не получила приказ повернуть назад.

Между тем «Бентисинко де Мажо» все более отдалялся от места, где ему могли угрожать британские субмарины, и утром 10 мая завершил поход в Пуэрто-Бельграно. В 08:50 аргентинский флагман ошвартовался у главного причала ГВМБ. Палубная авиагруппа еще накануне перелетела на авиабазу Команданте Эспора и в дальнейшем действовала с береговых аэродромов, а сам корабль до конца войны простоял в порту. «Прибытие авианосца в Пуэрто-Бельграно, – подытоживает М. Сиарони, – было завершением его похода и небольшим оперативным успехом для всего аргентинского военно-морского флота, надлежащим образом не признанным, который должен являться предметом гордости для всех, кто участвовал в его защите». Аргентинский историк считает, что прорыв в Пуэрто-Бельграно удался в значительной мере благодаря усилиям палубной противолодочной эскадрильи, своими решительными и умелыми действиями не дававшей подводному противнику поднять перископ, и грамотно избранному маршруту отхода корабельной группы адмирала Альяры, пролегавшему преимущественно в территориальных водах, где британские подводники не имели разрешения атаковать. Первое довольно спорно, со вторым сложно не согласиться. В целом же, результат схватки аргентинских противолодочных сил с АПЛ «Сплендид», можно расценивать как британскую «победу по очкам», поскольку субмарина утром 4 мая, оставаясь необнаруженной, осуществляла слежение за кораблями GT 79.1, и выйти в атаку ей помешали только ограничения ROE. В тоже время будет совершенно справедливо занести осуществленную без потерь ретираду в актив аргентинского флота, особенно если вспомнить, что в истории войн обратившаяся в бегство сторона нередко несла значительный урон в ходе преследования ее неприятелем, тем более, что в дальнейшем надводный флот Аргентины уже не имел иных возможностей увеличить список своих достижений.

Сокрушительная победа «Экзосета»

Офицерам и матросам эсминца УРО «Шеффилд» даже в самом страшном сне не могло присниться, что когда-нибудь в будущем в моделистском журнале «Weathering Magazine» выйдет статья, как изготовить обгоревшую модель их корабля, особое внимание в которой будет уделено технике прорезания дремелем дыры от попадания противокорабельной ракеты «Экзосет». Без сомнения, трагическая судьба «Shiny Sheffy»[36 - «Блестящий Шеффи» (англ.).], как величали этот корабль в британском флоте, вошла в анналы военно-морской истории. Однако ничто в этот день, 4 мая 1982 г., не предвещало беды, кроме того, что на эсминце нарушили одну из главных заповедей моряка – пренебрегли бдительностью.

Рассвет 4 мая застал оперативную группу TG 317.8 примерно в 60 морских милях SSO Порт-Стэнли. Тем самым адмирал Вудворд стремился побудить аргентинские ВВС к активным действиям и вступить с ними в противовоздушное сражение. Наступательное развертывание британских морских сил сопровождало состоявшийся ранним утром этих суток очередной бомбардировочный рейд, «Блэк Бак 2», против аэропорта Стэнли. Прилетевший с острова Вознесения «Вулкан» майора Дж. Рива наделал много шума, но ни одна из сброшенных им бомб не попала во взлетно-посадочную полосу. Тем не менее британцы подтвердили свою решимость бомбить и обстреливать с моря главный островной аэродром, чтобы не допустить базирования на нем неприятельских самолетов. Но против военно-воздушной группировки, действовавшей с материковых баз Аргентины, у Вудворда не было иного способа достижения господства в воздухе, нежели, выжав максимум из возможностей корабельных ЗРК «Си Дарт» и палубных СВВП «Си Харриер», сбивать аргентинские «Даггеры» и «Скайхоки» при отражении воздушных налетов. Причем после жаркого первомайского дебюта эти самолеты не показывались в воздухе над островами ни 2-го, ни 3-го числа. Поэтому, чтобы растормошить противника, пришлось сдвинуть район боевого маневрирования АУГ ближе к аэродромам их базирования.

Боевое построение авианосной ударной группы было примерно таким же, какое она образовывала в несостоявшемся морском сражении 1—2 мая. Главные силы: «Гермес», «Инвинсибл», при каждом по фрегату Тип 22 и три вспомогательных судна: «Олмеда», «Рисорс» и «Форт Остин». Ближнее охранение – эсминец «Глэморган», фрегаты «Алэкрити», «Эрроу», «Ярмут». А на переднем рубеже противовоздушной обороны на удалении 18 морских миль от главных сил три эсминца Тип 42: «Ковентри» (кпт. Д. Харт-Дайк) – на северо-западе, «Глазго» (кпт. Э. П. Ходдинотт) – на западе и «Шеффилд» (кпт. Дж. Ф. Т. Солт) – на юго-западе. В воздухе постоянно несли дежурство две пары «Си Харриеров», однако никаких «Bogeys» или «Rackets»[37 - Bogey – привидение, пугало (англ.); racket – шум, возня, рэкет (англ.).] – кодовые слова, которыми обозначались угрожающие радиолокационные контакты и излучения РЛС, – они не зафиксировали. На эскадре был объявлен «желтый» уровень воздушной угрозы[38 - Согласно мемуарам адмирала Вудворда и тексту интервью, данного в 1984 г. кэптеном Солтом, действовал «белый», т. е. минимальный, уровень воздушной угрозы, однако это противоречит данным отчета комиссии по расследованию обстоятельств потери эсминца «Шеффилд» и воспоминаниям других участников событий.]. Корабли находились в боевой готовности №2. Погода: низкая облачность (300 м), временами с моросящим дождем, западный ветер 6 м/с, умеренное волнение (4 балла) в океане, волны длинные, пологие, видимость – 7—10 миль.

