– Вот именно.
Мы сделали королевский омлет из разбитых в посылке яиц.
Себе капнул грамм двадцать коньяку. Столько и своей морковке.
У нас равноправие.
Чокаемся.
– Выпьем за тех, – подмигнула Галинка, – кто в море. А те, что на суше, напьются сами.
Выпили и чувствуем, жжёт в горле у обоих.
– Не помрём? – запаниковал я.
– Он не прокис? – показала Галинка на пузырёчек с коньяком, валялся у нас лет пять. – Скажи ваф.
Я делаю, что заказано.
– Ах, ах! Не дыши на меня коньяком, полкаша!
Она нечаянно пробует матушкины конфеты «Белый парус». Понравились. Даже с орешками! Когда-то она их отвергла и положила мне в миску. Теперь быстро перекладывает в свою корзиночку, пока не забыла…
Она раскраснелась и просто чудо. Хмельно!
Видит Бог, мы не собирались гасить коньяк. Но мы порыскали, порыскали… Пива нигде нет, которым отделывались во все торжественные дни, и приударили по коньячку.
Я помыл сковороду, сунул на огонь.
– Ты зачем поставил?
– Ты хотела пожарить семечки.
– Ну у меня муженёк! Всё помнит. А я уже забыла… Примерный мой муж моет посуду. Я сижу и щёлкаю семечки. В мою голову заглянула мысль. А давай дежурить на кухне по дню? Как в школьном лагере? Один готовит, другой убирает. Ты следишь за чистотой. А я за полнотой кастрюль.
– Согласен, – тщательно вытираю я бок газовой плиты.
Улетающая с её губ шелуха не мешает пробиться к ней новой мысли:
– Слушай! А если тебя отдать в армию, там тебя выровняют?
– Я думаю, побоятся связываться. Я их писаниной добью. А что это ты решила меня в солдаты запихнуть? Надо было раньше думать и сразу идти за солдата, как поступила одна практичная девушка. Помнишь? Расскажу. Девушка говорит: «Знаешь, мама, я решила выйти замуж только за солдата: он умеет шить, штопать, стирать, варить и, что самое главное, привык слушаться». Ты не за солдата выскочила… Я в этом деле генерал. Делаю многое значительно лучше солдата. И не только слушаю, но по большим праздникам могу кое-что и приказать, не приказывая.
– Мудрёно уж слишком… Да тебя всё равно не возьмут, – сожалеюще вздыхает она. – И я всё равно туда не отдам тебя.
– А зачем тебе, чтобы я был стройный?
– Лицо дома – стройный хозяин… У тебя усы, как у морского котика.
Я грызу семечки и думаю вслух:
– А знаешь, сегодня щи лучше, чем вчера.
– Щи чем больше стоят, тем вкуснее делаются. А вот суп – наоборот.
Галинка убаюкала целый пакет молока.
– Теперь ты, дама из Амстердама, уснёшь не ранее семи часов утра. Молоко плохо переваривается. Не ранее семи!
– Нахал!
– Я просто сказал правду. Горькую правду в глаза.
Вся из себя этакая важная, она встаёт, идёт в ванну и машет мне лапкой:
– Как говорит моя мама, привет тёте, поливайте фикусы!
Я развёл демагогию про то, а что б было, не встреть я её в аэропорту Быково, когда возвращалась она в Питер? Поехала б сама ко мне в первый раз?
– Вряд ли. Не знаешь человека… А может, он авантюрист?
– А что самое худшее может мужчина сделать девушке? Разве что одно – жениться на ней…
8 ноября 1976. Понедельник.
День
– Гражданинчик! – будит меня жена. – Вставай.
– Гм… Вставай… Это уже было.
– И вот это было. Слышь? В шкафу звонит будильник. Семь без десяти. Кто-то обещал заниматься гимнастикой вместе и обливаться.
– Вас мы и без гимнастики обольём. А сегодня можно и с гимнастикой.
Она вчера завела будильник. Сказала:
– Всё! Гимнастикой вместе будем заниматься.
И чтоб будильник не тикал (тиканья я не выношу), поставила в шкафчик. А то когда он тикает, кажется, что мне по голове стучат двое по очереди огромными кувалдами.
– Видишь, как темно? – кивает она на окно. – Теперь всегда будем ставить будильник.
После гимнастики я обтираю ей холодной водой спину.
Растираю полотенцем.
– Что, котик? Спал Спалыч мой?.. Проснулся злодей среди ночей, а утром его и не разбудить!