Флот и Фолкленды. Схватка за острова. История Англо-аргентинского военного конфликта 1982 года

Ежедневно эскадрильей «семьсот седьмых» осуществлялся как минимум один разведывательный вылет, а с 6 по 9 мая и некоторые последующие даты – два. Это обеспечивало достаточно пристальный присмотр за движением британских судов. Во второй декаде мая наблюдалось развертывание неприятельских транспортно-десантных сил к границам зоны конфликта, что делало вероятным проведение противником в третьей декаде мая десантной операции на острова.

Пример военно-воздушных сил оказался заразительным. На флоте решили перенять этот опыт, попробовав в качестве разведчика грузопассажирский самолет Локхид L-188 «Электра». Четырехмоторный турбовинтовой авиалайнер, на базе которого, кстати сказать, был создан P-3 «Орион», имел довольно продвинутую навигационно-метеорологическую РЛС «Примус 90», доплеровскую систему самолетовождения и радионавигационную систему «Омега», однако, как любой гражданский самолет, был лишен средств радиотехнической разведки, что делало невозможным его применение в зоне активных боевых действий. Поэтому использование «Электр» ограничивалось районами восточнее и южнее Огненной Земли. 1-я морская транспортная эскадрилья под командованием капитана 3 ранга Луиса Конрадо Лупори, располагала тремя такими машинами модификации L-188PF 1959—1960 гг. выпуска, приобретенными в 1974 году и носившими бортовые номера: 5-T-1, 5-T-2 и 5-T-3[76 - Оригинальное наименование эскадрильи: 1? Escuadrilla Aeronaval de Sostеn Log?stico Mоvil. Контракт на покупку этих самолетов был заключен в 1973 г., ВМФ Аргентины получил их в 1974 г.]. Основным их предназначением являлись транспортные перевозки для тылового обеспечения сил флота.

Опыт участия самолета №5-T-1 в розысках спасшихся с крейсера «Генерал Бельграно» 3—6 мая 1982 г. побудил командование морской авиации использовать его для поиска британского эсминца «Эксетер», который, по сведениям аргентинской военно-морской разведки, должен был прибыть на театр военных действий, пройдя из Тихого океана вокруг мыса Горн (на самом деле «Эксетер» шел к Фолклендам атлантический маршрутом). С этой задачей борт 5-T-1 с экипажем капитана 3 ранга Марсело Роберто Боведы в 13:50 7 мая поднялся в воздух с авиабазы Альмиранте Кихада. Произведенный разведывательный вылет оказался неожиданно результативным: вместо искомого одного вражеского эсминца был обнаружен целый отряд кораблей.

В 14:55, следуя на высоте 3600 м, самолет установил радиолокационный контакт с групповой надводной целью. Пользуясь хорошими метеоусловиями, капитан 3 ранга Боведа произвел сближение с ней для визуального опознавания. На дальности 23 морских миль в точке с координатами 55?31? ю. ш. 61?06? з. д., примерно в 105 морских милях OSO о. Эстадос, удалось рассмотреть «пять кораблей с узким корпусом светло-серого цвета», шедших строем клина курсом вест, по направлению к Огненной Земле. Вне всякого сомнения, они могли быть только военными, ибо гражданские «в этих широтах имеют ярко-красную полярную окраску и уж точно не ходят строем». Доложив о сделанном обнаружении – предположительно, отряда эсминцев – на командный пункт в Рио-Гранде, Боведа, дабы не угодить под зенитные ракеты, отвернул на запад и продолжил полет по назначенному маршруту патрулирования. Доразведка и окончательная классификация контакта была поручена экипажу самолета «Нептун» №2-P-111, поднявшемуся в воздух в 16:41, а на Огненной Земле объявлена боевая тревога.

Остаток полета «Электры» не был сопряжен ни с чем интересным. В 18:30 по выполнении летного задания лайнер приземлился в Ушуае. В целом этот вылет продемонстрировал, что такой самолет малопригоден для выполнения задач морской разведки. В отсутствии РЛС обзора земной поверхности и аппаратуры РТР он имел слишком ограниченные возможности по поиску и особенно классификации морских целей. Поэтому большого развития данная инициатива не получила. 8 и 9 мая борт 5-T-1 снова летал на поиски спасательных плотов с крейсера «Генерал Бельграно». По завершении поисково-спасательной операции, 10 и 11 мая, «Электры» №5-T-1 и 5-T-3 с экипажами капитана 3 ранга М. Р. Боведы и капитана 2 ранга Э. А. Кампоамора совершили еще по одному разведывательному вылету из Ушуаи, произведя поиск кораблей противника к востоку от Огненной Земли. В ходе первого было обнаружено одно торговое судно, во втором – два рыболовных траулера.