Как мы видим, боевой ордер TG 317.8 строился из ожидания атак аргентинской авиации с западных направлений, по кратчайшему маршруту полета от ее пунктов базирования, тогда как предприми аргентинцы удар во фланг или тыл британского боевого построения, что они с учетом возможностей дозаправки в воздухе в принципе могли сделать, авианосцы оказались бы не прикрыты завесой эскортных кораблей. Но самым слабым звеном, ограничивавшим возможности обнаружения низколетящих штурмовиков противника дальностью радиолокационного горизонта, было отсутствие в воздухе над эскадрой самолета ДРЛО. Британцы таковыми не располагали, ни палубного, ни берегового базирования. Эксплуатация палубных самолетов Фэйри «Ганнет» AEW.3 закончилась в 1978 году с выводом из состава флота авианосца «Арк Ройял». На новых британских авианесущих кораблях с трамплинным взлетом подобные машины базироваться не могли. Программа по созданию современного базового самолета ДРЛО застопорилась из-за срыва компанией «Маркони Авионикс» сроков подряда на разработку БРЭО. Приобрести американские АВАКСы помешала национальная гордость и непримиримая позиция профсоюзов, боровшихся за сохранение рабочих мест. В итоге вся эта эпопея по созданию «британского АВАКС» на основе морского патрульного самолета «Нимрод» обошлась налогоплательщикам в выброшенный на ветер почти миллиард фунтов стерлингов и завершилась покупкой в 1987 году американских самолетов E-3D «Сентри», а в ходе Фолклендского конфликта морякам пришлось пожинать плоды бестолковости менеджеров министерства обороны. Предоставить британцам АВАКСы в аренду, о чем надеялись на флоте, заокеанский партнер по НАТО отказался, продемонстрировав, что американская помощь и заинтересованность в победе Великобритании были не такими всеобъемлющими, как это зачастую пытаются представить. Адмиралу Вудворду было необходимо решать проблему радиолокационного предупреждения своими силами. Отсутствие ДРЛО он рассчитывал скомпенсировать, перекрыв основные удароопасные направления выдвинутыми вперед эсминцами УРО типа «Шеффилд».

Распространено суждение, что корабли радиолокационного дозора являлись наиболее уязвимым элементом в британском ордере ПВО, и как логичный результат – случившееся с «Шеффилдом», последующее повреждение «Глазго» и потопление «Ковентри». С этим можно согласиться лишь наполовину. С одной стороны, корабль, находящийся на передней линии обороны, действительно подвергается повышенному риску, и сам Вудворд об этом пишет, хотя словосочетание «радиолокационный дозор» в оригинале его книги «Сто дней. Воспоминания командующего Фолклендской ударной группой», в отличие от русского издания, ни разу не используется. С другой стороны, для выполнения этой задачи были выделены боевые единицы с наиболее эффективным, как считалось, противовоздушным оружием – зенитным ракетным комплексом «Си Дарт». Эсминцы проекта 42, пополнявшие Королевский флот начиная с 1975 года, относились к разряду самых современных его кораблей, и хотя «Глазго», «Ковентри» и «Шеффилд» принадлежали к первой серии данного типа и по составу радиоэлектронного оборудования, производительности и программному обеспечению ЭВМ управления оружием уступали более новым эсминцам второй серии, они обладали значительными боевыми возможностями. По замыслу Вудворда на корабли передовой линии ложилась не только задача раннего обнаружения самолетов противника, но и значимая роль в сломе аргентинской воздушной мощи. Поэтому в данном случае уместнее говорить не о радиолокационном, а о противовоздушном дозоре. Поскольку первомайские события показали, что истребители воздушного патруля не способны надежно перехватывать низколетящие ударные самолеты противника, командующий TG 317.8 рассчитывал, что эсминцы типа «Шеффилд» станут тем «крепким орешком», об который неприятельская авиация должна обломать зубы. Урон, который они понесли от воздушных атак, был следствием их активного боевого использования в сочетании с выявившимися недостатками британских зенитных систем.

