Княжна для викинга. Книга 1

– Мне понравилось, как ты выступал сегодня, – похвалил Барма своего разумного соседа.

– Да пустые все разговоры…– махнул рукой Вешняк. – До главного так и не добрались…

Барма усмехнулся. Конечно, не добрались. Он ловко запутал собравшихся. Увел их в сторону от злободневных вопросов, отвлекая второстепенными задачами. И в итоге утомленные бояре были рады удрать поскорее домой, даже не дослушав всего, что заготовил для них Барма.

– Ты слыхал последнюю вяху? – уже выйдя за ворота княжеских хором, спросил Вешняк у своего попутчика.

– О чем говоришь ты? – Барма насторожился, чуть сдвинув косматые брови.

– Годфред отпустил его. Гуляет беззаботно, как и прежде, – серьезным тоном сообщил Вешняк.

– О ком ты, я в толк не возьму? – глава вече действительно сразу не понял, о ком идет речь.

– О берсерке! Забыл, что ли?! – Вешняк выпучил глаза на Барму, как будто упрекая того за беспамятность.

– Ах ты об этом…О Торольве…Так я знаю. Уж давно…– пожал плечами Барма. – Ты чего-то другого ожидал?

– Вообще-то да. Ждал, что наместник, несмотря на младой возраст, все же выполнит то, что от него требуется. Иначе, глядь, его любимец опять мухоморами обопьется, а Изборску расхлебывать!

– Я иногда тебя не разумею, Вешняк, – кивнул Барма приятелю. – Ты вроде не безголовый, а рассуждаешь порой, точно легковерный смерд. Ты, истинно, уповал, что он отдаст Торольва вам на растерзание? – в обсуждении вече Барма уже давно перестал говорить «мы», заменив его на «вы». Он больше не с ними, не со своими другами, которые возненавидели его из зависти к его успехам. – Да ты знаешь, что Торольв стоит десяти самых крепких изборских молодцов? На что ты токмо уповал…

– А ты помнишь, что обещал нам Рюрик? – вопросом на вопрос ответил Вешняк. – Дядюшка наместника обязывался, что они будут нас защищать, порядок обеспечивать и прочее, – напомнил Вешняк. – А в итоге получилось иначе…Совсем даже.

– Как ты верно заметил, это было обещание дядюшки, а не самого Годфреда, – покачал головой Барма.

– Мы не должны мириться с этим, – настаивал Вешняк. – Сегодня мы как раз хотели обсудить с Годфредом положение. Но коли он занедужил…Али, может, умышленно избегает нашей думы…Оно и к лучшему. Больше просить не станем, – рассудил Вешняк. – Мы дадим ответ со своей стороны.

– Какой же ответ ты собрался давать? – Барма недоверчиво покосился на боярина.

– Не знаю. С тобой хотел посоветоваться…Есть несколько задумок у нас…

Последнее слово Вешняк произнес как ни в чем не бывало. Но Барме оно не понравилось. У кого это «у нас»? От чьего имени этот выскочка-боярин сейчас изволит говорить?!

– Во-первых, убьем Торольва, – продолжал Вешняк. – А вместе с ним всех тех, что тут на нашей земле разнуздались…Во-вторых, выгоним Годфреда…

– «Выгоним Годфреда»? – Барма раздраженно одернул воротники. Каким чудесным казался день. И вот что произошло потом! С вершины гордого утеса в морок выгребной ямы. За одно мгновение разрушился весь складный образ, который он, Барма, взлелеял в своей голове. – Ты себя послушай. Чем выгонишь? Метлой? Сил нет у нас.

– Тогда окружим его детинец. Самого его предадим суду. Затем казнь, – предлагал Вешняк еще один выход. – Потом своего князя призовем. Из наших…А этих чужеземцев выпроводим прочь…

– Нет, так не годится, – отрицательно покачал головой Барма. Ему план не понравился. При Годфреде он сам, Барма, влиятельное лицо. Могущественное, богатеющее с каждым днем. Ведь помимо власти главы вече, у него имеются корабли с товарами. Часть средств во всем предприятии принадлежит Годфреду. Все это вместе привязывает его к молодому наместнику неразрывными путами. Но, разумеется, он не может раскрыть этих обстоятельств Вешняку. Следует озвучить что-то более благообразное. – Если мы будем в открытую действовать против Годфреда, то Рюрик нам головы отсечет, – изрек Барма многозначительно. – Какая «казнь»? Нас потом самих в щепки порубят…

– Мы не дадим Рюрику такой возможности. Вдругорь не пустим к себе, – не унимался Вешняк.

