Погоня за судьбой

– Здравствуй, Елизавета, – произнес тихий вкрадчивый голос. Изображения не было. – Как продвигается наше с тобой дело?

– Мы упустили его в музее. Нас опередили буквально на пару минут…

– Да, я в курсе. И это меня крайне печалит. Насколько я понимаю, вы переходите ко второму этапу?

– Что за второй этап?

В голосе зазвучали нотки раздражения:

– Девочка, после единицы обычно следует двойка. Ваш второй этап операции, который стал теперь основным, ведь вы бездарно профукали первый – это семь пластин на Земле.

– Но когда вы собирались нам…

– Что и когда говорить вам – я буду решать самостоятельно. А от вас мне нужен результат! Если результата не будет, мне придётся поручить второй этап другим специалистам, как я теперь сделал это с первым. Надеюсь, ты понимаешь, что это будет означать для вас?

Я скрипнула зубами. Голос продолжил уже спокойнее:

– Не дайте себя опередить. Преследователи уже наступают вам на пятки, поэтому ждать подмогу некогда. Лиза, я знаю, твоя команда очень способная, годы нашего сотрудничества это подтверждают. Но это не тайная операция, вам нужно действовать решительно, быстро, и выложиться на максимум, потому что от этой работы зависит всё. Всё поставлено на кон! Мы не можем проиграть, ясно?

– Мы не подведём. Кстати, не знаете, кто они?

– По моим данным, это спецслужбы Росса.

– Росс? Но Ваня засёк «Голиаф» Конфедерации. Откуда он мог у них взяться?

– Этого не может быть. Все три «Голиафа» на момент инцидента на Джангале были за много парсеков оттуда. Допускаю, что это могла быть умелая маскировка… Ставки слишком высоки, Лиза. Они не должны заполучить «Книгу» целиком, потому что в этом случае мы её больше никогда не увидим. И последствия будут катастрофическими.

Похоже, заказчик знал намного больше, чем я могла себе представить. Мною овладевало любопытство, и я поинтересовалась:

– Подробностей не будет?

– Всё как всегда. Сосредоточьтесь на поставленной задаче и не забивайте себе голову лишними деталями. Жду результата. Конец связи.

Интерком умолк. В памяти начали всплывать фрагменты воспоминаний, слухов, домыслов и публикаций из прессы. Я присела возле монитора и открыла электронную энциклопедию. Росс…

Когда-то очень давно, в середине XXI-го столетия, когда Землю захлестнули сразу несколько кризисов – топливный, водный, вслед за ним миграционный, а вследствие общей радикализации людей и острый межконфессиональный, а также нехватка пригодных для обработки земель – ведущие страны сделали попытку объединиться в стремлении к одной общей цели – полноценному выходу в космос. На космические разработки были брошены все силы – цивилизованная часть планеты поросла современными промышленными моногородами и научными комплексами, которые работали во всех направлениях, потенциально связанных с освоением дальнего космоса. Материаловедение, энергетика, системы жизнеобеспечения, робототехника, криотехнологии…

Пока вся планета агонизировала в бесконечных войнах разной интенсивности, гибла в эпидемиях и от голода, а волны мигрантов захлёстывали границы в своём движении с юга на север, за охраняемыми стенами кипела работа. Один за другим, чуть ли не ежедневно, в небо отправлялись спутники-разведчики в поисках пригодных для заселения планет. Орбитальные телескопы сканировали галактику сектор за сектором. В подземных комплексах учёные трудились над двигателями, основанными на новых физических принципах. На Луне были созданы полноценные базы для тренировки терраинвенторов – будущих покорителей далёких планет.

И вся эта работа принесла результаты – русские довели до ума полный термоядерный цикл в миниатюрных устройствах, что позволило создать двигатель колоссальной мощности с почти неограниченным запасом хода. В серию пошли электромагнитные движки для задач маневрирования. Значительно упростились технологии производства сверхпрочных металлов и пластиков, и была налажена конвейерная сборка космических аппаратов. На орбиту выведены заводы для строительства больших кораблей, рассчитанных на десятилетия автономных полётов.

Однако на том конце планеты, в США, в ходе Второй Расовой Войны, опустошавшей страну, власть захватывает военная хунта из числа возвращавшихся со всех уголков мира экспедиционных войск. В отчаянных поисках ресурсов для собственной космической программы хунта начинает подготовку к войне с Россией, руководство которой, наблюдая за военными приготовлениями на Аляске и в Европе, в свою очередь до последнего призывало американцев к благоразумию. Окончилось всё вполне предсказуемо – после непродолжительных, но масштабных боестолкновений американцы, лишившись львиной доли авиации, применили тактическое ядерное оружие. Русские системы регистрации ракетного нападения сработали как часы, и с обоих полушарий в воздух воспарили сотни баллистических ракет…

