Сшитое лицо

– Нет, несложно. Я с детства езжу на них…– не понимая, куда клонит Бэркэ, ответила она.

– Твой жених, Долгоон. Он пообещал мне, что подарит коня… А я ни разу вблизи не видел их… – тихо сказал Бэркэ, тут же мысленно укорив себя за то, какую глупую тему для разговора выбрал в сложившейся ситуации.

– Они умные, – отозвалась с грустью Айыына, вспомнив свою гнедую кобылицу, – ничего сложного…

– Да? Они сильные. И свирепые, как мне кажется.

– Ты будь просто уверен и покажи, что не боишься, когда садишься на неё, – ответила Айыына и вдруг спохватилась: – Если тебе придётся… Если нам придётся… Если мы выберемся отсюда…

Они опять замолчали на некоторое время.

– Как вы познакомились? С Долгооном? – тихо спросил Бэркэ.

– Мы дружим с детства. Наши отцы давно знакомы.

– Он нравится тебе? Он не беден, много скота.

– Не беден, – подумав, отозвалась Айыына, – скота хватает. И лошадей, и коров… Почему ты спрашиваешь об этом?

– Тебе повезло с ним…

– Да, наш брак… был бы выгоден обеим семьям, – подумав, согласилась Айыына, – но я… Я еще не дала ему согласия. Почему ты спрашиваешь?

– Просто так, – смутился Бэркэ, – интересно, как живут люди других племён. Везде по-разному, верно?

– Верно…

– Я мало видел людей. Привык быть один.

– Да, я понимаю. А ты? Ты женат?

– Нет, – тихо ответил Бэркэ, – как-то все откладывал. Вот и дождался…

– Ничего… – ответила Айыына, не зная, что сказать.

– Мне жаль, что так вышло, – подбирая слова, произнёс Бэркэ. – Прости, что не смог помочь. Я бы посмотрел на вашу свадьбу. Долгоон рассказывал мне по дороге, что это интересный обряд.

– Да? Обряд интересный, соглашусь, – смутившись, произнесла Айыына, – но я ещё не давала ему согласия…

– А… – произнёс Бэркэ. – А что, разве ты не согласна?

– Нет. То есть я не против, конечно, но… это все ещё… Сейчас об этом нет смысла говорить.

– Да, прости, – смутился Бэркэ, – если бы не эти убийцы, все было бы по другому. Ты вышла бы за богатого жениха, и вы бы зажили богато и счастливо.

– Погоди. Я ещё не давала согласия. И его богатство здесь не при чём. Ты думаешь, что люди женятся из-за богатства?

– Не знаю… А из-за чего?

–Не в этом дело.

– А в чем?

– Богатство здесь ни при чём. Люди сближаются не только ради выгоды.

– А ради чего?

–Они должны… Нравиться друг другу, уважать, любить друг друга. Богатство – это не главное.

Бэркэ залился краской. Вот дурак! Что она обо мне подумает? Все его слова казались ему неуклюжими и вялыми. Уж лучше помолчать, чтобы не опозориться еще раз. Затянувшееся молчание вывело его из себя. Надо что-то сказать ей, приободрить!

– Нравиться друг другу? – опять спросил Бэркэ, но ответа не дождался. Он в отчаянии стал думать, какую бы умную и приятную вещь ей сказать, но в голову, как назло, ничего не приходило. Он чуть было не заговорил о лошадях, но вспомнил, что уже говорил это. Он хотел бы ударить себя за неуклюжесть и непонятливость. Нужные слова не находились, и он, промолчав немного, промолвил: – Прости меня Айыына. Я подвёл тебя, не спас.

– Ты пытался, – ответила она и по её щеке скатилась слеза.

Время тянулось, и пленники то и дело впадали в забытье. Айыыну  бросало в дрожь. Страх поселился у нее в животе и с каждым часом мучил ее все сильнее. Казалось, что прошло очень много времени, прежде чем они услышали какой-то звук. Скоро в тишине раздались отдалённый шум шагов и чьи-то голоса. Кто-то спускался по коридору. Отсвет далекого факела заплясал по стенам пещеры: Айыына и Бэркэ тревожно застыли в ожидании.

– Не бойся…– выговорил Бэркэ в темноту, внутренне напрягшись. Его злила собственная беспомощность и страшила мысль, что он ничем не сможет помочь девушке, не защитит ее. За себя он не боялся.

Вскоре, освещая себе путь трепещущим огнём факела, из темноты перед ними возникла Ичин. За её спиной, что-то недовольно бормоча, показался лысый старик. «Мясник!» – вспомнила Айыына. Было видно, что пожилой шитолицый не очень-то доволен приходом Ичин.

– Развяжи её! – приказала ему Ичин, указывая на Айыыну.

Тот, мотая головой, что-то замычал, упоминая имя Хонгу. Ковыляя, он обошёл ее, и встав перед ней, преградил путь. Видя, что он отказывается, Ичин не выдержала, оттолкнула его в сторону. Старик едва удержался на ногах, ухватившись за стену пещеры. Ичин подскочила к Айыыне и, склонившись, схватила её за волосы.

