Княжна для викинга. Книга 1

– Неужели? Но я ясно слышала, как ты на весь двор что-то заявлял про хлеба…

– Я производил подсчеты оставшихся после зимы мешков с зерном, – пояснил Арви сдержанно. Несмотря на то, что он не воспринимал молодую княгиню всерьез, ее подтрунивания были ему досадны. Если б она не была сначала дочкой одного князя, а затем женой другого – ей бы уже давно вырезали ее дерзкий язык.

– И как это ты все успеваешь? – нарочито восхитилась Дива, которая без смущения задирала тиуна, более старшего ее по возрасту. – Куда не взгляну – везде ты. Приложил свою руку…Иди же. Чего ждешь?

– Вероятно, будет лучше, если я все же останусь…– заспорил Арви. – Дороги скользки…И…

– Светозар подаст мне руку в случае надобности…– заверила Дива. – Ступай уже.

– И все же, княгиня, прошу позволить мне остаться…– настаивал Арви. – Как тиун я бы хотел…

– Как тиун – ты выполнишь приказ своей княгини. Теперь пошел отсюда, – Дива оглядела Арви решительно.

Немного помявшись, еще несколько раз тщетно возразив, тиун все же был вынужден подчиниться. Мстительно оглядев Диву напоследок, он поспешил в гридницу, где остался Рёрик с остальными послами.

– Жаловаться побежал, – усмехнулась Дива. – Ты хотел что-то сказать мне. Теперь говори спокойно, Светозар.

– Ты удивительно проницательна для своих лет, – похвалил посол. – У меня действительно имеется, что сказать тебе…Начну сразу с главного, ибо не знаю, сколько у нас есть времени, – посол бросил взгляд на гридницу, куда ускакал разобиженный тиун. – Ходят некоторые тревожные слухи…– посол обозрел Диву многозначительно. Но она никак не ответила на этот его взгляд. – Мысль о том, что эти слухи могут хотя бы на половину оказаться правдой, приводит в ужас. И судя по тому, чему я теперь явился свидетелем – они небеспочвенны…– посол снова бросил опасливый взор в сторону гридницы. – Ты, вероятно, знаешь о них…

– Откель же мне знать о каких-то слухах? – Дива поправила соболий воротник, не глядя на посла.

– Возможно, только тебе и знать о них…– вкрадчиво предположил посол. – Слухи эти ходят вокруг того обстоятельства…– посол огляделся по сторонам прежде, чем продолжить. – Слухи касательно того, что стол твоего отца перешел к князю Рюрику незаконно…– последние слова посол произнес уже шепотом.

– Вот, значит, зачем вы прибыли в Новгород, – уста Дивы сомкнулись в недовольстве.

– Я прибыл в Новгород по настоянию твоего дяди. Он обеспокоен судьбой дочерей его любимого брата. Он обеспокоен твоей судьбой, Дива, – последним предложением посол хотел обратить на себя внимание княгини, которая, как ему показалось, отвлеклась.

– Буде он так обеспокоен моей судьбой, то отчего же не прибыл сам? – угрюмо произнесла Дива. Она все еще не смотрела на посла. И только теперь он стал понимать, что это вовсе не рассеянность. Она отводит взор намеренно.

– Я слышу в твоем голосе обиду, но она несправедлива. Твой дядя не может прибыть сюда. Он попросту не вправе этого делать. Ведь он – последняя надежда Новгорода…К тому же…

– А собственно…С чего это вы все взяли, что престол занят моим князем незаконно? – не дослушав посла, перебила Дива. – Разве этому есть какие-то существенные подтверждения?

– А не то ли подтверждение, что на этом месте должен находиться другой? – заметил посол.

– Уж не дядя ли? – хмыкнула Дива.

– В первую очередь – твой брат Есений…

– И где он? Где мой Есений? – Дива наконец оглядела посла, который вопросительно морщил лоб. – Вот именно. Его нет. По крайней мере, здесь нет. И потому стол занял тот, кто лично пришел сюда. Кто не испугался…

– Я чувствую в твоем голосе упрек, но он несправедлив …– посол не успел договорить.

– И он тоже «несправедлив»? – усмехнулась Дива. – А почему дядя не отправил тебя раньше? Почему только сейчас? Я потеряла отца в листопад, а сейчас на деревьях уже набухают почки. Чего дядя ждал? Может быть, когда все утрясется? Весьма мудро и осмотрительно, – заключила Дива.

– Я вижу, что на твою долю выпало немало злополучий. И эти горькие слова – тому доказательство. Однако теперь ты не одна. Мы поможем тебе справиться с бедой, – пообещал посол.