Ракета и самолет-носитель

Истребитель-штурмовик Дассо «Супер Этандар» стал одним из символов Фолклендской войны. Так сложилось, что созданные и построенные концерном «Дассо-Бреге»[39 - Полное наименование после поглощения Марселем Дассо конкурирующей авиастроительной компании «Бреге Авиасьон» – «Авьон Марсель Дассо-Бреге авиасьон».] во Франции эти самолеты ассоциируются прежде всего с Аргентиной. Во французском флоте они составляли основу палубной авиации, базируясь на авианосцах «Клемансо» и «Фош», и позже применялись в различных вооруженных конфликтах, но не так впечатляюще. Свой первый испытательный полет эта машина совершила 28 октября 1974 г. Поставки «Супер Этандаров» в эскадрильи морской авиации Франции начались осенью 1978 г.

К началу Англо-аргентинского конфликта данный самолет мог считаться воплощением новейших достижений авиаконструкторской мысли, если бы не представлял собой глубокую модернизацию палубного штурмовика «Этандар» IVM, состоявшего на вооружении французского флота с 1962 года. Конструктивные изменения коснулись прежде всего бортового радиоэлектронного оборудования и в несоизмеримо меньшей мере планера. За счет более мощного двигателя, но, по сути, все того же бесфорсажного ТРД «Атар-8», разработанного компанией SNECMA в 1954—1956 гг., несколько увеличилась максимальная скорость полета и возросла бомбовая нагрузка; наряду с использованием конвенционального вооружения «Супер Этандар» стал носителем французской атомной бомбы AN-52, а вот с точки зрения ведения воздушного боя уступал не только любому современному истребителю, но и таким далеко не новым самолетам, как «Мираж» III, МиГ-21 и F-4 «Фантом». Так что это был гораздо больше штурмовик, чем истребитель, основными задачами которого полагались действия против надводных целей и береговых объектов. В целом он представлял собой достаточно удачный сплав современных достижений авиаприборостроения, склонности французов к финансовой бережливости и незаурядных способностей Марселя Дассо продать своему правительству откровенный неликвид. Конечно, в сравнении с F/A-18 «Хорнет», поступавшим на вооружение ВМС США, новый французский самолет выглядел неблестяще, но и стоил в несколько раз меньше. Тем более не каждая боевая задача требует перфекционистских ТТХ.

Всего в 1978—1983 гг. было произведено 85 «Супер Этандаров», из которых 71 для ВМФ Франции, а 14 экспортированы в Аргентину. У военных других стран этот самолет большого интереса не вызвал. В аргентинских военно-морских силах за него ухватились по трем основным причинам. Во-первых, вариантов современного палубника, пригодного для эксплуатации с авианосца столь скромных размеров, как «Бентисинко де Мажо»[40 - Помимо размеров авианосца выбор палубного самолета лимитировался маломощностью стартовой катапульты.], было вообще крайне мало. Во-вторых, французы относились в тому ограниченному кругу нещепетильных продавцов оружия, кто еще не отвернулся от Аргентины из-за политического террора, развязанного военной хунтой в этой стране. В-третьих, в отличие от американцев они предлагали не подержанную технику из наличия, а современные, полностью укомплектованные и вооруженные машины. В случае с «Супер Этандарами» в комплекте шли запасные двигатели «Атар» 8К50, ЗИП, ракеты «Мажик» класса «воздух – воздух» от компании «Матра», противокорабельные ракеты АМ-39 «Экзосет» производства фирмы «Аэроспасьяль» и тренажер-симулятор от фирмы «Томсон-CSF». Переговоры с «Дассо-Бреге» велись на фоне обострившихся отношений с Чили, ну а сам самолет получил исключительно благожелательные отзывы пилотов. Словом, лучшего варианта замены устаревших штурмовиков A-4Q «Скайхок» аргентинцам в то время было просто не найти.

Особенно впечатляла авионика. На самолете был применен прицельно-навигационный комплекс SAGEM/Кирфот ETNA, основными компонентами которого являлись инерциальная навигационная система ULISS 80[41 - ИНС ULISS 80 фирмы SAGEM, установленная на самолетах «Супер Этандар» аргентинского заказа, являлась более современной, но несколько упрощенной, чтобы избавиться от запрещенных для продажи в Аргентину американских военных технологий, модификацией ИНС ULISS 40, применяемой на «Супер Этандарах» ВМФ Франции.], радиолокационная станция AGAVE (или «Агава»)[42 - Фирменная аббревиатура AGAVE (Appareil de Guet pour Avion de Veille Embarque – устройство обнаружения для палубного самолета (фр.)) вполне ожидаемо быстро трансформировалась в название кактусоподобного растения.] и цифровой вычислитель данных «Крузе 66». Моноимпульсная РЛС AGAVE, разработанная фирмами «Томсон-CSF» и EMD, работала в I-диапазоне радиочастот и могла осуществлять поиск, захват и автосопровождение морских и воздушных целей, выдавать координаты цели для противокорабельных ракет, а также работать в режиме картографирования. Расположенная в носовой части самолета за радиопрозрачным обтекателем она обеспечивала обзор в переднем секторе 60°. Максимальная дальность действия составляла 150 км. Фактически РЛС «Агава» позволяла обнаруживать корабли класса «эсминец – фрегат» на дальности до 110 км (60 морских миль), самолеты – до 28 км. Также в состав бортового оборудования самолета входили лазерный дальномер-целеуказатель CGT/CSF, прицел-индикатор на лобовом стекле VE120E, система радиолокационного опознавания «свой-чужой», станция предупреждения об облучении, радионавигационное оборудование TACAN, автопилот, радиовысотомер TRT, приемники аэронавигационных систем ILS и VOR.

