Остров звезд

– Было бы неплохо, – я услышал, как он ухмыльнулся, – а потом скажешь, что он не хотел нас расстраивать.

– Может быть, ты и прав… – повисла пауза. Я замер в раздумьях, а Хемингуэй просто поддержал тишину, повисшую в трубке. – Все, хватит. Такие мысли до добра не доведут, – отлично мы играем и все тут!

– Хмм… – его не отпускали сомнения. Мне надо было поднажать.

– Ты спрашиваешь, чувствую ли я себя хоть иногда бездарностью? – я вдавил педаль газа в пол. – Что я, засыпая ночью, думаю: «А, может, я не так уж и хорош»? Что хоть иногда меня тревожит мысль о том, что мое призвание не в музыке, и что я должен заниматься чем-то другим?

– Ну, в общем да, – Хем замялся.

– Знаешь, – уже начал злиться я, раздраженный сомнениями Хема. – После стольких лет с музыкой, я все сильнее ощущаю, что я был создан для нее. Я даже родился под одну из самых великих песен двадцатого века. Я создан именно для того – делать музыку, поднимать руки многотысячной толпы и заставлять ее в экстазе подпевать мне. Следить за каждым движением группы на маленьком пятачке сцены. Я абсолютно уверен! И ты своими сомнениями не сможешь разубедить меня ни на йоту! И даже если мы облажались сейчас, я буду пробовать снова и снова, пока не добьюсь своего! И мнение такого пройдохи, как Шорт, меня не заставит свернуть с моего пути – слишком многое уже сделано. Не хочу, чтобы когда-то, в конце жизни, ко мне пришла крамольная мысль, что я прожил ее неправильно, свернув не на том повороте. С Вуду или без, я намерен стать великим! Мы намерены стать великими! А «Блудный сын», поверь мне, обязательно будет в Зале славы рок-н-ролла! Как Чак Берри, Джеймс Браун, Элвис Пресли, Би Би Кинг, Джон Леннон и Пол Маккартни, Боб Марли, «KISS», «Nirvana», «Green Day» и остальные великие другие! – произнес я в трубку так пылко и пламенно, что на другом конце на несколько секунд повисло гробовое молчание – я даже дыхания не слышал. Хема что, так восхитило мое выступление, что он забыл, как дышать?

– Это значит «нет»? – спросил, наконец, он.

– Это значит «нет»! – подтвердил я, немного успокоившись. Как же вывел он меня!

– Вот и славно, – Хем явно повеселел. – У меня, конечно, нет твоей уверенности в собственной исключительности, но теперь я хотя бы могу спокойно пойти и выпить пару пинт[45 - Пинта – единица объема в английской системе мер, равная 0,568 литра.]. Спасибо, что развеял мои переживания.

– Не за что! – только и пробурчал я.

– …А потом спать, – он с чего-то решил, что я должен знать обо всех его ближайших планах. Одно хорошо, Хем действительно расслабился. Да что уж говорить, мы все в последние дни были напряжены, – глядишь, мне, как и Хайеру, приснится гримерка, полная алчущих меня фанаток, – он даже пытался шутить.

– Куда тебе до нашего одиночки. В его фантазиях к нему наверняка уже толпится очередь. От Нью-Йорка до Сан-Франциско. Девушки мечтают родить от него детей, а парни – коснуться его гитары, как древнего священного артефакта, который наверняка приносит удачу. И мужскую силу.

– Ха, с этим точно стоит обратиться к Хайеру, как напьется вечно талдычит, что у него стоит, как гитарный гриф… – хмыкнул Хем. – Доброй ночи, Кейси.

– Ага, доброй, – я скинул звонок, мимоходом взглянув на часы – половина второго. Это сколько же мы проболтали?

Дубовый хмель от виски почти выветрился, и голова прояснилась. Я заметил только сейчас. А что, не такая уж и плохая идея насчет пива. И пусть Хайер дрочит пока там в фургончике на свою Энджи. Я действительно был о нем невысокого мнения.

Поднявшись с дивана, я побрел к холодильнику.

Вот ведь, а я и правда никогда не сомневался в том, что могу играть плохо. Моя музыка словно тайное знание, переданное мне от предков или от древних индейских шаманов, бубном вызывающих духов потустороннего мира. И будем надеяться, что моя самоуверенность поможет нам добиться того, к чему мы искренне стремимся. Ведь если ты звезда, можешь хвалиться, мол всего добился сам, и с музыкой на «ты», а подруга-муза вообще живет в твоем доме. И все такие: «Да, этот парень – чертов гений!» А когда ты играешь на вечеринках у пьяных забулдыг, то в глазах других – лишь бездарность с раздутым самомнением. А разница только в объеме успеха.