– Думаешь, как обмануть всех, чтобы вымолить себе пощаду?! Думаешь, что прикинешься милой, и тебя пожалеют? Нет! Сейчас ты умрешь! – прошипела она ей в ухо. Старик, подскочив сзади, схватил её и, произнося имя Хонгу, попытался оттащить от пленницы. Ичин, вновь с силой оттолкнув его, выхватила нож и перерезала ремни на столбе. Айыына, вскрикнув, упала лицом вниз.

–Отпусти ее!– выкрикнул Бэркэ и попытался вырваться из пут, но тщетно.

Ичин, схватив закричавшую от боли Айыыну за волосы, потащила её к выходу. Старик, не прекращая что-то мычать, преградил им путь, между ним и Ичин опять завязалась схватка. Вдруг, не удержав равновесие, все трое повалились на пол. Старик, оказавшись сверху над пришедшей в бешенство Ичин, попытался удержать ее. Перед лицом упавшей Айыыны вдруг оказался бок старика, на поясе которого она увидела небольшой нож. Схватив его, она полоснула по держащей ее за волосы руке Ичин, и та с криком разжала кулак. Освободившись и вскочив, Айыына бросилась назад к Бэркэ. Увидев это, мясник в растерянности ослабил хватку, и Ичин, выругавшись, сбросила его с себя. Старик неуклюже упал на спину. Айыына, успевшая добежать до Бэркэ, ножом перерезала удерживающие его ремни. Не сразу и не быстро, но Бэркэ поднялся. Растирая онемевшие руки, он взял из рук Айыыны нож. Все четверо противников оказались на ногах и замерли в нерешительности. Ичин, пожалевшая, что пришла без оружия, бросила быстрый взгляд на лежащие за спиной Бэркэ топоры, пальмы и копья. Бэркэ, заметив её взгляд, опередил её. Осторожно пятясь, дошёл до сваленного в кучу оружия и, не сводя взгляда с шитолицых, медленно поднял с пола два топорика. Старик, испуганно бормоча, начал подталкивать напрягшуюся Ичин к выходу. Та, со злостью глянув на пленников, крикнула им:

– Всё равно вы умрете!

Развернувшись, она бросилась к выходу, по пути с силой оттолкнув мясника в сторону. Тот упал, но быстро вскочил и, испуганно озираясь, бросился бежать вслед за ней. Оба они быстро скрылись в темноте.

– Бежим! Скорей! – взволнованно воскликнула Айыына и, схватив со стены факел, бросила взгляд на Бэркэ. Он, кивнув ей, медленно двинулся за ней к выходу. Тело его ещё ныло от побоев, каждый вздох отдавался болью в рёбрах.

– Скорей! Пока они не позвали на помощь!– торопила его Айыына, освещая путь факелом. Медленно продвигаясь вслед за ней по тропе, Бэркэ вдруг зацепился взглядом за одну из многочисленных вещей, висевших на стене, и замер на месте.

– Подожди! – воскликнул он и взял факел из рук приблизившейся к нему девушки. Осветив поближе стену, он с волнением приблизился к ней, и оглядел висящий на тонком шнурке костяной амулет. Взяв его в руки, он разглядел на нем выточенный им самим силуэт медведя. Амулет, подаренный им Толбочоону. Медленно сняв его со стены, он сжал его в руке. С отрешенным лицом он вспомнил плачущего друга.

– Скорей, Бэркэ… – испуганно позвала его Айыына, но он, погрузившись в свои мысли, словно не услышал её.

– Бэркэ! Ну же! – с отчаянием повторила Айыына.

Словно очнувшись, Бэркэ кивнув, двинулся за девушкой. Они, крадучись, добрались до выхода из пещеры. Наступило утро, но было сумрачно. Серый густой туман скрывал очертания ближайших деревьев и скал. «Эти двое уже добрались до стойбища и наверняка оповестили своих. С минуты на минуту они появятся здесь…», – подумал Бэркэ. Они выскользнули из пещеры и бросились в лес. Едва они успели укрыться за ближайшими деревьями, как послышался шум, и в клочьях тумана, зависшего над тропой, показались торопливо крадущиеся человеческие фигуры. Выглянув из укрытия, Бэркэ насчитал четверых шитолицых. На его удивление, Хонгу, Онгончи и Ичин среди них не было. В шедшем последним шитолицем он опознал мясника. Бесшумно проследовав мимо прижавшихся к земле беглецов, четверка приблизилась ко входу в пещеру и, недолго посовещавшись, исчезла в ее недрах. Бэркэ дал знак Айыыне, и они, тихо поднявшись, бросились в лес. Пробежав несколько метров, Бэркэ вдруг остановился. Айыына, на бегу обернувшись, с испугом заметила, что его лицо приняло выражение мрачной решимости. В руке он продолжал сжимать талисман.

– Беги к реке. Укройся и жди меня там, – твёрдым голосом произнёс он.