Звездочёт

Автомобиль, послушный указаниям мужчины, плавно затормозил около дорожки, ведущей к небольшому дому, небогатому, но выглядящему нарядно за счет обвивающих его гирлянд, включенных по позднему времени в преддверии Дивали. Но Джаеш не торопился выходить. Понимая, что это может быть воспринято неправильно всё ещё слишком смущённой после их поцелуя девушкой, он тем не менее решился.

– Савитри, – позвал он отрешённую девушку, перед глазами которой попеременно вставали Шьямал и улыбающаяся Лаванья Кашьяп, собственнически держащая под руку Джаеша.

– Да? – глухо отозвалась она, чуть повернув к нему голову.

Он промолчал, вместо ответа доставая из внутреннего кармана пиджака то самое, приобретённое для неё ожерелье.

– Это тебе, – он был немногословен, протягивая ей подарок, отведя взгляд в сторону.

– Мне? – Савитри распахнула глаза и приоткрыла рот, неверяще глядя на украшение, которое сразу узнала. «Не может быть! Он не мог купить это мне! Так не бывает!» – обрывки мыслей в голове не давали прийти в себя, и она только растерянно качнула головой, когда он спросил:

– Примеришь?

Отстегнув ремень безопасности, Джаеш повернулся к ней и оказался неожиданно слишком близко. Слишком – для своего и её спокойствия. Эмоции, до этого плескавшиеся на дне души, разрастались в бурю, затапливая ростки благоразумия. Он глубоко втянул носом воздух, жадно улавливая оттенки её аромата. С трудом удерживая себя от того, чтобы не коснуться губами нежной кожи шеи, расправил ожерелье и, склонившись к ней, застегнул замочек. Пальцы, не послушные воле, скользнули по ожерелью, очерчивая тонкую цепочку и обжигая девичью кожу требовательным прикосновением. Коснувшись щеки, он повернул к себе её голову, заглядывая в затуманенные глаза. Сердца вторили друг другу, перекликаясь общим ритмом, а дыхание словно застыло, когда закрылись глаза и коснулись друг друга губы. В томительном, медленном, бесконечном прикосновении. Невозможном, когда соприкоснулись не губы – сердца. Делясь всем невысказанным – теплом, нежностью, смущением, робостью и зародившейся любовью. Не узнанной, не понятой и не принятой. Потому что едва двинулась Вселенная, закручиваясь незримой мощью, сокращая расстояние между двумя мерцавшими звёздочками, как перед внутренним взором девушки мелькнула смазанная картинка, неправильная, ложная, несвоевременная. Уничтожая истину. Глаза распахнулись, и Джаеш, почувствовав её застывшие губы, отпрянул. Савитри не пыталась отвернуться, но столько боли, горечи и негодования было в стремительно наполнявшихся слезами глазах, что он нахмурился и выдохнул:

– Что?

Короткое словечко словно плотину прорвало. Савитри, задыхаясь от негодования, чуть не кричала на того, кто смутил её покой с нечестными, как ей казалось, целями.

– Вы думаете, что вам всё можно?! Как вы смеете надевать на меня ожерелье, предназначенное вашей невесте? Как вы смеете целовать меня? Я не приемлю такие отношения, слышите, вы, мистер Зазнайка?! В вашем испорченном мире это считается нормальным! Но не в моём! – она выдохнула, не замечая, как чернеют, наливаясь гневом, глаза молчащего мужчины. Продолжила, выплёскивая разочарование и боль сердца, вряд ли понимая, почему кричит: – Любовь – это Божье благословение, чудо, случающееся между мужем и женой! А вы хотите поиграть со мной?! Я не игрушка, мистер Сингх! И вы не мой муж и не мой жених, вы не имеете права прикасаться ко мне! – Савитри сорвала ожерелье, тонкой струйкой стекшее с её руки на пол автомобиля. Со злостью дёрнула ремень, который, словно испугавшись гнева девушки, послушно отстегнулся, и выскочила под ливень.

– Что за?! – выругавшись во весь голос, Джаеш в несколько ударов сердца оказался около не успевшей даже отойти от машины девушки и, с силой вцепившись в её предплечья, почти приподнял, прижимая спиной к машине.

