Кремлевский клад: Cosa Nostra в Москве

– Я-то заварил, да ты с аппетитом ее кушаешь: кувыркаешься по постелям с этим русским!

– Молчи, негодяй!

– Скажу, а потом замолчу – старшая сестра, мне нашлась! Твоему милому жить осталось не больше недели, а ты нам проблем с ним наваливаешь!

– Ты его не тронешь! Ты не посмеешь!

– Посмею. Так куда его? Скажи, раз ты здесь старшая. На тебе женить?

– Ты его не тронешь, Марио! Ты слышал меня!

– Слышал. Тогда отца спроси, что с ним делать, облегчи мне жизнь. Или попроси благословить вас венцом. Пусть тогда еще поживет.

– Ты мерзавец! – Анжела оттолкнула от себя со звоном тарелку, вскочила со стула и выбежала в сад вслед за сестрой.

Вечером, когда садилось солнце, Марио увидал из окна, как на садовых скамеечках появились рядышком историк с дочерью, а немного дальше, напротив через дорожку, Теря.

Марио вышел из виллы и, не торопясь, прогуливаясь, побрел к ним. В десяти шагах, услыхав шуршание песка под его ногами, все трое обернулись к нему с напряженными лицами.

– Бона сера, сеньорита и сеньоры. Как мило вы тут собрались! Примете меня в свою компанию?

В ответ все промолчали, и один Теря заулыбался.

– Ну, тогда мы с профессором одни потолкуем. Сеньорита пока погуляет со своим неотлучным, но нелюбимым кавалером? А где же, Джулиано?

Таня молча встала и с каменным лицом побрела по дорожке. Теря вскочил и пошел за ней в пяти шагах. Марио сел на освободившееся рядом с Сизовым место и закинул вверх голову:

– Как тут хорошо, как спокойно… Не то, что в нашем Милане. А как тут пахнет! Вам здесь нравится?

– Нет.

– Жаль. Так что, профессорэ, нашли, чем меня порадуете? Только, не дай бог, вы меня опять огорчите.

– На радость вы, пожалуйста, не рассчитывайте. Где клад я не знаю.

– Не шутите так, профессорэ. Я приехал не для этого.

– Освободите дочь. Я вам найду этот чертов клад. Пусть она уедет отсюда!

– Мне очень жаль. Сначала клад, потом дочь. Мы же с вами договаривались.

В эту встречу голос у Сизова казался тверже, слова жестче. Это почувствовал и Марио.

– Освободите дочь.

– Что будет тогда?

– Я останусь и найду.

– Вы взрослый человек. И очень, наверное, умный. Но вы теперь желаете нам только зла. Вы спуститесь в свои архивы, спрячетесь, и навсегда для нас исчезните.

– Я даю вам слово.

– Это хорошо. Слово – оно по святому писанию всегда на первом месте. И еще мне кажется, вы уже что-то нашли. Так?

– Кое-что.

– Ну вот, а говорите, все очень плохо.

– Я боюсь за свою дочь.

– Не нужно бояться. У нее любовь. Вы не знали? И очень чистая. Она даже не захочет отсюда уезжать.

– Хоть бы ее любовь вас не касалось!

– Меня касается все на этой вилле. Мой вам совет, повлияйте на дочь: любовь за высоким забором с колючей проволокой к добру не приведет.

– Я учту это.

– Так что, с нашим кладом, профессорэ? Не тяните резину. Сегодня я буду говорить с отцом, и мы обсудим вашу судьбу.

– Мне нужна еще неделя.

– Вы сидите в этих архивах уже месяц. Неделя – это всего семь дней. Потом вы попросите еще неделю?

– Нет.

– Недели много, профессорэ, я столько не смогу вас тут дожидаться, у меня, как понимаете, и другие дела. Даю вам четыре дня. Так и быть, отдохну и поскучаю на этой вилле. На четвертый день, или даже раньше, вы передадите мне план Кремля, и как найти в нем клад.

– Что будет после этого?

– После этого я полечу с друзьями и с вашим планом в Москву, и мы погуляем по Кремлю. А вы с дочерью погостите до нашего возвращения тут. Если я вернусь в хорошем настроении, то подарю вам свободу. Но если я вообще не вернусь, или вернусь с плохим настроением, тогда не взыщите. Судьба дочери в ваших руках, профессорэ, все по-честному. Ну, что вы там еще откопали, профессорэ? Выкладывайте, не тяните, мне интересно.

– Немного, но важное. Клад существует. Его план, возможно, лежит в архиве.

– Опять «возможно»? Это нам с вами не годится. Где он?

– Не знаю. Но клад в Кремле.

– Тот самый, мой?

– Тот самый.

– Хорошо, профессорэ, не теряйте времени, копайте глубже и думайте о своей дочери. У вас четыре дня.

С отцом Марио беседовал тем же вечером.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Марио, сев напротив дивана в кабинете.