Лорд и леди Шервуда. Том 1

Робин бросил на Статли пристальный взгляд. Угадав его безмолвный вопрос, Статли отрицательно покачал головой.

– Это был мужчина. О леди Марианне ничего не известно. В Шервуде ее точно нет: кто-нибудь да встретил бы ее, окажись она в лесу.

– А Клэренс? – быстро спросил Робин.

– Клэренс по-прежнему у сэра Эдрика, я проверял, – ответил Статли. – Она только от меня и узнала о захвате Фледстана и смерти сэра Гилберта.

– Епископ тоже во Фледстане?

– Нет, епископ в Ноттингеме и, судя по всему, никуда не собирается.

– Возьми стрелков, поезжай за Клэренс и привези ее в Шервуд, – приказал Робин.

– А ты куда? – осведомился Джон, внимательно глядя на Робина.

– Я во Фледстан, – последовал краткий ответ.

– Стой! – Джон схватил Робина за руку, не давая ему тронуться с места. – Один в замок, где неизвестно сколько ратников?! Как ты туда попадешь?!

– Через потайной ход, – ответил Робин, стряхнув с себя руку Джона, и пришпорил плясавшего под ним Воина, которому передалось нетерпение всадника.

Воин сорвался в галоп. Джон погнал коня следом, стараясь не слишком отставать от быстроногого вороного. Когда они перевели коней на рысь, чтобы дать им немного отдыха, Джон постарался сказать так убедительно, как только мог:

– Робин, с ней ничего не случилось, даже если она во Фледстане!

– Больше ей негде быть, раз в Шервуде ее не видели, а Фледстан никто не покидал, – отрывисто ответил Робин и крепко стиснул зубы. – И очевидно, что ей помешали сбежать, иначе бы она сбежала.

– Ну, может быть, она заперта и под охраной! – рассудительным тоном сказал Джон в попытке хоть немного успокоить Робина. – Раз епископа во Фледстане нет, то Лончем и обвенчаться с ней не мог. Он все равно теперь должен выдержать хотя бы малое время, приличное для траура по ее отцу.

– Джон! Не для того было предпринято столько решительных действий, чтобы считать недели траура по сэру Гилберту, – покачал головой Робин. – И не столько присутствие Лончема во Фледстане меня тревожит, сколько Гая. Он сделает все, чтобы Марианна досталась ему, и никакой Лончем не в силах ему помешать, тем более траур!

Они снова подняли коней в галоп. Пригнувшись к шее вороного, мчавшегося черной стрелой, Робин напряженно думал о том, каким образом Лончем так быстро объявился во Фледстане. Даже если он завершил дела, порученные ему принцем Джоном, на день-два раньше срока, который сам же указал в письме епископу, все равно он не мог миновать Лондон ради приказа принца. Одно из двух: либо Лончем научился летать, либо у него нет приказа, и он самочинно занял Фледстан. В любом случае смерть отца оставила Марианну совершенно беззащитной, и поскольку Гай Гисборн до сих пор не покинул Фледстан, скорее всего Джон прав. Марианна томится взаперти, пока Лончем и Гисборн сцепились в схватке за нее, как два пса. Взаперти, но жива и невредима, а это самое главное.

Наконец лес поредел, и сквозь деревья показалась громада замка.

Фледстан был погружен в темноту и тишину, как зачарованный замок, на который злая сила навеяла беспробудный сон. На стенах не горело ни одного огня, не раздавалось ни единого звука – ни перекликающихся голосов стражников, ни звона оружия. Мельком бросив внимательный взгляд на замок, Робин спешился и завел Воина внутрь часовни. Джон последовал его примеру. Пока Джон привязывал лошадей, Робин повернул кольцо для факела, и плита, закрывавшая коридор потайного хода, бесшумно отошла в сторону. Быстро миновав коридор, Робин и Джон поднялись по винтовой лестнице и оказались в покоях Марианны.

Даже в темноте, которую с трудом рассеивал лунный свет, пробивавшийся в узкие стрельчатые окна, они заметили, какой беспорядок царит в комнате, служившей Марианне спальней. На полу валялись опрокинутые кресла, украшавшие стены шелковые гобелены были сдернуты грубой рукой, полог над кроватью оборван. На полу под сапогами хрустели разноцветные стекла, выбитые из окон. Все выглядело так, словно разрушительный смерч пронесся по уютным покоям, в которых до сих пор витал любимый Марианной аромат зеленых имбирных листьев.

– Мэриан! – негромко позвал Робин, но в ответ не долетело ни звука из пустых разоренных покоев.

– Она может находиться возле тела отца, – шепотом предположил Джон, – но где? Придется нам брать в плен кого-то из прислуги или ратников.

Они одновременно достали из ножен мечи, готовые к встрече с любой опасностью: вид разоренных комнат не обещал ни миролюбия, ни спокойствия. Робин прошел в следующую комнату и остановился на пороге, слыша за собой дыхание торопившегося следом Джона. Единственное окно в этой комнате было закрыто ставнями, и сколько Робин ни вглядывался в темноту, он ничего не смог заметить, кроме и здесь опрокинутой в беспорядке мебели.

– Никого! – прошептал Джон, окинув комнату взглядом из-за плеча Робина.