Максимальная скорость полета «Супер Этандара» составляла 1204 км/ч на уровне моря и 1190 км/ч на высоте 11 000 м, крейсерская скорость равнялась 950 км/ч. Боевая нагрузка достигала 2100 кг. На одном подфюзеляжном и четырех подкрыльевых узлах подвески могли размещаться ракеты R550 «Мажик» и AM-39 «Экзосет», всевозможные авиабомбы калибром до 454 кг, блоки НАР, а также подвесные топливные баки. Пушечное вооружение состояло из двух 30-мм пушек DEFA-552 с боекомплектом по 122 патрона в легкосъемных блоках, встроенных под воздухозаборниками двигателей. Во внутренних баках самолета помещалось 3270 л топлива. Под крылом могли подвешиваться два ПТБ емкостью 1100 л каждый, на центральном узле подвески – 600-литровый бак. Перед кабиной пилота была установлена убирающаяся штанга для дозаправки в воздухе.

За широкую номенклатуру вооружения французские летчики дали самолету прозвище «Швейцарский нож», однако для аргентинцев «Супер Этандар» или SUE, как они его кратко именовали, был прежде всего носителем «Экзосетов». Согласно заключенному в сентябре 1979 г. контракту приобретение 14 самолетов сопровождалось покупкой 28 таких ракет. Это оружие позволяло существенно повысить ударную мощь флота, как при действиях с палубы авианосца, так и с береговых баз. Стандартный противокорабельный вариант вооружения SUE предусматривал подвеску на подкрыльевых пилонах одной ПКР «Экзосет» и 1100-литрового ПТБ. При этом самолет имел боевой радиус действия 380 морских миль (703 км) без дозаправки и 500 миль (925 км) с одной дозаправкой[43 - В литературе сведения о боевом радиусе «Супер Этандара» варьируются, поскольку зависят от профиля полета. Приводимые данные почерпнуты из интервью ветерана Мальвинской войны капитана 1 ранга в отставке Роберто Куриловича.].

Основные тогда существовавшие варианты ракеты «Экзосет»: MM-38, MM-40 – для вооружения надводных кораблей, SM-39 – для подводных лодок и AM-39 – авиационная. Последняя принята на вооружение в 1979 году. Стартовая масса ракеты – 670 кг. Для повышения надежности и упрощения эксплуатации в ее конструкции применен твердотопливный двигатель. Из-за этого «Экзосеты» уступали по дальности стрельбы ПКР «Гарпун» и «Отомат», оснащенным более экономичными турбореактивными двигателями. Для варианта AM-39 этот показатель составлял 40 и 25 морских миль (74 и 46 км) при пуске с большой и малой высоты соответственно. Зато французская противокорабельная ракета превосходила зарубежные аналоги в отношении минимизации радиолокационной и визуальной заметности. Использование РДТТ позволяло ей лететь совсем низко над морем, не боясь попадания воды в воздухозаборник, за что, собственно говоря, она и получила свое название в честь морских летучих рыб семейства Exocoetidae. Кстати, хотя во французском языке конечная буква «t» в слове «Exocet» («Экзосэ») опускается, военные обеих сторон Фолклендского конфликта произносили это название с «т» в конце, и с этой точки зрения укоренившееся у нас с подачи журнала «Зарубежное военное обозрение» написание даже является корректным.

Комбинированная система наведения ракеты, состоящая из трехосевой инерциальной платформы, вычислителя, радиовысотомера и активной радиолокационной головки самонаведения, давала возможность применять «Экзосет» по принципу «выстрелил и забыл». Радиолокационная ГСН ADAC Mk.1, излучавшая в I-диапазоне, сканировала пространство в секторе до ±10° по азимуту и обеспечивала захват цели на дальности до 15 км[44 - Электроника ракеты имела вариативные установки по величине сектора поиска по азимуту (±2,5°, ±6,25° и ±10°), дальности начала поиска цели (12, 8 или 5 км), а также высоте полета над уровнем моря на финальном отрезке пути (7, 4,2 и 2,2 м). В случае потери захвата цели, например, при попадании в облако ДРО, головка самонаведения ракеты переходила в режим широкого поиска в секторе ±18°.]. Боевая часть осколочно-фугасного действия массой 165 кг (масса ВВ – 42,5 кг) могла подрываться контактным и неконтактным способом[45 - Роль неконтактного взрывателя выполнял радиовысотомер AHV-7, выдающий сигнал на детонацию БЧ при пролете над целью. Другим способом неконтактного подрыва БЧ было использование РЛ ГСН, вычислявшей расстояние до теоретической точки встречи с целью.].

