По льду

– Давай я буду давать их тебе напрямую, Вась? – его смех продлился, – подарю тебе свою зарплатную карточку, хочешь?

Я развернулась к нему и легла рядом, пытаясь всмотреться в его глаза в свете от фонарей с улицы.

– Причём здесь ты? – вырвалось у меня хмурое.

– Ну, не знаю… – деланно непонимающе протянул он, – может притом, что я отец?

Он завёл меня в тупик своими словами.

– Ты когда-нибудь успокоишься? – спросила у него.

Очередной смешок в пустоту.

– Не планирую, – неожиданно серьёзное, – вот не дать тебе уйти в этот раз планирую, да.

Я прикрыла тяжёлые веки. Даже не спала сегодня. В прошлые дни тоже – снились кошмары. В эту ночь вот слёзы накатили. Видимо, не зря.

– Работаешь завтра? – поинтересовалась у него.

Он замер.

– Плохой вопрос, Вася, – прошипел он, – так стремишься к маме? Твой отец тебя наизнанку вывернет упрёками про развод.

Я распахнула глаза и привстала, слыша шаги в коридоре. В дверь постучали.

– Артём, там телефон звонит в какой-то комнате, – сказала соседка, не открывая двери, – уже в который раз.

Мужчина поднялся, вышёл в коридор, пройдя мимо растрепанной и видимо успевшей заснуть женщины, после чего исчез за стеной. Я же прошерстила свои карманы, жаждая найти сой мобильник. Однако, я его даже из квартиры не забрала, когда меня уносили из неё на руках.

Значит, придётся идти забирать вещи завтра – сегодня я не смогла бы себя заставить. А это было в некотором смысле проблемой. Взглянуть в глаза практически бывшему мужу будет непросто. Я казалась себе предательницей того, кто стал на путь исправления. Это давило на меня.

– Муж то твой шумный, а ему, – соседка кивнула в сторону стены, – ты небезразлична. Выбирай с умом. Хороший, богатый, да правильный – чего мимо него смотришь?

Я поджала губы.

– Было бы всё так просто, – буркнула и откинулась на кровать спиной, чувствуя, как устала за все эти дни, – идите спать, ваш «правильный» со всем разобрался.

Каждый раздавал мне советы, поэтому я и не сдержалась – мне настолько всё надоело, что не было никаких сил на терпение, зато появились на сопротивление. И это было странно и восхитительно одновременно.

Хлопнула входная дверь. Я напряглась. Соседка заглянула в соседний коридор, исчезнув из моего поля зрения.

Моё желание давать кому-либо отпор сразу же улетучилось.

– Ключи отдал, – махнул ими в воздухе Тёма, показавшийся в проёме, – сказал, что ждёт тебя в суде. Какой умный мальчик, – он широко улыбнулся, – жаль. Он и не догадывается, что уже проиграл.

Я была рада его вере в меня. Однако я и сама знала, что не отдам Соню. Шанхая теперь у Никиты не было, а значит мы находились в равных условиях. Дочь должны были оставить со мной. Я в это верила сама.

– Завтра сможешь сбегать и забрать всё уцелевшее, – он бесшумно уложил ключи на пеленальный комод, заглянул в кроватку и добавил, – сопит. Так легко уснула.

– Она и не должна была просыпаться, – заверила его я, – это я её разбудила.

Он прикрыл дверь и замер возле неё.

– Пойдём в спальню, Вась, – позвал меня проникновенным голосом, – ты устала, я устал. Не будем мешать своими разговорами мелкой, м?

Я скинула с ног тапки и забралась на кровать полностью, после чего нырнула под одеяло.

– Какая же ты вредина, – закатил глаза он.

И начал раздеваться, чем окончательно вывел меня их равновесия. В голове появились не то чтобы нехорошие мысли – плохие.

– Ложись нормально, пакостница, – ворчливо сдвинул меня выше он.

Я успела только пискнуть и улыбнуться, прежде чем он подмял меня под себя и ловким движением закинул мою ногу себе за спину.

– Могла бы и посопротивляться для виду, – склонился над моим лицом.

– Зачем? – выдавила подобную его улыбку, – что-что, а спать мне с тобой очень даже нравится.

Пальцы скользнули по задней стороне моего бедра, я сдержала прерывистое дыхание. Если учесть то, что мои пижамные штаны, в которых я была всё это время, имели тонкую ткань, то не только он чувствовал мою покрывшуюся мурашками кожу, но и я ощущала то, что могла, прижимаясь к его телу.

– Не уезжай, и будешь спать со мной как можно чаще, – шепнул он и немного отстранился, едва коснувшись моих губ своими, – или я пойду на тактическую хитрость.

Я опустила ногу на кровать, не выпрямляя согнутое колено и прижимаясь бедром к нему.

– Что за хитрость? – поинтересовалась у него.

Он наклонил голову вбок, будто задумчивый кот, и закусил губу.

– А ты планируешь уходить? – вопрос на вопрос.

Я кивнула.

– Уезжать, – поправила его, – завтра соберу вещи и поеду к маме. И я решила – говори, что хочешь.

– Ладно, – пожал плечами он, – значит, потом точно узнаешь, что за хитрость.

Усмешка и поцелуй, не позволивший мне продолжить диалог. Однако, в этом уже и не было никакого смысла – теперь я не была изменницей. По крайней мере перестала быть той, кто поступает вопреки моральным нормам. Практически свободная, потому и способная поступать так, как считает нужным. От этого в сердце было спокойно и волнительно одновременно. Так, словно оно смогло разделиться на две половины. Одна из которых считала себя падшей и очень грешной, а ещё обманщицей. Вторая же играла роль подбадривающего, который скандировал имя того, кого я действительно любила, пусть и предала однажды. Но каким бы правильным и верным не был Артем – я хотела оставаться верной себе прошлой. Той, кем я была чуть больше года назад.

Той, кем мне никогда больше не стать.

***

Тема ушёл рано утром – ещё не было и семи, когда мы успели обмолвиться с ним парой слов, пока я, вставшая буквально за минуту до него, шла подогревать смесь для Сони. Её головка лежала на моём плече, глаза смотрели на сонного мужчину, пьющего кофе, а на губах сияла завораживающая улыбка, потому как я похлопывала её по спинке для успокоения. А ещё она тёрла глазки и изредка махала пальчиками в его сторону.

– Сегодня опять холодно – если захочешь погулять, то выйди на лоджию, – приступил к указаниям Артём, – там тепло. Я принесу кресло, тогда там можно будет поспать, – он оглядел маленькие пальчики, сковавшие его указательный, – я оставлю тебе рабочий ноутбук. С телефоном позже разберёмся, – он хмыкнул, – про твой я даже говорить не буду.

Я поджала губы, понимая в эту самую секунду, что придётся сбегать от него – просто так он моего отказа не примет. Потому сейчас и сидела молча, держа бутылочку у рта причмокивающей дочери.