– А зачем солдаты охраняют зоопарк?
Все рассмеялись.
А парень, показывая глазами на высокую красную зубастую стену, виновато пояснил:
– Это не зоопарк, а Кремль. Там наши правители.
Одна старая бабка:
– И куда лезет молодёжь? Ведь успеете посмотреть… А мне умирать, может, завтра. Надо край посмотреть…
Салют нам не понравился. Стоял сильный туман. Видно было лишь яркое освещение, вспышки. Сами лопающиеся огоньки едва угадывались.
На Красной пьяных в дупло пушкой не прошибить.
У метро «Площадь революции» конная милиция.
Галинке понравились попоны на красивых лошадях.
Зашли в дежурную аптеку, купили пакетов гигиенических для Галины. Не во что положить. Я сунул под полу жёлтой вельветовой тужурки и к девятнадцатому сараю на привязи.[170 - Сарай на привязи – троллейбус.]
Давка.
Еле втиснулись.
Какой-то ванька-в-стельку клялся меня проучить за то, что я якобы при посадке толкнул его в бок. Мы обменивались мнениями довольно на повышенных скоростях, и жена, постукивая меня пальчиком по груди, осаживала:
– Тише, тише. Вспомни «Динамо»…
Я засопел и отвернулся.
«Гм… Как подкусывает родная. Всё помнит! Недевичья память…»
Выйдя из троллейбуса, я рубнул ей:
– Ну, чего ты переживала? Дал бы мордан в ухо… Так мне, а не тебе. И я не остался б в долгу. Глядишь, кинул бы чего в ответ. Эка печаль…
– Без меня можешь давать кому угодно и принимать от кого угодно. Но даже без меня не советую ни давать, ни брать…
Заходим в подъезд. открываю я свой почтовый ящичек – извещение на посылку из дома!
Галина:
– Ну что? Я права? Вчера паук не зря рядом со мной плавал в ванне кросс. Будет маленькое письмо или открытулька, мелкое известие. А тут целая посылка!
7 ноября 1976. Воскресенье.
Поливайте фикусы!
Сбегал я на почту. Притащил посылку.
– А молодцы ваши! – говорит Галинка. – К Седьмому две посылочки нам бухнули. Там крупы, тут яйца. Аккуратно каждое яичко завернули в газету, пересыпали подсолнечными семечками. Есть что, – смеётся, тыча пальцем себя в грудь, – и курочке поклевать.
Перебираем яйца. Битые нюхаем. Не испортились ли?
– О! – ткнула меня в нос Галинка. – У тебя носопырка в яйце!
– Следы внимательной работы. Старательно нюхал.
Я ищу в книге «Нашим женщинам», как сохранять яйца.
Попал на какие-то тортинки.
Спрашиваю, что это за чепухень.
– Я их ела в ресторане «Парус» на воде.
– Ба! Как ты туда заплыла?
– С дорогим коллективом. Отмечали ебилей отдела. Два года назад!
– Как куда, так ты с целым отделом!
– А я никуда одна не хожу.
– А чего ж ты замуж одна пошла?
Стакановцы бегут на ринг гурьбой. Четыре конь-девки с винтами[171 - Винт – бутылка с завинчивающейся пробкой.] пролетели навстречу мне, когда я выносил мусор в ящике из-под посылки. Прошпацировали в хату под нами.
– Скажи ваф, гражданинчик, – просит Галя.
Я набираю себе цену. Молчу. Пусть лучше попросит.
Лучше попросила.
Я басисто и несуетливо:
– А-а-а-а-аф-ф!
– Ой, как хорошо! Какие у тебя таланты! Таланты открываются в человеке постепенно.
– И на том спасибо, что во мне не сразу видно собаку. А лишь через полгода.
– Скажи ещё ваф, пёсик.
– Ваф… ваф… ваф… ваф… ля… ваф – ля…
– Ой! Говорящая собачка!