– Правда? И каким же образом, любопытно мне знать? – Дива еще не успела высказать все, что задумала, как вдруг снова заморосило. Будто сами боги не желали этого разговора.

– Есть множество способов. От нехитрых до решительных…– осторожно начал посол.

– Начнем сразу с решительных…– хмыкнула Дива. – В чем будет состоять их суть?

– Их суть будет состоять в том…– посол огляделся по сторонам прежде, чем приступить к объяснению. – Их суть будет состоять в том, чтобы устранить причину всех произошедших в твоей жизни несчастий.

– Разве всегда есть какая-то одна причина бед? – Дива подернула плечом.

– В данном случае, я полагаю, да. Именно одна, – посол понизил голос и, озираясь, продолжил, – князь Рюрик…Сделавший из цветущего града твоего отца разбойничий стан, где варягов больше, чем новгородцев…

– И вы уже, наверное, знаете, как это все можно устроить…– не то спросила, не то утвердила Дива.

– Среди подарков твоей сестры имеется кованый сундук…В нем – платки, материи и сосуды…В самом неприметном из них ты найдешь особое масло. Не вкушай его сама и не давай даже собаке…

– Вот, значит, что вы придумали…– губы Дивы растянулись в ухмылке. – Как удобно…Все сделаю я. А если что-то не сложится, то вы все здесь ни при чем…

– Если был бы какой-то иной способ, мы бы им воспользовались, – вздохнул посол. – Но сложность в том, что варяга слишком рьяно охраняют. Даже ты сама не можешь ступить шагу, чтоб об этом не стало известно. Ты – наша последняя надежда. А когда узурпатора не станет, мы ворвемся в город с силами и…

– А если он меня поймает? Вы об этом пораздумали? – Дива спрятала озябшие ладошки в рукава.

– Он не поймает. Масло не имеет ни запаха, ни вкуса. Он не заметит, даже если будет внимателен, как никогда еще в своей жизни…– посол оглядел княгиню обнадеживающим взором.

– Предположим, затея увенчается успехом, – кивнула Дива. – Но что тогда со мной сделают в этом «разбойничьем стане» те самые варяги, чьего предводителя я отравлю, по вашему наущению?

– Они ничего не сделают. Масло это действует малоприметно и нескоро. Тебе потребуется много раз добавить его по капле в еду или напитки…– продолжал Светозар. – Злодей будет слабеть с каждым днем. А потом…Не все недуги исцеляются…А он уже и не мальчик к тому же…Хворь будет выглядеть так, что в конечном счете не родит подозрений…

– Какой продуманный замысел…– нарочито восхитилась Дива. – А что же будет со мной после всего?

– Я же сказал, ты ничем не рискуешь…Никто не подумает на тебя и не подумает вообще на кого-либо…

– Я имею в виду, что будет, когда вы, как ты изволил выразиться, «ворветесь в город с силами»?

– Ты и твои сестры – вы будете освобождены…– видя, что этот ответ не устроил княгиню в полной мере, посол продолжил перечислять все возможные преимущества затеи. – Ты отныне не будешь пленницей. Ты станешь гордо носить имя своего отца. Мы снова выдадим тебя замуж…

– По закону…И именно по нему…Я уже ведь не первый раз мужняя, – усмехнулась Дива, вспомнив своего изборского жениха Радимира. – Неясно, какой из разов – первый или второй – менее удачный. Но так или иначе, в обоих случаях со мной обошлись как с вещью. И теперь вы задумали пристроить меня в третий раз и снова с выгодой для себя, я полагаю. То есть из княгини Новгорода я опять сделаюсь чьей-то подневольницей.

– А сейчас ты кто? Даже слуги возражают тебе, – справедливо заметил посол, вспомнив спорящего здесь с ней Арви. – Кто ты сейчас, как не подневольница?

– И княгиня тоже…По крайней мере, пока…– вздохнула Дива. Она не могла не вспомнить о Вольне.

– Если я пообещаю тебе, что ты сама выберешь себе мужа? В этом случае ты сладишься?

– Какая щедрость! Неужели мне будет позволено распоряжаться собой?! – фыркнула Дива.

– А разве не сама ты избрала себе мужа? Кажется, Гостомысл давал тебе выбор, – напомнил посол.

– Выбор уже был сделан. Я выбирала из того, что уже перед этим избрали для меня. По сути, это не выбор. А лишь его видимость. Неужели и вы задумали играть со мной в те же игры? О, да, думаю, что именно так…

– Дива, никто не желает тебе зла, – посол немало удивился встретить осторожность там, где ей не положено быть. Юная дочь Гостомысла поразила его своей осмотрительностью. Зато это лишний раз подтверждало догадки – ей крепко досталось за последнее время. – На твою долю выпало множество горестей, я вижу это.