– Всё сказала?! А теперь послушай меня! – Савитри замотала головой и закрыла руками уши, чего Джаеш, собиравшийся с духом для самого важного признания в своей жизни и для этого прикрывший глаза, не увидел. – Ты выйдешь за меня замуж! – слова прозвучали приказом. Не то и не так он хотел сказать, не с этого начать, но выведенный из себя глупыми нападками сумасшедшей девчонки, дал волю раздражению. Открыл глаза и прорычал ей прямо в лицо: – Поняла?! – перехватил вскинутые защитным жестом руки, опуская их и заводя ей за спину, прижимая к себе сопротивляющуюся девушку, и впился жёстким поцелуем в её губы, не пытаясь сдержать трансформировавшуюся в страсть злость. Принуждая, покоряя, требуя. И только услышав негромкий вскрик Савитри, который она не сдержала, когда он прикусил её губу, отстранился от неё, пытаясь сквозь стену дождя разглядеть её реакцию на своё предложение.

– Отпустите! – Савитри рванулась из его рук, и он демонстративно разжал их, чуть оттолкнув её от себя.

– Садись в машину!

– Нет!

Не разбирая дороги, не думая, куда идёт, Савитри бросилась по дороге, путаясь в длинном подоле ленги, стремясь сбежать от своей судьбы…

А Джаеш со всей силы ударил раскрытой ладонью автомобиль, услышав только однозначно понятый им ответ «нет»…

Глава 11

Встреча в Джантар-Мантар

Сон не шёл. И Джаеш бездумно смотрел на пробегающие по потолку неизвестно откуда взявшиеся пятна света – отсветы фонарей и фар проезжающих машин не могли добраться до десятого этажа, но поток теней тем не менее не останавливался, танцуя в рваном ритме. Под стать ритму его сердца. Думать об этом не хотелось. Вообще не хотелось думать. Не хотелось и чувствовать…

Дверь, ведущая на террасу, была открыта, впуская влажный воздух. Дождь лил и лил, напитывая истосковавшуюся по влаге землю, даря долгожданную свежесть природе. Но не лежащему без сна мужчине. Стиснутое сердце никак не могло расправиться, не позволяло лёгким сделать глубокий вдох. «Надеюсь, она уснула», – мелькнула мысль-беспокойство за Савитри и тут же уколола воспоминаниями, которые, точно дождавшись разрешения, снова принялись мучить своей неправильностью.

Пару часов назад он резко затормозил перед почти бегущей по дороге девушкой и практически зашвырнул её в машину, лично пристегнув Савитри и рявкнув, чтобы не шевелилась. Сев за руль, позвонил ювелиру и отменил ужин, сухо и кратко извинившись. После чего резко развернул автомобиль и поехал в отель. Савитри, измотанная истерикой, уснула ещё во время его телефонного звонка, и он снова внёс её на руках в отель, а затем и в номер. Отстранённо, отгоняя от себя эмоции, клубящиеся сгустком боли глубоко в душе. Не давая ни единого шанса чувствам отзываться на её близость и беззащитность. Вызвал горничную, отдав привычное уже указание переодеть девушку, и ушёл к себе. Стащил с себя промокший костюм, зашвырнул его, куда пришлось, и упал на кровать. Короткое слово набатом стучало в висках, заставляя сжимать зубы.

«Нет! Нет! Нет!» – хороводило оно, замораживая впервые рождённое в сердце тепло.

– К чёрту! – выругался Джаеш вполголоса, вставая с горячей кровати и сбитых простыней. Извечное средство успокоения, всегда бывшее под рукой, ждало его в гостиной. Сделав звонок, он заказал кофе и лёгкие закуски, попросил горничную сменить постель, после чего открыл ноутбук и загрузил последний отчёт о деятельности корпорации. Ночь будет бессонной, зато проведённой с пользой. Чувства послушно опустились на дно души, вытесненные сухими цифрами и сводками, графиками и диаграммами.