– Как будто в первый раз он у тебя позволения спрашивал, – усмехнулся Барма. – Опять нагрянет и всех перебьет. На этот раз уж точно, если мы его племяша тронем хоть перстом. Рюрик теперь к тому же положение свое упрочил. Придет не только с варягами, но и новгородцев прихватит. А уж этим равных нет в схватке, коли их разозлить, конечно…

– И что ты предлагаешь? Молча терпеть бесчинства? – возмутился Вешняк.

– Я предлагаю для начала уняться. Затаиться и ждать подходящего случая, – Барма понизил голос. – Момент благоприятный обязательно представится. Нам основное – раньше времени с места не срываться. Будем покамест просто жительствовать, выполняя свой долг…– тараторил Барма. – Если станут буйствовать гриди – к наместнику больше не поведем, разбираться станем на месте. Убьем окаянника тут же, и дело с концом. А нет, и будут прилежными – так станем дружествовать до поры…И рано или поздно мы дождемся потребного мгновения…

– А я мыслю, что этого недостаточно, – перебил Вешняк однообразную тираду Бармы. – Если не желаешь орудовать твердо, то есть иные пути…Напишем его дядюшке в Новгород. Я уверен, Рюрику не взлюбится, что его племянник тут распоясался. Что не по законам правит. Что называет себя «князем», а не наместником…

– Не будь так наивен. Рюрик будет защищать своего сродника, а не наши интересы…– деланно зевнул Барма. Лично его в Годфреде все устраивало: тот был к нему расположен. Дружина наместника дом Бармы обходила стороной. Кто знает, каким может оказаться следующий ставленник? С этим Барма, по крайней мере, сладил. – Пройдемся по площади? – предложил глава вече, указывая на поляны, где проходили гуляния в честь весны. – Былички послушаем…

– Не хочу, – настроение Вешняка было бодрым, но не настолько, чтоб веселиться. Он, скорее, был готов действовать. А не тратить время впустую, на забавы. – Не станет Рюрик его защищать. Он неглуп и знает, что если недовольство продолжит усиливаться, то долго они у нас не задержатся. А пока все мирно и тихо, то дела вроде идут. Я вот что мыслю, – Вешняк взял отвлекшегося на зрелища Барму за рукав и заговорил в ухо приятелю почти шепотом. – Перво-наперво, мы должны послать тайного гонца к Рюрику. Напишем все как есть. Пусть убирает Годфреда. И пускай кого-нибудь иного сюда пришлет, вместо этого вздорного мальчишки. Ты пойми, не он, а мы должны условия выставлять. Если так и будем помалкивать и всего бояться, то и останемся под его пятой!

– Я гляжу, настроен ты обстоятельно, – Барма пристально оглядел Вешняка. Потешки скоморохов его не интересовали. Он только делал вид, что издали смотрит представление. Но на самом деле он был собран, а не рассеян, как хотел казаться.

– Мы все настроены. Вече в большинстве поддерживает, – сообщил Вешняк доверительно, не заметив, что после этих слов лицо Бармы на миг изменилось. Взгляд его блеснул враждебным огоньком.

– Странно. Я – глава вече, но ничего не ведаю о ваших замыслах, – Барма нахмурился, оглядев Вешняка с неприязнью. Этот боярин, кажись, на деле за главного, а Барма только на словах. Не годится такое…

– Вот я тебя и посвящаю. Да ты не серчай. Не говорили, бо не знали, как ты к этому отнесешься.

– Положительно, – Барма совладал с собой и принял благосклонный вид, хотя в действительности течение дел его разозлило. Если новый наместник будет прислан, то, уж точно, Вешняк как зачинатель нового призвания будет повышен. И при таком раскладе, того и гляди, займет его, Бармы, место. Но нельзя выдать своих чувств. Ведь влиять на происходящее можно только если сам во всем участвуешь. – Я с вами…

– Я знал, что ты не подведешь в решающей битве, – теперь уже Вешняк хлопал Барму по плечу. – Многие не верят в тебя. Думают, ты продался пришлым. Но я знаю, что это не так. Мы много лет с тобой дружествуем. И я не корю тебя за то, что ты не идешь против них открыто. Может, оно и верно. Главное, что сейчас ты с нами.