Тихо щелкнула банка, обдав мягким звуком шипения вылетающих из нее пузырьков. Одним глотком я одолел ее, запрокинув наверх. Приятная прохлада провалилась в желудок. К черту все лишние мысли! Надо поспать.

И так же, на ощупь добравшись до кровати, рухнул в нее, ощущая, как меня одолевает сладкий сон. Видимо, Морфей уже был наготове, ожидая в виноградных кущах со сладкозвучной арфой в руках. Ну, а что, не одному же Хайеру мечтать?

ГЛАВА 8. ПРИВЕТ, МИСТЕР ШОРТ!

Проснувшись утром, первым делом я проклял Хема до десятого колена, не забыв пробежаться по всем его дальним родственникам. Досталось им хорошенько, скажу я вам. И еще по той причине, что ему каким-то образом удалось залезть в мою голову. Не знаю, сделал он это преднамеренно или нет, но факт остается фактом. Всю ночь мне снилось такое, чего не пожелаешь даже захудалому начинающему артисту.

Я скитался по большому городу, замирая под окнами студий звукозаписи, и кричал, задрав голову вверх, чтобы хоть кто-нибудь меня услышал. Но темнота в окнах была молчаливым ответом, и даже ни одна створка не скрипнула. «Засунь себе свое самолюбие в жопу», – промелькнула мысль.

Потом, раздобыв где-то раздолбанную гитару, которая была раза в два старше меня, играл на расстроенных ладах посреди оживленных улиц, провожая глазами проходящих мимо людей. Но никто, никто из них не остановился, чтобы послушать хотя бы куплет, никто даже не посмотрел в мою сторону. А я вместо того, чтобы уйти, не находя отзыва в сердцах, продолжал играть. Ох, и чудовищный же был звук! Честно говоря, они правильно делали, я прекрасно понимал их. Я и сам поспешил бы пройти мимо, чтобы меня не задел ни один звук, вылетавший из-под пальцев случайного уличного музыканта. Но на своем месте я словно был прикован стальными цепями к булыжникам мостовой, что не давали сдвинуться с места, а моя муза теперь яростно склевывала всю самоуверенность, разрывая ее на куски, что тот орел – печень Прометея[46 - Прометей – герой древнегреческих мифов. Похитил у богов Олимпа огонь и передал его людям. За этот поступок он был наказан и прикован цепями к скале, а вновь и вновь прилетавший орел выклевывал его печень.]. Пытка, достойная греческих мифов. Тантал[47 - Тантал – в древнегреческой мифологии царь Сипила во Фригии, обреченный на вечные муки голода и жажды в подземном царстве Аида.], Сизиф[48 - Сизиф – строитель и царь Коринфа, после смерти приговоренный богами катить на гору в Тартаре тяжелый камень, который, едва достигнув вершины, раз за разом скатывался вниз.] и другие титаны Олимпа тихо плачут в сторонке. Я же продолжал играть – попросту не мог остановиться.

В подтверждение всему окружающему меня кошмару ни одна монетка, ни один самый ржавый квотер[49 - Квотер (амер. quarter dollar) – монета достоинством 25 центов.], не упал в мою бейсболку, лежащую под ногами. Безразличие окружающих было настоящей платой за источающую боль той музыки, которую я играл. Мои пальцы не слушались меня. Я, как и все древние боги, также был обречен на вечные муки.

Я проснулся в холодном поту, по телу бежала дрожь от ужаса, безысходности и отчаяния. Одеяло и подушка тоже были мокры, будто всю ночь гасили охвативший меня жар. Пуча глаза и хватая воздух ртом, как космонавт с разбитым скафандром, я постепенно приходил в себя, соображая, что нахожусь в своей комнате, а не восседаю на корточках, закутанный в лохмотья, перед пустой бейсболкой, наполненной только лишь моей печалью, где-то на улице посреди большого города и спешащих мимо случайных прохожих. Прошло еще несколько долгих секунд прежде, чем я окончательно убедился в этом, ощупав кровать под собой, тумбочку рядом и телефон, лежащий на ней. Какое же счастье – я все-таки дома, а сквозь окна бледными солнечными лучами проникло раннее утро, вдобавок расцвеченное розовыми облаками.

Я попытался восстановить дыхание, не без злорадства думая о том, какими оскорблениями награжу Хема при встрече. И если бы сейчас под рукой оказался словарь английского матерного – чем толще, тем лучше – то моей опалы ему точно не избежать. И «сукин сын» было бы в моем словесном потоке, пожалуй, самым безобидным. Сам-то, поди, спал как младенец в колыбели после мамкиной сиськи! Я слышал про такое, энергетический вампиризм называется. То-то у него настроение поднялось, на шутки потянуло. Хитрюга Хемингуэй просто переложил свои переживания на меня, для того и позвонил! Обещаю, что ему обязательно воздастся на ближайшей же репетиции.