Едва он это сказал, как из дальнего угла послышался шорох, потом раздался хриплый мужской голос, язвительно растягивавший слова:

– А я, по-вашему, никто? Какое неуважение! – и тот, кто обнаружил свое присутствие, разразился таким же хриплым каркающим смехом.

Робин немедленно обернулся на голос, а Джон вскинул меч, готовясь пронзить любого, кто окажется рядом с лордом Шервуда. Робин безуспешно поискал взглядом что-нибудь, что могло бы осветить комнату.

– Кажется, на столе был светильник, – угадав мысли Робина, отозвался все тот же голос и фыркнул: – Погас!

Пошарив рукой по столу, Робин нащупал масляный светильник и зажег его. Маленький огонек тусклым светом едва рассеял темноту, из которой выступил черный силуэт, потом лицо, и Робин увидел Гая Гисборна.

Гай полулежал в кресле, вытянув ноги и бессильно уронив руку, в которой сжимал пустой кубок. Его расшнурованное до пояса верхнее платье и туника под ним были щедро залиты вином. Узнав Робина и Джона, Гай пошевелился, пошарил вокруг себя в попытках отыскать оружие, но потом вялым взмахом руки отказался от тщетных усилий.

– Вот неожиданные гости! – воскликнул он и снова расхохотался. – Воистину сегодня во Фледстане собралась более чем странная компания. Живой! А ведь я говорил шерифу, чтобы тот не торопился с праздниками до тех пор, пока не заполучит твое мертвое тело. Но ему так хотелось повеселиться!

– Ты пьян, Гай, – сказал Робин, окинув быстрым взглядом всклокоченные волосы Гая, поросшее щетиной белое как мел лицо, на котором выделялись темные, едва осмысленные глаза, и по губам лорда Шервуда пробежала брезгливая усмешка.

– Как скотина! – охотно подтвердил Гай, отвечая кривой улыбкой на усмешку Робина. – Пью с полудня, с того самого часа, как приехал во Фледстан. Спроси, где мои люди, оружие, – не знаю! Так что если хочешь свести со мной счеты, пользуйся случаем.

Указав глазами на обнаженный меч в руке Робина, Гай сделал широкий приглашающий жест, но тут же ему в голову пришла другая идея.

– Нет, подожди! Если Джон одолжит мне свой меч, то я…

– То ты упадешь, – холодно оборвал его Робин.

– А ты слишком благороден, чтобы убить врага, если тот напился до бесчувствия! – с пониманием закивал Гай. – Пропадешь ты когда-нибудь со своими принципами. Но коль скоро наш поединок опять отложен, садись! Выпей со мной вина. Нечасто случается удовольствие насладиться твоим обществом!

– Не могу ответить тебе взаимностью и не располагаю временем.

– Я и не заблуждался в твоих чувствах, – хмыкнул Гай, – но свое драгоценное время ты мне все-таки удели. Не знаю, что тебе здесь понадобилось, коль скоро моя особа тебя не интересует, но в замке полно ратников – и Роджера Лончема, и моих. Если не веришь – открывай дверь, и все ангелы тебе в помощь! Ты вообще как сюда проник? Или твое пресловутое могущество, в котором мне отказано, позволяет тебе проходить сквозь стены? А!.. Не сообразил: Джон-то разбил бы себе лоб о каменную кладку. Он же такой насквозь обычный, как и я.

Робин поморщился, его утомила пьяная болтовня Гая, но он не мог отказаться от возможности узнать, что творится во Фледстане и где искать Марианну. Гай мгновенно почувствовал в нем перемену. Отыскав второй кубок, он с грохотом водрузил его на стол рядом со своим, щедро наполнил кубки вином, заодно залив половину стола, и выжидающе посмотрел на Робина.

Робин в ответ придвинул к столу кресло и сел напротив Гая, устремив на него холодный непроницаемый взгляд. Джон, сжимая в ладони рукоять меча, немедленно занял место за креслом Робина, всем своим видом остерегая Гисборна от опрометчивых действий.

– Добро пожаловать, ваша светлость! – с подчеркнутой любезностью улыбнулся Гай и подтолкнул к Робину один из кубков. – Пей! А то ничего не скажу. Тебе ведь что-то нужно узнать от меня?

– Не пей! – быстро сказал Джон, готовый выбить кубок, если бы Робин взял его. – Он тебя отравит.

Предостережение Джона неожиданно привело Гая в неописуемый восторг.

– Ты прелесть, Джон! Непременно отравлю! – с насмешливой улыбкой Гай поменял кубки местами и повторил: – Пей! Я поднимаю кубок в твою честь и прошу тебя сделать мне подарок! – и когда Робин вопросительно изогнул бровь, пояснил с мрачной серьезностью: – Поступись своими принципами и убей меня. Сейчас. Пренебреги тем, что я не в силах взять в руки меч.

– Куда подевалось твое жизнелюбие? – осведомился Робин, внимательно глядя на Гая и пытаясь понять, действительно ли тот настолько пьян, что не властен над собственными словами, либо ведет изощренную игру.

– А я больше не хочу жить, – сказал Гай, глядя Робину в глаза, – ради чего? Если только с тобой продолжать меряться силами. Но и это теперь перестало быть занимательным.

– Что с тобой случилось? Утратил смысл жизни?

Гай в ответ кивнул, впав в глубокую пьяную грусть.

– Ты как всегда не ошибся. Утратил, Робин, утратил. Вместе с сердцем.