Княжна для викинга. Книга 1

– Экая ты, княжна, неблаговоспитанная, – начал тиун, все сильнее сдавливая девичье горло. – Нам ведь самовольница не нужна. Мы строптивых не любим…Мы покорности ждем…Пришли десницу помощи протянуть…А в ответ…Ой, как дурно, – зловеще шептал Арви. – Ой, нехорошо…Расстроила…Ужели же и дальше станешь грубить старшим? Или будешь почтительной девицей отныне?

Арви действительно не был воином. По большому счету, за всю жизнь он не поучаствовал ни в одной драке, хотя в его мире все споры зачастую решались именно силой. Но его ум оказался опаснее клинка. Тиун знал как обходиться с неприятелем.

А Дива тем временем неминуемо задыхалась. Что есть сил, она закивала в знак согласия. Сейчас он даже и не заметит за своей болтовней, что она уже мертвец безжизненный!

Но Арви не торопился даровать ей пощаду. Последовала краткая пауза, в течение которой Дива ощущала себя рыбой, выброшенной на лед рукой рыбака. И уже в тот миг, когда в глазах ее начало темнеть, тиун наконец разжал цепкие персты.

В горнице стояла гробовая тишина. Только хриплый кашель разрезал воздух. Лица зрителей были непроницаемы.

– Мы ведь можем тебя и заменить: у нас девиц много…– продолжал Арви, пока Дива пыталась отдышаться. – Всякая «княгиней Дивой» пожелает сделаться. А кто откажется? Княжество…И еще пара в придачу…Милостивый муж. И красавец, и удалец…Мы ведь токмо из уважения к твоему славному роду и доброму батюшке оставили тебя…Пожалели…– изгалялся Арви. А Диву тем временем исполнил ужасающий трепет. Неизвестно, кто еще страшнее – разъяренный зверь Рёрик – но с ним, по крайней мере, все сразу ясно – или эта подколодная змеюка – Арви! Придется пересилить себя и изобразить смирение. Какой позор! О, Сварог!

– Я согласна…– просипела взбешенная собственной беспомощностью Дива.

– Боюсь, теперь этого уже недостаточно, – Арви разочарованно покачал головой. – Одного согласия принять протянутую руку, отринутую ранее, теперича уже мало…Отныне потрудиться надобно, чтоб место свое сохранить…Верной слугой нужно для своего народа сделаться…Выполняя то, что требуется…

Дива сдвинула брови в недоумении. О, боги, о чем он говорит? Не к добру…Ловушка явная…

– Что-что? – попыталась она спросить вслух, но из уст вырвался лишь шепот. – Что я должна сделать? – Дива побелела от злости, кровь отхлынула от ее лица. Но больше она не осмеливалась проявлять свой нрав.

Зловещее безмолвие повисло в воздухе, предвещая недоброе. Взгляд Дивы снова уперся в Арви. Чужак. Не пожалеет. Он хочет княжеских слез. Хочет, чтоб она умоляла его…Надо сохранять достоинство и попытаться отмолчаться.

Вдруг дверь скрипнула. И в избы, похоже, по ошибке вместились Аскриний и Бойко – бывалые воины, прославившиеся ловкостью на полях сражений и уцелевшие во многих боях.

Казалось, они были в бодром настроении. Однако увидев незнакомца, вооруженных до зубов молодцев и дочку Гостомысла в весьма уязвимом положении – они в растерянности застыли.

Арви повернул голову и молча оглядел вошедших. Левая бровь его чуть вскинулась, выражая удивление.

– Ваша очередь еще не подошла. Впрочем…Люблю тех, кто приходит заранее, – выразил тиун свое отношение к визитерам.

Дива с облегчением выдохнула. Теперь она не одна. Молящий взор украдкой падает на соратников отца.

– Дива…– выронил Бойко, советуясь взглядом с Аскринием. Кисть его руки потянулась к рукояти запоясного кинжала, остановилась в задумчивости и в итоге безвольно повисла.

– Да…Знакомимся…– подтвердил Арви невозмутимо. – Беседуем…О судьбе княжества…Дива теперь княгиня…Лик князя нашего…

– Ах да, – отозвались с облегчением вошедшие. Раз это лишь обыкновенная беседа, то и ничего, что ее по-прежнему держат с обеих сторон. По крайней мере, не убивают же. Наверняка сказала что-то не так или надерзила. Ну так это бывает.

– Можете пока быть свободны…А впрочем…Не пойти ли вам в избы?..– ни с того ни с сего предложил Арви благожелательно. – Там ткани и пряности…Дары от славного Дорестадта. Город супруга шлет в знак уважения. Пойдите, гляньте…Княгиня Дива жалует вам подарок на ваш собственный выбор.