Тем не менее после окончания войны, когда остро потребовался самолет для патрулирования исключительной экономической и рыболовной зоны, к идее использования грузопассажирских лайнеров вернулись. ИЭС приносила стране значительный доход от взимания платы с рыбаков за ведения промысла. Флот и береговая охрана ревностно, временами со стрельбой и погонями, боролись с браконьерами. Эта деятельность требовала воздушной поддержки, а предполагавшаяся покупка взамен выбывших «Нептунов» американских базовых патрульных самолетов P-3 «Орион» из-за действовавшего эмбарго откладывалась на неопределенный срок. В 1982—1983 гг. Аргентина приобрела у зарубежных компаний-авиаперевозчиков еще пять лайнеров «Электра», из которых четыре вошли в состав морской разведывательной эскадрильи. Их оснастили радиолокационными и радиотехническими средствами поиска и использовали до тех пор, пока на вооружение эскадрильи в 1997—1999 гг. не поступили настоящие P-3 «Орион»[77 - Шесть подержанных P-3B «Орион» были приобретены Аргентиной в 1997—1999 гг., а до этого момента в МПА использовались «Электры». В 1982—1983 гг. в дополнение к трем имевшимся самолетам L-188PF авиация ВМФ Аргентины пополнилась пятью L-188 (двумя L-188C, двумя L-188PF и одним L-188AF). Эти самолеты были 1959 г. постройки, со значительным налетом (33—38 тыс. часов). Одна машина сразу выделена для каннибализации, остальные включены в состав морской разведывательной эскадрильи, получив бортовые номера 6-P-101 – 6-P-104. Для несения морской патрульной службы первые две или три (по борту 6-P-103 нет точных данных) в 1983—1984 гг. прошли модернизацию, будучи оснащены поисковой РЛС APS-705 «Си Спрей», новой метеорологической РЛС «Примус 400», станцией предупреждения об облучении, а также приспособлениями для пуска сигнальных ракет и сброса радиогидроакустических буев. «Электры» этой модификации именовались в Аргентине L-188E (Electrоn). Из них борт 6-P-101 разбился в сентябре 1989 г., 6-P-102 и 6-P-103 списаны в 1995 и 1998 гг. «Электре» №6-P-104 предназначалась роль самолета радиотехнической разведки. В 1983 г. она была оснащена соответствующим оборудованием, а в 1990—1991 гг. прошла основательную модернизацию с участием специалистов израильской авиастроительной компании IAI – с установкой радиоэлектронного комплекса IAI SIGINT 240, включая станцию РТР Эльта EL/L-8300. Этот самолет получил обозначение L-188W (Wave) и прослужил дольше всех – до 2002 г. Из трех «Электр», входивших в состав 1-й морской транспортной эскадрильи, борт 5-T-3 был списан в 1995 г., а 5-T-1 и 5-T-2 позже переданы морской разведывательной эскадрилье, получив новые бортовые номера 6-P-105 и 6-P-106, и последний был также модернизирован в L-188E. Оба списаны в 1998 г. В настоящее время в музее военно-морской авиации в Баия-Бланке экспонируется две «Электры»: L-188E №6-P-106 и L-188W №6-P-104.].

Переполох в Рио-Гранде

Вечер 7 мая 1982 г. и последующая ночь на базе морской авиации Альмиранте Кихада вышли запоминающимися. Донесение авиаразведки о пяти эсминцах упало на благодатную почву: после успешной ракетной атаки «Супер Этандаров» по «Шеффилду» на Огненной Земле ждали британского ответа – диверсионного рейда или обстрела с моря пункта их базирования. Поэтому сообщение о приближении кораблей противника не вызвало ни удивления, ни сомнений. Те, от кого зависело принятие решений, сразу сосредоточились на том, чтобы встретить врага во всеоружии. Личный состав авиабазы Альмиранте Кихада и частей морской пехоты был приведен в полную боевую готовность, самолеты приказано рассредоточить по летному полю, всем «лишним» – покинуть аэродром, а эскадрилье «Супер Этандаров» – приготовить две машины к боевому вылету. Под оглушительный вой сирены аргентинские солдаты хватали винтовки, надевали каски и спешили занять оборонительные позиции и огневые точки, авиатехники бежали к самолетам.

