Лорд и леди Шервуда. Том 1

Внимательно посмотрев на дочь, сэр Гилберт неожиданно спросил:

– Но, может быть, и не надо ничего делать? Подумай! Высокое положение при дворе, жизнь в Лондоне…

– А когда вернется король, приверженцы принца Джона окажутся в опале, и Роджер Лончем в их числе, – в тон отцу ответила Марианна и, не продолжая практические рассуждения, сказала глубоко убежденным тоном: – Отец, Роджер Лончем недалекий человек, вспыльчив, подвержен пороку. Его толкает ко мне сугубо похоть, а меня охватывает отвращение при одном его прикосновении. Да если бы ты сам считал, что брак с ним – благо для меня, то давно занял бы его сторону, а не отбивал его притязания!

– Что ж, ты права, – ответил Невилл, – я действительно не нахожу в нем достоинств, и молва о нем ходит дурная. Не такого супруга я желаю своей дочери! Но чтобы избежать замужества с Лончемом или опекунства епископа, у тебя есть только один выход.

– Какой же? – спросила Марианна, внимательно глядя на отца и уже догадываясь о том, каким будет ответ.

– Ты должна выйти замуж немедленно! – заявил Невилл. – Только так ты будешь в безопасности, поскольку супруг сможет защитить тебя с большим правом, чем я.

Пусть ответ и был ожидаемым, но, услышав его, Марианна стремительно побледнела.

– Немедленно выйти замуж? За кого же?

Сэр Гилберт невесело вздохнул и развел руками.

– Хоть я однажды давал слово оберегать тебя от этого человека, но, не заметив в тебе отвращения к его обществу, вынужден спросить: хочешь ли ты принять предложение Гая Гисборна? После той злосчастной свадьбы в Ноттингеме он присылал мне письмо, в котором уважительно извещал о том, что просил тебя стать его женой, и ты обещала подумать, не дав ему окончательного ответа. Если ты сейчас скажешь мне, что согласна принять его предложение, я отправлю к нему гонца, и сэр Гай немедленно приедет! Этот день станет для него самым счастливым днем: все его желания будут исполнены, – и Невилл неожиданно болезненно поморщился.

– За один день я дважды ответила ему отказом, но он предпочел не услышать! – сказала Марианна и с тревогой посмотрела на отца: его странная, исполненная боли улыбка ей очень не понравилась. Тут крылось что-то еще, кроме намерения Гая Гисборна получить Марианну в супруги. – Отец, почему ты говоришь, что исполнятся все его желания?

– Что ж, значит, он слукавил, не упомянув, что снова получил от тебя отказ. Признаюсь, я рад этому, Марианна, поскольку сэр Гай много опаснее Роджера Лончема – хотя бы потому, что очень умен, – задумчиво произнес Невилл, или не услышав последнего вопроса дочери, или намеренно не ответив на него. – Как рад и тому, что могу считать данное слово выполненным.

– Слово, данное кому? И ты не ответил мне на вопрос о желаниях Гая Гисборна! – продолжала допытываться Марианна, но безуспешно.

– Все это неважно, дочь. Я выяснил у тебя то, что хотел, и теперь ничто не мешает нам перейти к главному. – Невилл помолчал и, глядя в напряженно замершие глаза Марианны, объяснил: – Твоей руки у меня попросил сэр Ричард Ли. Познакомившись с тобой в Ноттингеме, он влюбился в тебя как мальчишка. То, что мне удалось за столь краткое время разузнать о нем, уверило меня в том, что он честный, благородный и добрый сердцем человек. Его состояние, правда, не так велико, как у того же Гая Гисборна, но я выделю тебе достаточно большое приданое, чтобы ты не заметила разницы и могла не менять привычек. К тому же ты, возможно, станешь моей единственной наследницей, – голос Невилла дрогнул при упоминании о вероятной гибели сына. – А это не только земли, но и права на титулы, которые дает наш род. Так что я не вижу никаких причин для отказа.

Марианна смерила отца долгим, неверящим взглядом. Ричард Ли! Она ведь его едва знала! Ответный взгляд сэра Гилберта уверил ее в том, что отец был совершенно серьезен.

– Хороший выбор ты предлагаешь! Если не Гай Гисборн, то Ричард Ли! Такое чувство, что ты вознамерился выдать меня замуж за первого встречного, лишь бы немедленно! – с отчаянием воскликнула Марианна и умоляюще посмотрела на отца. – Ты же предоставил мне свободу в решении моей судьбы, так почему же вдруг передумал?!

– Приказ принца, – напомнил Невилл и пристукнул кулаком по подлокотнику кресла. – Как только Лончем получит его, то в любую минуту может явиться сюда и потребовать твоей выдачи. Если я откажусь и не открою ему ворота замка – мне его месть не страшна: я прожил долгую хорошую жизнь. А что будет с тобой? Решай, Марианна! Сэр Ричард сейчас здесь и ждет твоего ответа.