Само же боевое использование предполагало следующее. Самолет-носитель с помощью БРЛС обнаруживает цель, ее координаты автоматически загружаются в вычислитель инерциальной системы ракеты. После выхода на боевой курс летчик повторно включает БРЛС для уточнения и окончательного ввода данных цели, затем осуществляет пуск. После отделения от самолета-носителя ракета падает на 12—15 м вниз перед тем, как запускается стартовый двигатель. Минимальной высотой пуска, с учетом возможной задержки срабатывания ускорителя, считается 50 м над уровнем моря. Твердотопливный стартовый двигатель осуществляет разгон ракеты в течение двух секунд. Затем включается маршевый РДТТ, ракета снижается до крейсерской высоты полета 10—15 м, управляемая радиовысотомером и инерциальной системой. Маршевая скорость полета – 0,93M. Головка самонаведения в зависимости от предустановок активируется на расстоянии 5—12 км от атакуемого корабля. После захвата цели «Экзосет» снижается до предельно малой высоты полета, чтобы обеспечить внезапность атаки и затруднить поражение средствами ПВО. При спокойном состоянии моря ракета способна лететь на высоте двух метров над водой. Именно так, немного выше ватерлинии, «Экзосет» ударяет в борт цели, при этом нацеливаясь на геометрический центр корабля – в район миделя. Проникающая оболочка, в которую заключена боеголовка, обеспечивает пробитие обшивки борта и корпусных конструкций без разрушения самой БЧ. Взрыв должен происходить во внутренних отсеках, где разрушающее действие будет максимальным. В случае пролета над малоразмерной целью БЧ подрывается неконтактным способом.

В числе слабых сторон детища фирмы «Аэроспасьяль» военные эксперты называли, в первую очередь, незащищенность системы наведения, особенно ранних модификаций «Экзосета», от средств РЭБ. Подобное проявилось еще на примере советских крылатых ракет П-15 «Термит»: потопление 21 октября 1967 г. израильского эсминца «Эйлат» ракетными катерами ВМФ Египта стало многообещающей заявкой морского ракетного оружия, но уже в ходе Войны Судного дня 1973 года, после того как израильтяне оснастили свои корабли средствами РЭБ, применение ПКР египетской и сирийской сторонами оказалось полностью провальным.

Соперничество систем наведения ПКР и РЭБ напоминает соревнование снаряда и брони в эпоху паровых броненосных флотов, в 1982 году преимущество удерживали средства РЭБ. От П-15, разработанной во второй половине 1950-х годов, «Экзосет» выгодно отличался маловысотным профилем полета и более чувствительной ГСН, в которой также была реализована некоторая защита от активных помех, но главный на тот момент недостаток ПКР с активным радиолокационным наведением, а именно неспособность селектировать цели, отметая ложные, остался. Хотя специалисты достаточно осторожно отзывались о возможностях противоракетной защиты кораблей средствами радиоэлектронного противодействия, прогнозируя результат дезориентации «более 80% атакующих ПКР», на самом деле при постановке кораблем ложных целей (ЛЦ) в виде облаков из дипольных радиоотражателей (ДРО), ракета практически гарантированно наводилась на них как обладающих большей эффективной площадью рассеяния (ЭПР). Добиться попадания в боевой корабль, оснащенный комплексом выстреливаемых помех, можно было, только застав его врасплох (для формирования облака ЛЦ требовалось не менее 10 секунд) или выпустив сразу очень много ракет, чтобы одна из них, возможно, захватила реальную цель.

Также при оценке боевых возможностей ПКР «Экзосет» вызывало нарекания, что ракета слишком легковесна (особенно, если сравнить с той же П-15) и ее боевая часть недостаточно мощная, чтобы потопить или даже вывести из строя боевой корабль средних размеров, и вдобавок не способна осуществлять подскок и атаку с пикирования, необходимую для поражения подводной части вражеского корабля. Так, в ходе проведенной британским флотом в 1978 году испытательной стрельбы ракетой MM-38 по списанному фрегату «Андонтед» она впечатляюще разрушила носовую надстройку и полубак, но корабль остался на плаву и в итоге был добит торпедой подводной лодки «Суифтшюр». Позже обнаружился и третий существенный недостаток – склонность БЧ ракеты не взрываться при попадании в цель. В 2012 году в СМИ проходила информация, что это явилось причиной отказа ВМФ Колумбии от «Экзосетов»[46 - В качестве основного претендента на перевооружение фрегатов типа «Альмиранте Падилья» рассматривались ПКР «Гарпун», но в итоге выбор пал на южнокорейские ПКР SSM-700K.]. Впрочем, на примере эсминца «Шеффилд» мы увидим, что даже при невзрыве, ракета способна причинять тяжелейший урон, когда основным поражающим фактором становится пожар, вызванный и стимулируемый остатками страшно горючего ракетного топлива. Что характерно, из двух AM-39, попавших в американский фрегат УРО «Старк» 17 мая 1987 г. в Персидском заливе, одна из которых тоже не взорвалась, наибольшие повреждения кораблю нанесла именно она.