В ходе Третьей Мировой войны была уничтожена половина населения Земли – в основном от последовавших за бомбардировками голода, болезней и мародёрства. Всё это время разбросанные по холодной Сибири моногорода, превратившись в неприступные крепости, исправно работали на космос, и в назначенный час с орбиты планеты в далёкое путешествие отправились сорок тысяч человек на полутора сотнях кораблей. Лучшие умы Евразии – учёные, военные, агрономы, инженеры – буквально «собрали вещи» и целым флотом последовали в направлении одной из экзопланет, положив начало межзвёздной экспансии. Добровольцев было не счесть. Вполне вероятно, многие из них пришли к выводу, что делить один дом с остальными homo sapiens им не с руки, но улетевшие дали перед этим клятву не бросать в беде свою большую Родину. Если и существует понятие коллективного разума, они по праву могли считаться таковым…

Через двадцать пять лет, обосновавшись на небольшой холодной и каменистой планете Росс-154, они вышли на связь со своей большой Родиной, а ещё через десять – привезли с собой гиперпространственные врата, собрав и установив их между Землёй и Солнцем. Время путешествий между двумя мирами невообразимо ужалось, и была налажена торговля ресурсами в обмен на технологии россов, которые принципиально имели дело только со своими бывшими соотечественниками.

Само собой, полученные русскими Земли знания в области материаловедения, биоинженерии, энергетики и в других областях науки, стали достоянием всего человечества, и сильно поредевший род людской, получив в свое распоряжение невиданные доселе возможности и освободившись наконец от земных оков, начал экспансию. Созданная Межпланетная Конфедерация стала расти как на дрожжах, осваивая одну за другой открываемые космическими телескопами планеты, и обзавелась сетью гиперпереходов, принципы работы которых были известны только на очень закрытом Россе-154 и хранились в строжайшем секрете.

Вскоре – на тот момент в Конфедерации состояло уже полдюжины планет – россы совершили ещё один технологический прорыв, и оказались способны перемещать свой «дом» если и не в любую точку галактики, то как минимум – на очень значительные расстояния. И почти сразу после этого они с чувством выполненного долга вместе со своей планетой исчезли, оставив своих братьев по разуму в недоумении разводить руками.

Экспансия приостановилась. Немногочисленные ближайшие землеподобные планеты стремительно осваивались на базе любезно предоставленной Россом сети гиперпереходов, но диаметр обитаемого сектора застыл на величине в примерно шестьдесят световых лет. С новым витком досветовых путешествий очередная волна кораблей-ковчегов отправилась к холодным звёздам, чтобы через десятилетия создать в чужих враждебных мирах скромные форпосты человечества.

Первое время после исчезновения Росса-154 в Конфедерации бушевала настоящая «охота на ведьм». Любой взрыв на производстве, теракт, локальную войну, засор в канализации или упавший маслом вниз бутерброд объясняли происками «отшельников», просто потому, что было выгодно списывать на них любую беду. Шпионы Росса людям мерещились повсюду, и на разных планетах под трибунал по ложным доносам пошли десятки тысяч невинных людей, но это ни к чему не привело. Никаких доказательств, документов – ничего, что указывало бы на связь людей, попавших под подозрение, с Россом. Если даже Конфедерация и была наводнена шпионами, они никак себя не проявляли. Постепенно истерия сошла на нет, члены Конфедерации забыли про Росс, расслабились и принялись за привычные занятия – раздел сфер влияния, делёж ресурсов, пограничные конфликты…

И вот спустя три десятилетия, будто снег на голову, на нас сваливается гигантский военный линкор «Голиаф» с автономным устройством гиперперехода – а вернее то, что они умело скрыли под личиной «Голиафа» – в распоряжении россов. Вот тебе и «охота на ведьм» …

Открывшиеся обстоятельства рисовали передо мной тревожную картину. Что из себя представляла эта «Книга», которая сподвигла старых приятелей так шумно возвратиться в Конфедерацию через столько десятилетий?

Я вернулась в грузовой отсек, где на меня с расспросами налетели Марк и дядя Ваня. Вежливый профессор Мэттлок изображал равнодушие, но было видно, что он крайне заинтересован. Кратко передав суть разговора с заказчиком, я оставила коллег в раздумьях и отправилась готовиться к высадке. До Земли оставалось каких-нибудь полчаса полёта, и нужно было разработать план действий…

* * *

Земля, колыбель человечества, закругляясь к горизонту, сияла голубизной как ни в чём не бывало – будто не было на её измученном теле ран, нанесённых человечеством с тех пор, как первая обезьяна взяла в руки палку-копалку. Она жила своей жизнью – тектонические плиты двигались, порождая землетрясения и извержения вулканов, атмосферные фронты ползли над поверхностью, смывая накопившуюся грязь и поселения людей, а длинные жизненные циклы шара – от потепления к похолоданию, и обратно – всё также неумолимо перемалывали обитателей планеты и их биомы.