– Отец! – только и смогла выдохнуть Марианна, ошеломленная таким натиском.

– Нет! – повысил голос Невилл, отворачиваясь от дочери, чтобы не видеть ее умоляющих глаз. – Я и так слишком долго потакал тебе. Но теперь я сам дам согласие на брак с тобой сэру Ричарду, если ты заупрямишься. Меня следует упрекать не в том, что я сейчас настаиваю на отцовских правах решить твою судьбу, а в том, что неразумно предоставил тебе ту самую свободу, о который ты твердишь. Ни к чему хорошему эта свобода не привела! Если бы не обещание, которое я дал твоей матери, не твоя помолвка с наследником графа Хантингтона, я выдал бы тебя замуж еще два года назад!

– Подожди, отец! – окончательно сбитая с толку, Марианна вскинула ладони. – Я ничего не понимаю! Когда и почему ты дал матушке такое обещание? И эта помолвка – она действительно была? Ты не выдумал ее, чтобы дать отпор Лончему в Ноттингеме?

Невилл возмущенно всплеснул руками.

– Дочь, как ты смеешь подозревать отца во лжи?! Даже из самых благих побуждений я никогда не поступался честью и не прибегал к обману! Нет, Марианна, мне давно не под силу справиться с тобой, и пусть твой супруг займется этим как можно скорее!

– Расскажи мне о помолвке, – торопливо попросила Марианна, стараясь увести разговор как можно дальше от неприятной для нее темы.

Невилл бросил на дочь испытующий взгляд.

– Что ж, изволь. Только не думай, что за рассказом ты заставишь меня забыть о том, ради чего я тебя позвал, – усмехнулся он. Откинувшись на спинку кресла, сэр Гилберт стал рассказывать, негромко и печально, словно его повествование касалось старых преданий, а не событий, которые действительно произошли, и не слишком давно. – Как я и говорил, твоя судьба была решена, едва тебе исполнилось восемь лет. Альрик Рочестер граф Хантингтон просил у меня твоей руки для своего сына, и вы должны были обвенчаться в тот день, когда тебе исполнилось бы шестнадцать лет. Но через год после твоего обручения граф Альрик погиб, попав в засаду. Имена виновников его гибели до сих пор не произносят вслух. Его сыну – твоему нареченному – тогда не исполнилось и семнадцати лет. На следующий день после гибели графа Альрика замок, в котором находился его сын, осадили. Молодой граф отбивал штурм за штурмом. Несмотря на юный возраст, он был весьма талантливым воином, даже военачальником! Вассалы Рочестеров боготворили молодого графа и были преданы ему до последнего вздоха. Но в замке нашелся предатель, который за щедрую плату открыл ворота осаждавшим. Правда, говорят, что вместо серебра отступник нашел смерть – молодой граф, узнав о предательстве, убил его собственной рукой. Но свою резиденцию он уже не мог отстоять, и замок был взят, а граф… Молодой граф погиб. Вот такая печальная история, Марианна.

Устремившись взглядом вдаль, Невилл долго молчал, потом улыбнулся своим воспоминаниям и задумчиво произнес:

– Замечательный и странный был человек граф Альрик, странный!.. Его род восходил к королевскому дому Мерсии[8 - Одно из семи королевств так называемой англосаксонской гептархии (семицарствия), располагалось в долине реки Трент на западе центральной Англии.], он пользовался в Средних землях огромным влиянием и непререкаемым авторитетом, и король Генрих благоволил ему. Но по неизвестным причинам возмездия за истребление рода Рочестеров от короля не последовало, и вся эта история так и осталась до сих пор окутанной тайной. Твоя помолвка с наследником Рочестеров была большой честью, и мне был по сердцу твой нареченный. Редко встретишь человека, который так располагал бы к себе сердца людей! Ему было достаточно бросить один взгляд, и вот ты уже готов следовать за ним в огонь и в воду. Таким же был и отец.

– Почему же ты назвал графа Альрика странным? – тихо спросила Марианна, завороженная рассказом отца.

Сэр Гилберт вздохнул и негромко рассмеялся.

– Суди сама! Когда я спросил графа Альрика, почему он именно тебя выбрал в супруги своему наследнику, то думал, что он ответит нечто вроде того, будто хочет этим браком породнить два королевских дома былой Британии, укрепить влияние саксонской знати в Средних землях и даже на севере. А он улыбнулся и поманил к себе так, словно хотел доверить важную тайну. У графа Альрика была замечательная улыбка, полная обаяния. В Средних землях ее так и называли – «улыбкой Рочестеров». Так вот, знаешь, что я услышал? «Мне по душе малышка Марианна. Хотя еще долго ждать, пока она достигнет брачного возраста, но я настаиваю на помолвке сейчас, чтобы вы не пообещали ее руку кому-то другому. Пусть наши дети обвенчаются и будут счастливы, не вкусив горечь из-за того, что две судьбы разминулись».

