Мой ледяной принц

– Вот и отличный повод для знакомства, – сказал я на это.

Я открыл дверь, вошел в дом, включил свет и повел Мишу в свой рабочий кабинет.

Несмотря на то, что я был холостяком и жил один, в моем доме царил относительный порядок, особенно, это касалось одежды: я никогда не разбрасывал ее и всегда складывал в шкаф. Это был мой пунктик: я терпеть не мог, когда одежда лежала, где попало, потому что ее место было в шкафу и нигде более.

Мой кабинет был небольшим, без лишней мебели: классический черный письменный стол, два кресла, один стул, полки с документами и папками, отдельная полка для книг и один выдвижной шкафчик. На столе всегда стоял ноутбук и, чего греха таить, царил беспорядок – все лежало вперемешку: ручки, бумага, книги, пачка сигарет, зажигалка и пепельница, полная окурков.

Войдя в кабинет первым, я настежь распахнул оба больших окна, имеющихся здесь, чтобы Миша могла дышать спокойно и не кашлять от дыма, который пропитал собой все вещи и мебель, не говоря о воздухе.

Миша вошла, немного закашлялась и села в кресло, стоявшее у стола, на самый краешек, держа спину идеально ровно.

Посмотрев на ее мокрую одежду, кеды и волосы, я решил, что нужно было срочно обсушить их. Я не подумал об этом ранее, ведь всегда жил один и никогда не заботился ни о ком, кроме себя. Хозяином я был плохим и негостеприимным.

– Иди в ванную: там полотенца, – скомандовал я Мише. – Найдешь любую черную дверь, а значит – ванную.

Девушка тут же поднялась и послушно направилась искать ванную комнату.

Я подумал о том, что ей нужно было бы переодеться в сухую одежду. Чтобы просушить мокрые вещи Миши, я зажег камин, подбросил в него еще пару дровишек, сходил в спальню, достал из шкафа одну из своих футболок и подошел к двери ближайшей ванной комнаты, в которой, как я знал, закрылась Миша.

– Тебе нужно снять мокрую одежду и переодеться в сухую, – легонько постучав в дверь, сказал я.

– Это еще зачем? – Миша открыла дверь. Ее лицо выражало крайнее недоумение. – Тебе прекрасно известно, что мне совершенно не холодно.

– Думаю, неприятно всю ночь сидеть в мокрой одежде, – спокойно объяснил ей я, понимая, почему она так удивилась: ей было неловко находиться в доме почти незнакомого мужчины, а я еще и предлагал ей снять одежду.

– Не всю ночь, а максимум час. – Миша нахмурилась.

– Как скажешь, но тебе нужно переодеться.

– Нет! – сказала она, посмотрев на футболку в моей руке.

– Не глупи. Необходимо просушить твою одежду.

– Это необязательно. – Она скрестила руки на груди.

– Миша! – настойчиво сказал я.

– Ну, хорошо, только отвяжись от меня!

Я протянул ей футболку и только сейчас понял, что Миша наденет ее. Миша наденет мою футболку. Еще ни одна особа, кроме меня, тем более, особа женского пола, не имела чести надеть что-то из моих вещей. Даже Мария в свое время.

Миша взяла футболку и уставилась на нее.

– Только это? – Девушка насмешливо усмехнулась. – Ты в своем уме? Я же буду почти голой!

– Эта футболка будет тебе до колен. Не волнуйся: смотреть на тебя я не собираюсь. Переодевайся и приходи в кабинет, – спокойно возразил я.

Миша молча закрыла дверь перед моим носом, а я, стараясь не слушать, как она снимает с себя мокрую одежду, пошел в свою комнату, переоделся в сухое и вернулся в свой кабинет. Пока Миши не было, я решил закурить, вытащил из пачки сигарету, взял зажигалку и подошел к раскрытому окну.

Еще никогда в этом доме и в моем жилище вообще, не было женщины. Даже когда я был безумно увлечен Марией, то всегда сам приезжал к ней: я психологически и морально не мог пустить женскую особь на свою территорию: я – конченый холостяк, одиночка. Но почему-то ради Миши я сделал исключение, хотя и сам не понял, зачем привез ее к себе и нарушил свои же принципы. А сейчас в моей ванной была эта девчонка-истеричка Миша. Она надевала мою футболку. Как это странно. Как странно будет увидеть ее в своей футболке.

