Богиня убийственного дождя / The Godness of Murderous Rain

ЗАЙКА (держится за ногу МИЛЛЕЙ, чтобы не свалиться с кровати). Зови ее Фрэнк.

ДЖОННИ. Ты же не хочешь улечься в постель с нами обоими.

МИЛЛЕЙ (садится). Я хочу лечь в постель. Кто в ней лежит в этот самый момент, меня не волнует. И главная моя забота сейчас – снять платье. Потому что какой-то злобный вредитель, похоже, переставил все круговицы и пючки. Все пуговицы и крючки.

ЗАЙКА. Не смотри на меня. Я занят, держусь за твою ногу, чтобы не скатиться на пол.

ДЖОННИ. Перестань держаться за ее ногу. Она дама.

МИЛЛЕЙ. Я не дама. Богиня. Дама носит огромные шляпы и пердит, как флюгельгорн.

ЗАЙКА. Из этого следует, как ночь следует за днем, что Уильям Говард Тафт – дама.

МИЛЛЕЙ. Уильям Говард Тафт не носит огромных шляп. Потому что у Уильяма Говарда Тафта огромная голова.

ЗАЙКА. И гигантский зад.

ДЖОННИ. Из этого следует…

ЗАЙКА. Как ночь следует за днем…

ДЖОННИ. Я забыл, что следует.

ЗАЙКА. Теодор Рузвельт.

ДЖОННИ. Нет, Рузвельт шел первым.

МИЛЛЕЙ. Как и большинство мужчин, которых я знаю.

ЗАЙКА. Возьмись за другую ее ногу, и мы загадает желание.

МИЛЛЕЙ. Вы можете разделить меня, как Святую Римскую империю. Джонни достанется все, что выше талии, Зайке – то, что ниже, где мы все кентавры.

ЗАЙКА. Лучшая часть курицы та, что перелезает через забор последней.

МИЛЛЕЙ. Вы оба такие сладкие, как мальчики из адского церковного хора, и вот ваша награда: вы сможете поджечь мою свечку с обеих концов.

ДЖОННИ. Эдна, это ужасно.

ЗАЙКА. Зови ее Альберт.

ДЖОННИ. Я не стану звать ее Альберт, и я не буду делить ее, как вишневый торт.

МИЛЛЕЙ. Но я – вишневый торт. Я – вишневый торт с Вишневой аллеи. Я – вишенка на торте со взбитыми сливками и сосками. Однако, если ты так против, Джонни, тогда Зайке просто достанутся обе половины. Зайка не в ужасе. Ты не в ужасе, Зайка, так?

ЗАЙКА. Я, конечно, в некотором ужасе, но почему нет?

ДЖОННИ. Я не оставлю тебя с этой извращенкой.

ЗАЙКА. Все со мной будет хорошо.

МИЛЛЕЙ (без особого успеха пытается стянуть платье через голову). Я думаю, извращенцем он считает тебя, Зайка. Ты – извращенец, а я – Богиня убийственного огня. Поклоняйся мне, если посмеешь. Но берегись моего жуткого гнева. Не говоря уже о моих круговицах и пючках.

ДЖОННИ. Эдна, ты напилась, и он называет тебя Альбертом. Он воспользуется твоим состоянием.

МИЛЛЕЙ. Что ж, я надеюсь, кто-нибудь это сделает, и побыстрее. Иначе какой от вас прок?

ЗАЙКА (слезливый во хмелю). От меня проку никакого. Абсолютно. А что еще хуже, я – критик. (Громко рыдает).

МИЛЛЕЙ (возится с платьем). Честно говоря, если я могу говорить честно, и я не понимаю, почему нет, в конце концов, я достопочтенная Франклин Макракен, и, честно говоря, если бы я хотела мужчину, которому могла доверять, я бы вышла за труп. А еще я крайне разочарована, мальчики, что вы оба безнадежно в меня влюблены и при этом остаетесь друзьями. Вы должны сразиться на дуэли, как Пушкин. Как я понимаю, именно храбрость сделала его столь популярным у дам.