Бойко и Аскриний переглянулись. Уйти сейчас – это как-то не очень. Но что они могут сделать? Что в силах они предпринять против восьмерых? Тем более те – все здоровенные зрелые мужи. А они сами, придется признать, уже дряхлеющие старики. Нет, нынче они помочь ей не в силах. Да и смысл им лезть в дела государственные? Не с ними же переговоры вести желают. А она княгиня все-таки. Их вмешательство может только все еще больше усугубить. Так этот чужак с ней побеседуют и потом отпустит. А если они вступятся – будет смертоубийство. Причем никто, кроме них, не пострадает, а ее участь от этого легче не станет.

– Пойдем…Да, – Аскриний подтолкнул Бойко плечом.

Лицо Дивы вытянулось в удивлении. Неужели деды не помогут ей?! Они уходят, словно ничего не происходит! А как умело они избегают встречаться с ней взглядом! Лишь Бойко чуть шевельнулся, поправляя за поясом рукоять меча. Видно, пытался придать своей позе больше непринужденности. Удальцы папашины…Старое подлое отребье!

– Всего наилучшего. Я призову вас в скором времени…– заверил тиун. А когда визитеры покинули горницу, его внимание вновь сосредоточилось на Диве. – Теперь видишь? – Арви навис над Дивой, кивая в сторону захлопнувшейся двери. Его бледное лицо с прозрачными зелеными глазами почти касалось ее, отчего ей становилось жутко. Она не привыкла вести беседы с такого расстояния. Это воздействовало на нее подавляюще. – У тебя нет друзей, кроме нас…– произнес Арви глухо.

Диве было оскорбительно идти на попятную. Но тем не менее она кивнула в знак согласия. В звенящей тишине Арви испытующе сверлил ее взглядом. Дива почувствовала, как ее тело вдруг безвольно обмякло, лишенное опоры – стража больше не удерживала ее.

– В таком случае могу сообщить княгине радостные новости, – Арви развернулся и зашагал по горнице, одновременно продолжая речь уже бодро и громко. – Новые родственники из Фризии прислали княгине щедрые дары и дружину на защиту этих земель. Возглавит воинство в отсутствие нашего кормильца известный и уважаемый в вашем городе воевода – Бойко, – Арви указал в сторону двери, за которой скрылся дед.

Холодок пробежал по спине Дивы. Еще те прохиндеи эти «друзья из Фризии»! Ее же собственных поданных ей в подарок преподносят! Все известно о выкупе, который был выплачен истощенным Новгородом ради свободы этих бояр! Теперь и казна в руках этих «новых родственников».

– Благодарствую, – на лице Дивы нарисовалась ироничная ужимка. – Вы все слишком добры…

– Как, разве княгиня не рада слышать сию новость? – левая бровь Арви снова взмыла вверх.

– Очень рада…– Дива скривилась. Она понимала, что придется покориться обстоятельствам.

– В таком случае я в недоумении, отчего мои уши не слышат слов благодарности, которые я мог бы передать новой матушке княгини в Дорестадт?! – Арви развернулся и вонзил в Диву острый, как вражеская стрела, взгляд.

Диву охватил бессильный гнев. Они все здесь издеваются над ней! И эта кухарка Умила во главе этих безродных псов! Вот именно поэтому батюшка и не хотел союза с этими людьми!

– Я шлю правительнице Дорестадта почтение…– ответила Дива с гримасой недовольства. – Премного признательна…

– Что ж, это очень славно, – Арви улыбнулся удовлетворительно. – В таком случае верный Аскриний снарядит гонца в Дорестадт со словами благодарности от лица княгини, – придумал Арви. А Диву тем временем перекорежило от злости: этот прошмыга продолжает глумления даже после того, как она согласилась содействовать! – Далее…– продолжал Арви, заложив за спину руки, в которых было зажато стило. – Я так понимаю, молодая княгиня совсем приуныла в четырех стенах. Пора развеять скуку. Завтра дочь Гостомысла обратится к боярам и землевладельцам, которых мы призвали, с речью. В своей речи княгиня прославит защитника града и своего супруга – милостивейшего князя Рюрика, правителя Фризии и Новгорода, так славно прогнавшего врага, то есть захватчиков из Изборска. Княгине нужно быть крайне осторожной и ничего не напутать…– предостерег Арви зловеще. – Так как этих господ не было на праздновании вашей с князем свадьбы, то они могут быть неверно уведомлены о том, что здесь произошло. Задача княгини – заверить их, в чем следует. Пусть присягнут новому правителю и будут готовы явиться по первому зову со своими дружинами. Понятно?

