Беседы с волками, медведями и скворцами о свободе, коррупции и диктатуре

Игорь слушал, не перебивая.

– Зато жили все по природе. Я, думаешь, сам хищником решил стать? Но я хищник, – тут волк оскалил пасть и продемонстрировал острые, как ножи, зубы, – и с этим ничего не поделаешь, и траву эту жрать я не могу и не буду. А теперь что? Все, как один, неважно, в лесу или хлеву, воют: «Трава, трава». А попробуй сказать что-нибудь им поперек, знаешь, что будет?

– Нет.

– Сюда попадешь… В лучшем случае. Даже жрать никого не надо, только выскажи свое мнение – все, привет, КОРМ, и рога этих козлов, – волк злобно зыркнул на бродивших с той стороны решетки по своим делам рогатых. – А коль задрал кого, так это все. В резервацию сразу. Хотя от попадания туда не застрахован никто, даже если всю жизнь по этим травоядным законам живешь.

– В резервацию?

– Да, я смотрю, ты и впрямь неместный, – волк еще раз внимательно осмотрел Игоря, – из-за бугра что ли?

– Ну, почти, – уклончиво ответил тот, а затем быстро сменил неудобную тему, – Так, что это за резервация?

– Да так, – серый поморщился, – место тут одно, не очень далеко, куда таких, как я, отправляют. Типа, убивать нас нельзя – конституция, право на жизнь, а вот изолировать – ради бога. Правда, это тут, у всех на виду тебя не убьют. А вот чтоб выйти живым из резервации, надо постараться.

– Почему? – поинтересовался Игорь.

– Да потому что. Сторожат в этой резервации сплошные отморозки, которых самих надо изолировать. То заставят лис бегать и притворяться сусликами, а будут медленно бежать – изобьют. Могут и просто так избить. Был случай, когда медведю две свиньи в задницу ствол от ольхи засунули. Так и помер, бедолага. А если уж заболел – то кранты тебе. Лечить никто не станет. И на свободу лечиться не отпустят.

– И что, никого не наказывают?

– А как же. Еще как наказывают. Тех, кто пожаловался, тех и наказывают. Поговаривают еще, что недавно три барана разошлись и в угаре зарезали волка, а потом, вроде, даже съели.

Тут Игорь вспомнил слова Жени о сытых овцах и целых волках, и подумал, что, может быть, это была не просто оговорка.

– Съели заключенного?!

– Ну да. И я склонен этому верить. Ведь и сам вождь, и его свита любят полакомиться котлетами из медвежатины или укрываться пледом из рыси.

– В смысле? Ваш вождь насадил культ растительной монодиеты, а сам ест мясо сосланных хищников? – переспросил Игорь.

Волк криво усмехнулся, хотя со стороны это выглядело как злобный оскал.

– И не только сосланных хищников. Говорят, очень уважает молодую баранину.

– И что, про это никто не знает и не возмущается?

– По-разному. Кто-то возмущается. Но с такими быстро разбирается СВИН. Кто-то предпочитает делать вид, что это его не касается. Но большинство считают, что это все ложь и провокации, распространяемые забугорными, чтобы подорвать авторитет вождя. В мире, где даже волки добровольно стали овцами, иначе быть и не может.

– А ты откуда все это знаешь? – с подозрением поинтересовался Игорь. Ему не верилось, что все только что им услышанное было правдой, а не фантазиями разозленного на власть неуравновешенного волка-преступника.

– А я много чего знаю. Давно живу. Ты обращайся, если что, подскажу, – прохрипел его собеседник в ответ.

Игорь немного помолчал, переваривая услышанное.

– А кто такие забугорные?

– На закат отсюда есть высокие холмы. У нас их называют буграми. Ну а, соответственно, звери, которые живут с той стороны холмов, кличутся у нас забугорными. Раньше все жили своей жизнью и друг друга не трогали. Не дружили, но и не воевали. А потом вождь взял и заявил, что, мол, за бугром живут враги, которые завидуют нашей спокойной и сытой жизни, хотят все тут разрушить и навести свои порядки. И его хорьки из ВЕСТИ подхватили эти тезисы и стали всем заливать в уши.

– ВЕСТИ? – удивился Игорь еще одной аббревиатуре.

– Всеобщая Ежедневная Служба Трансляции Информации, – терпеливо расшифровал волк. – В нее набрали хорьков со всех окрестных лесов, и теперь они скачут по всем дворам и норам, и взахлеб рассказывают о достижениях нашего вождя. Долго слушать не рекомендую – может стошнить, – волк смачно сплюнул себе под передние лапы. – У всех вокруг все плохо, а мы живем в раю. Наш вождь самый умный и прозорливый, никогда не ошибается… Нас окружают враги, которым не нравятся наши успехи, и которые хотят свергнуть вождя. В этом им помогают внутренние агенты и предатели, которые раскачивают лодку. Дешевая пропаганда, но звери начали ей верить и теперь, если что-то у нас происходит, сразу винят в этом забугорных. И опять же, никому даже в голову не приходит мысль спросить, зачем им нужно в наши дела лезть? У них там своих проблем довольно. Постоянные междоусобицы и свары. Не до нас им. Зато вождю и его клике удобно. Все неудачи можно на них списать. Ну и, опять же, если кто-то чем-то недоволен – значит, враг, играет на руку забугорным.