Освоение аргентинцами новой авиатехники происходило на авиабазе ВМФ Франции в Ландивизио, где в период с ноября 1980 по июль 1981 г. побывала большая группа летно-технического персонала под руководством капитана 2 ранга Хулио Итало Лавеццо, а затем на авиабазе ВМФ Аргентины Команданте Эспора, расположенной на окраине города Баия-Бланка. Обучение пилотов, которых во Францию отправилось десять человек во главе с капитаном 3 ранга Хорхе Луисом Коломбо, осложнялось отсутствием двухместного учебно-боевого варианта «Супер Этандара». Это неудобство должно было компенсироваться использованием тренажера, а также тем, что аргентинские летчики имели значительный налет на реактивных самолетах.

Программа обучения включала трехмесячный курс французского языка в курортном городке Рошфор-сюр-Мер, затем, по прибытии на авиабазу Ландивизио, подготовительные полеты на учебно-тренировочных самолетах MS-760, занятия на авиатренажере, и только в апреле 1981 г. под руководством инструкторов ВМФ Франции началось освоение самих «Супер Этандаров». Контракт на обучение предусматривал 50 часов налета на каждого обучающегося, но в среднем было достигнуто 45 часов. За отсутствием учебно-боевой «спарки», аргентинские пилоты часто совершали учебные полеты в сопровождении французских «Супер Этандаров» флотилии 14F. «Аргентинцам пришлось тренироваться на своих самолетах, – вспоминает французский летчик-инструктор капитан-лейтенант Рамон Хоса, – а мы следовали за ними на своих. В контракте было оговорено, что каждый пилот должен налетать во Франции пятьдесят часов. Также было решено, что мы станем обучать аргентинцев только управлению самолетом и основам использования навигационных систем, индикатора на лобовом стекле и т. д. Никакого обучения применению оружия и боевому использованию самолетов».

Первые пять из 14 заказанных SUE, получившие номера с 0751/3-А-201 по 0755/3-А-205[47 - Расшифровка бортового номера: 3 – номер морской эскадры, буква «А» – назначение Ataque (штурмовая), 2 – номер эскадрильи и последние две цифры – тактический номер самолета.] были доставлены в Аргентину в ноябре 1981 г. на военном транспорте «Кабо де Орнос». Они поступили на вооружение вновь сформированной 2-й морской истребительно-штурмовой эскадрильи. Ее командиром стал капитан 3 ранга Коломбо. Дальнейшее исполнение контракта французской стороной застопорилось, сначала из-за возникших у команды пришедшего к власти в 1981 году президента Франсуа Миттерана вопросов относительно соответствия национальным интересам, а после ввода Аргентиной войск на Фолклендские острова – в связи с последовавшим запретом на экспорт вооружений в эту страну. Остальные контрактные самолеты и ракеты французы поставили после окончания военного конфликта.

Пять самолетов «Супер Этандар» и пять ракет «Экзосет» – вот то, чем располагала 2-я мишаэ для борьбы с британским флотом. Эта техника находилась в руках десяти грамотных, но недоподготовленных пилотов, каждый из которых имел под сто часов налета на SUE, но ни разу не осуществил учебно-боевых ракетных пусков и не отрабатывал действий с палубы авианосца. Все попытки купить еще ракет, в Бразилии и во Франции транзитом через Перу, вполне ожидаемо провалились. Учебный тренажер, часть эксплуатационной документации и основной объем запчастей также застряли во Франции. Один из самолетов, №3-A-201, скрепя сердце приговорили для каннибализации в качестве источника запчастей.

Другая проблема заключалась в сложности сопряжения электроники ракеты с бортовой аппаратурой самолета-носителя. Этот вопрос намечалось решить с помощью французских технических специалистов. С введением Францией 6 апреля эмбарго Аргентина лишалась технического сопровождения контракта, но ситуация не была безнадежной. Некоторый багаж знаний и технической документации был приобретен аргентинцами еще в ходе стажировки во Франции, и в числе прочего оборудования получен испытательный комплект ракетного симулятора. Как рассказывает специалист-оружейник главный субофицер (в то время капрал 1 класса) Карлос Банегас в документальном фильме о Мальвинской войне, он перебором смог подобрать нужный порядок цифр, чтобы снять блокировку при подключении испытательного комплекта к навигационному блоку самолета. В качестве тестового стенда использовался SUE №3-A-202. Но аргентинский инженерно-технический персонал не обладал достаточными знаниями и квалификацией, чтобы решить эту проблему целиком самостоятельно[48 - Ветеран 2-й мишаэ капитан 1 ранга в отставке Роберто Курилович в интервью, данном в 1997 г. публицисту Хуану Луису Гашардо (опубликовано в 2003 г. в La Gaceta Malvinense), обмолвился, что находившемуся тогда во Франции капитану Лавеццо «удалось заполучить недостающую информацию, чтобы задействовать имевшиеся „Экзосеты“, после чего примерно 20 апреля капитан Коломбо смог доложить командующему морской авиацией, что система „Супер Этандар“ – ПКР AM-39 „Экзосет“ готова к боевому применению». Действительно, капитан 2 ранга Лавеццо переправил в Аргентину техническую документацию, проданную ему неким бывшим сотрудником «Аэроспасьяль», обиженным на работодателя за несправедливое увольнение, что было достойно шпионского фильма, т. к. делалось в обход следивших за ним французской и британской спецслужб, однако эта информация касалась бомбометания, поэтому не имела никакого влияния на события Фолклендского конфликта.].