И сэр Гилберт посмотрел на дочь так, будто ждал, что она разделит с ним удивление словами графа Альрика. Но Марианна молчала, слушая отца с широко распахнутыми глазами, словно в ожидании чуда.

– В этом ответе была сама суть графа Альрика. Не власть, не влияние – любовь и счастье! Вот что он искал для тебя и своего сына! Это ли не странность? Я даже усомнился в серьезности его намерений, но он подтвердил, что хочет видеть женой своего наследника только тебя. Конечно, при титуле, богатстве и власти, которыми обладал граф Альрик, он мог позволить себе подобную блажь. И твоя мать тоже настаивала на обручении. В ее настойчивости вообще не было здравого смысла – одни лишь предсказания рун да языческих богов о том, что ты и сын графа Альрика предназначены друг для друга судьбой!

Невилл тяжело вздохнул и провел ладонью по глазам, отгоняя прочь образы, милые его сердцу, но давно ушедшие в небытие.

– Не знаю, кто и в чем был прав! Может быть, ты и впрямь была бы счастлива с молодым графом Хантингтоном. Не знаю! Но пророчество твоей матери так глубоко запало мне в душу, что я после гибели Рочестеров пообещал Рианнон не связывать тебя новым обручением. Она тогда умирала и просила меня лишь об одном: не неволить тебя с замужеством, а дать свободу выбора. Она сказала, что предсказания еще не сбылись.

– Что это значило? – напряженно спросила Марианна, в душе уверенная в том, что все поняла верно – и смысл просьбы матери, и то, кем на самом деле был Робин, если бы не одно… Имя.

Она помнила, что старшего, а значит, наследного сына графа Альрика звали Уильямом, если Гай сказал правду. И только это имя смущало ее и не давало полностью увериться в догадке.

– Что это значило? – перепросил отец. – Должно быть, ничего. Ее сжигал жар, она бредила и говорила это в бреду. А какой смысл в видениях воспаленного разума, когда мертвые кажутся живыми? Но я обещал ей и держал свое слово, сколько мог, пока было время, Марианна. А твое сердце молчало, и время теперь на исходе.

– В Ноттингеме ты утверждал, что не уверен в смерти моего нареченного! – сказала Марианна в надежде узнать больше, чем поведал отец, но на лицо Невилла набежала тень скорби.

– Тогда не был. Но теперь, увы, я уверен в его смерти, – тяжело вздохнул он. – Я получил неопровержимые доказательства того, что он мертв.

Отец и дочь долго сидели в молчании, думая каждый о своем. Сэр Гилберт вернулся в прежние дни, когда его молодая любимая жена Рианнон была жива и наполняла каждый его день радостью одним своим существованием. А Марианна с печалью думала о том, кто должен был стать ее мужем, кого она ни разу не видела и уже не увидит. Но в ее печали было смятение и непонимание. Что-то не складывалось. Они с Робином знали тайные имена друг друга, она всей своей сутью понимала, что в их встрече не было ошибки судьбы! Но как быть с именем нареченного? Мать не могла ошибиться! Зачем бы ей брать с отца такое слово и просить для Марианны свободы выбора, если тот, для кого она была рождена, умер и Рианнон знала об этом?

Воспоминание о матери отозвалось мощным потоком силы и придало Марианне твердости. Она не даст согласия на брак с Ричардом Ли или с кем-то другим, кого бы ни предложил ей отец и как бы он ни настаивал.

– Отец, я не могу выйти замуж за сэра Ричарда, – тихо, но твердо сказала Марианна, подняв на Невилла спокойный, полный решимости взгляд.

– Почему? – без удивления спросил Невилл, возвращаясь из воспоминаний о прошлом при звуке голоса Марианны.

– Я не испытываю к нему нежных чувств.

– Они не обязательны, Марианна, – пожал плечами Невилл. – Прочный брак строится на взаимном уважении и доверии. Недолговечная страсть не самая надежная основа для семейных уз.

– Может быть. Но ты женился на моей матери, потому что любил ее, – возразила Марианна, – и не искал других выгод.

Она посмотрела на отца глазами, полными упорства в намерении отстаивать свою свободу до последнего.

– Это так, – печально кивнул Невилл, – хотя получил я как раз выгоды, которых, как ты говоришь, не искал: родственные связи с правящим домом Уэльса, новые богатства и земли в приданое за твоей матерью… И только, Марианна. Не следует выдавать детям тайны отцов, но твоя мать никогда не любила меня так же горячо, как любил ее я. И все же наш брак нельзя назвать неудачным или несчастливым. Рианнон была хорошей хозяйкой, доброй советчицей мне в делах, души не чаяла в тебе и Реджинальде.

«Да, только она сгорела в болезни, едва переступив порог тридцатилетия», – прочитал Невилл в глазах Марианны.

– Ты гораздо больше саксонка, чем валлийка! – сурово сказал он. – В тебе больше здравого смысла, чем в романтичных дочерях Уэльса!