– Даже не сомневайся, я с вами. Нам следует как можно скорее отправить гонца к Рюрику…– согласился Барма, поджав губы. Сейчас лучше таить свои мысли, а не пылить на людях.

– Ну так завтра же…Завтра же вечером и отправим.

****

– Прочь с дороги, недоумок! – цыкнул Барма на слугу Годфреда, замешкавшегося в дверях. – Княже! Беда! – с порога выплеснул глава вече.

Прошло полдня, а Годфред до сих пор так и не поднялся с ложа. Однако если утром он еле ворочал языком, то теперь выглядел хоть и не слишком привлекательно, но много бодрее. Полулежа на подушках, он удерживал на животе поднос с большой деревянной миской, от которой поднимался пар. В насыщенном золотистом взваре плавали огромные куски мяса и пряные коренья. На кровати также примостилась корзинка с хрустящим ароматным хлебом, разломанным на несколько кусков радетельной рукой слуги. Горячее сытное кушанье явственно исцеляло молодого наместника. И пусть он пока еще не был столь же предприимчив, сколь обычно, но ел все же с аппетитом.

В гриднице было сумеречно, но отнюдь нескучно. Посреди горницы стояла скамеечка. На ней сидел белокурый юноша с гуслями на коленях. Глаза его были открыты, но они ничего не выражали и не были обращены куда-либо. Струны дрожали под его перстами. Нежная музыка сливалась с нотами прекрасного голоса, который нараспев повествовал какую-то историю давней старины.

– Что такое, Барма? – обгладывая птичью ножку, поинтересовался Годфред. – Как прошло заседание?

– Заседание – это потом…Это не то…– глава вече был столь взволнован, что даже путался в словах. – Тут другое…Бояре…

– Бояре? – переспросил Годфред, делая смачный глоток из своей миски. – Отличный взвар, Варди…– обратился Годфред к слуге. – Немного погодя принеси еще. Только без мяса. И погорячее. Ну так…Бояре? – Годфред не поднимал головы от миски.

Барма кратко описал создавшееся положение. Он не был мастером ярких эпитетов, потому объяснил все как есть, без прикрас и преувеличений, но и ничего не скрывая.

– Вешняк…Кажется, припоминаю…– Годфред вытер потиральцем губы и бросил его на поднос, где оставались остатки снеди. Тут же расторопный слуга поспешил на помощь своему господину, собирая ненужную более посуду в корзинку. – Дерзновенный…И как он только посмел писать на меня какие-либо жалобы? Вызови его сюда. Я желаю говорить с ним!

– Позволю себе дать совет молодому князю…Не надо вызывать сюда Вешняка. Сей жест будет принят за слабость. А самое главное, в этом случае возникнет вопрос, откуда наместник узнал о письме-кляузе…

– Ты прав…Мы не проявим слабости. И не позволим тебе быть раскрытым. Пусть лучше думают, что ты заодно с ними. С этой стаей шакалов…

– Да, так удобнее…– согласился Барма. – Так какие будут распоряжения?

– Я даже затрудняюсь ответить тебе…– голова Годфреда уже не болела столь же сильно, как с утра. Но и здоровым наместника назвать было нельзя. – Что если…Боян! – Годфред вспомнил про слепого певца в своих покоях. – Ты усладил мой слух своими сказаниями. Варди наградит тебя и проводит…Варди…– Годфред окликнул слугу, который успевал выполнять все приказы, даже если их была дюжина. – Варди, одели певца. И не скупись там. Все, идите…– Годфред проводил взглядом удаляющегося с помощью слуги певца и сосредоточил внимание на Барме. – Так вот…Что если…Ну скажем…Гонец не доберется до Новгорода? Дорога трудна и опасна…Он может упасть с лошади и потерять письмо…Или еще что-то…

– Это вероятно…– кивнул Барма. – Однако вече может ведь отправить второго гонца следом за первым…Если они зададутся целью, то письмо будет доставлено князю Рюрику.