Командированные представители концернов «Дассо-Бреге», «Томсон-CSF», MATRA и SAGEM с ноября 1981 года занимались внедрением закупленных аргентинцами вооружений. Наложенный президентом Миттераном запрет на военное сотрудничество застал их в разгаре работ. На 10 апреля намечалось прибытие инженеров «Аэроспасьяль». Их командировка в Аргентину так и не состоялась. Однако из числа «фирмачей», трудившихся на авиабазе Команданте Эспора, не все, несмотря на объявленное эмбарго, спешили уехать на родину. Нашлись желающие помочь на частных началах. Да и сами производители оружия объективно были заинтересованы в демонстрации боевых возможностей своей продукции. Что примечательно, на немедленном отзыве техперсонала не настаивали ни работодатели, ни французский МИД.

Недавно вышедшая в свет монография аргентинских историков Мариано Сиарони и Алехандро Амендолары об истребителях-бомбардировщиках «Супер Этандар» в Фолклендской войне проливает свет на эти события: «Трое французских технических специалистов с 9 апреля сотрудничали с аргентинцами. Это было немаловажно. Эрве Колен из группы „Дассо-Бреге“, Пьер Гимино из „Томсон-CSF“ и Кристиан Ларье из SAGEM вызвались поработать над самолетом и ракетами».

По свидетельству Кристиана Ларье: «После объявления об отмене командировки инженеров „Аэроспасьяль“, в связи с введенным президентом Миттераном эмбарго, Колен и Гимино пригласили меня посетить Коломбо, чтобы предложить свои услуги. Я говорил лично с Коломбо в его кабинете. В „Дассо“ не очень хорошо знали новую инерциальную систему ULISS 80 и рассчитывали на меня. Также там были пилоты Махетанц и Родригес Мариани, прошедшие в „Аэроспасьяль“ технический курс обучения по ракетам „Экзосет“. С ними был и офицер – техник по вооружению. У аргентинцев имелись технические и регламентные руководства „Аэроспасьяль“ для проверки запуска ракеты „Экзосет“. У нас были собственные технические знания, которые помогли. Был выполнен весь процесс испытания ракеты. Мы втроем видели эти руководства впервые. Это была утомительная работа по чтению, пониманию прочитанного, обмену с двумя пилотами тем, что они поняли или запомнили. Фактически целью испытаний была имитация полета и подготовка самолета для ракетного пуска. Подтверждением готовности дуэта самолета и ракеты к использованию стало прохождение команд на запуск ракеты в ходе имитации полета».

Пока оружейники боролись с французскими электронными препонами, летчики налегли на боевую учебу. Как уже выше отмечалось, в ходе командировки во Францию пилоты мало что приобрели в плане тактического мастерства. «Мы совершенно не знали – ни мы, ни весь остальной мир, – вспоминает бывший командующий авиацией ВМФ Аргентины контр-адмирал К. А. Гарсия Боль, – о том, как применять противокорабельные ракеты средней дальности. То немногое, что смог узнать наш летный состав во Франции: необходимо предварительное наведение с базового патрульного самолета. Он обнаруживает цель, определяет ее координаты и поддерживает контакт. Вылетает „Супер Этандар“. Базовый патрульный самолет сообщает ему уточненные координаты цели. „Супер Этандар“ запускает „Экзосет“. Это уточнение координат цели, согласно тому немногому, чему мы научились во Франции, не должно было отличаться более чем на десять миль от истинного местоположения цели, поскольку РЛС „Супер Этандара“ была скорее наведения оружия, чем поисковой».

Тактика противокорабельных атак отрабатывалась на эсминцах «Сантисима Тринидад» и «Эркулес», однотипных с британскими кораблями типа «Шеффилд». Действовать предполагалось следующим образом: самолет-ракетоносец на основании целеуказания, полученного от морского патрульного самолета, на предельно малой высоте сближается с противником до 50—55 морских миль, выполняет маневр «горка» с набором высоты 2000—2500 футов (600—750 м) и кратковременным включением БРЛС для определения и загрузки параметров цели; через примерно полторы минуты, на дальности 35—40 миль, самолет совершает повторный набор высоты до 1500 футов (450 м) и снова включает БРЛС для уточнения и окончательного ввода координат цели в инерциальную систему наведения ракеты. Пуск ПКР «Экзосет» надлежало осуществлять с высот 300—500 футов (90—150 м) и дальности 24 морские мили[49 - Такая дистанция пуска ракет была принята из расчета, чтобы избегать поражения ЗРК «Си Дарт», максимальную дальность действия которого по маловысотным целям ограничивалась 24 морскими милями.]. Атака завершалась противоракетным маневром с выходом из зоны действия зенитных средств противника. Также немало усилий было затрачено на освоение и тренировку дозаправки в воздухе.