С момента рождения Земли прошло четыре с половиной миллиарда лет. Человек гостил здесь сравнительно недавно – всего каких-нибудь четверть миллиона. За последние несколько веков он успел заполнить собою планету и столь же успешно очистить от себя её добрую половину, однако это нисколько не помешало естественному ходу событий – территории, выжженные некогда бомбардировками и заражённые радиацией после Великой Войны, уже успешно обживали новые виды растений и животных – пусть пока довольно робко, но с каждым днём всё уверенней.

Ничто не могло остановить ход времени, а время – локомотив постоянных и непредсказуемых изменений, движения – как от жизни к смерти, так и от смерти к новой жизни…

* * *

Наш корабль висел в километре над пересечениями воздушных трасс, по которым неслись сотни аэромобилей. Движение было оживлённым – стоял конец декабря, завлекая всех и каждого в водоворот предновогодней суеты. Под трассами, прямо над Новосибирском – научным центром Евразийского Содружества – висела плотная облачная завеса, исторгавшая из себя снег, поэтому оптический телескоп «Виатора» не мог вывести нам картинку городского рельефа. Приходилось полагаться на данные инфракрасного и ультразвукового сканеров, которые худо-бедно давали представление об архитектурном ансамбле и примерном расположении цели.

Чертежи здания Института Внеземных Проявлений и подземных коммуникаций под городом несколько минут назад любезно прислал заказчик, поэтому наша задача облегчалась. Марк предложил спланировать в город на глайдере, оставить его в неприметном месте в промышленном районе и, спустившись в канализацию, пробраться прямо под Институт. Примерный маршрут был построен, чертежи были загружены в наши нейроинтерфейсы, и нам теперь оставалось только выйти в поле и сделать дело…

Глава XIII. Надежда

… Спрятавшись за деревом, я насчитала два больших внедорожника и четыре грузовика, которые с рёвом прокатили в сторону ворот. В темноте было не разобрать, сколько людей внутри, но отсюда было хорошо видно освещённые ворота интерната, и когда машины остановились перед ними, на дорогу высыпал добрый десяток крепких вооружённых головорезов, одетых кто во что горазд. Ворота с гулом откатились в сторону, и грузовики один за другим, чадя выхлопом, скрылись внутри.

Там, в интернате, всё ещё оставались мои друзья, но я не могла вернуться. Это разрывало меня изнутри. Хотелось грызть землю и биться головой о дерево, но я понимала – вернуться сейчас означало самоубийство. Вера, Аня, я вас не брошу! Доктор, надеюсь, вы в порядке… Обещаю, я вернусь…

* * *

Я пробиралась по обочине дороги почти наощупь. Мне казалось, что за мной гонятся – сказывалось напряжение последних дней – но, каждый раз оглядываясь назад, я видела только пустую колею и ночной лес. Один раз, услышав гул мотора позади себя, я затаилась в кустах. По дороге в сторону от лагеря пронёсся большой чёрный джип директора, после чего всё стихло. Только редкое раскатистое эхо отдалённых выстрелов доносилось откуда-то издалека. Потеряв счёт времени, я пробиралась по тёмной лесной дороге. Моё тело работало на автомате, а сознание будто бы отключилось. Шаг, другой, ещё, и ещё…

Начинало светать, и я уже могла различать путь. Лесная колея вывела меня на потрескавшуюся от старости бетонную дорогу. Я стояла и не могла решить, в какую сторону повернуть. Единственным ориентиром служил ржавый указатель метрах в пятидесяти от поворота на просёлочную дорогу, одна сторона которого гласила: «12», а оборотная: «13». Рассудив, что отсчёт должен вестись от населенного пункта, я выбрала направление и побрела вдоль дороги. Мышцы гудели, болело горло, но нужно было идти. В какой-то момент в глазах потемнело, а тело перестало меня слушаться, и я упала, только и успев подставить руки…

… Тряхнуло, и я пришла в себя. Мерный гул и лёгкая тряска первыми предвестниками пробуждения ворвались в моё сознание, и до того, как я открыла глаза, стало ясно – меня везли в машине. Оглядевшись, я обнаружила себя полулежащей на пассажирском сиденье старенького поскрипывающего рессорами на неровностях дороги грузовика, а рядом, на водительском сиденье, мужичок лет шестидесяти в клетчатой рубашке и кепке сосредоточенно крутил руль. Увидев, что я очнулась, он повернулся ко мне:

– Ты как, девочка? Очнулась? Жива? Подожди, не нужно резких движений… – откуда-то снизу он достал бутылку с водой и протянул мне, – На вот, попей.

Прильнув к горлышку бутылки, я жадно глотала тёплую воду. Когда бутыль опустела, я перевела дух и прохрипела:

– Спасибо… Куда мы едем?

– В Сайрен. Я отвезу тебя в больницу, ты вся в крови.

Я вспомнила. Там, позади, остались мои друзья.