Беседы с волками, медведями и скворцами о свободе, коррупции и диктатуре

– Спасибо, вы тоже неплохо, – Игорь в нынешних условиях совсем не горел желанием вести светскую беседу, но вежливость барана резко контрастировала с хамством свиней и обезоруживала.

Баран переступил с ноги на ногу. Было видно, что он не хотел доставлять неудобство своими расспросами, но любопытство снедало его. Тихонько мекнув себе под нос, он собрался с духом и спросил:

– Простите мою назойливость, но как вы здесь оказались?

– Да я сам так и не понял. Я искал своего кота, которого схватила полиция. Ну а я здесь за то, что барсука, из чьей норы я вылез неподалеку, обвиняют в экстремизме.

– Все ясно. Ничего удивительного. Здесь почти все сидят за экстремизм.

Баран помолчал немного, но затем любопытство снова взяло верх над тактичностью, и он продолжил.

– А как вас зовут?

– Игорь.

– Очень приятно, а я – Семен.

Затем он представил других соседей по камере.

– Это, – указал баран на медведя, – Платон, а вон там спит бобер Артем, он еще молодой совсем, подросток. А там себе вырыл собственную комнату кролик Саня.

Игорь взглянул в направлении, указанном Семеном, и увидел в углу небольшое углубление, из которого торчала бело-рыжая кроличья морда. Розовый нос кролика непрерывно подергивался, вдыхая незнакомые запахи человека.

– И все мы тут экстремисты, – вздохнув, добавил баран.

– Много у вас экстремистов тут.

– Ой, ну а как иначе, – Семен изобразил некое подобие улыбки, – вы же в лапах СВИНа. Да и вообще, это самое популярное преступление в наших краях с некоторых пор. Очень, знаете ли, удобно. Если ничего не нарушил, но в чем-то не согласен с властями, сразу можно объявлять тебя экстремистом. Ну, и дальше по ситуации. Просто помариновать тебя в СВИНе или отправить в резервацию, или еще что, – тут баран немного помедлил, но решил не продолжать тему.

– Ну, а вот вы, что экстремистского вы сделали?

– Да как сказать. Был у нас в стаде баран один. Сумраком звали. Черный от рогов до копыт. И злой такой же. Терроризировал всех вокруг. Все его боялись. И полицию мы вызывали, и куда только не жаловались. Все без толку. У нас ведь, пока властям и полицейским не станет самим интересно решить твою проблему, они даже не почешутся, чтобы тебе помочь. А однажды увидал я случайно, как этого Сумрака два волка в терем к вождю вели. А потом, знаете ли, мясом жареным запахло из-за забора. Ну, ума сложить эти факты вместе и предположить, что стал наш Сумрак ужином для обитателей терема, мне хватило, а вот промолчать об этом – уже нет. Высказал я свои мысли в стаде. А утром был уже тут. Мол, распространяю лживые слухи, пытаюсь опорочить наше руководство, которое, как всем известно, тоже питается исключительно растительной пищей.

– И что, разве кроме вас никто не почувствовал этот запах?

– Наверняка почувствовали, терем же в самом центре города стоит. Да только многим здешним жителям хоть прямо покажи, как кого-то разделывают и едят, все равно не поверят, а скажут, что это все провокация.

– Жутковая история, – поджал губы Игорь.

– А других тут и нет. Вот, например, Платон…, – продолжил было Семен, но медведь глухим рыком прервал его. Стало понятно, что косолапый недолюбливал болтливого барана.

– А он тут за что? – Игорь сменил тему и кивнул в сторону спящего бобра.

– А, Артем. Пришла как-то раз в их компанию бобров крыса и предложила смеха ради свалить несколько деревьев на берегу реки и устроить плотину. Ребята молодые еще, глупые, согласились. А крыса оказалась непростой. Ее СВИНовцы заслали. Вот и сидят теперь бобры здесь. Их обвиняют, что они якобы планировали построить плотину на реке и затопить город с теремом, чтоб вождь наш утонул.