Боевые вылеты намечалось совершать попарно. «Эскадрилья была разделена на пять пар, – вспоминает капитан 1 ранга в отставке Аугусто Бедакаррац, – ведущий и ведомый, первый был старшим, а второй – младшим офицером. Такая организация групп позволила нам достичь отличного уровня подготовки с очень высоким уровнем взаимопонимания и уверенности».

Эти пары составляли:

1) кап.3р. Х. Л. Коломбо – ст.л-т К. Р. Махетанц,

2) кап.3р. А. С. Бедакаррац – ст.л-т А. Р. Мажора,

3) кап.3р. Р. Аготегарай – ст.л-т Х. Х. Родригес Мариани,

4) кап.3р. Р. Курилович – кап.л-т Х. Э. Барраса,

5) кап.3р. А. А. Франсиско – кап.л-т Л. А. Колавино.

Именно в таком составе и очередности они должны были отправляться на боевые вылеты. Кроме самих SUE задействовались самолеты KC-130H «Геркулес» для дозаправки в воздухе ударных машин и SP-2H «Нептун» для разведки и целеуказания. Со стороны военно-воздушных сил поступали инициативы сопровождать «Супер Этандары» истребителями «Мираж», однако капитан 3 ранга Коломбо настаивал, что рассчитывает на скрытность и внезапность действий, и добавление воздушного эскорта могло только усложнить, если не испортить дело. Также вызвал споры вопрос, сколько ракет расходовать в каждом вылете, одну или две. Командир эскадрильи первоначально склонялся к более экономичному решению, но, побеседовав с другими пилотами, согласился с ними, что для гарантированного поражения цели она должна атаковаться двумя ракетами.

15 апреля состоялась «генеральная репетиция», в ходе которой пара «Супер Этандаров» (Бедакаррац – Мажора), вылетевшая с авиабазы Команданте Эспора, произвела учебную атаку на эсминец «Сантисима Тринидад» с имитацией пуска ракет. Наведение на цель осуществлял самолет S-2E «Треккер». Три дня спустя 2-я эскадрилья получила приказ перебазироваться на авиабазу Альмиранте Кихада в Рио-Гранде, Огненная Земля, откуда ей предстояло действовать против британских морских сил. 19-го числа в Рио-Гранде перелетели самолеты номер 02 и 04, а на следующий день – 03 и 05. Здесь в период с 22 по 29 апреля летчики провели еще несколько учебных атак на авизо «Альферес Собраль», приноравливаясь к местным климатическим условиям, а 1 мая начались боевые будни. Организационно эскадрилья «Супер Этандаров» входила в состав группы GT 80.3 (к-р – кап.2р. Х. М. Цар) в качестве UT 80.3.1, однако фактически боевое управление действиями ракетоносцев осуществлялось непосредственно из штаба FT 80, расположенного в Баия-Бланке[50 - Точнее сказать, штаб авиации ВМФ Аргентины и морская авиабаза (ныне аэропорт) Команданте Эспора, располагались в городке Вилья-Эспора, пригороде Баия-Бланки, являющемся частью агломерации Гран-Баия-Бланка. Там же находится музей морской авиации. Но обычно их местоположение в аргентинских источниках указывается как Баия-Бланка.].

С «Экзосетами» французы умудрились хорошенько подставить обе стороны Фолклендского конфликта: одной сорвали сроки поставки, а затем заблокировали выполнение оплаченного контракта, другой всячески морочили голову. В британском флоте поначалу пребывали в уверенности, что угрозы применения противником ПКР «Экзосет» с воздуха нет, основываясь на французских заверениях. По этой причине, в частности, отправляемые в Южную Атлантику мобилизованные торговые суда, в т. ч. контейнеровоз «Атлантик Конвейер», не оснащались средствами постановки пассивных радиолокационных помех. Однако затем выяснилось, что аргентинцы задачу превращения «Супер Этандаров» в ракетоносцы успешно решили. Оповещение об этом было 26 апреля разослано кораблям авианосной ударной группы, причем подчеркивалось, что самолеты оснащены для дозаправки в воздухе, поэтому их радиус действия простирается вплоть до о. Южная Георгия. Позже поступила развединформация, что носители «Экзосетов» базируются на аэродроме Рио-Гранде, наиболее близкорасположенном к Фолклендам. Так что ракетной атаки можно было ждать в каждый момент и в любой точке 200-мильной запретной зоны[51 - Максимально возможная продолжительность полета «Супер Этандара» с дозаправками в воздухе составляла более шести часов и лимитировалась количеством моторного масла, которое было невозможно пополнить в полете.]. При этом британская разведка долго не могла добиться от французов, сколько ракет они в итоге продали хунте. Первоначально предполагалось, что десять, по две на каждый поставленный Аргентине «Супер Этандар», и это превращалось уже в серьезную угрозу. В боестолкновениях 1 мая британские корабли производили постановку пассивных ложных целей при приближении любых аргентинских самолетов.