* * *

Как давно она не летала во сне? Давно. В детстве, беззаботном и далёком, она часто взлетала, едва закрыв глаза, наслаждаясь потоками воздуха, овевавшими её тело. Упивалась невесомостью и свободой. Взмахивала призрачными крыльями и отдавалась на волю ветра. Но детство ушло, забрав с собой явное волшебство, и теперь, чтобы ощутить его, требовалось особое состояние духа, увы, не всегда достижимое за суетой дел и забот.

Она снова летала. Только иначе, чем в детстве. Чувствуя чью-то бережную заботу и силу, которая удивительным образом трансформировалась в крылья, подарившие возможность взлететь. Блаженствовала, доверяя этим новым, таким надёжным крыльям, которым, чудилось, под силу нести её вечно, сквозь все бури и грозы, которые возникнут на её пути в будущем. Она улыбалась и летела…

Парение прекратилось внезапно, но она не упала на землю, чего даже подспудно не боялась. Мягкое и тёплое облако приняло её в свои объятия, и Савитри свернулась клубочком, жалея, что крылья исчезли. Она не чувствовала рук горничной, переодевавших её в спальный шальвар-камиз, сохранив чудесные ощущения полёта, впитав их всей душой.

* * *

Они были подчёркнуто отстранённо-вежливы друг с другом. Отношения начальник – подчинённая давались сложно, словно, перейдя некий рубеж, они пытались найти себя прежних, но не могли ухватить ускользающие образы, рассыпавшиеся при первой же попытке закрепить их.

Небо клубилось тяжёлыми тучами, вторя настроению сидевших в машине молодых людей, но дождя пока не было.

Автомобиль затормозил у невысокого здания, фасад которого был выкрашен розово-охристой краской, отдавая дань прошлому старого «розового» города, хотя его линии и современный вид говорили о недавней постройке.

– Подожди меня. Через полчаса выезжаем, – Джаеш говорил сухо. У него планировалась завершающая встреча с предполагаемым поставщиком драгоценных камней – всё было обсуждено, осталось закрепить договорённости соответствующим контрактом, уже проработанным его юристами.

Савитри согласно качнула головой и с грустью бросила взгляд на видневшуюся невдалеке обсерваторию Джантар-Мантар. Возможно, она успела бы… Но просить разрешения у такого Джаеша джи – холодного незнакомца – она не осмеливалась. Она не понимала его, не понимала себя и даже не пыталась разобраться в накатывающих волнах чувств, цепляясь за смущение и неловкость, за «правильность», как за спасательный круг, и отказывалась замечать всё остальное.

– Ты пока можешь прогуляться до обсерватории, не дальше, – тем же тоном добавил Джаеш внезапно, удивив Савитри до невозможности. Она даже забыла, что решила как можно меньше смотреть на него и разговаривать с ним.

– Правда? – нерешительно и боязливо спросила она, вскинув на него неуверенный и тёплый взгляд. Джаеш замер, впитывая нечаянное тепло.

«Она нужна мне…» – сдался он, признавая невероятный, давно очевидный факт – Джаеш Сингх влюбился.

Но он помнил её ответ на его пусть не совсем романтичное предложение. Поэтому слова падали сухо и безразлично.

– Да. Не потеряйся. Если что-то случится, сразу звони, – забота прорезалась сквозь безразличие, и он нахмурился, отворачиваясь. Вышел из машины, выпустил Савитри, держась на расстоянии от неё и, прихватив дипломат, направился на встречу. Удержавшись от того, чтобы бросить последний взгляд на Савитри. «К чёрту всё, – подумал он, прогоняя из сознания беззащитный и потерянный вид девушки. – Надо сосредоточиться на работе». На удивление сознание победило бессознательное, и он смог полностью уйти в рабочие вопросы, лишь изредка бросая взгляд на часы, отслеживая время и проверяя на наличие звонков поставленный на бесшумный режим телефон.

А Савитри, растерянно потоптавшись на месте, поправила ремешок сумки, привычно перехлёстнутый через грудь, чтобы оставить свободными руки, и быстрым шагом направилась к видневшейся невдалеке стене, огораживающей территорию обсерватории. Казалось важным попасть туда именно сегодня и сейчас. А потому она спешила, периодически срываясь на бег. Запыхавшись, остановилась у ворот и вошла вместе с группой чинных туристов.