Я подкурил сигарету и глубоко втянул в себя терпкий дым.

Глава 9

«Как такое возможно? Что я вообще здесь делаю? У него? У этого Фредерика Харальдсона? Кроме этого, я разделась и надеваю его футболку, пахнущую сигаретами… А он не врал: она почти прикрывает мои колени. У него такой большой размер одежды? Хотя, он ведь высокий. И все-таки, что я здесь делаю? Мне нужно идти домой! Я обещала Мэри скоро вернуться! – С такими мыслями я быстро переоделась в футболку, что дал мне Фредерик, но нижнее белье не сняла: еще чего! Тогда я была бы совсем голая… Точнее, в одной футболке. – Как все неправильно! Что я делаю? Кошмар, я сама не своя… Я ничего о нем не знаю, но нахожусь в его доме, в его футболке! Ну, не дурочка ли я?»

Но бежать было поздно, ведь я уже переоделась и вытирала полотенцем волосы: они были такими мокрыми, что мои действия дали лишь скромный успех. Я положила полотенце на ванну и в нерешительности стояла лицом к двери: мне было неловко появляться перед хозяином этого дома в таком виде – почти без одежды. Но, подумав о том, что, он, действительно, просто пожалел меня, я немного успокоилась.

Я вышла из ванной комнаты и, держа в руках мокрую одежду и кеды, зашла в кабинет Фредерика.

Вампир стоял у открытого окна и курил. Увидев меня в футболке и босиком, он и бровью не повел, а только затянулся сигаретой и, отвернувшись к окну, выпустил дым.

Его дом был пропитан сигаретным дымом.

«Как он живет в этом доме с таким ужасным воздухом? Как он может курить эту гадость!» – пронеслось в моей голове.

– Ты какой-то неправильный вампир! – вырвалось у меня.

– Интересно узнать почему, – отозвался он.

Он тоже переоделся и теперь выглядел не так официально и холодно, как в своем черном пальто. Его новый вид успокоил меня: теперь Фредерик казался не таким уж грозным с растрепанными волосами, в серых джинсах, бежевой футболке и белых носках. Я даже усмехнулась от его наряда.

– Ты куришь и живешь как отшельник, – объяснила я свои слова и нерешительно подошла к нему. – Что мне делать с вещами? Куда их деть?

Он ничего не ответил, потушил сигарету о подоконник, молча забрал у меня вещи, подвинул к горящему камину стул и развесил на его спинке мою мокрую одежду, а кеды положил прямо на камин.

– Тебе нужно что-то еще? – спросил он, посмотрев на меня.

– Нет… Хотя, у тебя есть кровь? – Я растерялась.

– Миша, я взрослый вампир и не играю в детские игры. А ты до сих пор пьешь кровь из бутылок? – усмехнулся Фредерик, садясь в кресло, стоящее у стола.

– Да, и не вижу в этом ничего постыдного. Мне еще рано… – Я замолчала: мне было стыдно говорить о своем возрасте.

– Убивать смертных? – подсказал Фредерик: он не насмехался надо мной, но уголки его губ были приподняты.

Я молча кивнула и села в кресло, напротив его стола.

– Сколько тебе лет? – спросил вампир.

– Будет девятнадцать. Восьмого декабря, – ответила я, не понимая, зачем уточнила дату. Как будто ему интересно было знать!

– Я охочусь с тринадцати лет, поэтому бутылки с кровью и сама донорская кровь для меня – бред, – задумчиво сказал он.

– Почему так рано? И почему бред? – обиделась я: он втоптал в грязь мою семью! Да, мы пьем кровь из бутылок, и что?

– Меня с ранних лет воспитывали так, чтобы я смог постоять за себя и жить своим умом. А бред – потому что перекусы донорской кровью только расслабляют вампиров, и дают лени завладеть ими. Ты голодна?