Мы остановились у окна. По внутреннему двору бежали два студента – опаздывали на лекцию; в центре возвышался неработающий фонтан: женщина в непропорционально большой короне, а рядом конь – с чрезмерно длинным хвостом.
– Сказать по правде, – заключил профессор, – я бы крепко задумался, что может стать первопричиной гибели Орвандии. Победа Безымянных над богами? А может, все-таки, – царство богов? В конце концов, мир неоднократно катился в бездну, и причиной тому были отнюдь не Безымянные.
– Но и не боги, да?
– А кто, если не они? И напоследок. Насчет моих испытуемых… Да. Я считаю, они слышат Безымянных через тень. Но я никому и никогда этом не признаюсь.
– Но мне ведь признались.
– Вы – особый случай.
Профессор протянул руку, и я понял, что аудиенция закончена.
* * *
На тропинке я снова столкнулся с той белобрысой студенткой.
– Эй. Все нормально? – спросила она, прижимая к груди учебники.
– Нет.
– Слушай, ты прости… Я думала, ты один из тех шизиков, которые захаживают к Филычу. Они вроде не опасные, но сам понимаешь: странно это.
– Часто они к нему приходят?
– Ага… Мы избегаем Филыча, хоть он выдающийся ученый. Поговаривают, однажды он установит, что магия существует. Надеюсь, к тому времени я выпущусь, а то сумасшедших станет в разы больше.
– То, что магия существует, и я могу доказать.
– Да ты что?
– Ага. Смотри.
Я подобрал камешек и спрятал в левой руке.
– Видишь?
– Ну?
– Сейчас я перемещу камень из левой ладони в правую.
Я грозно посмотрел на левый кулак. И медленно, чтобы не пропадала “магическая связь”, перевел взгляд с левого кулака на правый.
– Сейчас камень в правой руке, – объявил я, после чего перевел взгляд обратно на левый кулак и раскрыл ладонь.
– Вуаля! – объявил я.
– Смешно, – сказала студентка и отправилась по своим делам.
* * *
В троллейбусе я открыл Тетрадь и вписал. “Убийца богов”. Грохид ответил следующее:
Убийца богов – тот, кому предстоит убить богов.
Вот, наконец-то что-то толковое. Ну, хорошо. Я полистал Тетрадь. Взглянул на корфов под новым углом. Что же вам, все-таки, нужно? Помогаете вы Безымянным или мешаете? Какую роль в этом играю я? А что, если Безымянные не такие уж и плохие парни? Где правда, а где ложь? И чем, в конце концов, занимаются Зухра и Рахинд?
За окном мелькали бьенфордские домики. Я дышал на стекло. Разглядывал вывески кафешек, в каждую из которых однажды отведу Аннет.
Меня оштрафовали за отсутствие билета.
Глава 13. Башня печали
Сторож стоял на том же месте, где мы общались вчера. Он нервно пыхтел сигаретой и бросал взгляды по сторонам.
– Явился, блин, – сказал Стивен. – Сколько можно тебя ждать, пацан?
– А вы меня ждете?
– Ну конечно! А кого еще?
– Охранессу из соседней башни[28 - Ближайшая башня (не помню ее названия) находится километрах в двух, но там действительно женщина-охранник.].
– Слушай, ты эти свои шуточки оставь, понял? Мне было велено пустить тебя в Башню, и тут не до юморесок, итить их.
– Кем велено?
– Сам знаешь.
– Не знаю.
– Ну раз не знаешь, так узнаешь! Хватит спрашивать, елки-палки. – Он сплюнул сквозь зубы и выкинул сигарету в урну. – Пойдем, пацан. Нужно обсудить.
– Обсудить что?
– Да едрить твою… Мои шнурки!
Сторож развернулся и по-солдатски зашагал к Башне.
– А это возможно – не называть меня “пацан”?
– Спорить не буду, пацан. Возможно. – Стивен потянул калитку за прут.
– Спасибо. Но это подразумевает, что вы не говорите “пацан”. В этом смысл.
– Да что ты завелся. Не буду я, не буду, понял?
Стивен закрыл калитку, и во внутреннем дворике я заприметил местечко для будущих свиданий с Аннет. Две скамейки, три фонаря, клумба, и какое-то неуловимое ощущение, что здесь никто никогда не будет плакать.