Опустошив стакан воды залпом, протерев веки и плеснув в себя несколькими гостями ледяной воды из-под крана, я основательно и безапелляционно признал все бредом сумасшедшего, про который лучше не рассказывать вслух в приличном обществе, да и самому Хему тоже.

Когда я окончательно успокоился и очередные ноты зазвучали у меня в голове, пришлось признать, что виной всему был лишь плохой сон, не более. И Хем тут вообще ни при чем. Меня никто не проклял, не выпил душу, не украл яйца, и Дамоклов меч[50 - Дамоклов меч – в переносном смысле – нависшая над кем-либо постоянная угроза при видимом благополучии. Понятие берет начало из греческого предания о царе Дионисии Старшем и его фаворите Дамокле.] висит все-таки не так угрожающе на тонкой нити над моей беззащитной башкой. Мда… Пожалуй, придется извиниться перед всем родом Хемингуэя, попавшим сегодня под мою горячую руку и словцо.

Если кого и надо обвинять во всем происходящем, то проклятого Лайонела, мистера Шорта, DJ Вуду и как там его еще, который и устроил этот праздник жизни, сначала вдохновив, а потом бесследно исчезнув без последнего «пока-прости!» или, на худой конец, прощальной эсэмэски, как плохой любовник, оставив в полном раздрае. И что мне думать обо всем этом?.. Как же не хочется скатываться обратно в ту депрессию, где застрял я вчера.

Все-таки спасибо Хему! Он хотя бы постарался что-то сделать, вернул мне самоуверенность и желание дальше долбить стену шоу-бизнеса. Когда-нибудь она поддастся мне и рухнет. Ведь даже если долго стучаться в закрытую дверь, кто-нибудь, наконец, да и откроет ее с той стороны, хотя бы из праздного любопытства, чтобы посмотреть на такого настойчивого чудака снаружи. Ну, а там уже где наша не пропадала…

Телефонный звонок, оборвавший мою мысль, был неожиданным, как гром среди ясного неба или баянист с балалаечником в дум-метал[51 - Дум-метал (англ. doom metal) – экстремальный поджанр метала с преобладанием медленных темпов.] группе. Последнее даже точнее. От внезапного звука за спиной, я почти подпрыгнул на месте, словно ужаленный в причинное место огромной осой.

Слишком нервное утро. Еще что-нибудь в подобном роде, и можно заказывать похороны фронтмена группы «Блудный сын» Кейси-аккорда, несостоявшуюся звезду мировых турне. Коричневый блестящий гроб, белые тапочки и похоронный марш на электрогитарах прилагаются – все по последнему писку моды. Взяв телефон в руку и увидев на определителе незнакомый номер, я хотел уже было сказать звонившему все, что я о нем думаю, но тот оказался быстрее.

– Я уже говорил, как вам повезло, что вы встретили меня, парни? – раздался голос Вуду на другом конце. Свет на тебе клином не сошелся, забыли уже как звать, и вот на тебе, гаденыш объявился.

Я набрал в легкие воздуха и хотел ответить давно подготовленное «нет», но он тараторил дальше. Видимо, его вопрос был чисто риторическим. Действительно, зачем ему слушать меня?

– Привет, мистер Шорт! – я пытался казаться спокойным. Теперь-то я точно знаю к кому применю застоявшееся во рту «сукин сын». Но тот не умолкал. Я еще не привык к тому, что Лайонел не любил топтаться на месте, а переходил сразу к делу, без всяких там предварительных ласк. Кому-то может и не понравиться, но зачем время терять?

Судя по интонации, Вуду прибывал в крайне возбужденном состоянии.