В это время посланный на поиск противника самолет «Нептун» тщетно пытался нащупать своей аппаратурой радиотехнической разведки хоть что-то похожее на излучения британских корабельных радаров. В помощь ему с якорной стоянки у Пуэрто-Парри (о. Эстадос) вышли быстроходные патрульные катера «Индомито» и «Интрепида». По приказу командующего Южным военно-морским округом они провели поиск с использованием средств РТР в юго-восточном направлении от м. Сан-Хуан, и тоже безрезультатно. Военно-воздушные силы, со своей стороны, выслали на разведку самолет LR-35A № LV-OFV эскадрильи «Феникс». В 17:20 он подтвердил присутствие чужаков в точке 55°10? ю. ш. 62°26? з. д. Флотская разведка была убеждена, что обнаруженные корабли не являлись чилийскими – следовательно, они определенно были британскими. Чуть позже «Лирджет» добавил масла в огонь, сообщив, что «Нептун» сбит зенитной ракетой. Четыре минуты спустя он поправился, что это донесение было ошибочным. Можно, однако, себе представить возникший накал эмоций на КП морской авиации в Рио-Гранде.

За тысячу миль к северу в штабе FT 80 на авиабазе Команданте Эспора царило тревожное возбуждение. Вошедший в азарт контр-адмирал Гарсия Боль, похоже, позабыл, что главная цель аргентинской морской авиации – британский авианосец, ракет «Экзосет» осталось только три и их не следует расходовать на другие корабли, экипажи «Супер Этандаров» слабо подготовлены к ночным действиям, а отработанная ими тактика рассчитана на светлое время суток.

Отсутствие сколько-нибудь определенных данных о противнике также, по-видимому, мало смущало контр-адмирала. 2-я истребительно-штурмовая авиаэскадрилья получила приказ выслать для нанесения ракетного удара два самолета, как только они будут готовы к вылету. Невозможность парной слаженности в ночной атаке и полная неопределенность с целеуказанием возмещались простым командирским решением: ракетоносцам приказано действовать поодиночке методом «свободной охоты», самостоятельно осуществляя поиск цели.

В сгущавшейся темноте летчики заняли места в кабинах самолетов, а техники суетились вокруг, завершая предполетную подготовку. Выполнение боевого задания было поручено капитанам 3 ранга Р. Аготегараю и Р. Куриловичу, лучше других подготовленным к ночным полетам. Метеоусловия и без того не вселяли оптимизма – туман и низкая облачность. По прогнозу, в ближайшее время погода могла стать совсем нелетной. Пилоты получили приказ в случае невозможности при возвращении совершить посадку бросать самолеты и катапультироваться.

Командование оперативной группы ВВС «Юг» также не бездействовало. Три истребителя-бомбардировщика «Даггер» из состава базировавшейся в Рио-Гранде эскадрильи «Авутардас Сальвахес» нашли временное убежище, перелетев в Комодоро-Ривадавию. В Рио-Гальегосе, ближайшей к Огненной Земле авиабазе на материковой части Аргентины, воинский гарнизон и аэродромные службы были подняты по тревоге, четыре истребителя «Мираж» III дежурили в пятиминутной готовности. По поступившей от командования морской авиации заявке самолет-заправщик KC-130H № ТС-70 в 19:00 вылетел из Рио-Гальегоса к точке рандеву юго-восточнее мыса Вирхенес, чтобы при необходимости дозаправить «Супер Этандары», однако в суматохе на командный пункт в Рио-Гранде об этом сообщить позабыли.

Командир 2-й истребительно-штурмовой эскадрильи капитан 3 ранга Хорхе Коломбо был категорически против осуществления столь сумбурной атаки, но полученный приказ требовал безотлагательных действий. Капитан 1 ранга Эктор Мартини, старший из офицеров морской авиации в Рио-Гранде, также ничем не мог помочь. Тем не менее Коломбо не собирался сдаваться, и спор с начальством под конец достиг стадии неповиновения. Он позвонил в штаб FT 80 и заявил, что не допустит этого вылета, а если там будут настаивать, требует снять его с должности командира эскадрильи, затем отправился на летное поле, чтобы выгнать пилотов из кабин самолетов. «Убирайтесь вон!» – кричал он, яростно стуча кулаками о борт «Супер Этандара».

На помощь пришла погода. Взлетно-посадочная полоса начала покрываться плотным туманом. Это означало невозможность полетов на ближайшие несколько часов. «Как только я выбрался из самолета со шлемом и полетными картами в руках, – вспоминает Роберто Аготегарай, – техник сказал мне, что сейчас станут буксировать самолет. На аэродроме почти никого не было. Я увидел нескольких людей и пошел вместе с ними. Вдруг в сюрреалистической сцене появился Коломбо в набитой людьми автомашине и сообщил, что в ней еще есть место для меня. Я впихнулся в салон поверх Коломбо, т. к. на самом деле мест не было, и мы направились к штабу 5-го батальона морской пехоты, где и заночевали».

Наземному персоналу авиабазы в эту ночь спать не пришлось. Главной заботой было сберечь авиатехнику и прежде всего «Супер Этандары». Их прямо с подвешенными «Экзосетами» отбуксировали в город, подальше от аэродрома, который в любой момент мог подвергнуться нападению противника. Два самолета ночевали в центре Рио-Гранде, а два других – на подъездной дороге, охраняемые морскими пехотинцами.

Новый день принес благие вести: вызвавшие переполох суда не были вражескими, они принадлежали промысловому флоту Минрыбхоза СССР. Большие морозильные рыболовные траулеры по своим очертаниям чем-то напоминают военные корабли, особенно при обозрении с очень дальнего расстояния. Тревога оказалась ложной. Эти события могли бы быть отнесены к категории курьезных случаев, если не задумываться о возможных результатах и последствиях едва не состоявшегося ночного боевого вылета и ракетного удара.

Описанный эпизод также демонстрирует, что аргентинцы имели проблемы с ведением морской разведки не только в зоне действий британского флота к востоку от Фолклендских островов, но даже в сравнительной близости от своих берегов. При таком положении дел невозможно было рассчитывать на достижение успехов ударной авиацией, ведь для борьбы с морскими силами противника ей требовались надежная разведка и целеуказание.

Война в тумане

Реакцией британского правительства на аргентинский удар по эсминцу «Шеффилд» стало распространение с 7 мая режима общей запретной зоны на все водное пространство Южной Атлантики за пределами 12-мильных территориальных вод Аргентины, на что Буэнос-Айрес ответил установлением с 11 мая так называемой «южноатлантической военной зоны». Это означало дальнейшую эскалацию вооруженного конфликта между двумя странами, которые, несмотря на понесенные потери, выказали решимость сражаться с полным напряжением сил. Но тут вмешалась погода: накрывший район боевых действий атмосферный фронт с штормовыми ветрами, густой облачностью и сильным туманом заставил противоборствующие стороны внести коррективны в планы наступательных действий.

С точки зрения метеорологов, туман и низкая облачность – это разные, хотя и сильно схожие погодные явления, но на войне у них одна суть – плохая видимость. «Погода испортилась прямо перед рассветом – так что летать нельзя», – записал в своем дневнике 5 мая Сэнди Вудворд. Были отменены бомбардировочные вылеты – из-за невозможности визуально контролировать цель; с продолжением обстрелов побережья кораблями также пришлось повременить, ввиду неприемлемых условий для работы корректировщиков артогня. Если 4 мая британская палубная авиация совершила 47 самолетовылетов, то 5-го и 6-го – по семь, а 7-го – два. Вместо боевого патрулирования в воздухе пары «Си Харриеров» стали дежурить в пятиминутной готовности на палубе. Вылетавшие 7 мая на перехват воздушной цели лейтенант-коммандер Н. Д. Уорд и лейтенант Б. Д. Хейг с огромным трудом затем смогли совершить посадку на палубу «Инвинсибла», улучив просвет в закрывавшем авианосец тумане. И только противолодочные «Си Кинги» не прекращали полетов, обеспечивая охранение авианосцев в ближней зоне ПЛО.

Аргентинская ударная авиация также бездействовала. Это было обусловлено сразу тремя факторами. Во-первых, тем, что британская авианосная группа оперировала в сотне с лишним морских миль от Порт-Стэнли, т. е. за пределами боевого радиуса аргентинских самолетов без дозаправки в воздухе, что существенно суживало боевые возможности ВВС Аргентины и предъявляло повышенные требования к точности целеуказания. Во-вторых, так называемый «туман войны» – отсутствие точных данных о противнике, вследствие скудных возможностей по ведению тактической разведки, в т. ч. неспособность обеспечить то самое целеуказание, необходимое для нанесения авиаударов. Узнать точное местоположение британских авианосцев, фиксируя береговой РЛС взлет самолетов с корабля-носителя, было невозможно, поскольку «Си Харриеры» удалялись от него на предельно малой высоте и только затем осуществляли набор высоты для несения боевого патрулирования. Базовые патрульные самолеты «Нептун» авиации ВМФ оба находились на грани прекращения эксплуатации, и флот не желал задействовать их иначе, как в случае крайней необходимости, разведывательные траулеры «болтались» где-то на самом краю 200-мильной зоны, а «эрзац-разведчики» военно-воздушных сил «Боинг-707» и «Лирджет-35» были непригодны для решения задач морской тактической разведки. Поэтому британские корабли удавалось обнаружить, только если они приближались к побережью на дальность прямой видимости береговых РЛС, а летчикам, как показал опыт боевых столкновений 1 мая, совершая противокорабельные вылеты, приходилось самостоятельно осуществлять поиск и доразведку цели. И, наконец, в-третьих, низкая облачность и туман, окутавшие театр военных действий, сильно осложняли полеты ударных самолетов на малой и сверхмалой высоте и делали невозможным отыскание ими целей, а в некоторые дни погода была совсем нелетной.

В руководстве аргентинских ВВС утвердилось мнение, что туман благоприятствует высадке вражеского десанта на острова, лишая их защитников возможности противодействовать. Однако на самом деле британцы страдали от непогоды не меньше, а, скорее всего, даже больше, поскольку время в этой войне работало на аргентинскую сторону. Туман вынуждал отменять запланированные наступательные мероприятия по обеспечению благоприятного оперативного режима в зоне военных действий и существенно увеличивал риск небоевых потерь в процессе повседневной боевой деятельности. Вечером 7 мая фрегат «Бродсуорд» едва не попал под форштевень флагманского «Гермеса». «Расстояние действительно было критическим, – вспоминает Вудворд. – Мы не видели самого фрегата, но я никогда не забуду вид его кильватерного следа прямо перед самым нашим носом, эту бурлящую зеленую свежую пену. До него оставалось, наверное, только несколько десятков футов».

Каждая посадка «Си Харриера» на палубу, совершенно рутинная в обычных условиях, превращалась в экстремальное испытание. Шаровая защитная окраска кораблей также не способствовала безопасности полетов, как вспоминает ветеран 800-й эскадрильи Дэвид Морган, поскольку разглядеть авианосец в тумане было крайне сложно. Неизгладимые впечатления, когда, снизившись туда, где, по данным системы привода, должен был находиться «Гермес», летчик посчитал увиденный белый проблеск в сплошной серой пелене за кильватерный след авианосца, но на самом деле это было носовым буруном, а топлива на повторный заход на посадку уже не оставалось. «Мне нужно было каким-то образом вывести свой самолет на посадочную палубу, хотя облако фактически заслоняло все, начиная со второй палубы, – пишет Морган. – Поэтому я стиснул зубы и прицелился перед кораблем, пролетев примерно на десять футов ниже выступающей массы трамплина. Помню, как с отстраненным интересом проводил взглядом якорь с прожилками ржавчины, прошедший на уровне моей головы, когда я крутанул самолет влево в отчаянной попытке сесть на левую сторону палубы… развернулся на 270 градусов и завис рядом с носовым лифтом. Через несколько секунд я приложил небольшую мощность и медленно поднялся внутрь облака, затем пересек его и тяжело приземлился на палубу. Никогда не был так счастлив снова очутиться на ней, несмотря на очень неопрятное прибытие». И то, что ни один самолет не был потерян при осуществлении взлетно-посадочных операций, говорит о высоком мастерстве летчиков и качестве техники. Однако потери все-таки случились. Утром 6 мая у британцев пропали без вести, предположительно, столкнулись, два истребителя «Си Харриер» (№ XZ452, XZ453) с авианосца «Инвинсибл».

В момент происшествия в воздухе находилось три «Си Харриера» 801-й эскадрильи: пара л-т А. Кёртис – л-т М. Бродуотер и патрулировавший в одиночку лт.-кдр Дж. Э. Эйтон-Джонс. Над головой в чистом голубом небе светило солнце, но ниже шестисот метров непроглядная пелена простиралась почти до самой водной поверхности. По указанию с командного пункта проверить надводный контакт, обнаруженный с помощью РЛС корабельными вертолетами, ведущий пары лейтенант Кёртис и находившийся, как считалось, в двадцати милях южнее, на самом деле, по-видимому, много ближе, лейтенант-коммандер Эйтон-Джонс спикировали в облако навстречу друг другу, после чего отметки их самолетов исчезли с экранов РЛС. Аргентинцы, узнавшие о случившемся из лондонских вечерних газет, не преминули записать победу на счет своей противовоздушной обороны. Впоследствии это станет называться информационной войной, не переставая, однако, быть враньем. Сами они тремя днями позже лишились двух «Скайхоков», разбившихся у островов Джейсона при полете на сверхмалой высоте в условиях плохой видимости; пилоты, лейтенанты Х. Э. Каско и Х. Р. Фариас, погибли. Туман был безжалостен к обеим воюющим сторонам.

Мероприятия оперативной группы ВВС «Юг»

Несмотря на временное прекращение британцами наступательных действий из-за непогоды, в штабе оперативной группы ВВС «Юг» в Комодоро-Ривадавии в эти дни царила крайне напряженная обстановка. После самоустранения аргентинского надводного флота от вооруженной борьбы за Мальвины военно-воздушные эскадрильи, собранные под командованием бригадного генерала авиации Эрнесто Креспо, стали основной силой, противостоящей британскому нажиму, в то время как нависшая угроза крупномасштабного неприятельского вторжения на острова ощущалась с неумолимой отчетливостью. Из Буэнос-Айреса поступали разведсведения о наращивании британской группировки в районе о. Вознесения и отправке оттуда судов с войсками, а с самого архипелага не прекращался поток донесений об обнаружении вражеских десантных кораблей и десантно-высадочных средств, движущихся к побережью, и предположительных высадках разведывательно-диверсионных групп противника. По ночам зенитная и полевая артиллерия аргентинцев на Мальвинах то и дело открывала огонь по предполагаемым местам их десантирования. Правда, до сих пор не было убито или захвачено в плен ни одного британского диверсанта и вообще не замечено ни одной вражеской ДРГ, несмотря на принятые усиленные меры охраны военных объектов и регулярно проводимые штурмовиками «Пукара» и вертолетами облеты побережья островов Соледад и Гран-Мальвина, а также окружавших их мелких островков; в качестве дополнительной меры была развернута сеть воздушных наблюдателей, состоявшая из двух секций, одна с центром в Пуэрто-Архентино, другая – в Дарвине.

Особый резонанс имело донесение о высадке британских коммандос на о. Си-Лайон в зал. Шуазель[78 - В аргентинской литературе этот остров (Sea Lion Island/ Isla Leоn Marino) нередко путают с островами Си Лайон (Sea Lion Islands/ Islas de los Leones Marinos) в юго-восточной части фолклендского архипелага.]. Для противодействия ей и нанесения ударов по поддерживающим ее с моря морским силам на 6 мая было запланировано порядка семидесяти самолетовылетов ударной авиации, однако недостаток информации о противнике и сложные метеоусловия в районе Мальвин заставили отказаться от этих планов. Авиационные силы местного базирования произвели девять разведывательных вылетов (четыре – вертолеты «Пума» и пять – штурмовики «Пукара») к о. Си-Лайон, не выявивших вражеского присутствия. Тем не менее из Буэнос-Айреса поступила директива усилить воздушную разведку и патрулирование на театре военных действий и маршрутах развертывания британских экспедиционных сил. За отсутствием специальных самолетов-разведчиков решение этой задачи у аргентинцев возлагалось на самолеты гражданских типов, имевшиеся в составе Фуэрса Аэреа в избыточных количествах. Разведывательные полеты не прекращались, даже когда ударная и истребительная авиация обеих сторон простаивала из-за сложной метеорологической обстановки на ТВД.

Для слежения за движением британских судов на маршрутах от о. Вознесения к Фолклендам и Южной Георгии использовались авиалайнеры «Боинг-707» из состава 2-й эскадрильи 1-й транспортной авиагруппы, действовавшие с авиабазы Команданте Эспора (Баия-Бланка) и аэропорта Эсейса (Буэнос-Айрес)[79 - Руководство их действиями осуществлялось вышестоящей командно-штабной инстанцией – Стратегическим воздушным командованием ВВС (CAE).]. Ими обнаруживались отдельные британские корабли и вспомогательные суда, однако в целом результаты этих вылетов свидетельствовали, что в первой половине мая угроза британской высадки на острова была несколько преувеличена.

Другими постоянными направлениями воздушной разведки были сами Мальвинские острова, к которым летали легкие многоцелевые реактивные самолеты «Лирджет-35A» эскадрильи «Феникс», и океанские воды, прилегающие к материковому побережью Аргентины, для патрульно-разведывательных полетов оказались наиболее востребованы ближнемагистральные турбовинтовые авиалайнеры Фоккер F-27 из состава 9-й смешанной авиагруппы, а для патрулирования прибрежной зоны у аргентинцев имелось множество легких реактивных и турбовинтовых самолетов, относившихся к 9-й авиагруппе и эскадрилье «Феникс». Задачи, неравнозначные по степени сложности и риска. Хотя воздушные разведчики старались не входить в зону поражения корабельных ЗРК «Си Дарт» и не подлетать к Порт-Стэнли ближе, чем на несколько десятков километров, в эскадрилье «Феникс» полеты в зону конфликта поручались только военным летчикам, а на долю гражданских пилотов оставались разделывательные полеты за ее пределами и выполнение транспортных и различных вспомогательных задач. Также для охраны материкового побережья привлекались легкие штурмовики IA-58A «Пукара» 3-й и 9-й авиагрупп. Его защите от возможных британских диверсионных рейдов аргентинцы уделяли повышенное, возможно, даже слишком большое внимание. Как сейчас достоверно известно, британцы ничего подобного не замышляли. Тем не менее множество самолетовылетов совершалось ежедневно, практически в любую погоду. Выполнение этих задач стоило потери в летных происшествиях двух самолетов «Пукара» (№ A-526 и A-540) и вертолета Белл UH-1H (№ AE-419), разбившегося 30 апреля при доставке группы солдат для поиска вражеских диверсантов, якобы высадившихся юго-восточнее города Калета-Оливия.

Главный изъян аргентинской воздушной разведки заключался в ее неспособности обеспечить слежение за районом развертывания британской авианосной группы, лежавшим в 90—130 морских милях к северо-востоку – востоку от Порт-Стэнли. Имевшиеся в авиации ВМФ два базовых патрульных самолета «Нептун» уже выработали свой летный ресурс и в воздух поднимались только по особым случаям, а 15 мая было принято решение о полном прекращении их использования. ВВС Аргентины не располагали самолетами, способными обнаруживать британские корабли на расстоянии, превышающем дальность действия ЗРК «Си Дарт», а входить в пределы этой зоны небезосновательно считалось самоубийственным. Поэтому довольно скоро разведывательные полеты «Лирджетов», толку от которых оказалось немного, трансформировались в демонстративные. С учетом того, что противник располагал ограниченным парком палубной авиации и любой незапланированный вылет означал дополнительное увеличение нагрузки на летчиков и технику, а в условиях плохой погоды становился чреват небоевыми потерями, аргентинцы, создавая видимость воздушной активности в районе Фолклендов, провоцировали британцев поднимать свои истребители для перехвата ложных целей. Самолеты LR-35A совершали полеты к островам, имитируя прорыв британской противовоздушной обороны, а когда «Си Харриеры» устремлялись на перехват, легко уходили от преследования, используя свои высокие скоростные качества[80 - Хотя по максимальной скорости LR-35 уступали «Си Харриерам», 872 км/ч против 1190 км/ч, те просто не успевали набрать нужную скорость, чтобы перехватить стремительно удаляющиеся «бизнес-джеты».]. Как уже ранее писалось, 7 мая вылет пары «Си Харриеров» 801-й эскадрильи на перехват воздушной цели в условиях сильного тумана едва не привел к их потере при совершении посадки на авианосец. Еще одним типом демонстративных действий самолетов эскадрильи «Феникс» были так называемые радиотрансляционные вылеты, в ходе которых имитировался интенсивный радиообмен, как будто к Фолклендам подходит группа ударных самолетов.