Дива онемела от удивления. Захватчиков из Изборска? Защитника Рюрика? Она, что, должна трусливо лобызать руку, обезглавившую родной город?!

– Княгиня желает высказаться? – Арви развернулся.

– Я не поняла…Как это «захватчиков из Изборска»…Ведь все видели, что…– неподдельно запуталась Дива.

– Кто это «все»? И что все видели? – Арви устремил взгляд на Диву. – Видели, что кто-то убил Гостомысла и напал на княжеское дворище? Это была дружина Изяслава. Княгиня скажет, что Изяслав и Гостомысл во хмелю поссорились на пиру. Обычное дело. После чего разразилась резня…Изяслав и его люди переубивали бы всех, если б на помощь не приспел князь Рюрик. Который, как верный друг Гостомысла, также был приглашен в качестве гостя на пир…Что ты так смотришь на меня, княгиня? Что-то не ясно?

– Все ясно, – гаркнула Дива. Которой было ясно только одно: спорить и протестовать тут бесполезно.

– Вот и славно…В таком случае – завтра. Далее…– продолжал тиун. – Почти все поданные Новгорода совершенно никчемны. Потому Дорестадт желает помочь молодой княгине в беде, в которой она оказалась по юности и неопытности. Княгиня-мать шлет искусных счетоводов. Таким образом, молодой княгине не придется обременять себя думами о состоянии казны…

Дива продолжала падать в пропасть изумления. Конечно, кому нужны развалины? Сейчас они быстро приберут к рукам все самое ценное, вынудив платить высокие поборы…Княжеству уже никогда не поднять головы после этого позора. Все более или менее значимые посты займут пришлые, а ее саму, Диву, опутали опасения и бессилие!

– Княгиня желает держать речь? – Арви удивленно обозрел искаженную немым гневом Диву. Но та лишь отрицательно качнула головой. – Вот и славно. Далее…– продолжал тиун, усмехнувшись. Он понимал, что перед ним совсем еще младое создание, остро чувствующее и мало опытное. – К вечеру подготовят указы о новых назначениях, которые с высочайшей подписью дочери Гостомысла обретут жизнь…Да, чуть не забыл. Мне нужны ключи от всех княжеских помещений и сундуков. Я знаю, что они у княгини…Или, по крайней мере, она знает о них. Кстати…У нас новый ключник – помощник князя по имени Гуннар. Княгиня довольна обретением подмоги?

– Зело, – мрачно отозвалась Дива, потирая шею.

– Кроме того, княгиня обязана знать, что Бойко смещен с должности старшего дружинника. И теперь он будет помощником новому ответчику за ратные дела, коим назначен временно отсутствующий Ньер. Последнему княгиня такожде обязана по первому требованию предоставлять все ключи и печати. Поскольку он является ближайшим сподвижником князя и выразителем княжеской воли…Княгиня это уяснила? – строго спросил Арви.

– Да! – злилась Дива. Его послушать, так она всем тут обязана повиноваться!

– Я пришлю человека, – бросил на ходу Арви. Потом замедлил шаг и уже в дверях подытожил с глумливой улыбкой, от которой у Дивы все перевернулось внутри. – Княгине следует переложить тяготящие ее заботы на наши выносливые плечи…И не тревожиться ни о чем. Друзья отныне не дадут ее в обиду, – после небольшой паузы, сопровождающейся пристальным взглядом, тиун добавил, – да, и вот еще…Завтрашняя речь должна быть убедительна. Иначе княгиня рискует потерять наше дружеское к ней расположение. Зато его может приобрести иная «дочь Гостомысла»…Необходимо помнить об этом ежечасно, моя повелительница. Желаю приятного дня, – Арви вышел, учтиво поклонившись.

Глава 33. Сестры

Дива вышла из гридницы и отправилась в стряпную. После беседы с тиуном, ее терзал голод. А также муки уязвленной гордыни. Неужели отныне все и всегда будут столь неуважительны с ней, как этот человек?! Впрочем, о каком «всегда» тут можно помышлять? Последний день ее жизни настанет, как только вернется князь…

Обычно в стряпной царило оживление. Но сегодня здесь было пусто. Зевая, Дива принялась поочередно заглядывать в горшки и кадки. Ничего съедобного она в них не обнаружила. Эх, зря повелела няне унести корзинку со снедью. И теперь придется довольствоваться остатками недоеденного кем-то колоба, оставленного на столе.

Только сейчас, в уединении дожевывая зачерствелый сметанный хлеб, Дива до конца осознала что все, творящееся в доме ее отца, есмь более чем оскорбительно!