– Мы не просто так нашли друг друга, Кейси! Мой опыт, знакомства и ваша музыка сделали свое дело! – я подозревал, что Лайонел сейчас прямо-таки подпрыгивает на месте от радости, или, может, просто укурился. – Я отправил ваш EP нескольким лейблам, сгонял в Нью-Йорк, а оттуда первым же рейсом в Лос-Анжелес, перетер с бывшими коллегами и, ты можешь не верить, но уже появились желающие посмотреть на вас живьем. Если понравитесь так же, как ваша музыка, то и до телевидения, радиоэфиров, концертов и остальной звездной движухи недалеко. Ты готов? – он не умолкал, – скажи своим парням, чтобы умылись и приоделись, или наоборот – чего вы там играете – поп, рок или панк? Я уже забыл. Надеюсь, ваша группа еще не распалась? – он весело захохотал в трубку, потешаясь над удачной шуткой. – В общем, одевайтесь соответственно. Только вот давайте без всяких там подведенных глаз, лосин[52 - Намек на глэм-рок (англ. от glamorous – «эффектный») – жанр рок-музыки, возникший в Великобритании в самом начале 1970-х гг. Для исполнителей были характерны яркий образ, театральная эффектность костюмов, обильное использование макияжа и блесток.] и клетчатых рубашек. Все уже было – нужно что-нибудь такое, современное, в духе цифрового времени, узнаваемо. Да, и звезд на лицах тоже не рисуйте[53 - Имеется ввиду группа «KISS» (с англ.?–?«Поцелуй») – американская рок-группа, играющая в жанрах глэм-рок и хард-рок. Широко известна сценическими макияжами ее участников. Один из хитов «I Was Made for Lovin’ You».] – семидесятые давно прошли.

У меня перехватило дыхание. Получилось! Ну, почти получилось!

Еще вчера я был готов размазать ублюдка о ближайшую стену, если бы встретил его где-то в городе. Я бы просто раскатал этого самовлюбленного шута в любой подворотне, а после обоссал бы его поганую лысину. Да что там вчера – минуту назад я готов был сделать тоже самое. Но не сейчас. Все изменилось в один миг! Вчерашняя безвестность вдруг превратилась в пышущий бутон, который таит в себе красоту дребезжащей славы завтрашнего дня. Впрочем, к чему все эти эпитеты? Мы на пороге больших перемен после тоскливой неразберихи и полного дестроя. Это тебе не какая-то замшелая студия на окраине цивилизации, нас ожидают серьезные дела. Всего-то и осталось, что составить о себе приятное впечатление у больших дядек из серьезных лейблов.

– А как же… – не успел я задать вопрос, как Вуду снова меня перебил.

– В общем, в понедельник летим в Нью-Йорк, так что собирайте вещички и постарайтесь выглядеть… Постарайтесь просто выглядеть. Мистер Шорт сделает все остальное за вас.

– В Нью-Йорк? В понедельник? – я, наконец, смог вставить свой вопрос среди его неуемной болтовни, – а сегодня что?

– Суббота, у вас есть пара дней. – напомнил он. – А что, у тебя есть какие-то дела поважнее? Тогда я отменю встречу и все, делов-то.

– И что там, в Нью-Йорке? – осторожно уточнил я.

– Как что? «Sony Music»[54 - Sony Music Entertainment – вторая по величине в мире звукозаписывающая компания.], конечно. А что, я разве не сказал? – Он был готов лопнуть от гордости, – извини, забыл.

– «Сони»? – в голове зашумело. – Мистер Шорт, вы серьезно?

– Им понравился ваш EP и хотят сделать из этого полноценный альбом. У вас же есть еще песни? – он послушал тишину в трубке. А я даже не нашелся, что ему сказать. – Впрочем, я не сомневаюсь. Самое главное – хит – у вас уже есть, остальное время на пластинке добьете чем-нибудь еще, может и не таким классным!.. Ведь у вас есть что-то еще не такое классное.

Вуду продолжал говорить, но я почти не слушал его. Мысли в голове переплетались, что драконы на китайской фарфоровой чашке. Я не мог выдавить из себя ни единого слова. Я и вдохнуть-то не мог, дыхание перехватило.

Вот так расклад – с корабля на бал, не меньше. Я бы все мог принять – пусть даже и небольшой музыкальный лейбл, который был чуть больше нашего музыкального магазинчика в городе – любой инди-лейбл[55 - Инди-лейбл (англ. indie label от independent – независимый, самостоятельный) – лейбл звукозаписи, позиционируемый как альтернативный мейнстриму, независимый от музыкальных корпораций.] из существующих в стране. Ну, может, даже усмехнулся такому нехитрому результату работы Вуду, ведь он так старался, но принял бы и его. Маленький шаг для человечества, но огромный для меня. Но вот так, одним гигантским скачком прямо в «Сони»?! К одному из самых пузатых мейджоров[56 - Мейджор (англ. major) – крупная компания, занимающаяся производством кино и музыки.] музыкального рынка планеты, которого хлебом не корми, дай заработать на всем, что хоть как-то связано с музыкой. Я как бы не ожидал такого, мягко говоря.

Так и продолжал стоять, посреди комнаты, покачиваясь и молча моргая, уставившись в окно, с телефоном в руке. И чтобы показать Вуду, что я не помер на радостях, неопределенно помычал в трубку.