Восьмого мая аргентинцы попробовали для демонстративно-отвлекающих действий истребители-бомбардировщики «Даггер». Пара самолетов эскадрильи «Авутардас Сальвахес», к-н А. Г. Чиматти – к-н Х. Р. Роблес, вылетела в 11:45 из Рио-Гранде. Низкая облачность в этот день препятствовала противокорабельным атакам, а вот стремглав пронестись на большой высоте над Порт-Стэнли, увлекая за собой «Си Харриеры» боевого воздушного патруля, погодные условия позволяли. Однако из-за технических неполадок, скверной видимости в районе аэродрома и отказа системы инструментального захода на посадку эта эскапада чуть было не обернулась потерей одного из истребителей. «Лирджеты» гораздо лучше подходили для такой работы. Они имели больший радиус действия и навигационную систему, позволявшую безаварийно летать в сложных метеорологических и ночных условиях. В течение 8 мая эскадрилья «Феникс» произвела семь самолетовылетов к островам, в т. ч. один (борт № T-22, к-р – м-р Р. Ф. Кардосо)[81 - Четыре самолета-фоторазведчика «Лирджет-35A» (бортовые номера Т-21 – Т-24) принадлежали 1-й авиагруппе аэрофотосъемки 2-й воздушной бригады, но в ходе Фолклендского конфликта действовали в составе эскадрильи «Феникс». Майор Р. Ф. Кардосо являлся ее командиром. 13 мая 1982 г. его сменил в этой должности подполковник Р. М. де ла Колина.] уже после наступления темноты: взлет из Комодоро-Ривадавии 22:15, посадка в 23:40. Той же ночью, когда британский фрегат «Алэкрити» начал обстрел аргентинских позиций, к Фолклендам из Комодоро-Ривадавии было отправлено еще два LR-35A. По аргентинским данным, после их появления в 02:36 над островами британский корабль прекратил орудийную канонаду, а «Радар Мальвинас» зафиксировал взлет истребителя с авианосца.

Со временем британцы научились распознавать аргентинские демонстративные действия и перестали на них остро реагировать. Со стороны эскадрильи «Феникс» эти вылеты долгое время проходили без потерь, но 9 июня случилось то, что неминуемо когда-то должно было произойти: «Лирджет-35A» № T-24 был сбит над о. Пеббл зенитной ракетой с эсминца УРО «Эксетер». Погиб весь экипаж самолета в составе пяти человек во главе с командиром эскадрильи подполковником Родольфо де ла Колиной. Действуя против британцев, самолеты эскадрильи «Феникс» совершили 14 вылетов по разведке и наведению ударной авиации, 28 вылетов в качестве воздушных ретрансляторов и 123 демонстративных вылета.

В середине второй декады мая к выполнению разведывательных задач был также привлечен бомбардировщик «Канберра» № B-101, оснащенный РЛС Бендикс RDR-1400. Радар, конечно, маломощный, относившийся к категории метеорологических, но это было лучше, чем ничего. Первый разведывательный вылет из Трелью, где в ходе войны базировалась эскадрилья «Канберр», состоялся 15 мая, затем 17-го, 20-го, 21-го, 25 мая и… 11 июня. Во всех случаях самолет имел неизменный позывной – «Криль». Экипаж включал трех офицеров, хотя штатно бомбардировщик был двухместным. Продолжительность каждого разведывательного полета – около двух часов, не входя в предполагаемую зону поражения британских зенитных ракетных комплексов и боевого патрулирования истребителей. О каких-либо значительных достижениях в ходе этих вылетов история умалчивает.

Еще одна важная задача, которую вышестоящее командование возложило на оперативную группу ВВС «Юг», – это организация и обеспечение полетов военно-транспортных самолетов на Мальвины. До начала активной фазы военных действий за воздушный мост Комодоро-Ривадавия – Пуэрто-Архентино целиком отвечало специально созданное Транспортное воздушное командование[82 - Comando Aеreo de Transporte (исп.).]