– А крыса?

– Крыса на свободе где-то гуляет.

– А зачем СВИНовцам это надо было?

– Ну как зачем? Карьеру ж надо как-то делать, нужность свою доказывать, а для этого нужны дела и посадки.

– Но ведь терем стоит на холме. Его в последнюю очередь затопить должно было, – осенило Игоря.

– Кого волнуют такие мелочи? Главное, есть показания крысы. Остальное неважно, – с горечью усмехнулся баран.

– А вообще, – продолжил он, – тут у всех истории одна абсурдней другой. И было бы смешно, если б это все не происходило на самом деле. Там в другой яме сидит еж Нафаня. За публичное оскорбление чувств хорьков. Брякнул как-то, что ВЕСТИ – это инструмент пропаганды, а сами хорьки – холуи вождя. Вот один хорек и оскорбился. Правда, Нафаня сказал это своей ежихе лично в их норе, и больше никакой публики там не было, а хорек лишь подслушивал. Но, судью это не убедило, и она его арестовала.

– А вы тут давно сидите, похоже, всех знаете, – заметил Игорь.

– Давно, – согласился Семен, – еще до зимы сюда попал. Так и сижу. До сих пор обвинения не предъявили. Таскают только периодически в суд продлевать сроки ареста, да на допросы водят, где каждый раз спрашивают одно и то же.

В этот момент наверху послышалась поступь копыт по утрамбованной земле и глухое завывание. Игорь догадался, что это вернулся СВИНовец и, судя по всему, он нес мешок с Татарином и другим котом. Затем совсем рядом раздался звук сдвигаемой в сторону деревянной решетки, и злобное мяукание стало отчетливее. Спустя секунду, после двух глухих ударов, источником которых вполне могли стать пара небольших пушистых тел, упавших на землю с высоты двух метров, оно оборвалось. Затем хряк, тихо похрюкивая что-то себе под нос, вернул решетку на место и вышел из огороженной части хлева.

– Татарин, – осторожно позвал Игорь. Не дождавшись ответа, он повысил голос.

– Длинный, и ты тут, – донесся из соседней ямы хриплый, сорванный яростными и продолжительными кошачьими завываниями голос.

– Почему ты зовешь меня Длинным? – Игорю показалось пренебрежительным прозвище, которое ему дал питомец.

– Ну а какой ты? – ответил вопросом на вопрос кот.

– Я, конечно, высокого роста, но мне не нравится, как ты ко мне обращаешься. Называй меня как-то по-другому.

– Как, например? – хоть Игорь и не видел Татарина, но явно чувствовал в его голосе нотки искреннего любопытства.

– Ну, – замешкался он, – например, хозяин.

– Ктооо? – удивленно и даже немного ошарашено полуспросил, полумяукнул Татарин.

– Хозяин, – с нажимом повторил Игорь, – ты вообще-то у меня в доме живешь, и я тебя кормлю.

– Гдеее я живу? – кот был определенно шокирован точкой зрения Игоря на их совместное проживание.

– У меня ты живешь, хамло пушистое, – Игорю хотелось дать питомцу хорошего пинка.

– То, что я живу с тобой в одном доме, не значит, что этот дом – твой. И кормить меня это вообще-то твоя обязанность, – гордо произнес кот, явно оскорбленный бесцеремонным обращением.

– Слышишь, ты… – от возмущения Игорь не мог закончить фразу.

Татарин, в свою очередь, тоже не стал продолжать разговор, решив, видимо, что в этой словесной баталии победа осталась за ним.

На какое-то время в тюрьме повисла тишина. Но Игорь был слишком рад видеть своего питомца, чтобы долго на него обижаться.

– Татарин, – примирительно обратился он к нему, – ты как вообще сюда попал?

– Как-как. Вон, у этого умника спроси, какого хрена его в ту траншею потянуло – ответил кот, явно намекая на своего серого соперника.