– А откуда этот ваш вождь вообще взялся?

– Не знаю. Он давно уже здесь. Я еще не родился даже тогда. Вроде, его медведи первыми нашли. Хотели задрать. Да только он ушел от них. Говорят, наткнулся на лосей, о чем-то с ними договорился. Они его и защитили. Первое время старался особо не выделяться. В лес не ходил, нас боялся. Жил в землянке там, где теперь его терем стоит в центре города. А потом вдруг выяснилось, что все травоядные на его стороне оказались. Авторитетом у них стал. Слышал я, пообещал он им всем защиту от нашего брата, научил давать отпор, когда мы набеги на их стада устраивали. Они и его, в свою очередь, охраняли. Все с охраной из двух быков ходил. У тех-то рога такие были – даже медведи не рисковали с ними связываться.

Потом нам уже в лесу стало тяжело с едой. Одними зайцами, да мышами сыт не будешь, а лосятиной или олениной, а тем более свининой с бараниной уже не полакомишься – скорее, самому брюхо рогами распорют, коль попытаешься. Начались и у нас столкновения. Медведи отбирали добычу у нас, мы – у лис, а лисы тихо воровали по ночам у медведей. Грызня пошла. Раньше-то мы, хищники, не дружили, конечно, особо меж собой, но и не враждовали. Мяса на всех хватало. А потом стало все иначе. Даже у нас, в общем-то, в сером братстве начались распри. Добычу загоняли стаей, а доставалась она лишь вожакам. А кому-то порой вообще ничего не оставалось. Тяжело, в общем, стало, – волк вздохнул.

– Потом однажды, – продолжил он после короткой паузы, – человек с целым отрядом быков, козлов, баранов и свиней пришел к нам в лес. Собрал на большой поляне у Раздвоенного дуба всех лесных обитателей и выставил условие. Мол, отныне все животные, неважно хищники или травоядные, переходят на траву, создается КОРМ, чтобы следить за соблюдением этого требования, и все нарушители будут наказаны.

Конечно, сначала мы все посмеялись над его порядками, и даже не обратили на них внимания. Продолжали жить, как жили. Но только стали потом находить наших в оврагах или подвешенными на ветвях. С брюхом, набитым травой. Так постепенно наш образ жизни и сошел на нет. Основная масса решила, что травой питаться безопаснее, тем более что мяса на всех все равно перестало хватать. Те же, кто продолжил сопротивляться, скоро пополнили ряды найденных в оврагах. Некоторые, кстати, ушли в степь и осели там, и теперь считаются у нас врагами, которые хотят разрушить стабильность и вернуться в «лихие времена».

В разговоре повисла пауза: Игорь размышлял над услышанным, волк закрыл глаза и, казалось, задремал.

Вскоре, однако, спокойствие было нарушено начавшейся у входа в участок суетой. Подняв глаза, Игорь увидел абсолютно сюрреалистичную картину: в хлев вошли три здоровых хряка, каждый из которых был килограммов под двести. По одному их виду было ясно, что это не изнеженные заплывшие жиром, валяющиеся в грязи свиньи с картинок из детских книжек. Это были боевые вепри, под толстой розовой шкурой которых скрывалось не сало, а крепкие мускулы.

Но абсолютную нереальность происходящему придавало то, что хряки передвигались на задних ногах, у каждого из них на поясе висел черный ремень с пристегнутой к нему полуметровой деревянной дубинкой, а на головах были каски болотного цвета.

На груди одного из вошедших Игорь увидел некое подобие приколотого к шкуре золотого эполета, которого не было у его спутников. Судя по этому, он был старшим во всей команде хряков.

Этот старший подошел к вышедшему ему навстречу козлу, который до этого допрашивал Игоря, и начал что-то у него выяснять.

Волк, услышав шум, открыл глаза и поднял морду.

– Вот и СВИН подтянулся, – протянул он, тряхнув ушами.

– Свиньи ходят на двух ногах? – не смог сдержать удивления Игорь.

– А то, – волк издал кашляющий звук, чем-то похожий на смех, – они ж каждый день тренируются на плацу у себя в штабе. Гордятся этим непомерно.

– Но зачем? – недоумевал Игорь.

– Ну, как зачем. Во-первых, так удобней передними копытами с зажатыми в них дубинками крушить врагов. Ну, а во-вторых, так они больше похожи на таких, как ты, – волк еще раз окинул своего собеседника взглядом с головы до ног, – на людей.

В этот момент СВИНовец с эполетом в сопровождении козла подошел к клетке, где сидел Игорь.

– Этот? – хрипло взвизгнул хряк.

Козел в ответ утвердительно мекнул и кивнул рогатой головой.

– Открывай, – распорядился хряк, – мы его забираем.

Козел подскочил к клетке и отодвинул деревянный засов, запиравший клетку снаружи.

– Выходи, – бросил СВИНовец Игорю, злобно буравя его блестящими глазами-бусинками из-под нависших бровей, – и без шуток.

Два других хряка, стоявших у него за спиной, положили передние копыта на висевшие на поясах дубинки, подтверждая, что шутить с ними не стоит.