Перед глазами раскинулся Джантар-Мантар. Астрологический комплекс, состоящий из огромных размеров приборов, использовавшихся для предсказаний погоды и затмений, определения расстояния до небесных объектов и прочее, прочее. Притихшая Савитри бродила, рассматривая грандиозные постройки, которые и были теми самыми приборами. Надолго остановилась возле самых больших существующих и действующих солнечных часов в мире диаметром двадцать семь метров. Не верилось, что это мегалитическое сооружение всего-навсего часы. А еще больше не верилось, что всё это, созданное людьми, действительно работает. Состояние было странно сонливым, вся бодрость растворилась в пронесшихся над этим священным ведическо-жреческим местом столетиях. Именно тут составлялись астрологические таблицы, а жившие когда-то давно люди работали, исследуя по мере возможностей Вселенную. Ноги сами несли её от одного к другому прибору, пока она не очутилась у странного сооружения неведомого назначения, ограждённого замыкающими колоннами. Савитри задумчиво коснулась большой колонны, ведя по ней раскрытой ладонью, обошла вокруг. Несмотря на хмурую погоду, камень под рукой был гладким и тёплым, словно отдавал вобранное ранее солнце. Несколько шагов до следующей колонны – и рука сама повторяет пройденный ранее путь, скользя по шершавой и словно наждачной поверхности. «Не то», – пришедшая словно извне мысль не удивила, и она согласно качнула головой. Ноги несут к следующей колонне, которая холодит кожу, отталкивая запахом плесени. Савитри брезгливо морщится, отдёргивая руку. Первая. Не понимая, зачем, она возвращается к первой колонне и останавливается, прислонившись к ней спиной. Глаза закрылись, и она замерла в безвременье, чувствуя что-то хорошее и правильное в том, что можно просто стоять в этой точке Вселенной, ни о чём не думая. Слишком много разных мыслей мучили её в последнее время, слишком разные эмоции владели ей, сбивая с толку и не давая понять, что хорошо и что плохо. Всё смешалось. Поэтому минуты отдыха были благословением для столкнувшейся со сложным миром чувств девушки.

В следующее мгновение случились две вещи. Солнце пробилось сквозь тучи, ослепив её и заставив зажмуриться, и раздался приглушённый, полный спокойствия и тепла голос, произнесший:

– Намасте, Савитри.

Девушка раскрыла глаза, вглядываясь в появившегося перед ней человека. Он стоял против солнца, и оно подсвечивало седые волосы старца, создавая вокруг его головы ореол света. Он казался смутно знакомым, но откуда – этого Савитри вспомнить не могла. Тем не менее торопливо сложила ладони, произнеся должное приветствие. Незнакомец не говорил ни слова. Молчала и Савитри, искоса разглядывая цветные нити и бусины, вплетённые в бороду. Тишина была комфортной. Так и манило снова прикрыть глаза, отдаваясь накрывшему умиротворению. Девушка даже удивилась, когда обладатель спокойного голоса заговорил:

– Рад узнать, что у тебя всё хорошо. Что ты уже встретила предназначенного тебе судьбой.

Несколько слов родили мгновенное узнавание. И, даже не задумываясь о возможности и невозможности такого, Савитри распахнула глаза, вглядываясь в практически не изменившиеся черты лица старика. Словно порыв ветра смёл все пролетевшие годы, позволив слиться яркому детскому воспоминанию и действительности.

– Вы?! Но… как такое возможно? – растерянно пролепетала девушка. Да, и бусины те же. И даже за пазухой виднеется тот же матовый металл подзорной трубы. – А я звездочку потеряла, – пожаловалась она невпопад. Встретить волшебника из детства было так нереально, что казалось сном.

Старик, который улыбался, выслушивая торопливо выплёскивающиеся из сердца слова, посерьёзнел.

– Не потеряла, а отдала суженому. Ну, не ты, конечно, – лукаво усмехнулся он и поднял глаза к небу. – Подруга твоя постаралась. Так что не переживай, объединятся ваши звездочки, – он прикрыл глаза и, словно услышав зов, заторопился: